Ведь раньше он и пальцем до нее не дотрагивался. Мама не оставила нам письма, не позвонила и ничего не объяснила. Мы не подозревали о ее страхах. Она боялась, что отец убьет ее. Он ей угрожал и даже приходил к дому босса с заряженным ружьем.
— Значит, она была в доме своего босса?
— Да. Он обожал ее и не отрицает этого даже сегодня. Но клянется, что они никогда не были любовниками. Мама пришла к нему, ища защиты и поддержки, когда ей некуда было пойти, и он не мог отказать в помощи. А потом они полюбили друг друга. Но то, что мама оставалась в доме этого человека, было для Джерарда еще одним аргументом против нее. Он сам пошел туда. Это большой особняк на Золотом побережье. К сожалению, мама и ее босс уже уехали в США.
— Должно быть, для вас это было ужасно.
— Да. Когда отец узнал, он обезумел. Он не поверил Джерарду и обвинил его во лжи. Побежал в гараж, сел в свою старую машину и умчался прочь на огромной скорости. Он разбился на шоссе и умер в больнице.
— О, Гаретт… как ужасно. — Да, ужасно…
— А твоя мама в конце концов позвонила тебе? —Да.
—И?..
— Джерард не пожелал с ней разговаривать, не хотел ничего о ней слышать. Он обвинил маму в смерти отца. В конце концов она оставила попытки все объяснить ему. Когда мама вышла замуж за своего босса, для Джерарда это стало окончательным доказательством того, что отец был для нее неподходящей парой. Он сказал мне, что не хочет никогда больше ее видеть и для него она умерла.
Лия в ответ покачала головой. Она представляла, как Джерард говорит эти слова. Он никогда и никого не прощал и ничего не забывал. Скорее всего, сейчас он ненавидит и ее.
— С тех пор он очень изменился, — продолжал Гаретт. — Джерард стал безжалостен и амбициозен. Он забросил архитектуру и…
— Джерард тоже был архитектором? — изумилась Лия.
— Да. Но после смерти отца уже не мог оставаться просто неизвестным и неопытным архитектором, потому что это не приносило большого дохода. Джерард занялся сделками с недвижимостью. Продажа домов оказалась более прибыльным занятием, чем их проектирование. Джерард работал семь дней в неделю, и у него совсем не оставалось времени для меня. Постепенно я стал для него постоянным напоминанием о том, что случилось с отцом.
— И он вычеркнул тебя из своей жизни! И свою мать тоже!
— Он считал, что она солгала.
— Ну, разве не в этом заключается истинная сущность Джерарда? — вскричала Лия. — Ведь у тебя хватило такта и терпения выслушать свою мать и понять ее. Но Джерард признает только свое собственное мнение.
Гаретт нахмурился.
— Я надеялся, что после моего рассказа о его прошлом ты поймешь своего мужа и постараешься простить его.
— Никогда! — вскричала она с ненавистью. — Господи, нет. Как ты можешь просить меня об этом, Гаретт? Невозможно простить то, как он со мной поступил. Меня не интересует его прошлое, и я терпеть не могу людей, которые оправдывают свои дурные поступки давними неудачами. Став взрослыми, мы сами делаем свой выбор в жизни и принимаем нужные решения. У тебя такое же прошлое, как и у Джерарда, но ведь ты не превратился в хладнокровного и бессовестного злодея. Нет, я не могу простить его. Джерард отдавал себе отчет в своих действиях.
— Хм… Ты произнесла впечатляющую речь, и я хорошо понимаю тебя, но иногда легче делать заявления, чем претворять их в жизнь. Ты сама виновата в том, что позволила прошлому так сильно повлиять на твою жизнь. Поэтому ты прячешься в самом дальнем уголке страны.
Лия вздрогнула, удивленная той твердой уверенностью, с которой Гаретт произнес эти слова.
Но она сумела быстро взять себя в руки.
— Думаю, меня можно простить за то, что я скрывалась все эти шесть месяцев. Это намного меньше, чем десять лет. Кроме того, — добавила она, гордо подняв голову, — я не намерена больше прятаться и в следующий понедельник отправлюсь в Брисбен и попрошу у мужа развода. А потом с облегчением вернусь домой.
— А я думал, ты не хочешь оставлять Алана без помощника.
— Алан без особого труда сможет найти мне замену, если я предупрежу его за несколько дней. Человеку, занимающемуся моей работой, не нужна квалификация в мореплавании или в обслуживании посетителей.
— Но я, например, не умею это делать, — сухо сказал Гаретт.
— Да, я понимаю. К тому же было бы неразумно работать на яхте, если страдаешь от морской болезни.
— У меня нет морской болезни.
Лия моментально растеряла весь свой пыл.
— Но вчера вечером… когда ты вышел из ванной… ты… ты выглядел совсем больным.
— Я почувствовал себя больным, потому что стал свидетелем милой сценки между тобой и Аланом и старался взять себя в руки. А потом я прошел мимо каюты твоего босса и увидел его двуспальную кровать со смятыми простынями. Я подумал, что совсем недавно здесь происходила жаркая любовная сцена, и мне стало очень плохо.
— Прошлой ночью у него оставалась подруга, — объяснила Лия, потрясенная чувством Гаретта. Неужели он мог так сильно влюбиться в нее с первого взгляда?
Вот это да!
— Почему бы не отложить поездку в Брисбен, пока я не смогу поехать вместе с тобой? — предложил Гаретт. — Мы могли бы полететь на одном самолете.
— Когда у тебя обратный рейс?
— Сначала я собирался пробыть здесь две недели.
— Что значит… сначала?
— Когда я встретил тебя, мои планы изменились.
— Что же нам с тобой делать, Гаретт? — спросила Лия, покачав головой.
— Я мог бы предложить тебе множество вариантов, — медленно произнес он, смотря ей в глаза.
Появление официантки с заказом спасло Лию. Но ненадолго.
— Сделай мне одолжение, забудь о Джерарде хотя бы сегодня вечером, — резко сказал Гаретт, когда официантка ушла. — У тебя впереди еще целая жизнь, успеешь получить развод. А я прошу только две-три недели без воспоминаний о прошлом, или это слишком много?
— Думаю, нет…
— Мне хочется, чтобы ты притворилась, будто мы только познакомились.
— А разве это не так?
— Не придирайся к словам, Лия! — И он снова посмотрел на нее своими проницательными голубыми глазами. — За несколько часов может пройти вечность.
Внезапно в душе Лии забурлили опасные, будоражащие кровь чувства, готовые вот-вот разрушить ее спокойствие. Раньше, с Джерардом, Лия никогда не пыталась первой начать любовную игру, но сейчас она не могла избавиться от мыслей, как будет соблазнять Гаретта, когда они уйдут из ресторана.
— Завтра утром я собираюсь на жемчужную ферму «Вилли-Крик», — сказал Гаретт, разламывая ломоть травяного хлеба. — Не хочешь поехать со мной?
Жемчужная ферма «Вилли-Крик» была единственной, где проводились экскурсии для туристов. Лия уже побывала там однажды, и ей очень понравилось это очаровательное местечко. Особенно интересно было наблюдать, как в живые раковины устриц кладут песчинки, которые затем превращаются в жемчужины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
— Значит, она была в доме своего босса?
— Да. Он обожал ее и не отрицает этого даже сегодня. Но клянется, что они никогда не были любовниками. Мама пришла к нему, ища защиты и поддержки, когда ей некуда было пойти, и он не мог отказать в помощи. А потом они полюбили друг друга. Но то, что мама оставалась в доме этого человека, было для Джерарда еще одним аргументом против нее. Он сам пошел туда. Это большой особняк на Золотом побережье. К сожалению, мама и ее босс уже уехали в США.
— Должно быть, для вас это было ужасно.
— Да. Когда отец узнал, он обезумел. Он не поверил Джерарду и обвинил его во лжи. Побежал в гараж, сел в свою старую машину и умчался прочь на огромной скорости. Он разбился на шоссе и умер в больнице.
— О, Гаретт… как ужасно. — Да, ужасно…
— А твоя мама в конце концов позвонила тебе? —Да.
—И?..
— Джерард не пожелал с ней разговаривать, не хотел ничего о ней слышать. Он обвинил маму в смерти отца. В конце концов она оставила попытки все объяснить ему. Когда мама вышла замуж за своего босса, для Джерарда это стало окончательным доказательством того, что отец был для нее неподходящей парой. Он сказал мне, что не хочет никогда больше ее видеть и для него она умерла.
Лия в ответ покачала головой. Она представляла, как Джерард говорит эти слова. Он никогда и никого не прощал и ничего не забывал. Скорее всего, сейчас он ненавидит и ее.
— С тех пор он очень изменился, — продолжал Гаретт. — Джерард стал безжалостен и амбициозен. Он забросил архитектуру и…
— Джерард тоже был архитектором? — изумилась Лия.
— Да. Но после смерти отца уже не мог оставаться просто неизвестным и неопытным архитектором, потому что это не приносило большого дохода. Джерард занялся сделками с недвижимостью. Продажа домов оказалась более прибыльным занятием, чем их проектирование. Джерард работал семь дней в неделю, и у него совсем не оставалось времени для меня. Постепенно я стал для него постоянным напоминанием о том, что случилось с отцом.
— И он вычеркнул тебя из своей жизни! И свою мать тоже!
— Он считал, что она солгала.
— Ну, разве не в этом заключается истинная сущность Джерарда? — вскричала Лия. — Ведь у тебя хватило такта и терпения выслушать свою мать и понять ее. Но Джерард признает только свое собственное мнение.
Гаретт нахмурился.
— Я надеялся, что после моего рассказа о его прошлом ты поймешь своего мужа и постараешься простить его.
— Никогда! — вскричала она с ненавистью. — Господи, нет. Как ты можешь просить меня об этом, Гаретт? Невозможно простить то, как он со мной поступил. Меня не интересует его прошлое, и я терпеть не могу людей, которые оправдывают свои дурные поступки давними неудачами. Став взрослыми, мы сами делаем свой выбор в жизни и принимаем нужные решения. У тебя такое же прошлое, как и у Джерарда, но ведь ты не превратился в хладнокровного и бессовестного злодея. Нет, я не могу простить его. Джерард отдавал себе отчет в своих действиях.
— Хм… Ты произнесла впечатляющую речь, и я хорошо понимаю тебя, но иногда легче делать заявления, чем претворять их в жизнь. Ты сама виновата в том, что позволила прошлому так сильно повлиять на твою жизнь. Поэтому ты прячешься в самом дальнем уголке страны.
Лия вздрогнула, удивленная той твердой уверенностью, с которой Гаретт произнес эти слова.
Но она сумела быстро взять себя в руки.
— Думаю, меня можно простить за то, что я скрывалась все эти шесть месяцев. Это намного меньше, чем десять лет. Кроме того, — добавила она, гордо подняв голову, — я не намерена больше прятаться и в следующий понедельник отправлюсь в Брисбен и попрошу у мужа развода. А потом с облегчением вернусь домой.
— А я думал, ты не хочешь оставлять Алана без помощника.
— Алан без особого труда сможет найти мне замену, если я предупрежу его за несколько дней. Человеку, занимающемуся моей работой, не нужна квалификация в мореплавании или в обслуживании посетителей.
— Но я, например, не умею это делать, — сухо сказал Гаретт.
— Да, я понимаю. К тому же было бы неразумно работать на яхте, если страдаешь от морской болезни.
— У меня нет морской болезни.
Лия моментально растеряла весь свой пыл.
— Но вчера вечером… когда ты вышел из ванной… ты… ты выглядел совсем больным.
— Я почувствовал себя больным, потому что стал свидетелем милой сценки между тобой и Аланом и старался взять себя в руки. А потом я прошел мимо каюты твоего босса и увидел его двуспальную кровать со смятыми простынями. Я подумал, что совсем недавно здесь происходила жаркая любовная сцена, и мне стало очень плохо.
— Прошлой ночью у него оставалась подруга, — объяснила Лия, потрясенная чувством Гаретта. Неужели он мог так сильно влюбиться в нее с первого взгляда?
Вот это да!
— Почему бы не отложить поездку в Брисбен, пока я не смогу поехать вместе с тобой? — предложил Гаретт. — Мы могли бы полететь на одном самолете.
— Когда у тебя обратный рейс?
— Сначала я собирался пробыть здесь две недели.
— Что значит… сначала?
— Когда я встретил тебя, мои планы изменились.
— Что же нам с тобой делать, Гаретт? — спросила Лия, покачав головой.
— Я мог бы предложить тебе множество вариантов, — медленно произнес он, смотря ей в глаза.
Появление официантки с заказом спасло Лию. Но ненадолго.
— Сделай мне одолжение, забудь о Джерарде хотя бы сегодня вечером, — резко сказал Гаретт, когда официантка ушла. — У тебя впереди еще целая жизнь, успеешь получить развод. А я прошу только две-три недели без воспоминаний о прошлом, или это слишком много?
— Думаю, нет…
— Мне хочется, чтобы ты притворилась, будто мы только познакомились.
— А разве это не так?
— Не придирайся к словам, Лия! — И он снова посмотрел на нее своими проницательными голубыми глазами. — За несколько часов может пройти вечность.
Внезапно в душе Лии забурлили опасные, будоражащие кровь чувства, готовые вот-вот разрушить ее спокойствие. Раньше, с Джерардом, Лия никогда не пыталась первой начать любовную игру, но сейчас она не могла избавиться от мыслей, как будет соблазнять Гаретта, когда они уйдут из ресторана.
— Завтра утром я собираюсь на жемчужную ферму «Вилли-Крик», — сказал Гаретт, разламывая ломоть травяного хлеба. — Не хочешь поехать со мной?
Жемчужная ферма «Вилли-Крик» была единственной, где проводились экскурсии для туристов. Лия уже побывала там однажды, и ей очень понравилось это очаровательное местечко. Особенно интересно было наблюдать, как в живые раковины устриц кладут песчинки, которые затем превращаются в жемчужины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37