– А вот и дом, – объявил он.
Машина съехала с набережной Гранд-Корниш и легко поднялась на холм по узкой полосе, обсаженной оливковыми деревьями, а с другой стороны ограниченной оштукатуренными пастельных тонов стенами частных вилл. После дюжины поворотов и разворотов машина въехала в ворота и остановилась у трехэтажного особняка.
– К вашим услугам Балтазар. – Арманд указал на ожидавшего седовласого джентльмена в белом пиджаке и черных брюках, во всех отношениях вышколенного слугу. – К сожалению, мне надо идти в казино. Но в восемь часов я за вами заеду. Мы с вами поужинаем раньше обычного и обо всем поговорим.
Катя даже не успела возразить, как Арманд тут же ушел. Балтазар повел ее внутрь помещения, освеженного морскими ветрами и наполненного запахами садов. Она поняла, как она утомилась.
– Разрешите мне показать вам вашу комнату, мадемуазель, – предложил он. – Горничная приготовит для вас ванну и, если пожелаете, сделает вам массаж. Потом, может быть, вы вздремнете?
– Ванна – это замечательно, – произнесла Катя с признательностью.
Ее комната оказалась чуть ли не копией комнаты Лауры Эшли с такими же занавесками в цветочках, покрывалом на кровати и балдахином над ней. Французские застекленные двери от пола до потолка, выходившие на балкон, были слегка приоткрыты, пропуская запахи моря. Когда Балтазар, откланявшись, ушел, Катя сбросила с себя дорожную одежду и прилегла на удивительно мягкую кровать.
– Пять минут, – пробормотала она. – Только пять минут, потом я…
И крепко заснула.
Пятнадцать акров земли на краю полуострова в форме подковы, выдававшейся в Средиземное море, были наиболее ценными и желаемыми во всем Ливане. Купленная у султана Османской империи в 1861 году, эта земля неизменно оставалась в руках семьи Фремонтов, несмотря на все политические бури, которые потрясали из конца в конец арабские земли.
Землю продали, потому что она представляла собой лишь серию скалистых выступов, не пригодных ни для сельского хозяйства, ни для пастбищ. Но Аристид Фремонт задумал для них иное применение, когда заплатил султану тысячу золотых наполеондоров за эту землю. За своей спиной, на равнине и у подножий холмов, протянувшихся вдоль каменистых пляжей и скалистого побережья, уходившего к югу и северу, он увидел мысленным взором великий город, который со временем станет мостом между Востоком и Западом. Ибо Аристид Фремонт был знатоком истории, который понимал значение этих мест лучше, чем местные жители. Необыкновенное племя торговцев, называвшихся финикийцами, обосновалось здесь за четырнадцать столетий до рождения Христа. Они заложили здесь город, ставший самой большой купеческой столицей тех времен.
Бейрут стал узловым пунктом пересечения дорог в торговле египтян, ханаанцев, греков и вавилонян. Воображение Аристида Фремонта рисовало картины возвращения в Бейрут всего мира. И чтобы достойно встретить эти времена, он построил то, что почитал современным чудом арабского мира: «Казино де Парадиз» – «Райское казино».
На это строительство ушло почти все состояние Аристида, накопленное торговлей в этом районе на протяжении всей его жизни. Использовались исключительно привозные материалы: гранитные плиты, вырубленные на каменоломнях в горах Шуф, драгоценный кедр – любимое дерево царя Соломона, стекло и металл, произведенные ремесленниками в сотнях различных форм и оттенков методами, которые не менялись на протяжении столетий. Строительством руководил виднейший европейский архитектор Шарль Гарнье. Оно продолжалось более десяти лет. Но когда казино построили, что произошло через год после окончания франко-прусской войны, уставший от междоусобиц мир сразу понял, что приобрел что-то необыкновенное.
Казино снискало огромный успех сразу же после своего открытия 3 мая 1872 года. Члены царствующих семей, аристократия, купеческие магнаты и азартные игроки всех убеждений отправились на другой конец Средиземного моря на кораблях или тряслись целую неделю в поездах через Стамбул, чтобы попасть туда. Достигнув цели поездки, они убеждались, что попали в земной рай.
Территория казино, охраняемая с трех сторон неровными выступами коралловых рифов и бурными волнами Средиземноморья, а с четвертой стороны высоким металлическим забором со стреловидными зубьями, утопала в зелени. Десятки разновидностей деревьев и кустарников были завезены сюда, чтобы затенить и наполнить благоуханием сохранившиеся с древности лужайки. Клумбы включали самые экзотические цветы со всего света, за которыми старательно ухаживала целая армия садовников.
Но такой внешний вид был лишь преддверием к величию внутреннего убранства казино. Казино состояло из четырех отдельных зданий, соединенных между собой великолепными галереями. Следуя основному стилю зодчества того времени – бель эпок, архитектор Гарнье избрал стиль свободы, триумфа чувственности, округлостей, ротонд и женственной эстетики, хотя задуманные и выполненные в больших пропорциях парадный вход, концертные и зрелищные залы и салон для игр, куда входили и индивидуальные кабинеты, все казино с его знаменитым рестораном «Синяя птица» излучало теплоту и интимность. Нимфы, меланхолические девушки, задумавшиеся над розой без шипов, крестьянки с гонящимися за ними сатирами создавали настроение мягкой грусти, граничащей с декадансом.
Почти в течение целого столетия художественные шедевры, которые так дальновидно избрал Аристид Фремонт, взирали на добродетели и глупости представителей сотни различных национальностей, рас и вероисповеданий. Фигуры, изображенные на фламандских гобеленах ручной работы, подслушивали шепот принцесс и махараджей. На черных столах рулеток остались отпечатки рук азартных игроков-шейхов, которые по святой наивности привозили с собой не только золото, но и рабынь в качестве привычного антуража. Сводчатые, с затемненными окнами полукруглые комнаты, похоже, все еще издавали негромкое эхо проклятий и молитв, что произносили здесь отчаявшиеся мужчины, которые прибывали сюда в потертых вечерних костюмах с убеждением, свойственным одним лишь азартным игрокам, что поворот колеса или брошенные кости могут навсегда изменить их судьбу.
Пожалуй, больше, чем для азартных игр, казино было приспособлено для порождения иллюзий. Среди такой обстановки и роскоши нельзя было не поверить, что самой судьбой тебе суждено выиграть. Иллюзии зачаровывали дразнившей надеждой победы, что безжалостно и неумолимо притягивало туда принца и нищего, сибарита и отшельника, девственницу и куртизанку.
На третьем этаже над входом, во всю ширину здания в шестьдесят футов расположился кабинет Арманда Фремонта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112