— Все роботы перепрограммированы на недопущение нанесения зла никому из местных жителей! Какие приняты меры?
Боратор был твердо убежден, что он, глава этой стройки, по просьбе ряда кланов завершает строительство первого образца новой серии боевых звездолетов и что через три—четыре дня должен сдать его готовеньким уполномоченным этими заказчиками лицам.
— Я дал распоряжение всем часовым уничтожить этого робота-убийцу, как только он проявит себя снова. Мне непонятно, почему произошел сбой в его программе. А вам?
— Мне тоже. Я немедленно займусь этим делом. А вы возвращайтесь на свое рабочее место.
Эмир хлопнул себя по лбу чисто человеческим жестом.
— Я все понял! — высоким голосом воскликнул он. — Боратор говорил о каком-то там сбое в мозгах, но роботы непогрешимы и надежны на сто процентов. Остается только одна возможность: это тот самый, сотый, боевик, которого я так и не смог дезактивировать, несмотря на все свои старания. Он только что сам высунул нос, и это отлично. Ждите меня, Джон, я быстро вернусь.
— Эй, минуточку…
Но Глазастика уже и след простыл.
Материализовавшись у поворота в долину, Эмир увидел с дюжину бежавших со всех ног навстречу задыхавшихся, стонавших и испускавших нечленораздельные крики гозлан. Их разум был настолько замутнен страхом, что прочесть их мысли было невозможно. Тем не менее в окрестностях не было видно ни одного робота, угрожавшего им.
Эмир не стал дожидаться, пока гозлане добегут до него, и телепортировал к горловине, выводившей в долину. Там стоял тот постовой, что поставил в известность Боратора об инциденте. Его мышь заметил не сразу, зато в глаза тут же бросились трупы четырех гозлан. Понятно: именно здесь, среди зарослей и скальных оползней, должно быть, и скрывался последний андроид, оставшийся верным Перевозчикам.
Из своего убежища он прекрасно видел, как на стройку прибыла группа аборигенов вместе с несколькими иностранцами, которые тут же перепрограммировали всех часовых. Этот робот — RК-176 — должен был тут же открыть огонь по чужакам и своим коллегам-предателям. Но, будучи усовершенствованной моделью «думающей машины», он обладал определенной степенью свободы в своих действиях и мог проявлять инициативу в случае возникновения нештатной ситуации.
RК-176 прекрасно понимал, что у него не было ни единого шанса устоять перед дружным натиском девяноста девяти боевиков, перешедших на сторону противника. В лучшем случае, пользуясь фактором внезапности, он мог рассчитывать на поражение дюжины, максимум двух, своих бывших коллег. Но в конечном счете они неизбежно задавят его числом. Подобная жертвенность с его стороны не принесла бы никакой пользы хозяевам. Значит, главное — предупредить их о том, что происходило на стройке. И тогда его владыки примут надлежащие меры. Поэтому RК-176 решил отправиться на центральную базу и по пути наткнулся на группу гозлан, которые только что миновали часового при входе в долину.
Он действовал автоматически, согласно базовой программе, и уложил четверых, после чего, видя, как другие разбегаются с жуткими воплями, понял, что совершил грубейшую ошибку: они немедленно информируют начальство о том, что произошло. Помимо этого и часовой был свидетелем расстрела.
Посему RК-176 переключил внимание с гозлан на металлический силуэт, четко просматривавшийся среди кустарников. Противник незамедлительно организует теперь на него охотничий гон. RК-176 быстро сообразил, что ему следовало делать. Он медленно поднял одну из своих смертоносных рук в боевое положение…
Мышь прибыл на место с опозданием всего в несколько минут. Он обнаружил расплавившиеся останки робота среди опаленных огневым лучом трав и кустарников. На ближайших скалах виднелись шрамы от разрядов радиантов, но убийца уже пропал из виду.
Эмир, бросив сочувственный взгляд на обугленный остов робота, телепортировал на высотку, откуда открывался вид на всю ширь долины, тянувшейся вплоть до моря. Он тут же заметил, что в пяти километрах от него в юго-западном направлении быстро перемещается маленькая точка: ее выдавали отблески солнечных лучей.
Вот он, сотый робот!
Мышь довольно потер лапки. Сейчас в нем проснулся инстинкт игры, который отличал всех представителей его расы. Наконец-то он сможет порезвиться вволю! Единственное, что удручало его в данный момент, — это отсутствие зрителей.
Хотя… это дело было поправимое.
Эмир материализовался в десяти метрах от робота и мгновенно сосредоточил на нем свои телекинетические возможности, парализовав двигательную активности».
RК-176 застыл, как если бы разом полетели все его внутренние энергосвязи. Но дело было совсем не в этом, скорее наоборот. Позитронный мозг принялся лихорадочно, но безрезультатно выяснять причины необъяснимой поломки.
— Ты лишил жизни четырех человек, — произнес в этот момент за его спиной на интергалакге мышь. — За это преступление я выношу тебе приговор: пустить тебя под энергорезак и выбросить на свалку. Можешь ли ты что-либо вякнуть в свое оправдание?
— Я действовал в соответствии с полученными указаниями. А они гласили: не допускать на стройку ни одного гозланина. Кто вы такой?
— Ох, как тебе хотелось бы это знать, не так ли? Хорошо, разрешаю тебе обернуться. Ко не вздумай стрелять в меня! Иначе сам получишь сполна!
Мышь знал всю бесполезность своего предупреждения, поскольку робот не мог не повиноваться обязанности уничтожить его.
Так оно и получилась.
Но оба сверкнувших молниями энергоразряда в цель не попали.
— Тем самым ты подписал себе смертный приговор, — заявил Эмир. — Ну а теперь, милый мой, пора отпустить тебя немного полетать!
RК-176 был создан для того, чтобы перемещаться по твердому’ грунту. А тут вдруг ему почудилось, что планетарное притяжение неожиданно уменьшилось; он стал легким, как ветерок, и даже еще легче. И вознесся в небеса, будто воздушный шарик.
Эмир же вновь вернулся ко входу в долину, откуда телеуправлял своей жертвой. Ловкость, с которой он это проделывал, наполняла его душу гордостью. Оба радианта RК-176 высветились фейерверком беспрерывно хлеставших из них зарядов, и это придавало дополнительную красоту необыкновенно зрелищному спектаклю — боевой робот под обломками, исходящий бесполезными огненными струями.
В этот момент возник Маршалл, который устремился вслед за Глазастиком. Он оказался свидетелем феномена взмывшего свечой вверх, прямо в зенит, боевого кибера. Вскоре тот превратился в едва различимую точку, беспорядочно источавшую всплески энергии. Затем он на мгновение застыл и начал падать.
Эмир, морща мордочку в улыбке, повернулся к австралийцу.
— Эй, заткните уши! — посоветовал он. — Эта жестянка сейчас рванет, как петарда:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
Боратор был твердо убежден, что он, глава этой стройки, по просьбе ряда кланов завершает строительство первого образца новой серии боевых звездолетов и что через три—четыре дня должен сдать его готовеньким уполномоченным этими заказчиками лицам.
— Я дал распоряжение всем часовым уничтожить этого робота-убийцу, как только он проявит себя снова. Мне непонятно, почему произошел сбой в его программе. А вам?
— Мне тоже. Я немедленно займусь этим делом. А вы возвращайтесь на свое рабочее место.
Эмир хлопнул себя по лбу чисто человеческим жестом.
— Я все понял! — высоким голосом воскликнул он. — Боратор говорил о каком-то там сбое в мозгах, но роботы непогрешимы и надежны на сто процентов. Остается только одна возможность: это тот самый, сотый, боевик, которого я так и не смог дезактивировать, несмотря на все свои старания. Он только что сам высунул нос, и это отлично. Ждите меня, Джон, я быстро вернусь.
— Эй, минуточку…
Но Глазастика уже и след простыл.
Материализовавшись у поворота в долину, Эмир увидел с дюжину бежавших со всех ног навстречу задыхавшихся, стонавших и испускавших нечленораздельные крики гозлан. Их разум был настолько замутнен страхом, что прочесть их мысли было невозможно. Тем не менее в окрестностях не было видно ни одного робота, угрожавшего им.
Эмир не стал дожидаться, пока гозлане добегут до него, и телепортировал к горловине, выводившей в долину. Там стоял тот постовой, что поставил в известность Боратора об инциденте. Его мышь заметил не сразу, зато в глаза тут же бросились трупы четырех гозлан. Понятно: именно здесь, среди зарослей и скальных оползней, должно быть, и скрывался последний андроид, оставшийся верным Перевозчикам.
Из своего убежища он прекрасно видел, как на стройку прибыла группа аборигенов вместе с несколькими иностранцами, которые тут же перепрограммировали всех часовых. Этот робот — RК-176 — должен был тут же открыть огонь по чужакам и своим коллегам-предателям. Но, будучи усовершенствованной моделью «думающей машины», он обладал определенной степенью свободы в своих действиях и мог проявлять инициативу в случае возникновения нештатной ситуации.
RК-176 прекрасно понимал, что у него не было ни единого шанса устоять перед дружным натиском девяноста девяти боевиков, перешедших на сторону противника. В лучшем случае, пользуясь фактором внезапности, он мог рассчитывать на поражение дюжины, максимум двух, своих бывших коллег. Но в конечном счете они неизбежно задавят его числом. Подобная жертвенность с его стороны не принесла бы никакой пользы хозяевам. Значит, главное — предупредить их о том, что происходило на стройке. И тогда его владыки примут надлежащие меры. Поэтому RК-176 решил отправиться на центральную базу и по пути наткнулся на группу гозлан, которые только что миновали часового при входе в долину.
Он действовал автоматически, согласно базовой программе, и уложил четверых, после чего, видя, как другие разбегаются с жуткими воплями, понял, что совершил грубейшую ошибку: они немедленно информируют начальство о том, что произошло. Помимо этого и часовой был свидетелем расстрела.
Посему RК-176 переключил внимание с гозлан на металлический силуэт, четко просматривавшийся среди кустарников. Противник незамедлительно организует теперь на него охотничий гон. RК-176 быстро сообразил, что ему следовало делать. Он медленно поднял одну из своих смертоносных рук в боевое положение…
Мышь прибыл на место с опозданием всего в несколько минут. Он обнаружил расплавившиеся останки робота среди опаленных огневым лучом трав и кустарников. На ближайших скалах виднелись шрамы от разрядов радиантов, но убийца уже пропал из виду.
Эмир, бросив сочувственный взгляд на обугленный остов робота, телепортировал на высотку, откуда открывался вид на всю ширь долины, тянувшейся вплоть до моря. Он тут же заметил, что в пяти километрах от него в юго-западном направлении быстро перемещается маленькая точка: ее выдавали отблески солнечных лучей.
Вот он, сотый робот!
Мышь довольно потер лапки. Сейчас в нем проснулся инстинкт игры, который отличал всех представителей его расы. Наконец-то он сможет порезвиться вволю! Единственное, что удручало его в данный момент, — это отсутствие зрителей.
Хотя… это дело было поправимое.
Эмир материализовался в десяти метрах от робота и мгновенно сосредоточил на нем свои телекинетические возможности, парализовав двигательную активности».
RК-176 застыл, как если бы разом полетели все его внутренние энергосвязи. Но дело было совсем не в этом, скорее наоборот. Позитронный мозг принялся лихорадочно, но безрезультатно выяснять причины необъяснимой поломки.
— Ты лишил жизни четырех человек, — произнес в этот момент за его спиной на интергалакге мышь. — За это преступление я выношу тебе приговор: пустить тебя под энергорезак и выбросить на свалку. Можешь ли ты что-либо вякнуть в свое оправдание?
— Я действовал в соответствии с полученными указаниями. А они гласили: не допускать на стройку ни одного гозланина. Кто вы такой?
— Ох, как тебе хотелось бы это знать, не так ли? Хорошо, разрешаю тебе обернуться. Ко не вздумай стрелять в меня! Иначе сам получишь сполна!
Мышь знал всю бесполезность своего предупреждения, поскольку робот не мог не повиноваться обязанности уничтожить его.
Так оно и получилась.
Но оба сверкнувших молниями энергоразряда в цель не попали.
— Тем самым ты подписал себе смертный приговор, — заявил Эмир. — Ну а теперь, милый мой, пора отпустить тебя немного полетать!
RК-176 был создан для того, чтобы перемещаться по твердому’ грунту. А тут вдруг ему почудилось, что планетарное притяжение неожиданно уменьшилось; он стал легким, как ветерок, и даже еще легче. И вознесся в небеса, будто воздушный шарик.
Эмир же вновь вернулся ко входу в долину, откуда телеуправлял своей жертвой. Ловкость, с которой он это проделывал, наполняла его душу гордостью. Оба радианта RК-176 высветились фейерверком беспрерывно хлеставших из них зарядов, и это придавало дополнительную красоту необыкновенно зрелищному спектаклю — боевой робот под обломками, исходящий бесполезными огненными струями.
В этот момент возник Маршалл, который устремился вслед за Глазастиком. Он оказался свидетелем феномена взмывшего свечой вверх, прямо в зенит, боевого кибера. Вскоре тот превратился в едва различимую точку, беспорядочно источавшую всплески энергии. Затем он на мгновение застыл и начал падать.
Эмир, морща мордочку в улыбке, повернулся к австралийцу.
— Эй, заткните уши! — посоветовал он. — Эта жестянка сейчас рванет, как петарда:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43