Он поворачивал кофейную чашку, стараясь сосредоточиться на перемещениях гущи на дне и победить дрожь в голосе.
Рейчел проговорила едва слышно:
– Я беспокоилась о Джейми.
Она уже хотела было уйти, когда Стивен сказал грубовато:
– Бога ради, я не хотел тебя обидеть. Ты наверняка пришла сюда по делу, и я не собираюсь тебе мешать. Выпьешь кофе?
Рейчел колебалась. Находиться в одной комнате со Стивеном после вчерашнего не было сил, но не хотелось и показать, как сильно он ее ранил. Она молча взяла чашку и стала наливать кофе, пытаясь унять дрожь в руке. Стивен тоже подлил себе кофе, но не притронулся к нему. С непроницаемым выражением лица он спросил:
– Как дела у мальчика?
Рейчел подскочила и выплеснула кофе на полированный стол. И покраснела. Пятна расплывались на светлом дереве. Конечно, Стивен слишком хорошо понимает причину ее нервозности. Как несправедлива жизнь! Она не сделала ничего плохого – разве что любила этого человека слишком сильно, – но похоже, ей всю жизнь придется расплачиваться за счастье любить его.
– Если ты о Джейми, то ему гораздо лучше. Температура спала, он спокойно спит.
– Да, я имел в виду Джейми. Опять забыл, как серьезно ты относишься к тому, как я его называю. Прошу прощения. Впредь постараюсь быть внимательнее. – Стивен отпил остывший кофе. – Ты ведь назвала его в честь отца Роберта?
– Что?
Стивен вздохнул. Ну к чему сейчас-то изображать невинность.
– Отца Роберта звали Джеймс. Полагаю, потому ты и назвала Джеймсом своего сына. Хотя удивляюсь, что ты не назвала его Робертом, в память о моем двоюродном брате, который так много для тебя значил!
Ирония, звучавшая в голосе Стивена, была невыносима. Рейчел действительно назвала сына в честь его отца. Стивен Джеймс. Имя было единственным наследством, которое ребенок получил от отца. Но произносить это имя вслух оказалось слишком больно, слишком трудно для нее, и Рейчел сократила его до Джейми. А теперь Стивен воспользовался и этим, чтобы ранить ее.
– Мне нравится имя Джеймс. Так звали моего отца, и мальчик назван в его честь.
– Двойная выгода. – Стивен потянулся за кофейником. Открыть тугую крышку левой рукой оказалось непросто, но правая давала о себе знать при любом движении. Он уже принял две таблетки аспирина, но боль не проходила.
Чертов кофейник! Стивен вертел его так и сяк, но в результате лишь расплескал кофе на блюдечко.
– Позволь, я помогу.
Рейчел оказалась совсем рядом, и Стивен невольно отпрянул. Бессонная ночь окончательно измучила его. Рана болела, но дело было не в ней – тревожные мысли не давали Стивену заснуть. Боль и крушение надежд объединились против него.
– Нет! Мне не нужна помощь. Особенно твоя. – Стивен злорадно отметил, что она съежилась, как от удара. – Меньше всего мне хочется быть обязанным тебе, моя милая.
Какая боль! Рейчел слышала презрение в его голосе – по правде говоря, она почти ничего другого и не слышала от него за последние два дня. Но бессонница и томительные воспоминания обострили ее впечатлительность. Она коротко всхлипнула и бросилась вон, желая только одного – бежать от страданий, которыми Стивен, похоже, решил извести ее.
– Проклятье! – Стивен последовал за ней в холл. Он развернул Рейчел к себе, и его решимость отступила при виде дрожащих губ и слез, стоявших в ее глазах. Его голос невольно смягчился. – Я жалею, что сказал это.
– Почему, если ты действительно так думаешь? Что толку лгать? Я знаю, ты… ты ненавидишь меня.
Ее голос дрогнул, но она проглотила слезы. У нее еще есть гордость. Если она потеряет и ее, ей останется лишь невыносимая мука постоянного сознания того, что Стивен ее ненавидит.
– Ты не можешь винить меня за это! – Гнев вспыхнул в нем с новой силой, подкрепленной презрением к самому себе за минутную слабость.
Он схватил Рейчел за обе руки. Боль в раненой ладони была ничем в сравнении с огнем, жегшим его изнутри. Впервые увидев Джейми, Стивен пришел в ярость оттого, что Рейчел скрыла от него его ребенка, но со временем он простил бы ее. Они преодолели бы обиды и непонимание, создали бы счастливую семью – он, Рейчел и их сын… Теперь оставалось лишь плакать об этом, ребенок не был его сыном. Этого простить нельзя, никогда! Можно надеяться, что когда-нибудь ему удастся примириться с этой мыслью и меньше страдать. Но пока мира в душе нет и в помине, ему хочется побольнее наказать Рейчел за то, что она оставила его в дураках.
Стивен наклонился и поцеловал Рейчел без всякой нежности, с одной лишь грубой страстью, которую уже не мог контролировать. Он услышал ее сдавленный вскрик, почувствовал судорожный вздох, от которого грудь Рейчел прижалась к его груди. Она дернулась, попыталась оттолкнуть его. Но все, что он слышал и чувствовал, было лишь фоном для бешеной ярости, для решимости заставить ее заплатить…
Его язык грубо раздвинул ее губы, руки обхватили ее, не давая вырваться. Рейчел из последних сил высвободилась и прервала поцелуй, заливаясь слезами.
– Нет, Стивен, пожалуйста, не надо!
Ее мольбы устыдили Стивена, едва не заставили его пожалеть о своей жестокости. Но почему, черт возьми, он должен чувствовать стыд? Это Рейчел оказалась последней тварью, Рейчел растоптала его гордость, насмеялась над его чувством к ней!
Рейчел захлестнул страх. Она уже была близка к панике, когда вспомнила, что это Стивен – Стивен, который когда-то любил ее, был самым нежным, самым трепетным любовником… Не мог же он стать настолько другим? Не скрывается ли прежний юноша в облике мужчины, сжимающего ее сейчас с таким неистовством?
– Нет, Стивен… пожалуйста. Не надо так…
В сдавленном голосе Рейчел сквозь слабую мольбу звучало словно напоминание о прошлом, и она почувствовала, как затихает гнев Стивена. Его пальцы перестали впиваться в ее плоть, объятия стали мягче, ласковее, напомнив Рейчел дни наслаждений, которых она уже не чаяла вновь испытать. Соблазн был слишком велик.
– Стивен?..
Невысказанный вопрос поняли оба – она испугалась саму себя, он не верил своим ушам. Мгновение оба не двигались и почти не дышали, боясь продолжения, но влечение, родившееся из гнева, оказалось непреодолимым.
Стивен подхватил Рейчел на руки, и вот она уже на одном из просторных кожаных диванов, стоявших по углам танцзала. Он склонился над ней, целуя снова и снова с такой нежностью, что Рейчел могла бы принять это за сон или мечту. Она закрыла глаза и предалась наслаждению, которое Стивен дарил ей, уже не стремясь унизить. Рейчел застонала, обвила руками шею любимого, привлекая его к себе, и задрожала от сладостного его прикосновения.
Стивен погрузил горячие пальцы в ее волосы, перебирая шелковистые пряди и вспоминая все прежние их встречи, когда он так же любовался ее волосами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
Рейчел проговорила едва слышно:
– Я беспокоилась о Джейми.
Она уже хотела было уйти, когда Стивен сказал грубовато:
– Бога ради, я не хотел тебя обидеть. Ты наверняка пришла сюда по делу, и я не собираюсь тебе мешать. Выпьешь кофе?
Рейчел колебалась. Находиться в одной комнате со Стивеном после вчерашнего не было сил, но не хотелось и показать, как сильно он ее ранил. Она молча взяла чашку и стала наливать кофе, пытаясь унять дрожь в руке. Стивен тоже подлил себе кофе, но не притронулся к нему. С непроницаемым выражением лица он спросил:
– Как дела у мальчика?
Рейчел подскочила и выплеснула кофе на полированный стол. И покраснела. Пятна расплывались на светлом дереве. Конечно, Стивен слишком хорошо понимает причину ее нервозности. Как несправедлива жизнь! Она не сделала ничего плохого – разве что любила этого человека слишком сильно, – но похоже, ей всю жизнь придется расплачиваться за счастье любить его.
– Если ты о Джейми, то ему гораздо лучше. Температура спала, он спокойно спит.
– Да, я имел в виду Джейми. Опять забыл, как серьезно ты относишься к тому, как я его называю. Прошу прощения. Впредь постараюсь быть внимательнее. – Стивен отпил остывший кофе. – Ты ведь назвала его в честь отца Роберта?
– Что?
Стивен вздохнул. Ну к чему сейчас-то изображать невинность.
– Отца Роберта звали Джеймс. Полагаю, потому ты и назвала Джеймсом своего сына. Хотя удивляюсь, что ты не назвала его Робертом, в память о моем двоюродном брате, который так много для тебя значил!
Ирония, звучавшая в голосе Стивена, была невыносима. Рейчел действительно назвала сына в честь его отца. Стивен Джеймс. Имя было единственным наследством, которое ребенок получил от отца. Но произносить это имя вслух оказалось слишком больно, слишком трудно для нее, и Рейчел сократила его до Джейми. А теперь Стивен воспользовался и этим, чтобы ранить ее.
– Мне нравится имя Джеймс. Так звали моего отца, и мальчик назван в его честь.
– Двойная выгода. – Стивен потянулся за кофейником. Открыть тугую крышку левой рукой оказалось непросто, но правая давала о себе знать при любом движении. Он уже принял две таблетки аспирина, но боль не проходила.
Чертов кофейник! Стивен вертел его так и сяк, но в результате лишь расплескал кофе на блюдечко.
– Позволь, я помогу.
Рейчел оказалась совсем рядом, и Стивен невольно отпрянул. Бессонная ночь окончательно измучила его. Рана болела, но дело было не в ней – тревожные мысли не давали Стивену заснуть. Боль и крушение надежд объединились против него.
– Нет! Мне не нужна помощь. Особенно твоя. – Стивен злорадно отметил, что она съежилась, как от удара. – Меньше всего мне хочется быть обязанным тебе, моя милая.
Какая боль! Рейчел слышала презрение в его голосе – по правде говоря, она почти ничего другого и не слышала от него за последние два дня. Но бессонница и томительные воспоминания обострили ее впечатлительность. Она коротко всхлипнула и бросилась вон, желая только одного – бежать от страданий, которыми Стивен, похоже, решил извести ее.
– Проклятье! – Стивен последовал за ней в холл. Он развернул Рейчел к себе, и его решимость отступила при виде дрожащих губ и слез, стоявших в ее глазах. Его голос невольно смягчился. – Я жалею, что сказал это.
– Почему, если ты действительно так думаешь? Что толку лгать? Я знаю, ты… ты ненавидишь меня.
Ее голос дрогнул, но она проглотила слезы. У нее еще есть гордость. Если она потеряет и ее, ей останется лишь невыносимая мука постоянного сознания того, что Стивен ее ненавидит.
– Ты не можешь винить меня за это! – Гнев вспыхнул в нем с новой силой, подкрепленной презрением к самому себе за минутную слабость.
Он схватил Рейчел за обе руки. Боль в раненой ладони была ничем в сравнении с огнем, жегшим его изнутри. Впервые увидев Джейми, Стивен пришел в ярость оттого, что Рейчел скрыла от него его ребенка, но со временем он простил бы ее. Они преодолели бы обиды и непонимание, создали бы счастливую семью – он, Рейчел и их сын… Теперь оставалось лишь плакать об этом, ребенок не был его сыном. Этого простить нельзя, никогда! Можно надеяться, что когда-нибудь ему удастся примириться с этой мыслью и меньше страдать. Но пока мира в душе нет и в помине, ему хочется побольнее наказать Рейчел за то, что она оставила его в дураках.
Стивен наклонился и поцеловал Рейчел без всякой нежности, с одной лишь грубой страстью, которую уже не мог контролировать. Он услышал ее сдавленный вскрик, почувствовал судорожный вздох, от которого грудь Рейчел прижалась к его груди. Она дернулась, попыталась оттолкнуть его. Но все, что он слышал и чувствовал, было лишь фоном для бешеной ярости, для решимости заставить ее заплатить…
Его язык грубо раздвинул ее губы, руки обхватили ее, не давая вырваться. Рейчел из последних сил высвободилась и прервала поцелуй, заливаясь слезами.
– Нет, Стивен, пожалуйста, не надо!
Ее мольбы устыдили Стивена, едва не заставили его пожалеть о своей жестокости. Но почему, черт возьми, он должен чувствовать стыд? Это Рейчел оказалась последней тварью, Рейчел растоптала его гордость, насмеялась над его чувством к ней!
Рейчел захлестнул страх. Она уже была близка к панике, когда вспомнила, что это Стивен – Стивен, который когда-то любил ее, был самым нежным, самым трепетным любовником… Не мог же он стать настолько другим? Не скрывается ли прежний юноша в облике мужчины, сжимающего ее сейчас с таким неистовством?
– Нет, Стивен… пожалуйста. Не надо так…
В сдавленном голосе Рейчел сквозь слабую мольбу звучало словно напоминание о прошлом, и она почувствовала, как затихает гнев Стивена. Его пальцы перестали впиваться в ее плоть, объятия стали мягче, ласковее, напомнив Рейчел дни наслаждений, которых она уже не чаяла вновь испытать. Соблазн был слишком велик.
– Стивен?..
Невысказанный вопрос поняли оба – она испугалась саму себя, он не верил своим ушам. Мгновение оба не двигались и почти не дышали, боясь продолжения, но влечение, родившееся из гнева, оказалось непреодолимым.
Стивен подхватил Рейчел на руки, и вот она уже на одном из просторных кожаных диванов, стоявших по углам танцзала. Он склонился над ней, целуя снова и снова с такой нежностью, что Рейчел могла бы принять это за сон или мечту. Она закрыла глаза и предалась наслаждению, которое Стивен дарил ей, уже не стремясь унизить. Рейчел застонала, обвила руками шею любимого, привлекая его к себе, и задрожала от сладостного его прикосновения.
Стивен погрузил горячие пальцы в ее волосы, перебирая шелковистые пряди и вспоминая все прежние их встречи, когда он так же любовался ее волосами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33