– Меня вовут Джордж Данн.
Клаус пожал ему руку:
– Очень приятно.
Луиза Фишер с улыбкой кивнула, и они пошли по улице.
– Как Конрой? – спросил Клаус.
– Он еще не пришел в фовнание, – ответил молодой человек. – Врачи не внают, нафколько ферьевно он пофтрадал.
– Где он?
– Пока у Робфона. Его боятфя трогать ф мефта.
Они свернули за угол.
– О Брэзиле что-нибудь слышали? – спросил Клаус.
Репортер изогнул шею, чтобы посмотреть мимо Луизы Фишер на адвоката:
– Я думал, вы внаете.
– Что знаем?
– Ну... Какие-нибудь новофти о Брэвиле. Мы пришли.
Репортер провел их в выложенный белой плиткой ресторан. Когда они уселись за столик, дюжина, а то и больше посетителей за стойкой и в зале уставились на Луизу Фишер, оживленно перешептываясь между собой.
Луиза села в кресло, учтиво предложенное Данном, и взяла со столика меню, не обращая внимания на всеобщий интерес и, похоже, не замечая его.
– Я ужасно проголодалась, – заявила она.
Пухлый лысый человечек с острой бородкой, сидевший через три столика, поймал взгляд репортера, когда тот возвращался к своему креслу, и легонько ему кивнул.
– Иввините, это мой бофф, – сказал Данн и отошел к столику бородача.
– Славный парнишка, – заметил Клаус.
– Нужно позвонить Линкам, – сказала Луиза. – Они наверняка что-то знают о Брэзиле.
Клаус поджал губы и покачал головой:
– Я бы на вашем месте не доверял окружной телефонной сети.
– Но...
– Придется подождать до завтра. И в любом случае уже слишком поздно. – Он посмотрел на часы и зевнул. – Попытайтесь прощупать этого мальчонку. Может, он что-нибудь знает.
Данн вернулся к их столику. Щеки его пылали, и вид у него был смущенный.
– Какие-то новости? – спросил Клаус.
Молодой человек энергично затряс головой и воскликнул:
– Нет-нет!
К столику подошел официант. Луиза Фишер заказала суп, бифштекс, картофель, спаржу, салат, сыр и кофе. Клаус – яичницу и кофе, а Данн – пирог с молоком.
Когда официант отошел от столика, глаза у Данна округлились. Он смотрел мимо Клауса. Луиза Фишер оглянулась и проследила за взглядом репортера. В ресторан вошел Кейн Робсон вместе с двумя приятелями. Один из них – толстый бледный молодой мужчина – улыбнулся и приподнял шляпу.
– Это Робсон, – шепнула Клаусу Луиза.
Адвокат не повернул головы.
– Все в порядке, – сказал он и протянул ей портсигар.
Луиза взяла сигарету, не сводя с Робсона глаз. Увидев ее, он приподнял шляпу и поклонился. Потом сказал что-то своим спутникам и подошел к Луизе. Лицо его было бледно; темные глаза блестели.
Когда он приблизился к их столику, Луиза уже раскурила сигарету. Робсон сказал: «Привет, дорогая» – и уселся в пустое кресло прямо напротив нее. Потом повернул на мгновение голову и небрежно бросил репортеру: «Привет, Данн».
– Это мистер Клаус. Мистер Робсон, – представила их друг другу Луиза.
Робсон даже не взглянул на адвоката.
– Тебя выпустили под залог? – спросил он, обращаясь к женщине.
– Как видишь.
Он насмешливо улыбнулся:
– Я хотел внести за тебя залог, если больше будет некому, да забыл.
Они помолчали. Потом Луиза сказала:
– Я пришлю за одеждой завтра утром. Попросишь Ито ее упаковать?
– Твою одежду? – Робсон рассмеялся. – Я подобрал тебя в чем мать родила. Пусть твой новый кавалер покупает тебе новые тряпки.
Молодой репортер залился краской и смущенно уставился в скатерть. Лицо адвоката, если не считать заблестевших глаз, не выражало никаких эмоций.
– Твои друзья, наверное, уже скучают без тебя, – мягко проговорила Луиза.
– Пускай. Я хочу поговорить с тобой, Луиза. – Робсон нетерпеливо обратился к Данну: – Почему бы вам двоим не отойти куда-нибудь в уголок?
Репортер вскочил с кресла.
– Конечно, мифтер Робфон! – заикаясь, выдавил он.
Клаус вопросительно глянул на Луизу Фишер. Она еле заметно кивнула. Адвокат встал и отошел от столика вместе с Данном.
– Возвращайся ко мне, и я отзову это дурацкое обвинение в краже, – заявил Робсон.
Луиза посмотрела на него с любопытством:
– Ты хочешь, чтобы я вернулась, хотя знаешь, как я презираю тебя?
– Это меня развлечет, – кивнул он с усмешкой.
Она сузила глаза, пристально разглядывая его лицо. Потом спросила:
– Как себя чувствует Дик?
– Скоро подохнет, – не сумел сдержать злорадства Робсон.
Луиза удивилась:
– Ты ненавидишь его?
– Я его не ненавижу – я его не люблю. Вы с ним слишком спелись. Мне не нравится, когда мои прихлебалы мужского и женского пола чересчур нежны друг с другом.
Луиза презрительно усмехнулась:
– Хорошо. Предположим, я вернусь к тебе. И что тогда?
– Я объясню полиции, что с кольцами вышла ошибка. Что ты действительно думала, будто я их тебе подарил. Вот и все. – Робсон внимательно смотрел ей в глаза. – Но насчет своего дружка, то бишь Брэзила, даже не думай торговаться. Он получит все, что заслужил.
На лице Луизы не отразились те чувства, которые она наверняка испытывала. Она нагнулась к Робсону над столом и сказала, старательно выговаривая слова:
– Будь ты так опасен, как воображаешь, я побоялась бы вернуться к тебе – я лучше бы села в тюрьму. Но я тебя не боюсь. Пора уже тебе понять, что ты не в состоянии мне слишком сильно навредить. Я могу за себя постоять.
– Возможно, я сумел бы тебя удивить, – вырвалось у Робсона. И тут же, взяв себя в руки, он добавил своим обычным небрежным тоном: – Ну так что ты решила?
– Я не дура, – сказала Луиза. – У меня нет денег, нет могущественных друзей. У тебя есть и то и другое, но ты меня не запугаешь. Я приложу все усилия. Сначала я попытаюсь выпутаться из неприятностей без твоей помощи. Если не выйдет – тогда вернусь.
– Если я тебя приму.
Луиза пожала плечами:
– Ну разумеется.
* * *
Утром следующего дня Луиза Фишер и Гарри Клаус добрались до дома Линков.
Фан открыла им дверь и обняла Луизу:
– Вот видите! Я же говорила, что Гарри вытащит вас! – Она повернулась к адвокату и строго спросила: – Ты ведь не дал им продержать ее в кутузке всю ночь?
– Нет, – ответил он. – Просто мы опоздали на последний поезд, поэтому пришлось заночевать в отеле.
Они вошли в гостиную.
Эвелин Грант встала с дивана и подошла к Луизе Фишер, повторяя:
– Это я виновата! Это я виновата во всем! – Глаза у нее были красные и опухшие. Она снова начала плакать. – Брэзил рассказывал мне про Донни – про мистера Линка, – и я позвонила сюда, а папа застукал меня и сообщил полиции. Я только хотела помочь ему...
Донни, появившийся в дверном проеме, зарычал:
– Прекрати! Умолкни! Заткни фонтан! – И капризно обратился к Клаусу: – Она хнычет уже целый час. Я совсем озверел.
– Оставь ребенка в покое, – сказала Фан. – Ей и без тебя тошно.
– Еще бы ей не было тошно! – фыркнул Донни и улыбнулся Луизе Фишер: – Привет, детка! Все о'кей?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13
Клаус пожал ему руку:
– Очень приятно.
Луиза Фишер с улыбкой кивнула, и они пошли по улице.
– Как Конрой? – спросил Клаус.
– Он еще не пришел в фовнание, – ответил молодой человек. – Врачи не внают, нафколько ферьевно он пофтрадал.
– Где он?
– Пока у Робфона. Его боятфя трогать ф мефта.
Они свернули за угол.
– О Брэзиле что-нибудь слышали? – спросил Клаус.
Репортер изогнул шею, чтобы посмотреть мимо Луизы Фишер на адвоката:
– Я думал, вы внаете.
– Что знаем?
– Ну... Какие-нибудь новофти о Брэвиле. Мы пришли.
Репортер провел их в выложенный белой плиткой ресторан. Когда они уселись за столик, дюжина, а то и больше посетителей за стойкой и в зале уставились на Луизу Фишер, оживленно перешептываясь между собой.
Луиза села в кресло, учтиво предложенное Данном, и взяла со столика меню, не обращая внимания на всеобщий интерес и, похоже, не замечая его.
– Я ужасно проголодалась, – заявила она.
Пухлый лысый человечек с острой бородкой, сидевший через три столика, поймал взгляд репортера, когда тот возвращался к своему креслу, и легонько ему кивнул.
– Иввините, это мой бофф, – сказал Данн и отошел к столику бородача.
– Славный парнишка, – заметил Клаус.
– Нужно позвонить Линкам, – сказала Луиза. – Они наверняка что-то знают о Брэзиле.
Клаус поджал губы и покачал головой:
– Я бы на вашем месте не доверял окружной телефонной сети.
– Но...
– Придется подождать до завтра. И в любом случае уже слишком поздно. – Он посмотрел на часы и зевнул. – Попытайтесь прощупать этого мальчонку. Может, он что-нибудь знает.
Данн вернулся к их столику. Щеки его пылали, и вид у него был смущенный.
– Какие-то новости? – спросил Клаус.
Молодой человек энергично затряс головой и воскликнул:
– Нет-нет!
К столику подошел официант. Луиза Фишер заказала суп, бифштекс, картофель, спаржу, салат, сыр и кофе. Клаус – яичницу и кофе, а Данн – пирог с молоком.
Когда официант отошел от столика, глаза у Данна округлились. Он смотрел мимо Клауса. Луиза Фишер оглянулась и проследила за взглядом репортера. В ресторан вошел Кейн Робсон вместе с двумя приятелями. Один из них – толстый бледный молодой мужчина – улыбнулся и приподнял шляпу.
– Это Робсон, – шепнула Клаусу Луиза.
Адвокат не повернул головы.
– Все в порядке, – сказал он и протянул ей портсигар.
Луиза взяла сигарету, не сводя с Робсона глаз. Увидев ее, он приподнял шляпу и поклонился. Потом сказал что-то своим спутникам и подошел к Луизе. Лицо его было бледно; темные глаза блестели.
Когда он приблизился к их столику, Луиза уже раскурила сигарету. Робсон сказал: «Привет, дорогая» – и уселся в пустое кресло прямо напротив нее. Потом повернул на мгновение голову и небрежно бросил репортеру: «Привет, Данн».
– Это мистер Клаус. Мистер Робсон, – представила их друг другу Луиза.
Робсон даже не взглянул на адвоката.
– Тебя выпустили под залог? – спросил он, обращаясь к женщине.
– Как видишь.
Он насмешливо улыбнулся:
– Я хотел внести за тебя залог, если больше будет некому, да забыл.
Они помолчали. Потом Луиза сказала:
– Я пришлю за одеждой завтра утром. Попросишь Ито ее упаковать?
– Твою одежду? – Робсон рассмеялся. – Я подобрал тебя в чем мать родила. Пусть твой новый кавалер покупает тебе новые тряпки.
Молодой репортер залился краской и смущенно уставился в скатерть. Лицо адвоката, если не считать заблестевших глаз, не выражало никаких эмоций.
– Твои друзья, наверное, уже скучают без тебя, – мягко проговорила Луиза.
– Пускай. Я хочу поговорить с тобой, Луиза. – Робсон нетерпеливо обратился к Данну: – Почему бы вам двоим не отойти куда-нибудь в уголок?
Репортер вскочил с кресла.
– Конечно, мифтер Робфон! – заикаясь, выдавил он.
Клаус вопросительно глянул на Луизу Фишер. Она еле заметно кивнула. Адвокат встал и отошел от столика вместе с Данном.
– Возвращайся ко мне, и я отзову это дурацкое обвинение в краже, – заявил Робсон.
Луиза посмотрела на него с любопытством:
– Ты хочешь, чтобы я вернулась, хотя знаешь, как я презираю тебя?
– Это меня развлечет, – кивнул он с усмешкой.
Она сузила глаза, пристально разглядывая его лицо. Потом спросила:
– Как себя чувствует Дик?
– Скоро подохнет, – не сумел сдержать злорадства Робсон.
Луиза удивилась:
– Ты ненавидишь его?
– Я его не ненавижу – я его не люблю. Вы с ним слишком спелись. Мне не нравится, когда мои прихлебалы мужского и женского пола чересчур нежны друг с другом.
Луиза презрительно усмехнулась:
– Хорошо. Предположим, я вернусь к тебе. И что тогда?
– Я объясню полиции, что с кольцами вышла ошибка. Что ты действительно думала, будто я их тебе подарил. Вот и все. – Робсон внимательно смотрел ей в глаза. – Но насчет своего дружка, то бишь Брэзила, даже не думай торговаться. Он получит все, что заслужил.
На лице Луизы не отразились те чувства, которые она наверняка испытывала. Она нагнулась к Робсону над столом и сказала, старательно выговаривая слова:
– Будь ты так опасен, как воображаешь, я побоялась бы вернуться к тебе – я лучше бы села в тюрьму. Но я тебя не боюсь. Пора уже тебе понять, что ты не в состоянии мне слишком сильно навредить. Я могу за себя постоять.
– Возможно, я сумел бы тебя удивить, – вырвалось у Робсона. И тут же, взяв себя в руки, он добавил своим обычным небрежным тоном: – Ну так что ты решила?
– Я не дура, – сказала Луиза. – У меня нет денег, нет могущественных друзей. У тебя есть и то и другое, но ты меня не запугаешь. Я приложу все усилия. Сначала я попытаюсь выпутаться из неприятностей без твоей помощи. Если не выйдет – тогда вернусь.
– Если я тебя приму.
Луиза пожала плечами:
– Ну разумеется.
* * *
Утром следующего дня Луиза Фишер и Гарри Клаус добрались до дома Линков.
Фан открыла им дверь и обняла Луизу:
– Вот видите! Я же говорила, что Гарри вытащит вас! – Она повернулась к адвокату и строго спросила: – Ты ведь не дал им продержать ее в кутузке всю ночь?
– Нет, – ответил он. – Просто мы опоздали на последний поезд, поэтому пришлось заночевать в отеле.
Они вошли в гостиную.
Эвелин Грант встала с дивана и подошла к Луизе Фишер, повторяя:
– Это я виновата! Это я виновата во всем! – Глаза у нее были красные и опухшие. Она снова начала плакать. – Брэзил рассказывал мне про Донни – про мистера Линка, – и я позвонила сюда, а папа застукал меня и сообщил полиции. Я только хотела помочь ему...
Донни, появившийся в дверном проеме, зарычал:
– Прекрати! Умолкни! Заткни фонтан! – И капризно обратился к Клаусу: – Она хнычет уже целый час. Я совсем озверел.
– Оставь ребенка в покое, – сказала Фан. – Ей и без тебя тошно.
– Еще бы ей не было тошно! – фыркнул Донни и улыбнулся Луизе Фишер: – Привет, детка! Все о'кей?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13