Останьтесь в его памяти прекрасным воспоминанием. Может, самым ярким в жизни. Он будет им гордиться и по большому секрету друзьям рассказывать.
— А с чего ты решила, что ты ему так уж подходишь? — Ее слова так живо перекликались с моими мыслями на этот счет, что слушать их было просто невыносимо.
— Да я это знаю…Во первых, я моложе на десять лет… Не надо смотреть на меня так презрительно. Я ведь не о внешности вашей говорю. Дай бог мне так выглядеть в свои двадцать пять, как вы будете в сорок и даже в пятьдесят… Речь не об этом. Я моложе, а значит глупее и наивнее. Со мной Денис чувствует себе и мужем, и наставником, и защитником. Он не может выгнать меня из квартиры, потому что я слабая женщина, я нуждаюсь в помощи…
— Но ты говоришь вовсе не о любви, а о жалости…
— Вовсе нет. Для Дениса жалость и забота как раз и являются основными атрибутами любви. Ему со мной комфортно, если вы понимаете, что это значит. Он приходит домой, спокойно растягивается на диване, ждет, когда я разогрею что-нибудь из его привычных и любимых блюд. Потом мы вместе ужинаем, он рассказывает о том, что в больнице случилось за день… У нас семья, понимаете? Ну и что, что ПОКА мы спим на разных кроватях? В сравнении со всем остальным это не так уж важно. Вы уедете, и мы их сдвинем. Только и всего…
— Как хорошо! — Язвительно заметила я. — Ты все замечательно решила. Только об одном не подумала, а захочет ли Тихомиров сдвигать с тобой кровати? А вдруг ему опостылело твое тихое семейное счастье? Может, он как раз со мной почувствовал, что жизнь бывает не только серой и обыденной, но и яркой, полной бурных эмоций и страстей? Ты можешь, например, убедить меня уехать во Францию, оставить Дениса, но ты только что так распиналась на тему, что он сам привык принимать решения. Как ты заставишь его быть тебе мужем, если он этого не захочет? Возьмет и найдет другую женщину. И снова ярче и умнее тебя.
— А ты ни разу не задумывалась, почему я вдруг решила вернуться к мужу, после того, как сама же покинула его три месяца назад? — В упор посмотрела на меня Марина, тоже переходя на ты.
— Мне не интересны чужие проблемы. — Высокомерно ответила я. — Может, соскучилась … или любовник бросил… Мне это все равно, в принципе.
— Жить с Денисом сложно, поверь мне. У него тяжелый характер, женщина для него всегда где то на втором плане после работы и нелепого стремления помочь всем и каждому, а перспективы на будущее очень туманны. Он талантлив, это факт, но слишком горд и не может идти прямо к намеченной цели. Все время отвлекается на что то второстепенное, не важное лично для него и его семьи… Добиться успеха и денег ему вряд ли удастся. А уж о больших деньгах речь вообще не идет. Я не о такой жизни для себя мечтала, это факт. Любой женщине хочется заботливого мужа и уютный домик с камином… Я сильно люблю мужа, но все же решилась расстаться с ним и попробовать построить что то более подходящее для такой женщины, как я. Пока я молода и привлекательна у меня полно возможностей и перспектив. Так я рассуждала, пакуя свои чемоданы…
— А покороче нельзя? — Поморщилась я. — Мы не задушевные подружки, чтобы так подробно изливать мне душу.
— Можно и покороче. — Не ломаясь, кивнула Марина. — Я вернулась, потому что узнала — я беременна от мужа. А это, согласись, все меняет. И в наших с ним отношениях, и вообще во всем.
Я с трудом сохранила невозмутимое выражение на своем аккуратно накрашенном лице, хотя душа моя при этих слова сжалась в маленький беспомощный комочек и задрожала, будто получив неожиданный и очень болезненный удар. Не смотря ни на что, я даже физически ощутила боль где то в области сердца.
— Конечно, шансы найти богатенького и влиятельного поклонника у беременной женщины резко стремятся к нулю. — Я снова полезла в сумку за сигаретами.
— Не то… Ты не о том сейчас говоришь… Мы ведь долго мечтали с Денисом о ребенке, только бог его нам никак не давал, а тут, видишь, как получилось… Это знак свыше. Этот ребенок придает нашему сосуществованию совершенно другой смысл. Да и Денис теперь не сможет жить только для себя и своей работы…
— У тебя появился замечательный рычаг, чтобы давить на него и заставлять жить так, как ты считаешь нужным. Когда просишь для себя, это выглядит не слишком красиво. Правда? А требовать что бы то ни было во имя ребенка — это святое. Он же порядочный человек, значит, пусть обеспечивает жене и ребенку приличное существование… Так вот, значит, о каком счастье для него ты тут так упорно твердишь…
— Заботится о других — его призвание. — С вызовом ответила Марина. — А уж тем более о собственном сыне. Я слышала, ты тоже мать, так что понимаешь, что я имею ввиду.
— Понимаю. — Серьезно кивнула я. — Денис уже знает, о свалившемся на него счастье?
— Пока нет. Я не хочу давить на него таким образом. Он сам должен решение принять. Ребенок станет тогда для него счастьем, а не помехой в личных планах. Понимаешь? Когда ты уедешь, я выберу подходящее время, обстановку и сообщу … Он безусловно будет расстроен расставанием с тобой, а это его утешит, сблизит нас… Ну, и все наладится постепенно.
— Понятно. — Глубоко затянувшись, я молча смотрела на тлеющий кончик своей сигареты. — Давить на Дениса ты побоялась, и решила начать свой шантаж с меня… Ты, видно, не плохо разбираешься в людях и сразу поняла, что соперницы для меня ничто… Их наличие только подстегивает желание и интерес к мужчине. А вот с ребенком я соперничать не смогу… Да, не смогу. — Я снова замолчала. Потом затушила в пепельнице сигарету и с насмешкой посмотрела на почти торжествующую собеседницу. — Только ты, девочка, слишком глупа, чтобы так вот нагло блефовать в разговоре со мной. Я не верю ни одному твоему слову. Ты не ждешь ребенка. Это факт.
— С чего вы взяли? — Марина растерялась и опять перешла на вы. — Я, правда, беременна…
— Чтобы понять это, тебе понадобилось целых три месяца, да? Или ты сидела и все это время мучительно решала, как поступить?
— Ну… да. Я даже об аборте думала вначале…
— Не забывай, с кем ты разговариваешь, милая. — Почти ласково посоветовала я. — Ты же сама сказала: у меня и деньги, и возможности… Я, девочка, никогда не привыкла полагаться на авось и на слепое везение. Хочу тебе сообщить, что как только на моем горизонте замаячила ты, я поручила частному детективу хорошенько покопаться в твоей жизни. Особенно в последние месяцы…
— Денис знает? — Побледнела собеседница.
— Что ты сбежала от него к шестидесяти двух летнему любовнику, лысому но очень состоятельному ? — Усмехнулась я. — Нет. Зачем ему это знать? Он гордый человек, его это ранит… Я не борюсь с соперницами такими способами. Я в состоянии победить и без этого… Разочарованного, преданного и оскорбленного мужика любая дура к рукам прибрать может.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
— А с чего ты решила, что ты ему так уж подходишь? — Ее слова так живо перекликались с моими мыслями на этот счет, что слушать их было просто невыносимо.
— Да я это знаю…Во первых, я моложе на десять лет… Не надо смотреть на меня так презрительно. Я ведь не о внешности вашей говорю. Дай бог мне так выглядеть в свои двадцать пять, как вы будете в сорок и даже в пятьдесят… Речь не об этом. Я моложе, а значит глупее и наивнее. Со мной Денис чувствует себе и мужем, и наставником, и защитником. Он не может выгнать меня из квартиры, потому что я слабая женщина, я нуждаюсь в помощи…
— Но ты говоришь вовсе не о любви, а о жалости…
— Вовсе нет. Для Дениса жалость и забота как раз и являются основными атрибутами любви. Ему со мной комфортно, если вы понимаете, что это значит. Он приходит домой, спокойно растягивается на диване, ждет, когда я разогрею что-нибудь из его привычных и любимых блюд. Потом мы вместе ужинаем, он рассказывает о том, что в больнице случилось за день… У нас семья, понимаете? Ну и что, что ПОКА мы спим на разных кроватях? В сравнении со всем остальным это не так уж важно. Вы уедете, и мы их сдвинем. Только и всего…
— Как хорошо! — Язвительно заметила я. — Ты все замечательно решила. Только об одном не подумала, а захочет ли Тихомиров сдвигать с тобой кровати? А вдруг ему опостылело твое тихое семейное счастье? Может, он как раз со мной почувствовал, что жизнь бывает не только серой и обыденной, но и яркой, полной бурных эмоций и страстей? Ты можешь, например, убедить меня уехать во Францию, оставить Дениса, но ты только что так распиналась на тему, что он сам привык принимать решения. Как ты заставишь его быть тебе мужем, если он этого не захочет? Возьмет и найдет другую женщину. И снова ярче и умнее тебя.
— А ты ни разу не задумывалась, почему я вдруг решила вернуться к мужу, после того, как сама же покинула его три месяца назад? — В упор посмотрела на меня Марина, тоже переходя на ты.
— Мне не интересны чужие проблемы. — Высокомерно ответила я. — Может, соскучилась … или любовник бросил… Мне это все равно, в принципе.
— Жить с Денисом сложно, поверь мне. У него тяжелый характер, женщина для него всегда где то на втором плане после работы и нелепого стремления помочь всем и каждому, а перспективы на будущее очень туманны. Он талантлив, это факт, но слишком горд и не может идти прямо к намеченной цели. Все время отвлекается на что то второстепенное, не важное лично для него и его семьи… Добиться успеха и денег ему вряд ли удастся. А уж о больших деньгах речь вообще не идет. Я не о такой жизни для себя мечтала, это факт. Любой женщине хочется заботливого мужа и уютный домик с камином… Я сильно люблю мужа, но все же решилась расстаться с ним и попробовать построить что то более подходящее для такой женщины, как я. Пока я молода и привлекательна у меня полно возможностей и перспектив. Так я рассуждала, пакуя свои чемоданы…
— А покороче нельзя? — Поморщилась я. — Мы не задушевные подружки, чтобы так подробно изливать мне душу.
— Можно и покороче. — Не ломаясь, кивнула Марина. — Я вернулась, потому что узнала — я беременна от мужа. А это, согласись, все меняет. И в наших с ним отношениях, и вообще во всем.
Я с трудом сохранила невозмутимое выражение на своем аккуратно накрашенном лице, хотя душа моя при этих слова сжалась в маленький беспомощный комочек и задрожала, будто получив неожиданный и очень болезненный удар. Не смотря ни на что, я даже физически ощутила боль где то в области сердца.
— Конечно, шансы найти богатенького и влиятельного поклонника у беременной женщины резко стремятся к нулю. — Я снова полезла в сумку за сигаретами.
— Не то… Ты не о том сейчас говоришь… Мы ведь долго мечтали с Денисом о ребенке, только бог его нам никак не давал, а тут, видишь, как получилось… Это знак свыше. Этот ребенок придает нашему сосуществованию совершенно другой смысл. Да и Денис теперь не сможет жить только для себя и своей работы…
— У тебя появился замечательный рычаг, чтобы давить на него и заставлять жить так, как ты считаешь нужным. Когда просишь для себя, это выглядит не слишком красиво. Правда? А требовать что бы то ни было во имя ребенка — это святое. Он же порядочный человек, значит, пусть обеспечивает жене и ребенку приличное существование… Так вот, значит, о каком счастье для него ты тут так упорно твердишь…
— Заботится о других — его призвание. — С вызовом ответила Марина. — А уж тем более о собственном сыне. Я слышала, ты тоже мать, так что понимаешь, что я имею ввиду.
— Понимаю. — Серьезно кивнула я. — Денис уже знает, о свалившемся на него счастье?
— Пока нет. Я не хочу давить на него таким образом. Он сам должен решение принять. Ребенок станет тогда для него счастьем, а не помехой в личных планах. Понимаешь? Когда ты уедешь, я выберу подходящее время, обстановку и сообщу … Он безусловно будет расстроен расставанием с тобой, а это его утешит, сблизит нас… Ну, и все наладится постепенно.
— Понятно. — Глубоко затянувшись, я молча смотрела на тлеющий кончик своей сигареты. — Давить на Дениса ты побоялась, и решила начать свой шантаж с меня… Ты, видно, не плохо разбираешься в людях и сразу поняла, что соперницы для меня ничто… Их наличие только подстегивает желание и интерес к мужчине. А вот с ребенком я соперничать не смогу… Да, не смогу. — Я снова замолчала. Потом затушила в пепельнице сигарету и с насмешкой посмотрела на почти торжествующую собеседницу. — Только ты, девочка, слишком глупа, чтобы так вот нагло блефовать в разговоре со мной. Я не верю ни одному твоему слову. Ты не ждешь ребенка. Это факт.
— С чего вы взяли? — Марина растерялась и опять перешла на вы. — Я, правда, беременна…
— Чтобы понять это, тебе понадобилось целых три месяца, да? Или ты сидела и все это время мучительно решала, как поступить?
— Ну… да. Я даже об аборте думала вначале…
— Не забывай, с кем ты разговариваешь, милая. — Почти ласково посоветовала я. — Ты же сама сказала: у меня и деньги, и возможности… Я, девочка, никогда не привыкла полагаться на авось и на слепое везение. Хочу тебе сообщить, что как только на моем горизонте замаячила ты, я поручила частному детективу хорошенько покопаться в твоей жизни. Особенно в последние месяцы…
— Денис знает? — Побледнела собеседница.
— Что ты сбежала от него к шестидесяти двух летнему любовнику, лысому но очень состоятельному ? — Усмехнулась я. — Нет. Зачем ему это знать? Он гордый человек, его это ранит… Я не борюсь с соперницами такими способами. Я в состоянии победить и без этого… Разочарованного, преданного и оскорбленного мужика любая дура к рукам прибрать может.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76