– Было не так. Он просто пытался выполнить противоречивые команды.
– Но теперь-то противоречия нет!
– Для нас – да; Одна из приоритетных задач ЭАЛа – сохранить корабль. Теперь мы пытаемся помешать этому. Последствия этого шага могут оказаться непредсказуемыми. ЭАЛ – слишком сложная система.
– Я не вижу проблемы, – вмешался Саша. – Просто не надо сообщать ему о возможной опасности, тогда никаких сомнений у него не возникнет.
– Чандра, – требовательно спросила Таня. – Вы уже обсуждали это с ЭАЛом?
– Нет.
Было ли колебание в его голосе? Возможно, подумал Флойд. Не исключено, что вспомнил что-нибудь и отвлекся. Или лжет, сколь это ни невероятно.
– Тогда сделаем, как предлагает Саша.
– А вдруг он поинтересуется причинами смены программы?
– Без вашей подсказки?
– Да. Не забывайте – он инструмент познания, он может вести самостоятельные исследования. Минуту Таня размышляла.
– Все решается просто. ЭАЛ вам верит?
– Конечно.
– Тогда объясните ему, что «Дискавери» вне опасности и вернется на Землю немного позже.
– Но это неправда.
– Почему же? – нетерпеливо сказала Таня. – Кто из нас может утверждать обратное?
– Но мы подозреваем опасность. Иначе не стартовали бы раньше срока.
– И что вы предлагаете? – уже с легкой угрозой спросила Таня.
– Сказать ему всю правду. Пусть решает сам.
– Чандра, но это всего лишь машина!
Индиец посмотрел на Макса так, что тот невольно отвел взгляд.
– Как и все мы, мистер Браиловский. Но состоим ли мы из углерода или из кремния, надо с уважением относиться друг к другу.
Маленький Чандра выглядел сейчас очень величественно, однако их стычка с Таней зашла слишком далеко.
– Таня, Василий! Можно поговорить с вами? Думаю, решение есть.
Слова Флойда были встречены с облегчением. Вскоре все трое были уже в каюте Орловых.
– Спасибо, Вуди, – сказала Таня, наливая Флойду «шемахи» – его любимого вина. – Я так и знала, вы что-нибудь придумаете.
– Кажется, придумал, – ответил Флойд, смакуя напиток. – Допустим, мы принимаем предложение Чандры. Есть две возможности. Первая – ЭАЛ точно выполняет команды и управляет работой двигателей на активных участках. Первый из них, как вы помните, не критический. Если даже что-нибудь случится при уходе от Ио, времени для коррекций останется вдосталь. И мы проверим, насколько ЭАЛ послушен.
– А облет Юпитера? Мы сожжем там основную часть топлива. И результирующая траектория очень критична к времени и направлению тяги.
– Но у вас есть ручное управление.
– Не хотелось бы. Ничтожная ошибка – и мы либо сгорим в атмосфере, либо превратимся в искусственную комету с периодом в тысячу лет.
– Ну, а если не будет выхода?
– Если заранее просчитать возможные варианты и перехватить управление вовремя, может получиться.
– Зная вас, Таня, я уверен – получится. Теперь вторая возможность. Малейшее отклонение ЭАЛа от программы – и мы берем управление на себя.
– Отключаем его?
– Да.
– В прошлом полете это было не так легко.
– С тех пор мы кое-чему научились. Обещаю вам сделать это за полсекунды.
– Надеюсь, ЭАЛ ничего не заподозрит.
– Не впадайте в паранойю, Василий. ЭАЛ не человек. Но Чандре, конечно, ни слова. Мы полностью принимаем его план и полагаемся на ЭАЛа. Верно, Таня?
– Да, Вуди. Этот приборчик – отличная идея.
– Какой приборчик? – спросил Василий.
– В свое время узнаешь. Извините, Вуди, но больше я «шемахи» не дам. Оставим до Земли.

46. Последние секунды
Никто не поверит мне без фотографий, подумал Макс, наблюдая корабли с расстояния в пятьсот метров. Картина попросту неприличная: «Леонов» на «Дискавери» – сценка из сексуальной жизни космолетов… Вспомнилось, как много лет назад кто-то схлопотал выговор за слишком красочный подбор слов в момент завершения стыковки.
Насколько он мог судить, все было в порядке. На соединение кораблей ушло больше времени, чем предполагалось.
К счастью, на «Леонове» нашлось несколько километров троса из углеродистого волокна – толщиной со швейную нитку, но выдерживающего многотонную нагрузку. Трос предназначался для фиксации приборов на поверхности Большого Брата. Теперь корабли слились в объятии, достаточно прочном, чтобы выдержать вибрацию и толчки при ускорении в одну десятую земного – а большего максимальная тяга и не обеспечивала.
– Что еще посмотреть? – спросил Макс.
– Все в порядке, – отозвалась Таня. – Не будем терять времени.
Согласно предупреждению, а ему теперь верили все, стартовать надо было в течение суток.
– Извини, но я отведу «Нину» в стойло.
– А разве она лошадь?
– Я этого не утверждал. Но не бросать же ее в космосе ради нескольких метров в секунду!
– Они нам понадобятся, Макс. А за ней мы еще вернемся.
Сомневаюсь, подумал Макс. Или все же оставить ее на этой орбите в знак того, что здесь побывал человек?
Он аккуратно подвел «Нину» к командному отсеку «Дискавери». Коллеги видели, как он проплывает перед иллюминаторами. Распахнулся люк ангара, и он опустил «Нину» на вытянутую ладонь посадочной площадки.
Разгон в космосе – весьма скучная операция. Ничего общего с громом, огнем и отчаянным риском, которые сопутствуют старту с поверхности планеты. Если двигатели не выйдут на полную тягу, период ускорения можно продлить. Или дождаться на орбите следующего удобного момента и попробовать еще раз.
Но сейчас, с отсчетом последних секунд, напряжение на борту «Леонова» стало почти ощутимым. Все понимали, что это первое испытание ЭАЛа в деле. О подстраховке знали лишь Флойд, Орловы и Курноу.
– Удачи вам, «Леонов», – за пять минут до старта напутствовал их Центр. – Надеемся, все пройдет хорошо. И если вас не затруднит, взгляните на экватор Юпитера, долгота 115. Там возникло любопытное круглое пятнышко диаметром в тысячу километров. Похоже на тень спутника, но это не тень.
Таня подтвердила прием сообщения и попыталась кратко, но убедительно оповестить Центр об утрате экипажем всякого интереса к юпитерианской метеорологии. ЦУП бывал иногда бестактен до изумления.
– Все системы работают нормально, – доложил ЭАЛ. – Две минуты до зажигания.
Странно, подумал Флойд, насколько живуча терминология! Ведь лишь на ракетах с химическими двигателями было что зажигать. Он рассеянно поискал другие примеры. Многие люди, особенно старшего поколения, до сих пор говорят: «зарядить камеру», «заправить машину»… Даже в студиях звукозаписи можно услышать, например: «подрезать пленку», – однако реальность, стоящая за этими выражениями, перестала быть таковой уже полвека назад.
– Одна минута до зажигания.
Голос ЭАЛа вернул Флойда к действительности. На протяжении полувека эта минута была на космодромах и в центрах управления полетами самой длинной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52