В общем-то, так как кладбище находилось далеко за пределами города, свободу он уже получал, если бы смог избавиться от своего провожатого.
Ллойд был уже на середине лестницы, когда он в последний раз остановился и бросил на Избранника взгляд. Странный это был взгляд, в нём не было мольбы о пощаде, в нём не было ненависти к убийце. Несмотря на весь поникший и осунувшийся вид, взгляд Ллойда был наглым, он словно говорил, что даёт тому последний шанс одуматься и выполнить условия договора. Но его провожатый лишь указал дулом пистолета вниз, и Ллойд быстро полез дальше. Избраннику очень не понравился взгляд человека, осуждённого на смерть, не понравилась эта угроза во взгляде. Один раз Ллойд уже попытался разделаться с ним, кто знает, сколько ещё ловушек припрятано в этом подземелье, так что, до получения денег было бы полезно оставить его в живых. Но, с другой стороны, узкий лаз, когда входящий попадает со света в непроглядную тьму — идеальное место для засады, и никакие ловушки уже не понадобятся. Очень не хотелось сейчас рисковать, потому, как только голова Ллойда скрылась под землёй, он нажал на кнопку, активирующую детонаторы взрывчатки, что совсем недавно должна была разнести его на куски, швырнул пластид в дыру и бросился наземь.
Сильный толчок и небольшой дождь из цементной крошки показали, что теперь лаз вполне безопасен. Как он и ожидал, стены бункера не осыпались, тот наверняка был приспособлен для бомбёжки. Лестница, хотя и сильно покореженная, всё ещё уводила вниз в темноту, можно было спуститься и забрать деньги, если, конечно, они там были. Внизу, несмотря на темноту, бункер представлял собой неприятное зрелище. Завязанная узлом лестница, глубокая воронка в полу уже наводили на мысли о происшедшей только что трагедии. А разорванный пополам мужской труп доводил эти мысли до логического конца. Переступив через тело Ллойда, Избранник поднял дробовик-двустволку, что валялся рядом с оторванной человеческой рукой. Значит, он был прав, Ллойд действительно устроил засаду, и убийство в какой-то степени носило бы оборонительный характер. В дальнем углу пустого бункера стоял небольшой металлический ящик, у которого взрывом откинуло крышку, на дне тёмной грудой лежали золотые монеты, ровно одна тысяча.
Пыльное небо не востоке уже вовсю алело заревом рассвета, окрашивая в приторно-красный цвет известковые надгробия и костяное крошево вдоль дороги, когда над одной из могил в самом углу кладбища показалась человеческая голова, а потом и весь человек целиком. Поглядев на словно сочащееся кровью солнце, которого так и не дождался Ллойд, человек быстрым шагом пошёл прочь из этого прибежища смерти.
Сначала он хотел просто покинуть город, чтобы уже не возвращаться туда, где святое звание Избранника и Спасителя, которым его наделили соплеменники, было осквернено невинно пролитой кровью. Но потом, здраво поразмышляв, он пришёл к выводу, что кровь была не такой уж невинной. Ведь из-за карточных махинаций Ллойда разорился не один десяток человек, а разорение в Нью-Рено было равносильно очень мучительной смерти от голода и нехватки наркотика. А разве Избранник не призван мстить за таких вот беззащитных, обманутых и подло убитых. Это не говоря уже о том, что Ллойд сам пытался убрать его. К тому же, покинуть сейчас город было бы неразумно, так как там остались Вик и Сулик, без которых дальнейшие поиски становились, не просто опасными, а бессмысленными. С другой стороны, за выполнением задания наверняка следил кое-кто из людей Сальвадоре, так что бегство будет наверняка расценено, как попытка украсть полученные деньги, а оказаться на том свете вместе с Ллойдом очень не хотелось. Да, кстати, деньги… Наверняка за работу он получит не более половины от вырученной суммы. Негусто, конечно, но здесь человеческая жизнь практически ничего не стоит, она также дешева, как и всё остальное, так что и это можно считать хорошим вознаграждением. К тому же, остался дробовик, не самое мощное, из того, что может быть, но Вик давно хотел ружьё вместо пистолета. Хорошо, возвращаемся в Нью-Рено, там ещё есть чем заняться, хотя бы поучаствовать в боксёрском поединке, да и в «Кошачьей Лапе», в отличии от товарищей, он ещё не был.
Вскинув на плечо двустволку, Избранник двинулся на север, где один за другим меркли, не будучи в силах состязаться с солнцем, огни большого города.
Глава 4
…Ночь, луна, река, трупы, как всё это знакомо, и одновременно чуждо сознанию живого человека. Вот он снова бредёт по пояс в воде, руки безвольно опущены вдоль тела. Но почему же они опущены, сознание собственной жизни не может этого позволить! он вынимает руки из чёрной жидкости и вдруг с ужасом замечает, что она не спешит с них стекать. Да и не чёрная она, а красная, просто, в темноте трудно распознать цвета. Его руки почти по локоть в крови.
Крупные тяжёлые капли медленно отрываются от кончиков пальцев и падают обратно в реку, падают совершенно без брызг, словно вода слишком густа. Неужели это река крови? Он наклоняется, пробует тёмную жидкость на язык, ощущает солёный привкус, и тут же в ноздри ударяет до боли знакомый приторный и одновременно какой-то пряный запах. Странно, как же он раньше не замечал этого, а ещё удивлялся, откуда в пустыне река. Стоп, куда подевались все трупы? И что это, на поверхности реки начинает распускаться цветок. Чертовщина какая-то, откуда на кровавой реке может быть цветок, и не какой-нибудь, а невинно-белоснежный, можно даже сказать, стерильно белый, игнорирующий окружающую его тьму. Впрочем, в конце концов, это всего лишь сон, и река и цветок не существуют на самом деле, в отличие от трупов…
Стоп, вот цветок медленно разворачивает свои лепестки, и резкая боль сдавливает затылок, вся голова как в огне, а странное растение всё увеличивается. Кажется, что под водой к телу от цветка тянутся неведомые щупальца, впиваются в каждую клетку, высасывая из него жизнь. Да и нет больше никакой воды, никакой крови, всё заволакивает беспросветная розовая пелена и на её фоне ослепительно белый цветок, поглощающий тебя целиком. Но вдруг цветок сморщивается и на месте его остается лицо. Странное лицо, похожее на человеческое, но абсолютно лишённое кожи, мышцы же не красные, а белоснежные словно, кровь их уже не питает. А в местах, где они расходятся и отвисают лохмотьями, проглядывает голый череп. Но это лицо не мёртвое, оно шевелит рваными губами, вращает глазами. Откуда-то появляются такие же лишённые кожи руки, они касаются твоего лица, шарят по телу. А вместе с тем, боль в голове становится всё пронзительней, пожар полыхает, кажется, он переходит уже и на всё тело, вот уже и твоя кожа вспыхивает, сгорает в мгновение. Так неужели это твоё лицо и твои руки?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22
Ллойд был уже на середине лестницы, когда он в последний раз остановился и бросил на Избранника взгляд. Странный это был взгляд, в нём не было мольбы о пощаде, в нём не было ненависти к убийце. Несмотря на весь поникший и осунувшийся вид, взгляд Ллойда был наглым, он словно говорил, что даёт тому последний шанс одуматься и выполнить условия договора. Но его провожатый лишь указал дулом пистолета вниз, и Ллойд быстро полез дальше. Избраннику очень не понравился взгляд человека, осуждённого на смерть, не понравилась эта угроза во взгляде. Один раз Ллойд уже попытался разделаться с ним, кто знает, сколько ещё ловушек припрятано в этом подземелье, так что, до получения денег было бы полезно оставить его в живых. Но, с другой стороны, узкий лаз, когда входящий попадает со света в непроглядную тьму — идеальное место для засады, и никакие ловушки уже не понадобятся. Очень не хотелось сейчас рисковать, потому, как только голова Ллойда скрылась под землёй, он нажал на кнопку, активирующую детонаторы взрывчатки, что совсем недавно должна была разнести его на куски, швырнул пластид в дыру и бросился наземь.
Сильный толчок и небольшой дождь из цементной крошки показали, что теперь лаз вполне безопасен. Как он и ожидал, стены бункера не осыпались, тот наверняка был приспособлен для бомбёжки. Лестница, хотя и сильно покореженная, всё ещё уводила вниз в темноту, можно было спуститься и забрать деньги, если, конечно, они там были. Внизу, несмотря на темноту, бункер представлял собой неприятное зрелище. Завязанная узлом лестница, глубокая воронка в полу уже наводили на мысли о происшедшей только что трагедии. А разорванный пополам мужской труп доводил эти мысли до логического конца. Переступив через тело Ллойда, Избранник поднял дробовик-двустволку, что валялся рядом с оторванной человеческой рукой. Значит, он был прав, Ллойд действительно устроил засаду, и убийство в какой-то степени носило бы оборонительный характер. В дальнем углу пустого бункера стоял небольшой металлический ящик, у которого взрывом откинуло крышку, на дне тёмной грудой лежали золотые монеты, ровно одна тысяча.
Пыльное небо не востоке уже вовсю алело заревом рассвета, окрашивая в приторно-красный цвет известковые надгробия и костяное крошево вдоль дороги, когда над одной из могил в самом углу кладбища показалась человеческая голова, а потом и весь человек целиком. Поглядев на словно сочащееся кровью солнце, которого так и не дождался Ллойд, человек быстрым шагом пошёл прочь из этого прибежища смерти.
Сначала он хотел просто покинуть город, чтобы уже не возвращаться туда, где святое звание Избранника и Спасителя, которым его наделили соплеменники, было осквернено невинно пролитой кровью. Но потом, здраво поразмышляв, он пришёл к выводу, что кровь была не такой уж невинной. Ведь из-за карточных махинаций Ллойда разорился не один десяток человек, а разорение в Нью-Рено было равносильно очень мучительной смерти от голода и нехватки наркотика. А разве Избранник не призван мстить за таких вот беззащитных, обманутых и подло убитых. Это не говоря уже о том, что Ллойд сам пытался убрать его. К тому же, покинуть сейчас город было бы неразумно, так как там остались Вик и Сулик, без которых дальнейшие поиски становились, не просто опасными, а бессмысленными. С другой стороны, за выполнением задания наверняка следил кое-кто из людей Сальвадоре, так что бегство будет наверняка расценено, как попытка украсть полученные деньги, а оказаться на том свете вместе с Ллойдом очень не хотелось. Да, кстати, деньги… Наверняка за работу он получит не более половины от вырученной суммы. Негусто, конечно, но здесь человеческая жизнь практически ничего не стоит, она также дешева, как и всё остальное, так что и это можно считать хорошим вознаграждением. К тому же, остался дробовик, не самое мощное, из того, что может быть, но Вик давно хотел ружьё вместо пистолета. Хорошо, возвращаемся в Нью-Рено, там ещё есть чем заняться, хотя бы поучаствовать в боксёрском поединке, да и в «Кошачьей Лапе», в отличии от товарищей, он ещё не был.
Вскинув на плечо двустволку, Избранник двинулся на север, где один за другим меркли, не будучи в силах состязаться с солнцем, огни большого города.
Глава 4
…Ночь, луна, река, трупы, как всё это знакомо, и одновременно чуждо сознанию живого человека. Вот он снова бредёт по пояс в воде, руки безвольно опущены вдоль тела. Но почему же они опущены, сознание собственной жизни не может этого позволить! он вынимает руки из чёрной жидкости и вдруг с ужасом замечает, что она не спешит с них стекать. Да и не чёрная она, а красная, просто, в темноте трудно распознать цвета. Его руки почти по локоть в крови.
Крупные тяжёлые капли медленно отрываются от кончиков пальцев и падают обратно в реку, падают совершенно без брызг, словно вода слишком густа. Неужели это река крови? Он наклоняется, пробует тёмную жидкость на язык, ощущает солёный привкус, и тут же в ноздри ударяет до боли знакомый приторный и одновременно какой-то пряный запах. Странно, как же он раньше не замечал этого, а ещё удивлялся, откуда в пустыне река. Стоп, куда подевались все трупы? И что это, на поверхности реки начинает распускаться цветок. Чертовщина какая-то, откуда на кровавой реке может быть цветок, и не какой-нибудь, а невинно-белоснежный, можно даже сказать, стерильно белый, игнорирующий окружающую его тьму. Впрочем, в конце концов, это всего лишь сон, и река и цветок не существуют на самом деле, в отличие от трупов…
Стоп, вот цветок медленно разворачивает свои лепестки, и резкая боль сдавливает затылок, вся голова как в огне, а странное растение всё увеличивается. Кажется, что под водой к телу от цветка тянутся неведомые щупальца, впиваются в каждую клетку, высасывая из него жизнь. Да и нет больше никакой воды, никакой крови, всё заволакивает беспросветная розовая пелена и на её фоне ослепительно белый цветок, поглощающий тебя целиком. Но вдруг цветок сморщивается и на месте его остается лицо. Странное лицо, похожее на человеческое, но абсолютно лишённое кожи, мышцы же не красные, а белоснежные словно, кровь их уже не питает. А в местах, где они расходятся и отвисают лохмотьями, проглядывает голый череп. Но это лицо не мёртвое, оно шевелит рваными губами, вращает глазами. Откуда-то появляются такие же лишённые кожи руки, они касаются твоего лица, шарят по телу. А вместе с тем, боль в голове становится всё пронзительней, пожар полыхает, кажется, он переходит уже и на всё тело, вот уже и твоя кожа вспыхивает, сгорает в мгновение. Так неужели это твоё лицо и твои руки?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22