— Значит, вы говорите, сандвич, сэр? — пробормотал Виктор, очевидно, сочтя более благоразумным дать хозяину передышку. Мэтью бросил на него угрожающий взгляд.
— Ничего съестного, — прорычал он, играя с таким трудом выбритыми скулами. — Быстро принеси мне пива, и без возражений. Ах да, и вызови такси. Вдруг мне повезет, и свободного такси не окажется.
Виктор, направившийся было к двери, остановился на полпути; на его широком лице появилась озабоченность.
— Я могу вас отвезти, мистер Патнем, — предложил он, но хозяин и бровью не повел.
— Я же сказал, что поеду на такси, — ответил Мэтью. — Иди и закажи его, Виктор. И поторопись с пивом!
Три четверти часа спустя Мэтью вышел из такси, сунув водителю пятифунтовую бумажку. «Спасибо», — сказал он рассеянно, жестом отказываясь от сдачи. Затем, ответив сдержанной улыбкой на приветствия швейцара, поднялся по ступенькам подъезда и сквозь вращающиеся стеклянные двери вошел в фешенебельный отель «Ритц».
Вход в ресторан находился в дальнем конце вестибюля, но напитки гости могли заказать в великолепный зимний сад с пальмами в кадках. Мэтью знал, что именно здесь он найдет свою мать, и не ошибся. Она ждала его, потихоньку потягивая минеральную воду — единственный напиток, который она позволяла себе в течение дня. Каролина Патнем, урожденная Аполлониус, настолько благоговела перед собственной внешностью, насколько ее сын пренебрегал своей, и гордилась тем, что ее свадебное платье до сих пор сидело на ней точно так же, как и тридцать лет назад.
Разумеется, при этом она не акцентировала внимания на том, что брак, для освящения которого предназначалось данное подвенечное платье, просуществовал совсем недолго. Она вышла за Джозефа Патнема, когда ей было всего восемнадцать, вопреки воле отца и матери, и вскоре поняла, что родители были правы. Англичанин, по их представлению, без гроша за душой, хорошего происхождения, но лишенный деловой хватки, Джозеф Патнем продержался рядом с ней ровно столько времени, сколько потребовалось для появления на свет их единственного отпрыска, а затем отправился на яхте в кругосветное путешествие, которое окончилось кораблекрушением у мыса Доброй Надежды. Конечно, узнав страшную новость, Каролина, как и положено, его оплакивала. Однако никто не стал бы спорить, что в конце концов она благополучно пережила трагедию, которая избавила ее от шумихи, а заодно и расходов, связанных с разводом. А Аристотель Аполлониус, предпочитавший (по понятным причинам) называться просто Аполлоном, с распростертыми объятиями принял назад в Грецию свою блудную дочь и маленького внука.
Однако повзрослевшего Мэтью это совсем не устраивало. Несмотря на то, что Каролина была у «Аполлона» единственным ребенком, а Мэтью, стало быть, единственным внуком и наследником гигантского состояния, скопленного судовладельцем за долгие годы, мальчик обнаруживал прискорбное нежелание пойти по стопам деда в смысле отношения к деньгам. Мэтью не любил силовых методов и не видел заслуги в том, чтобы использовать людей исключительно для личного обогащения. И, поскольку отец оставил ему хоть и мало, но достаточно средств, чтобы учиться в Англии в тех же школах, которые некогда посещал сам, Мэтью не преминул этим воспользоваться. А уж в этих привилегированных учебных заведениях, сочетавших спартанский дух с интеллектуальной средой, он приобрел циничное отвращение к богатству во всех его формах, Это было извечным камнем преткновения между ним и остальными членами семьи, а тот факт, что он после учебы поселился в Англии, послужил еще одним звеном в цепи разлада.
Вот поэтому Мэтью без энтузиазма смотрел на предстоящие обеденные посиделки в обществе своей матери. После их разрыва с Мелиссой мать не раз пыталась, хотя и безуспешно, уговорить его вернуться в Афины. Несмотря на то, что теперь у него была собственная компания, специализирующаяся на программном обеспечении для компьютеров, и он неоднократно заявлял о своем нежелании занять место в судоходной корпорации Аполлониуса, Каролина настойчиво добивалась своей цели.
Проблема состояла в том, что Мэтью опасался, как бы мать рано или поздно не добилась своего. Пока жив дед, он способен ей противостоять, но Аполлону уже за семьдесят. Кто знает, сколько ему осталось — десять, максимум двадцать лет, а какой предлог найдет тогда Мэтью, чтобы уклониться от исполнения семейного долга? Нравится ему это или нет, но сотни, даже тысячи людей связывали свою жизнь с «Аполлониус Корпорейшн», и он не сможет равнодушно наблюдать, как родня растаскивает по кусочкам то, что было создано дедом.
Старший официант узнал его, едва он вошел в ярко освещенный атрий. Хотя снаружи был унылый серый день начала апреля, в зимнем саду отеля «Ритц» все, как всегда, сияло и блестело.
— Доброе утро, мистер Патнем, — сказал официант и указал взглядом на элегантно одетую женщину, — ваша мать ожидает вас.
— Благодарю. — Мэтью едва заметно улыбнулся и пошел через зал. — Да, принесите мне, пожалуйста, шотландское виски с содовой. Я вижу, мама настроена благодушно.
Официант отошел, а Мэтью направился к матери, сидевшей на полосатой кушетке.
— Здравствуй, мама, — наклонившись, он привычно чмокнул ее, — извини, что опоздал.
Каролина Патнем взглянула на сына с укором, но ее глаза выдавали сдержанную гордость. Высокий, как его отец, и темноволосый, в материнскую родню, Мэтью повсюду привлекал внимание. Особенно женщин, что с раздражением признавала Каролина. Это неудивительно — ведь у него были те же черты, которыми когда-то очаровал ее Джозеф Патнем, а слабости, не сразу распознанные ею в муже, с лихвой компенсировались генами, унаследованными от деда, ее отца. Мэтью, хотя он этого ни за что бы не признал, был гораздо больше похож на него, чем, может быть, ему бы хотелось. Он был заносчив, упрям и до абсурда независим, как и дед. Вдобавок у него был вызывающий взгляд и грация мускулистого хищника, сочетание чувственности и грубой силы, перед которым трудно устоять.
Однако он себя распустил, подумала Каролина, заметив животик, обозначившийся у него над поясом. Подумать только — явился на обед к матери в джинсах и кожаной куртке! А все из-за этой стервы Мелиссы. Надо же — объявить, что она нашла себе другого! Наверное, все дело в том, что Мэтью не жаждал повести ее к алтарю.
— А я думала, у тебя теперь достаточно времени, чтобы не опаздывать, — заметила она, и приятный акцент ее речи слегка смягчил язвительность тона. — Мне известно, что в офисе ты не был. Я туда звонила, и Роберт сказал, что тебя нет;
— Увы, — недовольно пробурчал Мэтью. — Ты давно приехала?
— Сюда или вообще в Англию? — быстро парировала Каролина, поправляя пальцами, унизанными дорогими кольцами, тройное жемчужное ожерелье.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48