А вина за горы трупов, как всегда, пала на военных.
Вот мы и подошли к проблеме легионеров. Как создавалась опора «демократического режима», я тебе рассказывал, а от профессора ты узнал об их психологической сущности. Поэтому, поскольку мы не могли нанести прямой удар по политическим бандитам, было решено нанести удар по их социальной опоре — криминальным войскам, на 85 % состоящим из легионеров.
— И вы начали с «Чистки»?
— Нет, начали мы с научно-исследовательской работы. «Чистка», как я уже тебе говорил, была в первую очередь финансовым мероприятием. Мы не можем уничтожить легион физически, поэтому мы создали психологическое оружие уничтожения.
— И как вы подбираете кандидатов на уничтожение?
* * *
В зонах положение, пожалуй, еще тревожнее. В них сейчас вместе с другими заключенными сидят 45 тысяч отпетых рецидивистов. Огромная, темная сила. Она способна подмять под себя кого и что угодно.
Криминальная хроника, № 3, 1994 г.
* * *
На это ответил профессор сатановедения.
— Во-первых, мы выявили всех легионеров в лагерях и тюрьмах. Они постоянно пополняют криминальные войска. Нам точно известны дни, когда и где легионеры выходят на свободу. Их уже ждут ликвидационные группы. Уже месяц, как выходящие после заключения на свободу легионеры бесследно исчезают, оказавшись за воротами лагеря. Их, как правило, никто не ищет. Далее, — продолжал инквизитор, прихлебывая кофе, — вы помните, что два месяца тому назад вышел указ президента о борьбе со СПИДом?
— Как же, сам сдавал кровь.
— Все мужское население сдавало кровь. Кто-то ходил сам, кто-то под конвоем милиции. К кому-то на работу приезжали врачи, чтобы не ломать рабочий день крупных коммерческих структур. Результатом этой кровяной кампании стало то, что все легионеры в возрасте от 12 до 65 лет установлены и введены в компьютер. Каждому присвоен код.
— В этот? — Я ткнул пальцем в направлении компьютера, стоящего позади рабочего стола профессора.
— Нет, у нас есть вычислительный центр, который получает от других отделов информацию об участниках преступных группировок и составляет списки на уничтожение.
— Вы что, всех мужиков, у которых два Y в крови, будете уничтожать?
— Ну что вы. Компьютер суммирует всю информацию о легионере и определяет степень его опасности по пятибалльной шкале. Опасность определяется средой, в которую попал легионер, и его возможностями. Легионер — член группировки уничтожается немедленно.
— А если легионер вступил в группировку, но не успел еще совершить преступление?
— Я уже говорил, что уничтожается не преступник, а легионер, попавший в среду, которая делает его опасным для окружающих. Поэтому даже если легионер не совершал преступлений, но попал в группировку, он становится потенциальной угрозой жизни людей. И эта угроза ликвидируется.
— Николай Иванович, — задал я главный вопрос, — а вы думали над тем, что ваши операции — это преступление перед человечностью и перед законом?
* * *
Раскрыть преступление в «первой степени» при всей безалаберности, которой славятся наше государство и его правоохранительные органы, безусловно, возможно, для этого хватит и опыта и знаний. «Вторая степень» — иное дело, иной уровень. Главное: надо по-другому собирать и оценивать доказательства. Загвоздка даже не в степени подготовленности сыщиков и следователей, она в обветшалости нормативной базы, в том, что до сих пор здравствующий уголовно-процессуальный кодекс безнадежно отстал от реалий нашего бытия.
Криминальная хроника, № 3, 1994 г.
* * *
Инквизитор опять добродушно рассмеялся. Было видно, что он давно ждал этого вопроса. Кот тоже не скрывал улыбки, но меня это уже не злило. Инквизитор заговорил очень ласковым голосом, каким, видимо, врачи-психиатры разговаривают со своими пациентами.
— Видите ли, голубчик, вы задали очень многогранный вопрос. В нем и философия, и нравственность, и право. Я же всего-навсего психолог. Но я, в отличие от вас, знаю, что любая философская концепция является продуктом психологии, в силу чего философские споры всегда были самой большой нелепостью в деятельности людей. Ведь это не философ Аристотель спорил с философом Платоном, а психологический тип Аристотель спорил с психологическим типом Платоном. И спор этот был бессмыслицей, потому что ни один из них не мог убедить другого в своей правоте. Является ли наша деятельность преступлением перед человечностью — это философский, то есть психологический вопрос. Я могу загнать вас в угол, но не смогу убедить. В отношении законности или незаконности нашей деятельности, я сразу же скажу, что мы не считаем ее законной так же, как наши пациенты не считают законной свою.
Помните ли вы, голубчик, такой шедевр мирового экрана, как «Берегись автомобиля»? Автор этого пособия по социальной психологии задолго до появления нашей организации предсказал его. Появление инквизиции было неминуемо. И первым инквизитором является Юра Деточкин, добрый, безобидный парень, которого совесть и советские законы вынудили вершить самосуд. Почему он вершил самосуд? Чтобы восстановить справедливость? Нет, он был социальным явлением, которое неизбежно возникает в обществе, где законодательная база создана в интересах преступников и не карает их по делам их. Вы, знаете, с чего начинают свою защиту убийцы, когда предстают перед судом нашего тайного трибунала, если только не судятся заочно? Они начинают с обвинения нас в противоправных действиях и требуют законного суда. А почему? Да потому, что даже после введения ВУКа как минимум 50 % преступников в силу процедуры судопроизводства уйдут от наказания. Как вы думаете, что было бы, если бы убийц, вместо того чтобы после суда отправлять в лагеря, выдавали толпе с разрешением делать все, что угодно?
* * *
Десятки тысяч заключенных спят на полу, без постели. Сроки следствия не соблюдаются повсеместно. Казанник по этому поводу не к месту изящно заметил: «У нас теперь заключенный ждет свидания со следователем, как любовник молодой минуты тайного свидания».
Криминальная хроника, № 23, 1994 г.
* * *
Поэтому, голуба моя, с практической точки зрения закон создан не для защиты общества от преступника, но защиты преступника от общества. Наши эксперты ездили в США и изучали документы о криминогенности обстановки на Клондайке в период «золотой лихорадки». На Аляске в тот период собрался криминальный сброд со всего мира. Какое там Чикаго! Чикаго по своей социальной структуре был институтом благородных девиц в сравнении с Аляской. На 30 % население этого штата состояло из бандитов. Системы правосудия, как таковой, не было. Правоохранительных органов тоже. Один шериф на территории в сотни километров.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
Вот мы и подошли к проблеме легионеров. Как создавалась опора «демократического режима», я тебе рассказывал, а от профессора ты узнал об их психологической сущности. Поэтому, поскольку мы не могли нанести прямой удар по политическим бандитам, было решено нанести удар по их социальной опоре — криминальным войскам, на 85 % состоящим из легионеров.
— И вы начали с «Чистки»?
— Нет, начали мы с научно-исследовательской работы. «Чистка», как я уже тебе говорил, была в первую очередь финансовым мероприятием. Мы не можем уничтожить легион физически, поэтому мы создали психологическое оружие уничтожения.
— И как вы подбираете кандидатов на уничтожение?
* * *
В зонах положение, пожалуй, еще тревожнее. В них сейчас вместе с другими заключенными сидят 45 тысяч отпетых рецидивистов. Огромная, темная сила. Она способна подмять под себя кого и что угодно.
Криминальная хроника, № 3, 1994 г.
* * *
На это ответил профессор сатановедения.
— Во-первых, мы выявили всех легионеров в лагерях и тюрьмах. Они постоянно пополняют криминальные войска. Нам точно известны дни, когда и где легионеры выходят на свободу. Их уже ждут ликвидационные группы. Уже месяц, как выходящие после заключения на свободу легионеры бесследно исчезают, оказавшись за воротами лагеря. Их, как правило, никто не ищет. Далее, — продолжал инквизитор, прихлебывая кофе, — вы помните, что два месяца тому назад вышел указ президента о борьбе со СПИДом?
— Как же, сам сдавал кровь.
— Все мужское население сдавало кровь. Кто-то ходил сам, кто-то под конвоем милиции. К кому-то на работу приезжали врачи, чтобы не ломать рабочий день крупных коммерческих структур. Результатом этой кровяной кампании стало то, что все легионеры в возрасте от 12 до 65 лет установлены и введены в компьютер. Каждому присвоен код.
— В этот? — Я ткнул пальцем в направлении компьютера, стоящего позади рабочего стола профессора.
— Нет, у нас есть вычислительный центр, который получает от других отделов информацию об участниках преступных группировок и составляет списки на уничтожение.
— Вы что, всех мужиков, у которых два Y в крови, будете уничтожать?
— Ну что вы. Компьютер суммирует всю информацию о легионере и определяет степень его опасности по пятибалльной шкале. Опасность определяется средой, в которую попал легионер, и его возможностями. Легионер — член группировки уничтожается немедленно.
— А если легионер вступил в группировку, но не успел еще совершить преступление?
— Я уже говорил, что уничтожается не преступник, а легионер, попавший в среду, которая делает его опасным для окружающих. Поэтому даже если легионер не совершал преступлений, но попал в группировку, он становится потенциальной угрозой жизни людей. И эта угроза ликвидируется.
— Николай Иванович, — задал я главный вопрос, — а вы думали над тем, что ваши операции — это преступление перед человечностью и перед законом?
* * *
Раскрыть преступление в «первой степени» при всей безалаберности, которой славятся наше государство и его правоохранительные органы, безусловно, возможно, для этого хватит и опыта и знаний. «Вторая степень» — иное дело, иной уровень. Главное: надо по-другому собирать и оценивать доказательства. Загвоздка даже не в степени подготовленности сыщиков и следователей, она в обветшалости нормативной базы, в том, что до сих пор здравствующий уголовно-процессуальный кодекс безнадежно отстал от реалий нашего бытия.
Криминальная хроника, № 3, 1994 г.
* * *
Инквизитор опять добродушно рассмеялся. Было видно, что он давно ждал этого вопроса. Кот тоже не скрывал улыбки, но меня это уже не злило. Инквизитор заговорил очень ласковым голосом, каким, видимо, врачи-психиатры разговаривают со своими пациентами.
— Видите ли, голубчик, вы задали очень многогранный вопрос. В нем и философия, и нравственность, и право. Я же всего-навсего психолог. Но я, в отличие от вас, знаю, что любая философская концепция является продуктом психологии, в силу чего философские споры всегда были самой большой нелепостью в деятельности людей. Ведь это не философ Аристотель спорил с философом Платоном, а психологический тип Аристотель спорил с психологическим типом Платоном. И спор этот был бессмыслицей, потому что ни один из них не мог убедить другого в своей правоте. Является ли наша деятельность преступлением перед человечностью — это философский, то есть психологический вопрос. Я могу загнать вас в угол, но не смогу убедить. В отношении законности или незаконности нашей деятельности, я сразу же скажу, что мы не считаем ее законной так же, как наши пациенты не считают законной свою.
Помните ли вы, голубчик, такой шедевр мирового экрана, как «Берегись автомобиля»? Автор этого пособия по социальной психологии задолго до появления нашей организации предсказал его. Появление инквизиции было неминуемо. И первым инквизитором является Юра Деточкин, добрый, безобидный парень, которого совесть и советские законы вынудили вершить самосуд. Почему он вершил самосуд? Чтобы восстановить справедливость? Нет, он был социальным явлением, которое неизбежно возникает в обществе, где законодательная база создана в интересах преступников и не карает их по делам их. Вы, знаете, с чего начинают свою защиту убийцы, когда предстают перед судом нашего тайного трибунала, если только не судятся заочно? Они начинают с обвинения нас в противоправных действиях и требуют законного суда. А почему? Да потому, что даже после введения ВУКа как минимум 50 % преступников в силу процедуры судопроизводства уйдут от наказания. Как вы думаете, что было бы, если бы убийц, вместо того чтобы после суда отправлять в лагеря, выдавали толпе с разрешением делать все, что угодно?
* * *
Десятки тысяч заключенных спят на полу, без постели. Сроки следствия не соблюдаются повсеместно. Казанник по этому поводу не к месту изящно заметил: «У нас теперь заключенный ждет свидания со следователем, как любовник молодой минуты тайного свидания».
Криминальная хроника, № 23, 1994 г.
* * *
Поэтому, голуба моя, с практической точки зрения закон создан не для защиты общества от преступника, но защиты преступника от общества. Наши эксперты ездили в США и изучали документы о криминогенности обстановки на Клондайке в период «золотой лихорадки». На Аляске в тот период собрался криминальный сброд со всего мира. Какое там Чикаго! Чикаго по своей социальной структуре был институтом благородных девиц в сравнении с Аляской. На 30 % население этого штата состояло из бандитов. Системы правосудия, как таковой, не было. Правоохранительных органов тоже. Один шериф на территории в сотни километров.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67