Такие пустынные местности могут быть разными по размерам — от маленькой котловинки до большой площади во много тысяч квадратных километров. На картах Центральной Азии можно найти много географических названий, в составе которых фигурирует слово «гоби»: Шаргаин-Гоби, Нарин-Хуху-Гоби, Бордзон-Гоби и другие.
Сами араты-монголы, авторы этого термина, не называли всю центральноазиатскую пустыню таким собственным именем. Теперь же из школьных учебников они узнали, что в географии условились все пространство между горами Хангая и Нань-Шаня называть Гоби.
Мы долго бродили по Заалтайской пустыне. Кончилось жаркое гобийское лето, на смену которому пришло хорошее и тихое время года — осень. В августе мы испытывали 40-градусную жару, а осенними ночами поглубже забирались в спальные мешки. На рассвете термометр опускался ниже нуля, и вода покрывалась тонкой искристой корочкой льда.
Компания у нас собралась тогда хотя и небольшая, но хорошая, тесно спаянная научными интересами. Ботаник, зоолог и географ дополняли друг друга.
Старая грузовая машина «ЗИС» честно служила нам в течение всей экспедиции. Спасибо ей и нашему опытному шофёру-механику Ульдзейту, молодому арату из Дзабханского аймака. Благодаря его осторожности и знанию машины мы благополучно проходили через канавки, размытые дождём, через пески или солончаки, долго шли по сухим днищам оврагов, переваливали через Монгольский Алтай и при возвращении в Улан-Батор брали глубокие реки вброд.
Ульдзейту был горячий и энергичный человек, интересовавшийся всем. Он подолгу и подробно расспрашивал нас о Советском Союзе, где умеют делать такие прекрасные машины, как наш грузовик.
Помню, примерно в 100 километрах от ближайших монгольских кочевий, когда мы беспечно ехали по едва заметной дороге, шофёр забеспокоился и остановил машину. На наши недоуменные вопросы он ответил: «Ехать дальше нельзя, нужен ремонт». Казалось непонятным, зачем нужен ремонт здесь, в пустыне, вдали от жилья, под южным склоном Монгольского Алтая, когда машина хорошо идёт. Но ремонт действительно был нужен. Шофёр определил на слух поломку шатунного подшипника. Дальнейшее движение могло усугубить дефект и привести к аварии.
Въехали на крутую гору. На её вершине разбили палатки, а машину поставили круто под уклон. Мы бродили в окрестностях лагеря, пугая песчанок и мелких зайцев — толаев. Внизу сверкала полоса воды. Это было небольшое солёное озерко, густо заросшее тростником. Оно оазисом выделялось среди пустыни. В тростниках и на воде подняли массу пернатых, и скоро выстрелы нарушили тишину.
К вечеру машина наша была готова. Шофёр показал нам искрошенный металл подшипника. Но завести автомобиль рукояткой мы не могли, рукоятка не трогалась с места: крепко-накрепко подтянутые подшипники не давали возможности это сделать. В таких случаях берут отремонтированную машину на буксир и заводят её на ходу. У нас была одна машина, её нечем было буксировать. Но для того Ульдзейту и поставил свой автомобиль под уклон. Освободив колеса от упора, спустив тормоза, мы толкнули машину вниз. Увлекаемая собственной тяжестью, она набирала скорость. Шофёр включил зажигание и рычаг скоростей. Машина на долю секунды запнулась, а затем мы увидели сизые облачка газа, с напором вылетавшего из выхлопной трубы. Путешествие продолжалось.
В Заалтайской Гоби поднимаются горы Атас, Цаган-Богдо, Хуху-Тумурты. Это последние на востоке отзвуки великой горной системы Тянь-Шаня. Здесь, в Заалтайской Гоби, происходит стык Тянь-Шаня, Алтая и Джунгарских хребтов. В горах видны плоские плато, на них местами выдаются неострые пики — вершины высотой 2300—2700 метров над уровнем моря. На всех этих горах лежит печать пустыни. Скалы, сухие овраги, низкорослая растительность, безводье, камни. Тем приятнее было встретить у южного подножия гор Цаган-Богдо монгольский посёлок, живописно расположенный на предгорной террасе, у обильного водой ключа Цаган-Булак.
Монголы очень хвалили воду Цаган-Булака. Она действительно оказалась вкусной, холодной и совершенно пресной. Мы уже давно не пили такой воды и сразу же с кружками направились к ключу и неторопливо наслаждались чистой, мягкой водой. Потом энергично мылись и стирали нашу порядком загрязнённую одежду.
Ручеёк стремительно несёт свою воду на юг и скоро исчезает в сухих грунтах пустыни. На площадке у источника монголы устроили небольшой огород и здесь, в Гоби, выращивали лук, морковь, картофель. Ниже огорода я заметил правильные квадраты заброшенных посевов и аккуратную, но уже сглаженную временем сеть арыков. Меня заинтересовали следы былого земледелия. Судя по правильным фигурам площадок и устройству оросительной системы, здесь некогда работали руки опытных земледельцев.
Араты рассказали нам историю этих следов, и я с их слов написал любопытный рассказ из недавнего прошлого Гоби. Вот он.
В Заалтайской Гоби стояла тишина. На склоне пустынных гор у родничка приютился одинокий аил. Родников в этой части пустыни мало, да и вода их часто солоновата. Но есть родник, который знают все, — это Цаган-Булак, то есть «белый ключ», а «белый» у нас значит «чистый», «хороший». В самые засушливые годы иссякает вода в родниках Заалтайской Гоби, а живая вода Цаган-Булака льётся весёлым, говорливым ручейком, и неумолимое солнце не в силах заставить его замолчать.
И горы Цаган-Богдо высоки, не выгорают их горные степи, зеленеющим островом возвышаются они среди бурых безжизненных пустынь. Замечательные горы Цаган-Богдо, и гобийцы любят их, и имя дали им «белые», «святые». На их вершинах и перевалах в честь добрых духов горы араты построили много жертвенных каменных куч — обо; на южном склоне у Цаган-Булака тоже высится обо.
Гобийцы верили в божественное происхождение родника и почтительно называли его аршаном, и значит оно «святая вода», «питьё богов», «нектар».].
Звери Гоби, и те хорошо знают Цаган-Булак. За десятки километров приходят они к ручью испить ключевой воды. В тёплую летнюю ночь небольшими группами прибегают антилопы и красивые куланы во главе со старым жеребцом — вожаком табуна. Широко и тихо ступая круглыми, мягкими подошвами, идут дикие верблюды, высоко поднимая головы, осторожно, прислушиваясь к ночной тишине. Спускается с гор гобийский медведь-отшельник, сохранившийся только в горах Цаган-Богдо. После живительной воды снова вкусными покажутся сухие солёные корма пустыни, да и много ли нужно неприхотливым зверям Гоби? Веточка корявого саксаула, острый хвощ, сухая колючка парнолистника, терпкая, но влажная солянка, и уже совсем хорошо, если встретится пряный лук.
Часто появлялись у источника караваны верблюдов. Со всех концов Заалтайской Гоби, из отдалённых стойбищ приходили араты за водой, делились новостями с жителями аила и увозили с собой воду в овальных приплюснутых бочках.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126