Она как-то странно посмотрела на него, затем оба уголка ее рта поползли вверх.
— Вот так лучше, — улыбнулся он. — Почему бы тебе не присмотреть симпатичное местечко где-нибудь в «Замке Эдо», например, у одного из садовых прудов. Мы сможем там спокойно позавтракать.
Ее улыбка стала еще приветливее.
— Ладно. Ты знаешь, это чудесная мысль. Спасибо, Малькольм.
— Буду очень рад.
Он придержал для нее дверь лифта с комичной учтивостью, что зажгло в ее глазах озорные искорки. И вот это вызвало чувство смятения у Малькольма, твердо решившего вести себя с Марго как истинный джентльмен. Он очень даже просто может влюбиться в это дитя, и влюбиться серьезно. Марго вышла из лифта на уровне Общего зала, тепло улыбнувшись ему, и направилась в сторону «Замка Эдо». Малькольм поглядел ей вслед, затем нажал кнопку своего этажа. Непонятно, что прячет в себе эта маленькая девочка, но, как бы то ни было, это вызывает у нее душевную боль. В начале недели ему было жаль Кита. Теперь ему было жаль их обоих.
— Ладно, — философски сказал он себе, когда лифт с громким скрежетом поехал вверх, — кажется, нашлось еще одно дело для любителя улаживать чужие проблемы. — Оставалось только надеяться, что внучка Кита не впутает их всех в какую-нибудь историю, которую им не удастся распутать. Судя по тому, что ему до сих пор пришлось увидеть, она могла вызвать кучу неприятностей просто тем, что дышит.
Она могла также разбить Киту сердце, ничуть того не желая.
Когда он это понял, мурашки побежали у него по спине. И Малькольм тут же, немедля, дал себе зарок: «Я сделаю все, что смогу, — все, что Марго и Кит позволят мне сделать, — чтобы этого не случилось».
Малькольму даже думать не хотелось, как далеко мог завести его этот зарок.

Глава 8
Кит искал повода послать ко всем чертям стопку счетов, когда на одном из экранов наружного наблюдения, вмонтированных в стену его кабинета, он вдруг заметил Марго. Она сидела у рыбного пруда с галечным дном в «Замке Эдо», рассеянно глядя на воду, такая беззащитная и одинокая, что у него защемило сердце.
Он отпихнул кресло и помчался вниз, задержавшись лишь на миг, чтобы надеть обувь, и даже не сменил свое старомодное кимоно, которое он обычно надевал во время работы. Кит сам толком не знал, что он собирается ей сказать, но, может, сгодится и тот предлог, что он просто хочет получше с ней познакомиться. Она водила пальцем по поверхности кристально чистой воды, когда он подошел к пруду.
— Привет.
Она подняла голову, и ее глаза слегка расширились от удивления.
— Боже правый. Ты носишь кимоно? Кит улыбнулся:
— Я сбежал прямо от письменного стола. Я… хм, обычно стараюсь надевать самое удобное из того, что у меня есть, когда мне приходится возиться со стопками счетов или казенных бланков. Ты не против, если я посижу тут с тобой?
— А… Ну конечно.
— Что-то я не слышу особого энтузиазма, — попробовал он поддеть ее, присаживаясь рядом.
Она уткнула подбородок в колени и стала рассматривать ярких рыбок.
— Я устала, — призналась она, — и проголодалась. Малькольм подумал, что было бы неплохо съесть пару сандвичей у пруда. Вот я и выбрала подходящее местечко.
— Малькольм?
Она скорчила рожицу:
— Он сегодня смотрел, как я занималась.
Ах вот оно что…
Они некоторое время просто сидели и смотрели, как рыбки описывают медленные круги над дном пруда, вымощенным искусно уложенной небесно-голубой галькой. Наконец Марго искоса поглядела на него:
— Ты очень не любишь возиться с бумажками? Кит почесал нос.
— Терпеть не могу. Это на первом месте в моем списке того, что я ненавижу. Она улыбнулась:
— Наверное, у каждого есть свой собственный список, а?
— И что значится в твоем?
Она снова уткнула подбородок в колени.
— Да ну, всякая ерунда.
— Что, например?
— Ну, не знаю. Снег, скажем. В Миннесоте зима все силы высасывает. Снег очень быстро надоедает. Особенно когда ты уже выросла из того возраста, чтобы лепить из него снеговиков. Остается только ворчать на то, что дороги закрыты и ты повсюду опаздываешь.
Кит улыбнулся:
— Ты ноешь, словно тебе не восемнадцать, а сорок два. Она показала ему язык и усмехнулась.
— А знаешь, мне было уже двадцать, когда я впервые увидел больше квадратного дюйма снега за раз.
— Ты же из Джорджии. Там снег нечасто бывает.
— А что ты вообще обо мне знаешь? Я хочу сказать, кроме того, что напечатано в бульварных газетах? Марго улыбнулась:
— Они ужасны, верно? Пожалуй, мне больше всего нравилась история о том, как тебя похитили сумасшедшие ученые из далекого-далекого будущего, изменили твой пол, ты забеременел, а потом они снова вернули твой прежний пол и после того, как ты родил ребенка, отослали тебя обратно в наше время.
— Боже, ты, наверное, шутишь. Ее глаза сверкнули.
— Ничуть. Там даже была помещена фотография, у тебя было вот такое пузо. — Она нарисовала в воздухе огромный живот. — Мне нравится, что они могут вытворять с программами компьютерной графики, а тебе? Маленькие старушки, покупающие эти газетки в бакалейных лавках, и взаправду верят во все эти истории.
Кит мог лишь простонать.
— Так и знал, что не зря я теперь редко бываю в Верхнем Времени.
Марго хмыкнула.
Кит решил, что сейчас самый подходящий момент спросить у нее то, что мучило его давно, но он все равно не решался, не желая разрушить их пока хрупкое взаимопонимание.
— Марго…
Она снова взглянула на него:
— Да?
— Ты не могла бы рассказать мне о… Я даже не знаю, у меня сын или дочь.
Искры в зеленых глазах Марго погасли. Она сглотнула и отвернулась.
— Дочь. У тебя была дочь.
— Была?
Марго сидела, отвернув голову и не глядя на него.
— Мама умерла. Несколько лет назад.
Боль утраты родного существа, которое он даже не смог узнать и полюбить, тяжелым комом застряла у Кита в груди. Он несколько раз сморгнул, пытаясь удержать режущую глаза соленую влагу. Как умер единственный ребенок Кита? Его дочь… Она ведь была еще молодой, если она умерла несколько лет назад. Автомобильная катастрофа? Неизлечимая болезнь?
— Как ее звали? — прошептал Кит, стараясь, чтобы его голос не дрожал. — Как она выглядела?
Некоторое время Марго молчала. Затем тихо ответила:
— Маму звали Китти.
Острая боль захлестнула его. Сара и впрямь назвала их дитя Китти…
— У нее были карие глаза. А волосы… песочного цвета, что ли. Когда я была маленькой девочкой, она много смеялась. Послушай, я знаю… я знаю, что тебе хотелось бы услышать про все это, и я хочу тебе это все рассказать, но… — Она быстро заморгала. До Кита вдруг дошло, что и его внучка тоже чуть не плачет.
— Марго…
Она снова отвернулась.
— Это я нашла ее. Можем мы поговорить о чем-то другом? Ну пожалуйста…
Сколько лет было Марго, когда умерла ее мать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134