Книга «LTI» показывает, что, перебирая слова, которыми мы — по большей части, особо не задумываясь, — пользуемся, можно не только описать жизнь (благодаря реалиям, схваченным в словах), но и проникнуть в секреты не видимых на поверхности механизмов, управляющих этой жизнью. Клемперер — один из тех, кто убежден, что язык не просто орудие человеческого общения, не просто носитель информации, хранитель накопленного людского опыта и знаний (культуры), но властный распорядитель жизни. Лейтмотивом проходят по книге строки шиллеровского дистиха о языке, который «сочиняет и мыслит» за нас. В эпиграф вынесены слова Розенцвейга о том, что язык — «больше, чем кровь». Мысль о всевластии языка, как нигде, важна в применении к нашей стране, имеющей опыт тоталитаризма с его двумя страшными орудиями господства и принуждения — языком (тотальной, всепроникающей пропаганды) и террором. Простодушная, а иногда даже слепая вера нашего народа в слово (особенно печатное или авторитетно передаваемое средствами массовой информации) делает его особенно предрасположенным ко всевозможным идеологическим заразам. Умелое оперирование определенной (лживой по замыслу) системой слов и жесткая изоляция людей от других «систем» позволяют идеологам превращать общество самостоятельно мыслящих людей в послушное стадо.
Когда рухнул нацистский режим, Клемперер с горечью обнаружил, что язык Третьего рейха не умер, он сохранился в головах поколения живущего и передавался новым. То же произошло после краха ГДР и объединения Германии. Язык тоталитарного коммунистического немецкого государства будет постоянно вытесняться, но процесс этот не быстрый. А что говорить о нас, когда язык советской пропаганды до сих пор жив в речах активистов левой оппозиции. На их голос, на знакомые и привычные слова откликаются миллионы — в основном уже немолодых — наших сограждан. Невидимые языковые поводки могут повести людей, не защищенных критическим сознанием и самостоятельным взглядом на вещи, в любом направлении. И этим пользуются не только идеологические манипуляторы. Ведь реклама с ее «слоганами» — это еще одна система управления людьми (пропаганда, по сути, есть идеологическая реклама). Надо надеяться, что более безобидная: пусть уж лучше меня будут убеждать в преимуществах того или иного сорта чая или зубной пасты, чем призывать к истреблению людей определенного класса, определенных национальностей или носителей «инакомыслия».
Несколько слов нужно сказать о заглавии книги. Строго говоря, LTI переводится как «Язык Третьей империи», но было решено остановиться на варианте «Язык Третьего рейха», поскольку в нашей стране выражение «Третий рейх» однозначно ассоциируется с гитлеровской Германией и сочетание «Третья империя» может вызвать недоразумения. Позволю себе напомнить, что под «Первой империей» в Европе подразумевается Священная Римская Империя (Sacrum Romanorum Imperium, Heiliges R?misches Reich), основанная франкским королем Оттоном I (912—973), первым императором Священной Римской Империи («Священной», кстати, она стала в 1254 г.). В конце 15 в. название разрослось, добавлены слова «немецкой нации». Сама Империя (после Вестфальского мира 1648 г. существовавшая чисто номинально, как совокупность в основном мелких государств) официально прекратила существование в 1806 г. Второй империей стала бисмарковская Германия после объединения в 1871 г. Германская империя (Deutsches Reich) фактически рухнула в 1918 г., но в официальных документах это название немецкого государства сохранялось в Германии до 1945 г., без «перерыва» на Веймарскую республику. Термин «Drittes Reich», «Третья империя», который в СССР стали переводить как «Третий рейх», был заимствован гитлеровцами из книги Мёллера ван ден Брука (Das dritte Reich, 1923), об этом см. примечание на с. 152 [прим.126]. Согласившись на «рейх», переводчик, однако, не счел нужным продолжать советскую традицию транслитерации («Майн кампф») вполне ординарного названия книги Гитлера «Моя борьба».
Далее. Хочется обратить внимание читателей на словесную пару «фашизм» — «нацизм». В Советском Союзе в обыденном языке привилось слово «фашизм» (с дериватами «фашист», «фашистский») для обозначения политического режима, существовавшего в Германии в 1933—1945 гг. Когда речь заходила и заходит о режиме Муссолини, обычно добавляют для пояснения прилагательное «итальянский». Слово «нацизм» («нацист», «нацистский») употребляется в обыденном языке гораздо реже, в основном, когда речь идет о нацистской партии (NSDAP) и ее членах. В западной традиции под фашизмом (при наличии у этого слова расширительного смысла) все-таки чаще подразумевают именно итальянский фашизм, а гитлеровский режим называют национал-социализмом или нацизмом. (Кстати, само слово «фашизм» в английском написании несет характерные особенности исходного латинского слова fascism [не fashism или faschism] — от лат. fascis, «пучок», «связка»). Известно, что фашизм возник в Италии. Для него характерны такие моменты, как вождизм, корпоративное государство, национализм (хотя в 1938 г. официально были приняты расовые доктрины по образцу нацистских, расизм в антиеврейском варианте не привился, — возможно потому, что итальянцы тоже относятся к так называемой средиземноморской расе). Идеология так и не была четко сформулирована, как это имело место в советском марксизме и германском национал-социализме. В других странах фашистские движения — в Англии (Освальд Мосли), в Испании (Франко), после войны в Аргентине (Хуан Перон) — открыто признавали свою приверженность идеям (итальянского) фашизма.
Для нацистского движения, зародившегося в Австрии, отличительной чертой являются расовая доктрина (заимствованная у Гобино, Чемберлена и других теоретиков) и социалистический характер, огосударствление экономики, опора на рабочих и мелкую буржуазию. До прихода к власти Гитлер успокаивал крупных промышленников и банкиров тем, что социалистическая риторика используется им только для пропагандистских целей и что для крупной буржуазии NSDAP не представляет такой опасности, как две марксистские партии (социал-демократическая и коммунистическая). Укрепив власть, Адольф Гитлер повел уже самостоятельную политику, независимую от крупного капитала.
Можно предположить, что пропагандисты коммунистической партии в СССР стремились внушить людям, что в Германии строится совершенно «не тот» социализм, и «не то» социалистическое государство, что в СССР. А потому применили уже существовавшее в русском языке слово «фашизм» (его знал и Владимир Ленин) к гитлеровскому режиму. Ну а если приходилось упоминать соответствующую партию, то ее название тенденциозно искажалось — вместо «национал-социалистической» она стала «национал-социалистской» (см.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96