Причины этого явления пока необъяснимы. Однако воздействие планетной системы очевидно. Каждый член экипажа пытался, с различной степенью успеха, избрать для себя образ поведения, наиболее удовлетворяющий его внутренние склонности. Вот, например, у мистера Кайла, нашего начальника транспортной службы, был совершенно безупречный послужной список, пока он самовольно не оставил свой пост и не занялся лепкой скульптурного изображения.
– Капитан-лейтенант Скотт, – продолжал Спок, посмотрев в сторону инженера, – одержим идеей усовершенствования двигателей и хочет превзойти конструкторов.
– Мистер Спок, вы не знаете, о чем говорите! – вскричал Скотти. – Эти двигатели уже давным-давно требовали регулировки. Еще и сейчас работа не закончена.
– Компьютер, – бесстрастным голосом произнес Спок, – состояние двигателей для полета в искривленном пространстве?
– Рабочее, – ответил компьютер, – двигатели развивают тягу, равную ста семи процентам от установленных производителем показателей.
– Семь процентов сверх нормы, – указал Спок.
– Компьютер, каково было состояние двигателей до модификации?
– Рабочее. Двигатели развивали тягу, равную ста одному проценту нормы, установленной инженерной службой Звездного Флота.
– Благодаря самоотверженному квалифицированному труду мистера Скотти, двигатели «Энтерпрайза» всегда находились в более чем прекрасном состоянии. В объективности компьютера сомневаться не приходится.
– Но с ними еще нужно работать.
– Это вам так кажется, в вашем восприятии, мистер Скотт. Вообще-то, ваша страсть к усовершенствованию ходовых двигателей – вещь относительно безвредная. А вот доктор Маккой, например, отказался использовать свой медицинский компьютер и другие сложные виды хирургического обследования, предпочитая полагаться на примитивные методы.
– Эти чертовы машины стараются навредить мне!
– Полноте, доктор. Неужели они, как вы выразились, и в самом деле старались навредить вам, или же вы умудрились испортить их в силу пренебрежительного отношения к механизмам вообще?
– Мистер Спок, какое это имеет отношение к предмету нашего заседания?
– Самое прямое, капитан. Даже я, как оказалось, не обладаю достаточным иммунитетом перед этой силой, которая воздействует на все живые организмы, попавшие в данную систему. Я не говорю о пагубном характере ее воздействия, поскольку в лице мистера Скотти мы имеем положительный пример; однако боеспособность экипажа значительно снизилась.
– Компьютер, как обстоят дела с боеспособностью «Энтерпрайза» с того времени, как мы вышли на орбиту Алната-2?
– Боеспособность понизилась на девятнадцать процентов.
– А ведь мы занимали второе место по всему Флоту по этому показателю. Такой резкий спад отбросил нас в самый хвост.
– Мистер Спок, я напоминаю вам, что «Энтерпрайз» и его старшие офицеры не являются предметом обсуждения на этом заседании следственной комиссии. Ближе к делу. Мы обсуждаем ошибочное решение мичмана Чехова. Пожалуйста, будьте кратки, – Кирк тяжело вздохнул и произнес про себя молитву, чтобы Спок привел какие-нибудь весомые аргументы в пользу мичмана. Ему было искренне жаль мальчишку, из которого, наверняка, получился бы превосходный командир.
– Мичман Чехов принадлежит к вашей расе людей. Следовательно, он подвержен воздействию этой эмпирически воспринимающейся, но научно не зафиксированной силы так же, как и остальные. Его беда состоит в том, что он слишком сознательно подошел к исполнению своих обязанностей. Депеша клингонов была интерпретирована им по-своему, и он увидел в ней непосредственную угрозу безопасности корабля. Мичман действовал под давлением обстоятельств, и необдуманность его решения, во многом, была вызвана воздействием этой неизвестной силы. Не будь ее, мистер Чехов смог бы действовать с большей рассудительностью. Мое мнение офицера, занимающегося научными вопросами, таково: в том, что случилось, он не виновен.
Спок быстро сел. Кирк перевел взгляд на мичмана. Тот стоял, по-прежнему выкатив грудь колесом, как на параде.
– Компьютер, – сказал Кирк, – проанализируйте данные мистера Спока.
– Данных нет, – бесстрастным голосом произнес компьютер. – Есть лишь личные наблюдения и размышления, не поддающиеся анализу.
– Все не так просто, как кажется, – проговорил капитан. – Я склонен согласиться с мистером Споком. Эта сила, чем бы она ни была, в критический момент отрицательным образом повлияла на способность мистера Чехова трезво оценить ситуацию. Прошу членов следственной комиссии голосовать.
Варианты для голосования: предание суду военного трибунала, дисциплинарное взыскание, наложенное капитаном, или снятие обвинения…
– Не виновен, – тут же сказал лейтенант Паттен.
– Не виновен, – повторил за ним Скотт. Маккой ограничился кивком головы. Мнение Спока уже было высказано им.
– Ну что ж. Следственная комиссия считает, что мичман Павел Чехов действовал не в лучших интересах ни Федерации в целом, ни звездолета «Энтерпрайз», но все же его поступок не является следствием личной ошибки. Скорее, это… болезнь, которая на борту крейсера принимает различные формы. Это была одна из них. Из случившегося мы все должны вынести один урок: всем решениям должно предшествовать тщательное наблюдение и изучение самых, казалось бы, незначительных обстоятельств. Необходим всесторонний анализ проблем, с которыми нам приходится сталкиваться, особенно на боевом дежурстве.
Кирк встал и деревянным молоточком ударил в колокольчик.
– Заседание следственной комиссии объявляется закрытым.
Не успел стихнуть в воздухе мелодичный звон, как послышалось гудение внутреннего коммуникатора, и раздался тревожный голос Ухуры.
– Чрезвычайное происшествие, капитан. Треллвон-да сообщает, что клингоны пытаются силой взять в плен его археологическую партию.
– Всем в рубку. И вы тоже, мичман, – быстро произнес капитан, торопясь покинуть кают-компанию. Старшие офицеры заняли места за своими пультами. Кирк плюхнулся в кресло и рявкнул:
– Большой монитор, Ухура. Я буду говорить с Треллвон-да напрямую.
– Слушаюсь, сэр.
На экране замерцали блики; затем изображение настроилось и стало четким. Почти во всю ширину экрана торчало длинное стеблеобразное ухо андорианца, искривленное старым переломом.
Наконец ученый сдвинулся в сторону, и ухо исчезло. Его, обычно голубоватое лицо приобрело нездоровый зеленоватый оттенок.
– Капитан Кирк! Они на нас напали и захватили мою партию. Они… Они…
– Пожалуйста, доктор, расскажите мне, что именно произошло. Вам в данный момент угрожает опасность? Мы поднимем вас на борт.
– Нет, нет. Я заперся в модуле, где у нас стоит аппаратура связи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57