Это могло означать только одно – мама всегда умудряется создать проблемы.
– Ты обязательно должна как-нибудь приехать и посмотреть, какие произошли перемены, – говорил тем временем Гарри. – Ты даже не представляешь, Эви, как все изменилось с тех пор, как ты была там в последний раз.
Внезапно в жарком полуденном воздухе прозвучал взрыв смеха – голоса Рашида и Джулиана звучали искренне и весело, а Кристины – счастливо и жизнерадостно, словно звон волшебных колокольчиков.
И снова Эви мысленно поблагодарила свою широкополую шляпу, которая скрыла от Гарри отразившееся на ее лице желание оказаться там, с ними.
Гарри – человек, которого Эви когда-то, как она думала, любила, но теперь она не могла даже вспомнить, на что похоже было это чувство, – настолько ее сердце было занято Рашидом.
– Но твоя мать говорила, что ты больше почти не бываешь в Вестхевене, – голос Гарри прозвучал как будто издалека. – Это из-за того, что ты не хочешь встречаться со мной?
– Что? – С усилием оторвавшись от смеющейся компании, Эви перевела взгляд на покрасневшего и смущенного Гарри. – Не говори глупостей, – сердито воскликнула она. – Мы ведь были хорошими друзьями. Я думала, ими и остались.
– Это я все испортил, когда предложил тебе выйти за меня, – поморщился он.
– Для меня это была большая честь, поверь мне, – возразила Эви, – и мне очень неловко было отвергать предложение. Но у нас с тобой не было бы ни одного шанса, Гарри, – мягко продолжала она, глядя, как он старается смотреть в сторону. – Мы слишком хорошо знали друг друга, нам было слишком… спокойно вместе.
– И искр между нами не вспыхивало, ты хочешь сказать. – Он принужденно усмехнулся. – Так, как между тобой и твоим шейхом.
Ответить было нечего, поэтому Эви не стала и пытаться и просто перевела разговор снова на лошадей. Через несколько минут распорядитель пригласил гостей в главный шатер, где был накрыт праздничный стол.
Сидя среди четырех сотен гостей, расположившихся за огромными круглыми столами, Эви практически потеряла Рашида из виду и последующие два часа провела относительно спокойно, беседуя с сидящими вокруг родственниками.
К тому времени, когда гости начали расходиться по своим комнатам, чтобы подготовиться к предстоящему балу, Эви почувствовала, что смертельно устала. Добравшись до своей комнаты, она долго лежала в ванне с ароматной солью, надеясь снять хотя бы часть накопившегося за день напряжения.
Но тщетно. Поэтому, услышав стук в дверь, она устало приготовилась к новой нотации, которую, по-видимому, собиралась прочесть ей мать. Накинув халат поверх обтягивающего чехла, который она надела под бальное платье, Эви крикнула:
– Открыто!
И застыла в изумлении, увидев на пороге Рашида.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Наверное, ужас слишком явно отразился на ее лице, потому что Рашид помрачнел и плотно закрыл за собой дверь, повернув ключ в замочной скважине. Потом прислонился к косяку и скрестил руки на груди.
Теперь он был не в национальном костюме. Вместо бурнуса на нем была одежда самого что ни на есть европейского светского льва: белая рубашка, черный галстук, кремовый пиджак и черные шелковые брюки, подчеркивавшие его сильные длинные ноги.
Эви начала трясти нервная дрожь. Потемневшими от беспокойства глазами она смотрела на рассерженного Рашида. Он же с явным неодобрением оглядывал ее комнату.
– Твой брат не преувеличивал, говоря своей очаровательной молодой жене, что тебя оскорбили, – сказал он наконец. – Неудивительно и то, что она вспыхнула и немедленно направилась к своей матери, чтобы все выяснить на месте, а ее мать, в свою очередь, побагровела и во всем обвинила твою мать, а та… – тут Рашид бросил на Эви блестящий взгляд, – не преминула во всеуслышание объявить, что тебя специально поселили в самой дальней комнате, как можно дальше от западного крыла…
Самого Рашида поселили в западном крыле – там были просторные комнаты с высокими потолками, а ему наверняка досталась одна из лучших, подумала Эви. И не смогла сдержать болезненной гримасы при мысли о неприятии матерью их отношений с Рашидом – таком неприятии, что леди Делахи не постеснялась дойти до подобных заявлений.
– Скажи только слово, – спокойно предложил Рашид, – и твои вещи немедленно перенесут ко мне.
– Мне здесь вполне удобно, – покачала головой Эви, думая, неужели ее мать действительно собирается таким способом достичь своей цели. Ведь полмили коридора для Рашида препятствием не является. – И поэтому ты здесь? – устало спросила она. – Чтобы проверить, действительно ли меня разместили хуже всех?
– Нет… – Он покачал темноволосой головой, неотрывно глядя на Эви. – Я здесь, чтобы спросить, здорова ли ты.
– Здорова ли я? – Эви недоуменно нахмурилась. – Это ты таким образом иронизируешь?
– Нет, – он снова покачал головой. – Я серьезно. Если начистоту, Эванджелина, – добавил он, называя ее полным именем, так же как мать, когда хотела сказать что-нибудь неприятное, – ты выглядишь ужасно.
«Просто замечательно», – подумала Эви.
– Я в порядке, – ответила она, отворачиваясь от пронзительного взгляда Рашида.
– Ты очень бледная, – продолжал он, словно не слыша ее, – ты слишком устала, чтобы держаться на ногах, но слишком напряжена, чтобы спокойно сидеть на месте.
– Я же сказала, – гневно обернулась к нему Эви, – все в порядке! Со мной ничего, абсолютно ничего не случилось!
Только то, что она рассердилась, доказало Рашиду, что он прав. Прищурив глаза, он замер в вызывающей позе, сжав руки.
– Очень хорошо, – негромко сказал он. – В таком случае ты не станешь возражать, если мы вместе спустимся в бальный зал?
Эви только вздохнула, отчаянно желая, чтобы этот ужасный день поскорее закончился.
– Рашид… – начала она.
– Хватит! – холодно перебил он. – Свою официальную роль мы отыграли сегодня безукоризненно. Теперь можно расслабиться и наслаждаться друг другом.
Какое там расслабиться? Он ведь попросту зол на нее за сегодняшнее и пришел отнюдь не расслабляться.
– У тебя с этим что – проблемы? – сердито спросил Рашид, не дождавшись ответа.
– Да. – Голос Эви зазвучал сухо. – Но не думаю, что у тебя подходящее настроение, чтобы их выслушивать.
– Умница, – усмехнулся он. – А теперь будь совсем умницей и быстренько облачай свою прекрасную фигурку в то, что планировала надеть на сегодняшний бал, иначе я решу по-другому облачить ее – скажем, в простыни с той кровати, что у тебя за спиной. Я требую удовлетворения за сегодняшнее утро.
– Как романтично, – усмехнулась Эви, чувствуя, однако, как ее пронизала легкая дрожь при мысли о таком продолжении беседы. – Нет, Рашид, я не хочу рисковать, выходя с тобой рука об руку из комнаты, при том что моя мать караулит меня в нескольких метрах отсюда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
– Ты обязательно должна как-нибудь приехать и посмотреть, какие произошли перемены, – говорил тем временем Гарри. – Ты даже не представляешь, Эви, как все изменилось с тех пор, как ты была там в последний раз.
Внезапно в жарком полуденном воздухе прозвучал взрыв смеха – голоса Рашида и Джулиана звучали искренне и весело, а Кристины – счастливо и жизнерадостно, словно звон волшебных колокольчиков.
И снова Эви мысленно поблагодарила свою широкополую шляпу, которая скрыла от Гарри отразившееся на ее лице желание оказаться там, с ними.
Гарри – человек, которого Эви когда-то, как она думала, любила, но теперь она не могла даже вспомнить, на что похоже было это чувство, – настолько ее сердце было занято Рашидом.
– Но твоя мать говорила, что ты больше почти не бываешь в Вестхевене, – голос Гарри прозвучал как будто издалека. – Это из-за того, что ты не хочешь встречаться со мной?
– Что? – С усилием оторвавшись от смеющейся компании, Эви перевела взгляд на покрасневшего и смущенного Гарри. – Не говори глупостей, – сердито воскликнула она. – Мы ведь были хорошими друзьями. Я думала, ими и остались.
– Это я все испортил, когда предложил тебе выйти за меня, – поморщился он.
– Для меня это была большая честь, поверь мне, – возразила Эви, – и мне очень неловко было отвергать предложение. Но у нас с тобой не было бы ни одного шанса, Гарри, – мягко продолжала она, глядя, как он старается смотреть в сторону. – Мы слишком хорошо знали друг друга, нам было слишком… спокойно вместе.
– И искр между нами не вспыхивало, ты хочешь сказать. – Он принужденно усмехнулся. – Так, как между тобой и твоим шейхом.
Ответить было нечего, поэтому Эви не стала и пытаться и просто перевела разговор снова на лошадей. Через несколько минут распорядитель пригласил гостей в главный шатер, где был накрыт праздничный стол.
Сидя среди четырех сотен гостей, расположившихся за огромными круглыми столами, Эви практически потеряла Рашида из виду и последующие два часа провела относительно спокойно, беседуя с сидящими вокруг родственниками.
К тому времени, когда гости начали расходиться по своим комнатам, чтобы подготовиться к предстоящему балу, Эви почувствовала, что смертельно устала. Добравшись до своей комнаты, она долго лежала в ванне с ароматной солью, надеясь снять хотя бы часть накопившегося за день напряжения.
Но тщетно. Поэтому, услышав стук в дверь, она устало приготовилась к новой нотации, которую, по-видимому, собиралась прочесть ей мать. Накинув халат поверх обтягивающего чехла, который она надела под бальное платье, Эви крикнула:
– Открыто!
И застыла в изумлении, увидев на пороге Рашида.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Наверное, ужас слишком явно отразился на ее лице, потому что Рашид помрачнел и плотно закрыл за собой дверь, повернув ключ в замочной скважине. Потом прислонился к косяку и скрестил руки на груди.
Теперь он был не в национальном костюме. Вместо бурнуса на нем была одежда самого что ни на есть европейского светского льва: белая рубашка, черный галстук, кремовый пиджак и черные шелковые брюки, подчеркивавшие его сильные длинные ноги.
Эви начала трясти нервная дрожь. Потемневшими от беспокойства глазами она смотрела на рассерженного Рашида. Он же с явным неодобрением оглядывал ее комнату.
– Твой брат не преувеличивал, говоря своей очаровательной молодой жене, что тебя оскорбили, – сказал он наконец. – Неудивительно и то, что она вспыхнула и немедленно направилась к своей матери, чтобы все выяснить на месте, а ее мать, в свою очередь, побагровела и во всем обвинила твою мать, а та… – тут Рашид бросил на Эви блестящий взгляд, – не преминула во всеуслышание объявить, что тебя специально поселили в самой дальней комнате, как можно дальше от западного крыла…
Самого Рашида поселили в западном крыле – там были просторные комнаты с высокими потолками, а ему наверняка досталась одна из лучших, подумала Эви. И не смогла сдержать болезненной гримасы при мысли о неприятии матерью их отношений с Рашидом – таком неприятии, что леди Делахи не постеснялась дойти до подобных заявлений.
– Скажи только слово, – спокойно предложил Рашид, – и твои вещи немедленно перенесут ко мне.
– Мне здесь вполне удобно, – покачала головой Эви, думая, неужели ее мать действительно собирается таким способом достичь своей цели. Ведь полмили коридора для Рашида препятствием не является. – И поэтому ты здесь? – устало спросила она. – Чтобы проверить, действительно ли меня разместили хуже всех?
– Нет… – Он покачал темноволосой головой, неотрывно глядя на Эви. – Я здесь, чтобы спросить, здорова ли ты.
– Здорова ли я? – Эви недоуменно нахмурилась. – Это ты таким образом иронизируешь?
– Нет, – он снова покачал головой. – Я серьезно. Если начистоту, Эванджелина, – добавил он, называя ее полным именем, так же как мать, когда хотела сказать что-нибудь неприятное, – ты выглядишь ужасно.
«Просто замечательно», – подумала Эви.
– Я в порядке, – ответила она, отворачиваясь от пронзительного взгляда Рашида.
– Ты очень бледная, – продолжал он, словно не слыша ее, – ты слишком устала, чтобы держаться на ногах, но слишком напряжена, чтобы спокойно сидеть на месте.
– Я же сказала, – гневно обернулась к нему Эви, – все в порядке! Со мной ничего, абсолютно ничего не случилось!
Только то, что она рассердилась, доказало Рашиду, что он прав. Прищурив глаза, он замер в вызывающей позе, сжав руки.
– Очень хорошо, – негромко сказал он. – В таком случае ты не станешь возражать, если мы вместе спустимся в бальный зал?
Эви только вздохнула, отчаянно желая, чтобы этот ужасный день поскорее закончился.
– Рашид… – начала она.
– Хватит! – холодно перебил он. – Свою официальную роль мы отыграли сегодня безукоризненно. Теперь можно расслабиться и наслаждаться друг другом.
Какое там расслабиться? Он ведь попросту зол на нее за сегодняшнее и пришел отнюдь не расслабляться.
– У тебя с этим что – проблемы? – сердито спросил Рашид, не дождавшись ответа.
– Да. – Голос Эви зазвучал сухо. – Но не думаю, что у тебя подходящее настроение, чтобы их выслушивать.
– Умница, – усмехнулся он. – А теперь будь совсем умницей и быстренько облачай свою прекрасную фигурку в то, что планировала надеть на сегодняшний бал, иначе я решу по-другому облачить ее – скажем, в простыни с той кровати, что у тебя за спиной. Я требую удовлетворения за сегодняшнее утро.
– Как романтично, – усмехнулась Эви, чувствуя, однако, как ее пронизала легкая дрожь при мысли о таком продолжении беседы. – Нет, Рашид, я не хочу рисковать, выходя с тобой рука об руку из комнаты, при том что моя мать караулит меня в нескольких метрах отсюда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39