Ведь еще 23 октября 1939 года парижская «Фигаро», на которую ссылался Гамелен, «размышляла»:
«На флангах СССР три района, способных вызвать серьезные причины для его беспокойства. На севере — прибалтийские государства и Финляндия… На юге — Кавказ, где много уязвимых мест… И, наконец, Владивосток на дальнем Востоке, являющийся револьвером, направленным против наших японских друзей, который они всегда хотели бы обезвредить».
С момента написания этих строк северная проблема была так или иначе решена, а вот кавказский фланг надо было стеречь — как и дальневосточный.
Японцы, обиженные на немцев и конфликтующие с нами, благосклонно прислушивались к идеям нового англо-японского военного союза. Направленность его была бы традиционной, определенной еще в начале века, то есть —антирусской, антисоветской…
Хотя для Японии выгода в нем была бы более чем сомнительной, особенно с учетом все большего подчинения политики Англии интересам США.
Да, ситуация была «огнеопасной» в прямом и в переносном смысле слова…
ПЕРВОМАЙСКИЙ приказ наркома обороны СССР Маршала Советского Союза Ворошилова был посвящен, естественно, прежде всего победе над финнами. Но говорилось там и вот что:
«Война англо-французского блока против Германии разрастается и постепенно захватывает в свою орбиту новые государства и новые народы…
Империалистические поджигатели войны пытались и еще не раз будут пытаться повернуть острие войны против Советского Союза. Эта заставляет нас быть всегда начеку…»
Мы были начеку, но жили под мирным небом. А в Европе события вот-вот должны были принять характер и калейдоскопический, и кое для кого — катастрофический…
7 и 8 мая в Англии начались бурные парламентские дебаты, целиком посвященные обсуждению хода войны…
7 мая зал палаты общин на 450 мест был забит, и многие депутаты — их было всего 600 — теснились в проходах и на галерее для публики. В английском парламенте традиционно— 450 депутатских мест, и это число не увеличила даже постройка нового здания парламента после пожара 1834 года.
Все были взвинчены, кроме основного докладчика — премьера Невилла Чемберлена. Он был вял и скучен, утопал в мелочах… Коллеги-консерваторы также вяло иногда вскрикивали: «Слушайте! Слушайте!»…
Премьера сменил лидер лейбористов Эттли — один из недавних конфидентов Уэллеса. Он бурно призывал к войне не на жизнь, а на смерть и восклицал:
— Мы не можем оставить судьбы страны в руках неудачников или людей, которые нуждаются в отдыхе…
На Англию в то время не упала еще ни одна бомба, и пафос Эттли был вообще-то понятен плохо, но пресса уже «подогрела» публику до нужного «градуса», и Эттли охотно аплодировали.
Однако бурю аплодисментов сорвал Леопольд Эмери…
— Пришло время для создания действительно национального правительства, — вещал он…
Если учесть, что подлинно национальное правительство давно войну бы закончило и даже больше — вообще бы ее не начинало, то сказанное звучало прямой издевкой… Но многим ли в этом зале это было понятно?
А Эмери продолжал:
— Я процитирую слова Кромвеля, обращенные к Долгому парламенту. Он тогда сказал: «Вы сидели слишком долго, чтобы быть в состоянии творить добро. Уходите, и пусть с вами будет покончено. Во имя бога уходите!»…
Зал взорвался, со всех сторон неслось: «Слушайте! Слушайте!»…
Судьба кабинета Чемберлена была решена… Окончательно это выяснилось 8 мая…
В тот день Иван Михайлович Майский, уходя из парламента, где он наблюдал все с «галереи послов», встретил заместителя Эттли — Гринвуда.
Гринвуд был страшно возбужден и радостно улыбался.
— Ну, — воскликнул он, — наконец-то мы избавились от Чемберлена!
И он крепко пожал Майскому руку…
10 МАЯ правительство Чемберлена вышло в отставку. В дополнение к Рейно на континенте война получила теперь своего главного европейского лидера — Уинстона Черчилля….
Глава 13
Дюнкерк
5 МАЯ 1940 года англичане почти ушли из Норвегии, и до полного ухода, то есть эвакуации Нарвика, тоже оставалось немного времени — месяц с небольшим.
Зато к маю они начали наращивать свой экспедиционный корпус во Франции. Штаб-квартирой его стал Аррас…
Аррас, родина Робеспьера, центр исторической области Артуа и кружевного дела, — это прелестный городок на севере Франции. Как водится в тех местах, у маленького города была большая история. Он переходил из-под руки графов Фландрских к Франции, потом становился владением герцогов Бургундских и Габсбургов, и вновь отходил к Франции. Десять лет спустя его опять отбирали у Франции Габсбурги. И, наконец, после продолжительной осады Аррас занял король Людовик XIII, так хорошо знакомый нам по приключениям д'Артаньяна. Правда, остался Аррас за французской короной лишь по Пиренейскому миру — через двадцать лет. Окончательное же утверждение принес мир Утрехтский— еще через шестьдесят шесть лет, то есть в году 1713-м….
Впрочем, журналистам, собравшимся тут в начале мая года 1940-го, было не до истории — генерал Паунелл, начальник штаба лорда Горта, командующего британскими экспедиционными силами во Франции, проводил пресс-конференцию.
Генерал был уверен и откровенен:
— Господа, нападением Гитлера на Норвегию закончилась та «сумеречная», «странная» война, которую так критиковал наш Черчилль. Она разгорелась ослепительным пламенем такого страшного военного взрыва, какого еще не знало человечество. Нацисты опередили нас в Норвегии, но неудача Тронхейма и тупик Нарвика не повторятся! Более того, не считаю нужным скрывать от вас, что мы готовим Ефрейтору неприятные сюрпризы. И, между прочим, не только ему…
— Генерал, — журналист «Фигаро» был изящен и язвителен, — а не показался ли вашим доблестным солдатам этот пламень таким горячим потому, что горел в холодных горах и у Северного моря? Мне помнится, чуть более двадцати лет назад на Сомме и под Реймсом огонь тоже был не из малых?
Но Паунелл не сплоховал:
— Мсье, стоит ли считаться? Скоро будет жарко всем, но каштаны на этом огне мы поджарим для вас вместе…
Корреспондент «Таймс» Ким Филби ввязываться в словесные дуэли не стал… Предпочитая конкретные сведения, он тут же ухватился за недоговоренность генерала и поинтересовался:
— Сэр, а кого это — если не секрет, вы намерены «обрадовать» сюрпризами?
— О-о, джентльмены, Лондон решил, что более нельзя терпеть помощь большевиков Гитлеру. Русские поставляют фюреру никель из Петсамо, пшеницу с Украины и нефть из Баку. Пора этому положить конец, и мы скоро нарушим снабжение немцев нефтью путем вывода из строя бакинских нефтяных промыслов… Плюс удары по Грозному и Майкопу.
В воздухе повисла пауза, и лишь кто-то из угла громко присвистнул… Но Филби был невозмутим и настойчив:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201
«На флангах СССР три района, способных вызвать серьезные причины для его беспокойства. На севере — прибалтийские государства и Финляндия… На юге — Кавказ, где много уязвимых мест… И, наконец, Владивосток на дальнем Востоке, являющийся револьвером, направленным против наших японских друзей, который они всегда хотели бы обезвредить».
С момента написания этих строк северная проблема была так или иначе решена, а вот кавказский фланг надо было стеречь — как и дальневосточный.
Японцы, обиженные на немцев и конфликтующие с нами, благосклонно прислушивались к идеям нового англо-японского военного союза. Направленность его была бы традиционной, определенной еще в начале века, то есть —антирусской, антисоветской…
Хотя для Японии выгода в нем была бы более чем сомнительной, особенно с учетом все большего подчинения политики Англии интересам США.
Да, ситуация была «огнеопасной» в прямом и в переносном смысле слова…
ПЕРВОМАЙСКИЙ приказ наркома обороны СССР Маршала Советского Союза Ворошилова был посвящен, естественно, прежде всего победе над финнами. Но говорилось там и вот что:
«Война англо-французского блока против Германии разрастается и постепенно захватывает в свою орбиту новые государства и новые народы…
Империалистические поджигатели войны пытались и еще не раз будут пытаться повернуть острие войны против Советского Союза. Эта заставляет нас быть всегда начеку…»
Мы были начеку, но жили под мирным небом. А в Европе события вот-вот должны были принять характер и калейдоскопический, и кое для кого — катастрофический…
7 и 8 мая в Англии начались бурные парламентские дебаты, целиком посвященные обсуждению хода войны…
7 мая зал палаты общин на 450 мест был забит, и многие депутаты — их было всего 600 — теснились в проходах и на галерее для публики. В английском парламенте традиционно— 450 депутатских мест, и это число не увеличила даже постройка нового здания парламента после пожара 1834 года.
Все были взвинчены, кроме основного докладчика — премьера Невилла Чемберлена. Он был вял и скучен, утопал в мелочах… Коллеги-консерваторы также вяло иногда вскрикивали: «Слушайте! Слушайте!»…
Премьера сменил лидер лейбористов Эттли — один из недавних конфидентов Уэллеса. Он бурно призывал к войне не на жизнь, а на смерть и восклицал:
— Мы не можем оставить судьбы страны в руках неудачников или людей, которые нуждаются в отдыхе…
На Англию в то время не упала еще ни одна бомба, и пафос Эттли был вообще-то понятен плохо, но пресса уже «подогрела» публику до нужного «градуса», и Эттли охотно аплодировали.
Однако бурю аплодисментов сорвал Леопольд Эмери…
— Пришло время для создания действительно национального правительства, — вещал он…
Если учесть, что подлинно национальное правительство давно войну бы закончило и даже больше — вообще бы ее не начинало, то сказанное звучало прямой издевкой… Но многим ли в этом зале это было понятно?
А Эмери продолжал:
— Я процитирую слова Кромвеля, обращенные к Долгому парламенту. Он тогда сказал: «Вы сидели слишком долго, чтобы быть в состоянии творить добро. Уходите, и пусть с вами будет покончено. Во имя бога уходите!»…
Зал взорвался, со всех сторон неслось: «Слушайте! Слушайте!»…
Судьба кабинета Чемберлена была решена… Окончательно это выяснилось 8 мая…
В тот день Иван Михайлович Майский, уходя из парламента, где он наблюдал все с «галереи послов», встретил заместителя Эттли — Гринвуда.
Гринвуд был страшно возбужден и радостно улыбался.
— Ну, — воскликнул он, — наконец-то мы избавились от Чемберлена!
И он крепко пожал Майскому руку…
10 МАЯ правительство Чемберлена вышло в отставку. В дополнение к Рейно на континенте война получила теперь своего главного европейского лидера — Уинстона Черчилля….
Глава 13
Дюнкерк
5 МАЯ 1940 года англичане почти ушли из Норвегии, и до полного ухода, то есть эвакуации Нарвика, тоже оставалось немного времени — месяц с небольшим.
Зато к маю они начали наращивать свой экспедиционный корпус во Франции. Штаб-квартирой его стал Аррас…
Аррас, родина Робеспьера, центр исторической области Артуа и кружевного дела, — это прелестный городок на севере Франции. Как водится в тех местах, у маленького города была большая история. Он переходил из-под руки графов Фландрских к Франции, потом становился владением герцогов Бургундских и Габсбургов, и вновь отходил к Франции. Десять лет спустя его опять отбирали у Франции Габсбурги. И, наконец, после продолжительной осады Аррас занял король Людовик XIII, так хорошо знакомый нам по приключениям д'Артаньяна. Правда, остался Аррас за французской короной лишь по Пиренейскому миру — через двадцать лет. Окончательное же утверждение принес мир Утрехтский— еще через шестьдесят шесть лет, то есть в году 1713-м….
Впрочем, журналистам, собравшимся тут в начале мая года 1940-го, было не до истории — генерал Паунелл, начальник штаба лорда Горта, командующего британскими экспедиционными силами во Франции, проводил пресс-конференцию.
Генерал был уверен и откровенен:
— Господа, нападением Гитлера на Норвегию закончилась та «сумеречная», «странная» война, которую так критиковал наш Черчилль. Она разгорелась ослепительным пламенем такого страшного военного взрыва, какого еще не знало человечество. Нацисты опередили нас в Норвегии, но неудача Тронхейма и тупик Нарвика не повторятся! Более того, не считаю нужным скрывать от вас, что мы готовим Ефрейтору неприятные сюрпризы. И, между прочим, не только ему…
— Генерал, — журналист «Фигаро» был изящен и язвителен, — а не показался ли вашим доблестным солдатам этот пламень таким горячим потому, что горел в холодных горах и у Северного моря? Мне помнится, чуть более двадцати лет назад на Сомме и под Реймсом огонь тоже был не из малых?
Но Паунелл не сплоховал:
— Мсье, стоит ли считаться? Скоро будет жарко всем, но каштаны на этом огне мы поджарим для вас вместе…
Корреспондент «Таймс» Ким Филби ввязываться в словесные дуэли не стал… Предпочитая конкретные сведения, он тут же ухватился за недоговоренность генерала и поинтересовался:
— Сэр, а кого это — если не секрет, вы намерены «обрадовать» сюрпризами?
— О-о, джентльмены, Лондон решил, что более нельзя терпеть помощь большевиков Гитлеру. Русские поставляют фюреру никель из Петсамо, пшеницу с Украины и нефть из Баку. Пора этому положить конец, и мы скоро нарушим снабжение немцев нефтью путем вывода из строя бакинских нефтяных промыслов… Плюс удары по Грозному и Майкопу.
В воздухе повисла пауза, и лишь кто-то из угла громко присвистнул… Но Филби был невозмутим и настойчив:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201