– Ну… Есть, в общем, одна причина. Ты про это больше не спрашивай, ладно?
Серега покраснел. Все-таки дурак он, кругом дурак. Хотел как лучше, а видно, самое больное место зацепил.
– Извини. Я только что… Если что – ты на меня всегда рассчитывай. Санька – не Санька, а вообще…
Помолчали.
Солнце забиралось все выше и выше в небо, изливало оттуда свой липкий дымный жар на растрескавшиеся кирпичи дорожки, на темную Серегину голову, на белобрысую Лехину.
– Еще захода два – и, наверное, все выгребем, – прервал тишину Серега.
– Если только до обеда успеем, – отозвался Леха. – Минут двадцать всего осталось.
– Откуда ты знаешь? – удивился Серега. – У тебя же часов нет.
– Так просто. Чувствую.
– Ну, ты даешь! А говорил – ничего интересного не умею…
Посмеялись.
Все вроде было нормально, но почему-то настроение у Сереги вдруг испортилось. На мгновение ему почудилось, будто снова подступает к горлу серая, мутная гадость. Нет, конечно же, померещилось. И все же что-то не так. Висит в душном воздухе тревога, проникает в глаза, давит грудь. И кажется, будто грызет его изнутри маленький червячок, а что за червячок, откуда он тут взялся – не понять. Все вроде бы хорошо. С Ведьминым Домом дело, можно сказать, почти улажено. С Лехой подружились. Поход завтра будет. Так отчего же?
Может, все-таки дело в Саньке? Но теперь-то чего? Раньше ведь, когда договор заключали, не было этого червячка. Страшновато было, и противно, и досада жгла из-за дебильного этого пари, но червячка не было.
Трудно в таких делах разбираться. А надо. Серега знал, что надо. Значит, что получается? До разговора с Лехой был страх. Мелкий такой страх, сопливый. Можно сказать, страшок. Но червяка не было. А сейчас все оказалось наоборот – страшок улетучился, зато на его вместо вполз червяк. Не оттого ли он завелся, что страха не стало? Ведь получается, все в порядке, он не пойдет в Ведьмин Дом, а пари, между прочим, выиграет, поставить Саньку на место. Нормальный человек сейчас бы радовался. А тут почему-то волком выть хочется. Может, у него с мозгами не в порядке?
И вдруг Серега понял, сразу понял, мгновенно, будто ему кто-то в голове фонариком посветил. Червячок – он из-за того, что вранье получается. Ну, не пойдет он в Ведьмин Дом, отсидится в сарае – так что же выходит, он сдрейфил? Пускай никто, кроме Лехи, об этом не узнает, а все равно – сдрейфил. И пускай Санька проиграет, а все равно окажется прав. И не сможет тогда Серега с ним ничего сделать. Потому что веры в себя больше не будет. Вообще не будет, никогда. Станет он взрослым, отрастит усы, на работу устроится, семью заведет – а внутри останется этот ехидный рыжий червячок. Неужели такая жизнь лучше Ведьминого Дома? Лучше всех этих скелетов, ведьм и привидений?
Но с другой стороны… Разве он, Серега, так уж уверен в себе? На сто процентов знает, что не испугается? Нет, наверное, если что – он все-таки сдрейфит. Может, и радостей будет полные штаны… Но все равно это лучше, чем вранье. «А то будто ты ни разу не врал? – спросил он сам себя. – Каждый день ведь врешь.» И правда, каждый день. Но не в серьезных же делах. Так, по мелочи… Например, вчера с уборки территории смылся. Свете лапшу на уши навесил, будто живот разболелся, а Света – девушка добрая, доверчивая. Сразу послала в изолятор. Да еще поохала, спросила: «Может, один не дойдешь? Может, послать с тобой кого-нибудь?» А он грустно так, жалобно ответил: «Не надо, Света… Я сам дойду… Наверное…»
И пошел. Только не в изолятор, конечно, а на Земляничную Поляну. В лесу-то земляника давно уже сошла, а здесь, у бетонного лагерного забора, еще держится. И ягоды огромные, сладкие. Странно, что никто до сих пор про эту поляну не разнюхал. Вот уже который год приезжает Серега в этот лагерь, и до сих пор поляной единолично пользуется. Ну, конечно, место дикое, глухое, лопухи растут, а главное – крапива. Высокая, старая, ужасно кусачая. Такая крапива что сквозь брюки, что сквозь рубашку – все равно жалить будет. Вот люди и не рискуют. А Серега не боится в одних шортах туда лазить, потому что знает тайные тропинки в крапивных зарослях. Каждый раз, понятное дело, не убережешься, бывает, что и обжалит. Но настоящий мужчина должен такое терпеть.
А Света и проверять не стала насчет изолятора. У нее столько дел, что голова пухнет. Причем половину их них она сама себе выдумывает… А если бы и проверила? Всегда можно соврать, что изолятор был закрыт – такое часто случается. А потом, когда изолятор открылся, живот уже перестал. Света что, ее обдурить легко.
«Значит, все-таки врешь, – поинтересовался тот же самый ехидный голосок. – А вранье – оно всегда вранье. Что про Ведьмин Дом, что про больной живот. Особой разницы нет. Так что действуй, парень!»
Но Серега понимал, что есть. Есть разница. Хотя… Слишком уж все это запутано. Одно только ясно – Лехиным пакетом пользоваться нельзя. Хочешь – не хочешь, а придется в Ведьмин Дом идти. Вот так.
Но как об этом сказать Лехе? Старался же человек, спасти хотел… Может, и не надо ему ничего говорить? Нет, нельзя. Нельзя другу врать. А Леха – друг. Хотя, раз он друг, то почему молчит про свои дела с Санькой?
А может, у него и впрямь причина очень серьезная! Такая, что никому-никому не скажешь. А у Сереги что? Про червяка говорить неловко? Да разве это причина?
– Слушай, Леха, – сказал он наконец, решившись. – Ты уж извини, и спасибо тебе, конечно, только я все-таки туда пойду. Понимаешь… Стыдно как-то враньем побеждать. Что получится – Санька по-честному спорил, а мы с тобой химичим?
Леха даже глаза на него вытаращил.
– Серый, но это же не игра! А вдруг там и вправду нечистая сила живет, и убьет она тебя, как того пацана? Подумай лучше, что с мамой твоей будет. И со всеми! Нет, нельзя тебе идти.
Да, это, конечно, серьезно, насчет мамы. Риск есть риск. Но ведь не такой уж и большой риск. Сказать точнее – малюсенький. Ведь ясно же, никаких привидений не бывает. А даже если и бывает – не обязательно же к нему прикасаться будут. А что, если прикоснется, и получится синее пятно? А тогда можно в церковь сходить и смыть, в Захаровке церковь до сих пор действует. Он же не тот глупый деревенский пацан, ему порки бояться нечего.
Все эти мысли пронеслись в голове всего лишь за секунду, не больше. Потому что сразу же он ответил:
– Нет, Леха. Не идти тоже нельзя. Да и не так уж все и опасно. В крайнем случае, если будет пятно, сбегаем в церковь и отмоем.
Леха помолчал, потом угрюмо пробурчал:
– Ну ладно, как знаешь. Только я с тобой пойду. Я молитву знаю от нечисти, меня бабушка научила.
– Как это ты пойдешь? Все ребята заметят. И будет считаться, что пари проиграно.
– Ну, тогда давай я тебе эту молитву на бумажке напишу. Вдруг поможет?
– Ну ладно, пиши…
За пять минут до обеда явилась Дуся в длинном белом платье.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25