— Все о'кей. Можете уходить, — лаконично произнес Перкинс.
Шиппи повесил трубку, вернулся к «Линкольну» и, сев за руль, начал наблюдать за дверями отеля.
Грабалл после ухода служащего, нахмурившись, подошел к своему товарищу.
— Ли, положи пальто и шляпку миссис Мантеннис в шкаф, они уже сделали свое дело, — он повернул голову к мертвенно-бледному Хусейну. — Одевайся, дорогой.
Тот встревоженно посмотрел на них.
— Я... я сделал все, что вы от меня требовали, — пробормотал он. — Вы же мне обещали...
— Мы всегда сдерживаем обещания, — перебил его Ли с циничной усмешкой. — Тем более таким людям, как ты, таким послушным... Но мы тебя еще не отблагодарили за то, как хорошо ты сыграл свою роль.
Прежде чем испуганный молодой человек успел задать новый вопрос, Грабалл опередил его.
— Поедешь с нами, Хусейн, внизу нас ждет приятель в машине с уже включенным мотором. Ты прекрасно понимаешь, что было бы глупо с нашей стороны оставлять тебя здесь. Ведь ты тут же позовешь на помощь, и прежде чем мы спустимся в холл, нас арестуют детективы отеля.
— Обещаю вам, джентльмены...
— Оставь свои обещания, приятель, — поторопил его Клоуд. — Быстро надевай пальто, Спустишься с нами, я возьму тебя под руку, а мой друг пойдет сзади, только тогда мы будем уверены в твоих хороших намерениях.
— Куда... куда вы меня повезете? — запричитал тот.
— Мы только немного прогуляемся, не бойся. Высадим тебя на каком-нибудь отдаленном шоссе. Тебе останется только проголосовать на дороге, чтобы вернуться.
Клоуд на всякий случай предупредил:
— Держись естественно, тогда с тобой ничего не случится. Думаю, ты не будешь сам себе вредить. Как же ты все-таки боишься!.. Наверное — это самое волнующее приключение в твоей жизни?
Египтянин, поняв, что у него нет другого выхода, молча повиновался и надел пальто.
— Ни с кем не здороваться и не останавливаться! — прошептал Грабалл угрожающе. — И все время улыбайся!
Хусейн Камаль так аккуратно выполнил их указания, что никто не мог и подумать, какие ужасные переживания скрываются за его веселой улыбкой.
Только когда они преодолевали просторный вестибюль, египтянин попытался запротестовать. Увидел людей, он решил позвать на помощь, в тот же миг почувствовал дуло пистолета, который уперся ему в бок. Он сразу отказался от всякого сопротивления. Потом Грабалл опередил его и Клоуда и уверенно открыл дверцу роскошного «Линкольна», стоящего у кромки тротуара. Клоуд пригласил Камаля в машину. У Хусейна почти не было времени разглядеть человека, сидящего за рулем: с двух сторон его зажали преступники.
Автомобиль помчался, как стрела, можно было подумать, что его преследует дюжина патрульных машин.
Камаль не знал Нью-Йорка и не мог ориентироваться. «Линкольн» пересек мост Куинсборо, углубился на Лонг-Айленд, молнией проехал Северный вокзал и наконец направился к кладбищу Сан-Мигель.
— Осталось чуть-чуть, Хусейн, — сказал Клоуд, увидев огоньки недоверия в глазах египтянина.
Через двадцать минут «Линкольн» въехал на перекресток и затормозил там, где шоссе делало изгиб. Грабалл и Перкинс быстро вышли из машины и направились к красивому «Кадиллаку», стоявшему у обочины. У роскошной машины был поднят капот и Мью Монро делал вид, что копается в моторе.
— Все хорошо, ребята? — взволнованно спросил он.
— Прекрасно, шеф, — ответил Грабалл, вручая ему драгоценный футляр.
Монро выхватил коробочку у него из рук и быстро спрятал в карман плаща. Потом опустил капот и коротко сказал:
— Перкинс, садись за руль. А вы знаете, что дальше делать с этим типом. Когда закончите, отведите «Линкольн» подальше. Ясно?
— Конечно, шеф, — гнусно усмехнулся бандит и, вернувшись к Ли, сел за руль.
Камаль наблюдал через ветровое стекло за тремя бандитами, испытывая беспредельный страх, у него даже перехватило дыхание. Почему они не отпускают его? Это уединенное шоссе очень подходящее место для...
Клоуд, бдительно следивший за ним, догадался по лицу египтянина, какие мысли его обуревают, и предложил ему сигарету, но у Хусейна пересохло в горле, и он мог не мог курить.
— Не волнуйся, парень, через несколько минут твой кошмар кончится, — обнадежил его Ли и рассмеялся.
Молодому человеку этот смех не показался дружеским. Он испугался еще сильнее.
Через несколько миль Алекс Грабалл подогнал машину к полуразрушенному зданию, служившему раньше фермой. С непроницаемым лицом он повернулся к Клоуду.
— Сейчас приду, только проверю все вокруг... Через пятнадцать минут он довольный вернулся.
— Выходи, Хусейн, — сказал он, открыв дверь автомобиля, — здесь заканчивается твоя прогулка.
Тот быстро повиновался и вышел из машины. Грабалл, указывая на одинокое строение, окруженное деревьями, сказал изменившимся голосом:
— Тебе не кажется, Ли, что все это напоминает кладбище?
Эта фраза была условным сигналом для Клоуда. Он выхватил пистолет, направил его в затылок Камаля и дважды нажал на курок, не переставая улыбаться уголками губ. Увидев, что египтянин рухнул на землю бездыханным, бандит торжественно произнес:
— Я предвидел, парень, что твой кошмар кончится быстро.
Они взяли труп, подтащили его к колодцу, находившемуся неподалеку от разрушенного здания фермы, и бросили его туда. Через секунду услышали глухой звук, который издало тело несчастного секретаря, ударившись о каменное дно...
Они быстро возвратились к «Линкольну», и Ли Клоуд с силой нажал на газ. На этот раз циничной улыбки на его губах не было....
Глава седьмая
На следующий день около полудня в загородный дом, где скрывались Мью Монро и его трое соучастников, пришла телеграмма. Глухие проклятия вырвались из уст Монро, когда тот прочитал ее содержание. Перкинс, Грабалл и Клоуд, коротавшие время за игрой в карты, посмотрели на шефа с удивлением. Тот со злостью скомкал телеграмму и бросил на пол.
— Черт бы побрал эту старую дуру, именно сейчас она все портит!
— Что случилось, Мью? — забеспокоился Ли.
Монро, прежде чем ответить, пнул скомканную телеграмму ногой, и бумажный шарик откатился к окну. Перкинс поднял его, расправил и молча прочитал в полной тишине.
— Что там написано? — с нетерпением спросил Грабалл.
— Что написано? На ней подпись самого Дуффуса, он передает, что откладывает свой приезд до пятницы.
Опять наступила тишина. Такая напряженная и бесконечная, какая бываете зале суда перед вынесением приговора о виновности или невиновности подсудимого.
— Жена Дуффуса слишком болезненна, — прошипел Монро вне себя от гнева. — Какие только хвори у нее не появляются в самый неподходящий момент. Ночью, когда я звонил ему, он сказал, что у миссис Дуффус легкое недомогание, но он будет здесь с деньгами, как мы договорились.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19