Среди запорошенных розовым снегом сибаритов он узнал лживую маску добряка адмирала в темных очках. Тот с упоением потягивался, по пояс утопая в мягчайших подушках, а на голой груди лежала серебряная звезда. Броку очень важно было знать, о чем он разговаривает с окружающими его «голышами». Все они лежали навзничь, лениво глядя вверх и изредка стряхивая с себя капли растаявших снежинок.
— Вы верите в чудеса, адмирал?
— Чепуха!
— А как вы объясните все то, что происходит сейчас в нашем Муллер-доме?
— У нашего Великого Муллера и враги великие! Он может ими гордиться…
— До сих пор он уничтожал каждого, кто вставал на его пути!
— Но на этот раз опасность грозит с другой стороны…
— Вы хотите сказать — сверху? Да, синьор?
— Пока что над нами — чудесные картины… Революция стройных ножек, волнение крутых бедер…
— Смотрите, кардинал, вон те прелестные ножки я бы узнал среди миллионов…
— Сула Мая… даже танцевать научилась…
— А вон те девичьи икры…
— Хе-хе-хе! Разве вы их еще не целовали?
— Муллер не боится даже дьявола…
— Не сомневаюсь. Но, прежде чем уничтожить этого дьявола, он должен его увидеть!
— Смотрите! Танцует Анна Мартон! Неземное зрелище!
— Восставшие рабы спустились на шестьдесят этажей!
— Каждый день по этажу!
— Ну, значит, их отделяют от небес еще два года! Говорят, Витек из Витковиц сошел с ума…
— Ничего подобного. Он убит!
— Отравлен!
— Я слыхал, что он за одну ночь на пятьдесят лет постарел!
— Смотрите! Кая Барардо танцует в «Балеринке» на карте мира!
— Она обошлась мне в шестьдесят тысяч… Я сто раз ставил на Сирию — и каждый раз проигрывал!
— Как по-вашему, адмирал, кто ж это отважился?…
— Слышен голос…
— Но тело-то где?… Тело, из которого брызжет кровь, которое можно свалить на землю?
— Человек без тела!
— Вздор!
— Это бог!
— Он могуществен!
— Загробный голос!
— Зов космоса!
— Враждебная сила звезд!
— Метафизика тут ни при чем, сэр! Это опасность куда более страшная, чем все голоса и силы звезд и земных недр! Это человек!
— Человек? Вы сошли с ума!
— Не один человек, а группа людей, которые проникли в наши ряды, ряды служителей Муллера! Они ходят среди нас, вместе с нами поклоняются Муллеру и чтят его, посещают наши клубы, у них хватит золота, чтобы раскрыть все тайны Муллер-дома! Да, джентльмены, среди нас находятся предатели!
— А схватка в «Эльдорадо»?
— А словесная дуэль на бирже?
— А позор в святилище Муллера?
— В «Эльдорадо» стреляли!
— В храме тоже!
— Тайна «Вселенной» раскрыта!
— Ее акции упали с сорока тысяч до двадцати!
— У меня сотня акций!
— Если мы не уничтожим эту силу, она уничтожит нас!
— Чего вы боитесь? С нами Муллер!
— С нами он и падет!
— Тс-с-с!
— Господа, я знаю, как зовется эта чудовищная энергия, которая способна нас погубить!
— Как?!
— Петр Брок!
— Ну еще бы, ведь он сам себя так назвал, когда Великий Муллер на бирже спросил, с кем имеет честь!
— А сегодня, сегодня они якобы встретятся на улице Алисы Мур в номере девяносто девять!
— Муллер и Брок!
— Девяносто девять — это зал пустых зеркал!
— Электрический пол с провалами люков-западней!
— Там сошел с ума Вернер, вожак первого мятежа…
— Там исчез Андре, непокорный редактор «Верхних этажей»!
— Оттуда так и не вышел предатель Олим!
— А если голос не придет в номер девяносто девять?
— Придет!
— А вдруг он не найдет дорогу?
— Но он же всюду!
— Значит, он вездесущ?
— Как господь бог Муллер!
— Стало быть, это новый бог!
— Стало быть, он находится и в этих стенах — среди нас!
— Попробуйте позвать его. Вот увидите, он откликнется!
— Нет! Зачем? Стоит ли играть с дьяволом!
— Муллер над нами. Чего вы боитесь?
— Танцует Дора О'Брайен, красивейшая женщина Парижа!
— Трусы! Ненормальные! Я позову его!
— Тише! Ради всех звезд, тише!
— ПЕТР БРОК!
— Остановитесь!
— Петр Брок! Если ты, чучело гороховое, находишься среди нас — явись!
— Молчите! Молчите!
— Если можешь, сотвори чудо, и я поверю в тебя!
— Хватит!
— Петр Брок! Я — банкир Салмон, вот моя рука. Если ты так могуществен (банкир поднял руку вверх), укуси меня за средний палец!
Тотчас же банкир заорал нечеловеческим голосом. Мгновенная острая боль — оборван нерв, фонтан крови, и средний палец с широким черным перстнем падает на блюдо, окропив белый салат из съедобных гиацинтов.
Все обмерли от ужаса.
Бледные щеки покрылись красными пятнами, красные посинели, синие от страха стали черными.
Но что Броку до гримас этого похотливого сброда под прозрачной плитой? Среди смятения и паники, обуявших поклонников богини Андрадии, он увидел принцессу: Ачорген подхватил ее на руки и устремился в направлении, противоположном тому, куда бежали остальные.
Петр Брок бросился вдогонку.
Принцесса исчезла в углу за тяжелой коралловой портьерой. Брок откинул ее и натолкнулся на белую дверь.
Он открыл дверь, но ничего не увидел.
XXVIII.
Белая тьма. — Запахи и воспоминания. — Снова огонек лампочки. — «Это мое прошлое!»
Молочно— белый, с опаловым отливом туман преградил ему дорогу. Брок в нерешительности остановился, протер глаза и начал ощупывать руками пространство вокруг себя.
В трех шагах от него растворились две фигуры — черная и белая, Ачорген и принцесса. Брок прыгнул в туман, вытянув вперед руки, но поймал пустоту. Белая тьма ослепила его. Опаловая тишина оглушила.
Он ринулся в ту сторону, где исчезла принцесса. Он кричал и размахивал руками, как птица сломанными крыльями. Туман начал душить его, звенел в ушах странным напевом. Нет, это не туман! Это клокочет кровь в его жилах!
С каждым шагом страх все сильнее овладевал им. Ноги подгибались, отказываясь идти; кругом, везде и всюду, ему чудились жуткие опасности. А он все шел вперед, долго-долго, и конца не было его дороге…
Внезапно Брок остановился. И вперед шагнуть боязно, и назад повернуть — тоже! Он тонул, тонул в трясине белой тьмы, один, покинутый всеми, растворялся в беспредельности тумана. Он уже погиб, белая тьма пожирает его, пропитывает, заполняет. Его труп будет лежать здесь долго-долго, пока не исчезнет наконец это белое ничто и сюда не явятся люди, которые, не видя его, пройдут по его останкам.
Мочи нет идти дальше. Ноги увязли в тяжелой густой мгле. Брок упал наземь и заплакал.
И вдруг — что это? Странный запах щекочет ноздри. Запах так силен, что дурманит Броку сознание, действует на мозг, как алкоголь. Навевает дремоту и будит воспоминания, рисуя удивительные картины. Но откуда такой аромат — еле слышный и сладкий? Это скошенная трава на лесной опушке. Запах от копен поднимается к солнцу, как дым из жертвенников.
Я тоже лежу на этой опушке, под головой сено, в волосах сено, и весь я усыпан сохнущими горными травами, тимьяном, шалфеем, ромашкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
— Вы верите в чудеса, адмирал?
— Чепуха!
— А как вы объясните все то, что происходит сейчас в нашем Муллер-доме?
— У нашего Великого Муллера и враги великие! Он может ими гордиться…
— До сих пор он уничтожал каждого, кто вставал на его пути!
— Но на этот раз опасность грозит с другой стороны…
— Вы хотите сказать — сверху? Да, синьор?
— Пока что над нами — чудесные картины… Революция стройных ножек, волнение крутых бедер…
— Смотрите, кардинал, вон те прелестные ножки я бы узнал среди миллионов…
— Сула Мая… даже танцевать научилась…
— А вон те девичьи икры…
— Хе-хе-хе! Разве вы их еще не целовали?
— Муллер не боится даже дьявола…
— Не сомневаюсь. Но, прежде чем уничтожить этого дьявола, он должен его увидеть!
— Смотрите! Танцует Анна Мартон! Неземное зрелище!
— Восставшие рабы спустились на шестьдесят этажей!
— Каждый день по этажу!
— Ну, значит, их отделяют от небес еще два года! Говорят, Витек из Витковиц сошел с ума…
— Ничего подобного. Он убит!
— Отравлен!
— Я слыхал, что он за одну ночь на пятьдесят лет постарел!
— Смотрите! Кая Барардо танцует в «Балеринке» на карте мира!
— Она обошлась мне в шестьдесят тысяч… Я сто раз ставил на Сирию — и каждый раз проигрывал!
— Как по-вашему, адмирал, кто ж это отважился?…
— Слышен голос…
— Но тело-то где?… Тело, из которого брызжет кровь, которое можно свалить на землю?
— Человек без тела!
— Вздор!
— Это бог!
— Он могуществен!
— Загробный голос!
— Зов космоса!
— Враждебная сила звезд!
— Метафизика тут ни при чем, сэр! Это опасность куда более страшная, чем все голоса и силы звезд и земных недр! Это человек!
— Человек? Вы сошли с ума!
— Не один человек, а группа людей, которые проникли в наши ряды, ряды служителей Муллера! Они ходят среди нас, вместе с нами поклоняются Муллеру и чтят его, посещают наши клубы, у них хватит золота, чтобы раскрыть все тайны Муллер-дома! Да, джентльмены, среди нас находятся предатели!
— А схватка в «Эльдорадо»?
— А словесная дуэль на бирже?
— А позор в святилище Муллера?
— В «Эльдорадо» стреляли!
— В храме тоже!
— Тайна «Вселенной» раскрыта!
— Ее акции упали с сорока тысяч до двадцати!
— У меня сотня акций!
— Если мы не уничтожим эту силу, она уничтожит нас!
— Чего вы боитесь? С нами Муллер!
— С нами он и падет!
— Тс-с-с!
— Господа, я знаю, как зовется эта чудовищная энергия, которая способна нас погубить!
— Как?!
— Петр Брок!
— Ну еще бы, ведь он сам себя так назвал, когда Великий Муллер на бирже спросил, с кем имеет честь!
— А сегодня, сегодня они якобы встретятся на улице Алисы Мур в номере девяносто девять!
— Муллер и Брок!
— Девяносто девять — это зал пустых зеркал!
— Электрический пол с провалами люков-западней!
— Там сошел с ума Вернер, вожак первого мятежа…
— Там исчез Андре, непокорный редактор «Верхних этажей»!
— Оттуда так и не вышел предатель Олим!
— А если голос не придет в номер девяносто девять?
— Придет!
— А вдруг он не найдет дорогу?
— Но он же всюду!
— Значит, он вездесущ?
— Как господь бог Муллер!
— Стало быть, это новый бог!
— Стало быть, он находится и в этих стенах — среди нас!
— Попробуйте позвать его. Вот увидите, он откликнется!
— Нет! Зачем? Стоит ли играть с дьяволом!
— Муллер над нами. Чего вы боитесь?
— Танцует Дора О'Брайен, красивейшая женщина Парижа!
— Трусы! Ненормальные! Я позову его!
— Тише! Ради всех звезд, тише!
— ПЕТР БРОК!
— Остановитесь!
— Петр Брок! Если ты, чучело гороховое, находишься среди нас — явись!
— Молчите! Молчите!
— Если можешь, сотвори чудо, и я поверю в тебя!
— Хватит!
— Петр Брок! Я — банкир Салмон, вот моя рука. Если ты так могуществен (банкир поднял руку вверх), укуси меня за средний палец!
Тотчас же банкир заорал нечеловеческим голосом. Мгновенная острая боль — оборван нерв, фонтан крови, и средний палец с широким черным перстнем падает на блюдо, окропив белый салат из съедобных гиацинтов.
Все обмерли от ужаса.
Бледные щеки покрылись красными пятнами, красные посинели, синие от страха стали черными.
Но что Броку до гримас этого похотливого сброда под прозрачной плитой? Среди смятения и паники, обуявших поклонников богини Андрадии, он увидел принцессу: Ачорген подхватил ее на руки и устремился в направлении, противоположном тому, куда бежали остальные.
Петр Брок бросился вдогонку.
Принцесса исчезла в углу за тяжелой коралловой портьерой. Брок откинул ее и натолкнулся на белую дверь.
Он открыл дверь, но ничего не увидел.
XXVIII.
Белая тьма. — Запахи и воспоминания. — Снова огонек лампочки. — «Это мое прошлое!»
Молочно— белый, с опаловым отливом туман преградил ему дорогу. Брок в нерешительности остановился, протер глаза и начал ощупывать руками пространство вокруг себя.
В трех шагах от него растворились две фигуры — черная и белая, Ачорген и принцесса. Брок прыгнул в туман, вытянув вперед руки, но поймал пустоту. Белая тьма ослепила его. Опаловая тишина оглушила.
Он ринулся в ту сторону, где исчезла принцесса. Он кричал и размахивал руками, как птица сломанными крыльями. Туман начал душить его, звенел в ушах странным напевом. Нет, это не туман! Это клокочет кровь в его жилах!
С каждым шагом страх все сильнее овладевал им. Ноги подгибались, отказываясь идти; кругом, везде и всюду, ему чудились жуткие опасности. А он все шел вперед, долго-долго, и конца не было его дороге…
Внезапно Брок остановился. И вперед шагнуть боязно, и назад повернуть — тоже! Он тонул, тонул в трясине белой тьмы, один, покинутый всеми, растворялся в беспредельности тумана. Он уже погиб, белая тьма пожирает его, пропитывает, заполняет. Его труп будет лежать здесь долго-долго, пока не исчезнет наконец это белое ничто и сюда не явятся люди, которые, не видя его, пройдут по его останкам.
Мочи нет идти дальше. Ноги увязли в тяжелой густой мгле. Брок упал наземь и заплакал.
И вдруг — что это? Странный запах щекочет ноздри. Запах так силен, что дурманит Броку сознание, действует на мозг, как алкоголь. Навевает дремоту и будит воспоминания, рисуя удивительные картины. Но откуда такой аромат — еле слышный и сладкий? Это скошенная трава на лесной опушке. Запах от копен поднимается к солнцу, как дым из жертвенников.
Я тоже лежу на этой опушке, под головой сено, в волосах сено, и весь я усыпан сохнущими горными травами, тимьяном, шалфеем, ромашкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37