Он ощущал довольно сильное сопротивление – значит, упрямая сталь все же поддается. Но насколько – определить было невозможно.
– Доктор Морган, – сказала КОРА, – вам совершенно необходимо полчаса полежать. Морган тихонько выругался.
– Вы ошибаетесь, барышня, – возразил он. – Я чувствую себя великолепно.
Он говорил неправду, КОРА знала, что у него появилась боль в груди...
– С кем это вы там разговариваете, Ван? – спросил Кингсли.
– Да так, ангел пролетел... Простите, я забыл выключить микрофон. Я собираюсь еще раз отдохнуть.
– Насколько вы продвинулись?
– Не знаю. Но уверен, что щель уже очень глубокая. Должна быть глубокой...
Хорошо бы отключить КОРУ, но это, конечно, невозможно – даже если бы она не была надежно укрыта между его грудной клеткой и тканью «Эластика». Датчик сердечной деятельности, который можно заставить молчать, хуже чем бесполезен – он просто опасен.
– Доктор Морган, – произнесла КОРА, на этот раз явно раздраженно. – Я, право же, настаиваю. Не менее получаса полного отдыха. На сей раз Морган не стал отвечать. Он знал, что КОРА права, но ведь она не понимает, что речь идет не только об его жизни... К тому же он был уверен, что у нее – как и у его мостов – есть определенный запас прочности. Ее диагноз будет всегда пессимистическим, но положение не так серьезно, как она пытается внушить. По крайней мере, он на это надеялся. Боль в груди и вправду не усиливалась. Он решил не обращать внимания ни на нее, ни на КОРУ и продолжал медленно и упорно пилить. Нового предупреждения не последовало. Когда от «паука» оторвался балласт весом в четверть тонны, капсулу так тряхнуло, что Морган чуть не рухнул вниз головой в пропасть. Он выронил рулетку и рванулся к ремню безопасности.
Все происходило медленно, как во сне. Не было страха, была отчаянная решимость не поддаваться гравитации без борьбы. Но он никак не мог найти ремень безопасности – наверно, тот был отброшен в кабину... Внезапно Морган осознал, что его левая рука держится за наружную крышку люка. Но он не сразу пополз в кабину – его загипнотизировал падающий аккумулятор, который, подобно какому-то странному небесному телу, медленно вращаясь, постепенно исчезал из виду. Прошло много времени, прежде чем он совершенно скрылся с глаз, и только тогда Морган втащил себя внутрь кабины и рухнул в кресло.
Он долго сидел, ожидая нового возмущенного протеста КОРЫ: сердце бешено колотилось. Однако она молчала, словно испугалась не меньше его самого. Ну что ж, он больше не даст ей повода для упреков... Окончательно придя в себя, он связался с Уорреном.
– Я избавился от аккумулятора. – Он услышал радостные возгласы. – Сейчас закрываю люк и двигаюсь дальше. Передайте Сессуи, чтобы они ждали меня через час. И поблагодарите «Кинте» за свет. Он мне больше не нужен. Морган загерметизировал кабину, открыл шлем костюма и отхлебнул холодного апельсинового сока. Потом включил двигатель, отпустил тормоза и, когда «паук» набрал полную скорость, с чувством бесконечного облегчения откинулся в кресле.
Лишь через несколько минут он ощутил, что ему чего-то не хватает. В тщетной надежде посмотрел на решетчатую площадку. Нет, ее там не было. Ничего, он достанет себе новую рулетку взамен той, что вслед за сброшенным аккумулятором падает сейчас вниз. В сущности, это не слишком дорогая плата за такой успех. Почему же он не может сполна насладиться своею победой? Будто потерял верного старого друга...
Глава 48
Последние метры
Казалось невероятным, что опоздание составляет всего лишь тридцать минут: Морган готов был поклясться, что капсула стояла не менее часа. Наверху, в башне, до которой оставалось уже меньше двухсот километров, его наверняка ждет торжественная встреча...
Когда он превысил отметку 500 километров и продолжал двигаться, не сбавляя скорости, пришло поздравление с Земли.
– Кстати, – сказал ему Кингсли, – хранитель Риханского заповедника сообщил о крушении какого-то самолета. Мы его успокоили. Если найдем воронку, то сможем преподнести вам небольшой сувенир. Но Морган не проявил ни малейшего желания снова увидеть проклятый аккумулятор. Вот если они найдут рулетку – но это совершенно безнадежно... Первый дурной признак появился, когда до цели оставалось пятьдесят пять километров. К этому моменту скорость подъема должна была превысить двести километров в час. Она составляла всего сто девяносто восемь. Хотя отклонение было незначительным и не могло оказать заметного влияния на время прибытия – Моргану стало не по себе.
В тридцати километрах от башни он понял, что ничего сделать нельзя. Хотя аккумулятор должен был иметь большой запас мощности, напряжение на выходе стало падать. Вероятно, это вызвано резкими толчками и повторными запусками двигателя, возможно, повреждены пластины. Независимо от причин ток в двигателях медленно уменьшался, а с ним падала и скорость подъема. Когда Морган доложил показания приборов, на Земле пришли в ужас.
– Боюсь, что вы правы, – чуть не плача сказал Кингсли. – Убавьте скорость до ста. Мы попытаемся оценить ресурс аккумулятора хотя бы ориентировочно.
Остается всего двадцать пять километров – четверть часа даже при этой ничтожной скорости! Если бы Морган умел молиться, он обратился бы к молитве.
– Судя по, темпам падения тока, аккумулятора хватит минут на десять-двадцать. Боюсь, что придется туго.
– Тогда включите свой свет. Если мне не суждено добраться до башни, я хочу хотя бы взглянув на нее.
Ни «Кинте», ни другие орбитальные станции не могли осветить основание башни. Для этого годился только прожектор Шри Канды, направленный вертикально в зенит.
Секунду спустя капсулу пронизал ослепительно яркий луч, исходивший из самого сердца Тапробани. Всего в нескольких метрах от Моргана – так близко, что казалось, он может до них дотянуться, – направляющие ленты, словно полосы света, сближаясь, уходили вверх. Он скользнул по ним взглядом – и увидел...
Всего в двадцати километрах! Минут через десять он должен был явиться туда, подняться сквозь люк этого маленького квадратного строения, сверкающего сейчас в небе, и, словно доисторический Дед Мороз, принести с собою подарки. Хотя он твердо решил отдохнуть и выполнять указания КОРЫ, сделать это было невозможно. У него напряглись все мускулы, словно он мог помочь «пауку» преодолеть эту ничтожную долю пути. Десять километров. Звук двигателей изменился. Морган среагировал мгновенно. Не дожидаясь совета с Земли, он сбавил скорость до пятидесяти километров. Но все равно остается еще десять минут хода, и он в отчаянии подумал, чем ему может грозить асимптотическое сближение. Это был вариант задачи об Ахиллесе и черепахе – если каждый раз, проходя половину пути, он будет вдвое снижать скорость, удастся ли ему достичь башни за конечный промежуток времени?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
– Доктор Морган, – сказала КОРА, – вам совершенно необходимо полчаса полежать. Морган тихонько выругался.
– Вы ошибаетесь, барышня, – возразил он. – Я чувствую себя великолепно.
Он говорил неправду, КОРА знала, что у него появилась боль в груди...
– С кем это вы там разговариваете, Ван? – спросил Кингсли.
– Да так, ангел пролетел... Простите, я забыл выключить микрофон. Я собираюсь еще раз отдохнуть.
– Насколько вы продвинулись?
– Не знаю. Но уверен, что щель уже очень глубокая. Должна быть глубокой...
Хорошо бы отключить КОРУ, но это, конечно, невозможно – даже если бы она не была надежно укрыта между его грудной клеткой и тканью «Эластика». Датчик сердечной деятельности, который можно заставить молчать, хуже чем бесполезен – он просто опасен.
– Доктор Морган, – произнесла КОРА, на этот раз явно раздраженно. – Я, право же, настаиваю. Не менее получаса полного отдыха. На сей раз Морган не стал отвечать. Он знал, что КОРА права, но ведь она не понимает, что речь идет не только об его жизни... К тому же он был уверен, что у нее – как и у его мостов – есть определенный запас прочности. Ее диагноз будет всегда пессимистическим, но положение не так серьезно, как она пытается внушить. По крайней мере, он на это надеялся. Боль в груди и вправду не усиливалась. Он решил не обращать внимания ни на нее, ни на КОРУ и продолжал медленно и упорно пилить. Нового предупреждения не последовало. Когда от «паука» оторвался балласт весом в четверть тонны, капсулу так тряхнуло, что Морган чуть не рухнул вниз головой в пропасть. Он выронил рулетку и рванулся к ремню безопасности.
Все происходило медленно, как во сне. Не было страха, была отчаянная решимость не поддаваться гравитации без борьбы. Но он никак не мог найти ремень безопасности – наверно, тот был отброшен в кабину... Внезапно Морган осознал, что его левая рука держится за наружную крышку люка. Но он не сразу пополз в кабину – его загипнотизировал падающий аккумулятор, который, подобно какому-то странному небесному телу, медленно вращаясь, постепенно исчезал из виду. Прошло много времени, прежде чем он совершенно скрылся с глаз, и только тогда Морган втащил себя внутрь кабины и рухнул в кресло.
Он долго сидел, ожидая нового возмущенного протеста КОРЫ: сердце бешено колотилось. Однако она молчала, словно испугалась не меньше его самого. Ну что ж, он больше не даст ей повода для упреков... Окончательно придя в себя, он связался с Уорреном.
– Я избавился от аккумулятора. – Он услышал радостные возгласы. – Сейчас закрываю люк и двигаюсь дальше. Передайте Сессуи, чтобы они ждали меня через час. И поблагодарите «Кинте» за свет. Он мне больше не нужен. Морган загерметизировал кабину, открыл шлем костюма и отхлебнул холодного апельсинового сока. Потом включил двигатель, отпустил тормоза и, когда «паук» набрал полную скорость, с чувством бесконечного облегчения откинулся в кресле.
Лишь через несколько минут он ощутил, что ему чего-то не хватает. В тщетной надежде посмотрел на решетчатую площадку. Нет, ее там не было. Ничего, он достанет себе новую рулетку взамен той, что вслед за сброшенным аккумулятором падает сейчас вниз. В сущности, это не слишком дорогая плата за такой успех. Почему же он не может сполна насладиться своею победой? Будто потерял верного старого друга...
Глава 48
Последние метры
Казалось невероятным, что опоздание составляет всего лишь тридцать минут: Морган готов был поклясться, что капсула стояла не менее часа. Наверху, в башне, до которой оставалось уже меньше двухсот километров, его наверняка ждет торжественная встреча...
Когда он превысил отметку 500 километров и продолжал двигаться, не сбавляя скорости, пришло поздравление с Земли.
– Кстати, – сказал ему Кингсли, – хранитель Риханского заповедника сообщил о крушении какого-то самолета. Мы его успокоили. Если найдем воронку, то сможем преподнести вам небольшой сувенир. Но Морган не проявил ни малейшего желания снова увидеть проклятый аккумулятор. Вот если они найдут рулетку – но это совершенно безнадежно... Первый дурной признак появился, когда до цели оставалось пятьдесят пять километров. К этому моменту скорость подъема должна была превысить двести километров в час. Она составляла всего сто девяносто восемь. Хотя отклонение было незначительным и не могло оказать заметного влияния на время прибытия – Моргану стало не по себе.
В тридцати километрах от башни он понял, что ничего сделать нельзя. Хотя аккумулятор должен был иметь большой запас мощности, напряжение на выходе стало падать. Вероятно, это вызвано резкими толчками и повторными запусками двигателя, возможно, повреждены пластины. Независимо от причин ток в двигателях медленно уменьшался, а с ним падала и скорость подъема. Когда Морган доложил показания приборов, на Земле пришли в ужас.
– Боюсь, что вы правы, – чуть не плача сказал Кингсли. – Убавьте скорость до ста. Мы попытаемся оценить ресурс аккумулятора хотя бы ориентировочно.
Остается всего двадцать пять километров – четверть часа даже при этой ничтожной скорости! Если бы Морган умел молиться, он обратился бы к молитве.
– Судя по, темпам падения тока, аккумулятора хватит минут на десять-двадцать. Боюсь, что придется туго.
– Тогда включите свой свет. Если мне не суждено добраться до башни, я хочу хотя бы взглянув на нее.
Ни «Кинте», ни другие орбитальные станции не могли осветить основание башни. Для этого годился только прожектор Шри Канды, направленный вертикально в зенит.
Секунду спустя капсулу пронизал ослепительно яркий луч, исходивший из самого сердца Тапробани. Всего в нескольких метрах от Моргана – так близко, что казалось, он может до них дотянуться, – направляющие ленты, словно полосы света, сближаясь, уходили вверх. Он скользнул по ним взглядом – и увидел...
Всего в двадцати километрах! Минут через десять он должен был явиться туда, подняться сквозь люк этого маленького квадратного строения, сверкающего сейчас в небе, и, словно доисторический Дед Мороз, принести с собою подарки. Хотя он твердо решил отдохнуть и выполнять указания КОРЫ, сделать это было невозможно. У него напряглись все мускулы, словно он мог помочь «пауку» преодолеть эту ничтожную долю пути. Десять километров. Звук двигателей изменился. Морган среагировал мгновенно. Не дожидаясь совета с Земли, он сбавил скорость до пятидесяти километров. Но все равно остается еще десять минут хода, и он в отчаянии подумал, чем ему может грозить асимптотическое сближение. Это был вариант задачи об Ахиллесе и черепахе – если каждый раз, проходя половину пути, он будет вдвое снижать скорость, удастся ли ему достичь башни за конечный промежуток времени?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44