Что делать? Перетряхнуть сумку и выяснить источник загрязнения. Но вдруг там что-то страшное? Отрубленный палец, с которого сочится кровь…
Женя, ожидая худшего, заглянула в свой ридикюль. Там что-то было. То, чего быть не должно, что она туда не клала. К счастью, не расчлененные останки. Осторожно, двумя пальцами, она достала пачку денег. Сторублевки были упакованы банковским способом и измазаны кровью. Что это и откуда? Кто подложил ей это безобразие?
Служба остановилась. Присутствующие оглядывались на Женю с брезгливым недоумением. Будто она – рубщик мяса на рынке, который забыл после работы помыться с мылом.
Исправить ситуацию поспешил Илья.
– Извините, батюшка. Продолжайте, прошу вас!
Он подошел к Жене и буквально вытолкал ее из церкви вместе с сумкой и непонятным содержимым. За руку протащил ее по двору и остановился у глухого забора, подальше от чужих глаз.
Да, это совсем не похоже на метро, когда его ладонь сжимала ее, чтобы не потеряться. Сейчас у Ильи было такое лицо, будто он мечтает, чтобы Женя провалилась сквозь землю. И сделает все, чтобы принимающая сторона забыла ей там соломки подстелить…
Он не мог себе позволить ударить женщину, а жаль. Он отвернулся от нее и глухо спросил:
– У вас есть совесть? У вас есть сердце? За что вы так с нами?
– Я?! – не поверила Женя. – Господи, но я же ничего не делала! Это ужасно! Мне подбросили… Кто-то опять… Неужели это из той же серии, что предсмертные записки и газетные вырезки?
– Как же можно было устроить такое здесь и сейчас?! Вы думаете, что бессмертны? С вами такого не случится? А ведь любой может потерять… Никто от этого не застрахован. Никто!
– Но я же… Я ничего не делала, – в отчаянии повторила она. – Я не знаю, откуда все это.
Женя показала ему, вернее, его спине, раскрытую сумку. Бурой жидкостью было перепачкано все: от кошелька до ключей.
– Посмотрите, по-вашему, я сама испортила свои вещи?
Он не хотел смотреть. Он видел уже достаточно, даже слишком много. Нужно было давно это прекратить. Он же старался быть вежливым, возражал Сережке. Не мог поверить в такую подлость.
А вот эта девица никого не пощадила. Не испугалась даже гнева Божьего. Илья надеялся, что мама и отец стояли достаточно далеко. Мало что видели и еще меньше поняли. Но он оценил мизансцену по достоинству.
– Эти деньги. Гнусный намек. Что вы имели в виду? Что богатство замешано на крови? Вы правы, черт возьми! Наши миллионы, завод, иномарки и квартиры – это отступные за жизнь Маши. Хотите, чтобы мы поделились с вами кровавыми деньгами? Отлично! Назовите сумму и оставьте нас в покое!
– Илья Игоревич, я не понимаю, о чем вы, – Жене было трудно дышать и трудно говорить. Язык не слушался, как после заморозки.
Он ее в чем-то подозревает? Да нет, обвиняет. Но в чем? Ей плохо, ей страшно. Потому что случаются странные события и непонятные вещи. В кармане, сумке, дома и на рабочем столе она находит какие-то жуткие приветы непонятно от кого. Смерть, кровь, давние преступления. Что же происходит? Что все это значит?
– Хватит ломать комедию. – Илья, наконец, повернулся к ней. – Вы расскажете всё мне или предпочитаете допрос в милиции?
– Но я же просто… Я не возражаю. Я ничего не скрываю. Пусть в милиции. Может быть, они смогут выяснить, кто преследует меня и подбрасывает всё это…
Женя на всё согласна, лишь бы это прекратилось. Она же с самого начала пошла в милицию. Рассказала об убийстве, помогла составить фоторобот преступника. Почему его не ищут? Почему так и не установили личность погибшей девушки? Почему к Жене не приставили охрану, ведь существует закон «О защите свидетелей»? Если бы от нее не отмахнулись, а провели оперативно-розыскные мероприятия, то уже задержали бы монстра с ножом. Например, в тот момент, когда он заправлял ее сумочку кровавым соусом.
Господи, почему же она сама этого не заметила? Неужели убийца имеет доступ в ее гостиничный номер? Или на экологическую конференцию? Может, он и теперь прячется где-то рядом? Подбирает упаковку для нового «подарка».
– Вот вы где!
Женя вздрогнула. Перед ними стоял Сергей, и вид имел самый озабоченный.
– Подтвердились худшие опасения, Илья. Клетка пуста. Он сбежал. И, видимо, снова начал убивать…
12.
Женя представила себе льва-людоеда, с гривой, похожей на длинные волосы, с клыками, похожими на ножи. Оборотень! Может быть, она тогда столкнулась с оборотнем?
– Он сбежал, Илья. Полгода назад исчез, несмотря на замки, решетки и охрану. Они молчали, потому что за его содержание щедро платили. Они не хотели лишиться денег. Не хотели скандала. Они долго не могли понять, как он улизнул. Но потом я показал им твои фотороботы, Женя. В волосатом мужике они сразу признали беглеца. А в неизвестной девушке – медсестру, которая работала у них и уволилась за неделю до его побега. Правда, ты, Женя, сказала, что она блондинка, а они знали ее брюнеткой. Но краска для волос продается на каждом углу. Вот и ответ. Вероятно, они были за одно. Она дала ему дубликаты ключей и рассказала про пересменок охранников. А он в благодарность убил ее…
Женя не понимала, кто такой «он» и откуда сбежал. Но, главное, кажется, произошло. Лед тронулся! Ее рассказ про длинноволосого с ножом и про убитую девушку, которую никто не ищет, подтверждался из независимых источников.
– Теперь вы знаете, кто это был? – робко спросила Женя. – Кто убийца и кто его жертва?
– А то! – Сергей достаточно вольно перевел с английского «Элементарно, Ватсон!». – Жертва – медсестра. Она уволилась с работы, сказала родным, что уезжает в другой город. Вот ее никто и не хватился. Ну а убийца все тот же. Тот, кто убил Машу.
– А кто убил Машу? – задала Женя наивный вопрос. Впрочем, не такой уж и наивный. Это ведь не Черноруцкий.
Илья вдруг заметил, что он приволок Женю к этому забору, будто поставил к стенке. И здесь очень холодно и неуютно. У нее покраснел нос, посинели губы. Но она так и не решилась застегнуть пальто.
– Продолжим разговор в другом месте, – решил Илья.
И пошел к своей машине, завел двигатель, включил печку.
– Вы, правда, не знаете, кто убил Машу? – устало спросил он у Жени, которая сжалась в комок на заднем сидении.
– Думаю, тот, кого я видела на улице с ножом, – рискнула предположить она.
– Вы просто случайная свидетельница? Вас с этим человеком ничего не связывает?
– Конечно! Я же ведь сразу в милицию пошла. Я же его там описала, все рассказала…
– Понятно, – вздохнул Илья. – Вы нас простите, Женя. Просто это слишком запутанная история.
Он перестал говорить тоном государственного обвинителя и смотреть на нее, как нарколог на технический спирт – источник всех бед. Он попытался объяснить:
– 8 лет назад мою сестру убил Борис Фроловский – сын тогдашнего директора и владельца нашего завода Анатолия Федоровича Фроловского, который к тому же баллотировался в депутаты Госдумы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
Женя, ожидая худшего, заглянула в свой ридикюль. Там что-то было. То, чего быть не должно, что она туда не клала. К счастью, не расчлененные останки. Осторожно, двумя пальцами, она достала пачку денег. Сторублевки были упакованы банковским способом и измазаны кровью. Что это и откуда? Кто подложил ей это безобразие?
Служба остановилась. Присутствующие оглядывались на Женю с брезгливым недоумением. Будто она – рубщик мяса на рынке, который забыл после работы помыться с мылом.
Исправить ситуацию поспешил Илья.
– Извините, батюшка. Продолжайте, прошу вас!
Он подошел к Жене и буквально вытолкал ее из церкви вместе с сумкой и непонятным содержимым. За руку протащил ее по двору и остановился у глухого забора, подальше от чужих глаз.
Да, это совсем не похоже на метро, когда его ладонь сжимала ее, чтобы не потеряться. Сейчас у Ильи было такое лицо, будто он мечтает, чтобы Женя провалилась сквозь землю. И сделает все, чтобы принимающая сторона забыла ей там соломки подстелить…
Он не мог себе позволить ударить женщину, а жаль. Он отвернулся от нее и глухо спросил:
– У вас есть совесть? У вас есть сердце? За что вы так с нами?
– Я?! – не поверила Женя. – Господи, но я же ничего не делала! Это ужасно! Мне подбросили… Кто-то опять… Неужели это из той же серии, что предсмертные записки и газетные вырезки?
– Как же можно было устроить такое здесь и сейчас?! Вы думаете, что бессмертны? С вами такого не случится? А ведь любой может потерять… Никто от этого не застрахован. Никто!
– Но я же… Я ничего не делала, – в отчаянии повторила она. – Я не знаю, откуда все это.
Женя показала ему, вернее, его спине, раскрытую сумку. Бурой жидкостью было перепачкано все: от кошелька до ключей.
– Посмотрите, по-вашему, я сама испортила свои вещи?
Он не хотел смотреть. Он видел уже достаточно, даже слишком много. Нужно было давно это прекратить. Он же старался быть вежливым, возражал Сережке. Не мог поверить в такую подлость.
А вот эта девица никого не пощадила. Не испугалась даже гнева Божьего. Илья надеялся, что мама и отец стояли достаточно далеко. Мало что видели и еще меньше поняли. Но он оценил мизансцену по достоинству.
– Эти деньги. Гнусный намек. Что вы имели в виду? Что богатство замешано на крови? Вы правы, черт возьми! Наши миллионы, завод, иномарки и квартиры – это отступные за жизнь Маши. Хотите, чтобы мы поделились с вами кровавыми деньгами? Отлично! Назовите сумму и оставьте нас в покое!
– Илья Игоревич, я не понимаю, о чем вы, – Жене было трудно дышать и трудно говорить. Язык не слушался, как после заморозки.
Он ее в чем-то подозревает? Да нет, обвиняет. Но в чем? Ей плохо, ей страшно. Потому что случаются странные события и непонятные вещи. В кармане, сумке, дома и на рабочем столе она находит какие-то жуткие приветы непонятно от кого. Смерть, кровь, давние преступления. Что же происходит? Что все это значит?
– Хватит ломать комедию. – Илья, наконец, повернулся к ней. – Вы расскажете всё мне или предпочитаете допрос в милиции?
– Но я же просто… Я не возражаю. Я ничего не скрываю. Пусть в милиции. Может быть, они смогут выяснить, кто преследует меня и подбрасывает всё это…
Женя на всё согласна, лишь бы это прекратилось. Она же с самого начала пошла в милицию. Рассказала об убийстве, помогла составить фоторобот преступника. Почему его не ищут? Почему так и не установили личность погибшей девушки? Почему к Жене не приставили охрану, ведь существует закон «О защите свидетелей»? Если бы от нее не отмахнулись, а провели оперативно-розыскные мероприятия, то уже задержали бы монстра с ножом. Например, в тот момент, когда он заправлял ее сумочку кровавым соусом.
Господи, почему же она сама этого не заметила? Неужели убийца имеет доступ в ее гостиничный номер? Или на экологическую конференцию? Может, он и теперь прячется где-то рядом? Подбирает упаковку для нового «подарка».
– Вот вы где!
Женя вздрогнула. Перед ними стоял Сергей, и вид имел самый озабоченный.
– Подтвердились худшие опасения, Илья. Клетка пуста. Он сбежал. И, видимо, снова начал убивать…
12.
Женя представила себе льва-людоеда, с гривой, похожей на длинные волосы, с клыками, похожими на ножи. Оборотень! Может быть, она тогда столкнулась с оборотнем?
– Он сбежал, Илья. Полгода назад исчез, несмотря на замки, решетки и охрану. Они молчали, потому что за его содержание щедро платили. Они не хотели лишиться денег. Не хотели скандала. Они долго не могли понять, как он улизнул. Но потом я показал им твои фотороботы, Женя. В волосатом мужике они сразу признали беглеца. А в неизвестной девушке – медсестру, которая работала у них и уволилась за неделю до его побега. Правда, ты, Женя, сказала, что она блондинка, а они знали ее брюнеткой. Но краска для волос продается на каждом углу. Вот и ответ. Вероятно, они были за одно. Она дала ему дубликаты ключей и рассказала про пересменок охранников. А он в благодарность убил ее…
Женя не понимала, кто такой «он» и откуда сбежал. Но, главное, кажется, произошло. Лед тронулся! Ее рассказ про длинноволосого с ножом и про убитую девушку, которую никто не ищет, подтверждался из независимых источников.
– Теперь вы знаете, кто это был? – робко спросила Женя. – Кто убийца и кто его жертва?
– А то! – Сергей достаточно вольно перевел с английского «Элементарно, Ватсон!». – Жертва – медсестра. Она уволилась с работы, сказала родным, что уезжает в другой город. Вот ее никто и не хватился. Ну а убийца все тот же. Тот, кто убил Машу.
– А кто убил Машу? – задала Женя наивный вопрос. Впрочем, не такой уж и наивный. Это ведь не Черноруцкий.
Илья вдруг заметил, что он приволок Женю к этому забору, будто поставил к стенке. И здесь очень холодно и неуютно. У нее покраснел нос, посинели губы. Но она так и не решилась застегнуть пальто.
– Продолжим разговор в другом месте, – решил Илья.
И пошел к своей машине, завел двигатель, включил печку.
– Вы, правда, не знаете, кто убил Машу? – устало спросил он у Жени, которая сжалась в комок на заднем сидении.
– Думаю, тот, кого я видела на улице с ножом, – рискнула предположить она.
– Вы просто случайная свидетельница? Вас с этим человеком ничего не связывает?
– Конечно! Я же ведь сразу в милицию пошла. Я же его там описала, все рассказала…
– Понятно, – вздохнул Илья. – Вы нас простите, Женя. Просто это слишком запутанная история.
Он перестал говорить тоном государственного обвинителя и смотреть на нее, как нарколог на технический спирт – источник всех бед. Он попытался объяснить:
– 8 лет назад мою сестру убил Борис Фроловский – сын тогдашнего директора и владельца нашего завода Анатолия Федоровича Фроловского, который к тому же баллотировался в депутаты Госдумы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49