Шли годы. Дела мои наладились, я научился скрывать неудовлетворенность собой и от окружающих, и от самого себя. И вот однажды я сел в машину и покатил в ту самую деревушку, где судьба так зло подшутила надо мной, сделав левшой на обе руки и хромым на обе ноги. Я прошелся по улице, на которой мы жили. Все как прежде, запущенное, невзрачное, на зубах скрипит песок, за проволочными заборчиками дома и угольные сараи. Кое-где во дворах еще висели старые цинковые корыта. Словно я только вчера уехал отсюда. Но я никак не мог вспомнить номера нашего дома, и тогда я подошел к пожилой женщине, поверх калитки смотревшей на улицу, и заговорил с ней. Конечно, сказала она, помню: дом номер 21, и она даже помнит, что я старший сын.
– Я до конца своих дней, – сказала она, – буду помнить и вас, и как вы вытащили нашего Гарри из реки.
– Вы, наверное, имеете в виду моего брата, – сказал я.
– Да нет, это были вы. Гарри, сорванец чертов, зашел, где ему было с головкой, а вы подоспели и за руку его вытянули.
Она недоверчиво покачала головой.
– Как же вы забыли такое?
– Вы путаете меня с моим братом, – сказал я.
– Входите, – пригласила она.
Меня провели на кухню. У камина в качалке сидел старик.
– Это парнишка Айка, что жил в двадцать первом доме, – сказала она.
– Я бы его теперь за самого папашу принял, – потянувшись из кресла, чтобы лучше разглядеть, сказал старик. – Так-так. Спаситель нашего Гарри.
Они показали фотографию Гарри. Совершенно незнакомое лицо. Я не мог вспомнить, чтобы я спасал этого парнишку из реки. Меня угостили чаем. В этом доме мне ни в чем не было отказа. Но странно: я не испытывал отрады. Память о событии изгладилась начисто, и я просто не мог убедить себя, что задолго до того, как выучился плавать, побеждать в соревнованиях, стал получать дипломы и мечтать о славе, – задолго до этого я спас человеку жизнь. Он был другое существо, тот спасатель. Он пропал вместе с тем балбесом, который был левша на обе руки и хромал на обе ноги. И вот я знаю, кого я спас. А где мальчик, которого я убил?

1 2