— Алиса, прошу простить, — извинился он. — Мне прохода не давали. Я честно не хотел надолго бросать тебя одну.
— Не переживай, я отлично справилась, — ответила она. «И не представляешь даже, насколько отлично», — подумала она.
— Том, мне дико хочется где-нибудь поболтать с тобой, — сказала ему сестра. — Хватит с меня этой вечеринки. Может, уедем отсюда, посидим где-нибудь за чашечкой кофе? — Кейт Ноулз улыбнулась Лейси. — Твоя приятельница сказала, что ей понравилось мое выступление. Мне хочется послушать об этом еще.
Лейси бросила взгляд на часы. Половина второго. Перспектива прогулять всю ночь ее не радовала, и потому она пригласила их на кофе к себе. В машине она настояла, чтобы Кейт села на переднее сиденье рядом с Томом. Лейси была уверена, что гости надолго не задержатся, а значит, семейные разговоры оставят на потом.
«Как мне заговорить об Эмили Ланди, чтобы ее имя возникло в разговоре к месту? — задумалась она. — Нужно что-то делать, ведь Кейт будет в городе всего одну неделю».
— Печенье пекла сегодня утром, — сказала Лейси, расставляя тарелки на кофейном столике. — Можете попробовать, но я за качество не ручаюсь. Ничего не пекла с самой школы.
Лейси разлила кофе по чашкам. Она повела разговор таким образом, чтобы имя Эмили Ланди всплыло естественно и непринужденно. В своем дневнике Эмили писала, что познакомилась с Томом Линчем после спектакля. «Если я скажу, что видела этот спектакль, то девять из десяти, что спросят, играла ли тогда Кейт», — подумала Лейси. И сказала вслух:
— Года полтора назад я ездила в Нью-Йорк, ходила смотреть «Возлюбленный». Сегодня в программке прочла, что вы играли в этом спектакле, а я вас там не припомню.
— Вероятно, вы приехали как раз тогда, когда я с простудой неделю провалялась, — сказала Кейт. — Все остальное время я была на сцене.
Лейси старалась говорить естественно:
— Помню, молоденькая актриса была, голос красивый такой. Никак имя не вспомню.
— Эмили Ланди, — тут же подсказала Кейт Ноулз и повернулась к двоюродному брату: — Том, наверняка ты ее помнишь. Она еще влюбилась в тебя. Эмили погибла в автокатастрофе. — Кейт покачала головой. — Такая досада.
— А что случилось? — спросила Лейси.
— Да она возвращалась на машине с горнолыжной базы в Стоу и слетела с дороги. Мать ее, бедняжка, все никак смириться не могла. Приходила в театр, разговаривала с каждым, пыталась узнать, была ли авария неслучайной. Хотела узнать, вдруг дочь делилась проблемами с кем-то из нас, потому что в последнее время Эмили была сильно расстроена.
— А вы знали? — спросил Том.
Кейт Ноулз пожала плечами.
— Я рассказала, что в последнее время Эмили была необычайно тиха и действительно была чем-то расстроена. Я тогда предположила, что Эмили не следила за дорогой, потому не справилась с управлением и перевернулась.
«Тупик, — подумала Лейси. — Кейт знает не больше меня».
Кейт Ноулз поставила чашку на столик.
— Алиса, благодарю за гостеприимство, очень мило с вашей стороны. Но уже поздно, и мне пора. — Она встала. — Забавно, что разговор зашел об Эмили Ланди. Я как раз думала о ней. Недавно получила письмо от ее матери, где та просит меня попытаться вспомнить, отчего Эмили в последнюю неделю так себя вела. — Она замолчала, качнула головой. — Думаю, у меня есть о чем ей рассказать, хотя такая деталь может оказаться незначительной. Я как-то встречалась с одним парнем, его зовут Билл Меррилл — Том, я тебя с ним знакомила. Так вот, он был знаком с Эмили. В разговоре как-то всплыло ее имя, и он сказал, что видел ее в день катастрофы в баре на горнолыжной базе. Билл приехал на базу с друзьями, и был с ними кретин один, Рик Паркер, в Нью-Йорке недвижимостью занимается. Когда Эмили переехала в Нью-Йорк, между ними что-то произошло. Билл сказал, что, как только Эмили его заметила, тут же пулей вылетела из бара. Может, это ничего и не значит, но мать Эмили очень хочет узнать хоть что-нибудь. Напишу-ка я ей завтра прямо с утра.
При упоминании об Изабель и Рике Паркере Лейси замерла, словно в трансе, и очнулась, только когда услышала грохот разбившейся кофейной чашки. Лейси быстро взяла себя в руки, принялась собирать осколки.
Когда гости ушли, Лейси прислонилась спиной к стене и попыталась сдержать себя, чтобы не броситься вслед Кейт и не закричать ей, что не нужно завтра писать никакого письма, потому что Изабель Уоринг оно уже ни к чему.
22
Расследование шло уже почти четыре месяца, а Гэри Болдуин, прокурор Южного округа штата Нью-Йорк, ни на шаг не продвинулся в поисках Сэнди Саварано. С тех самых пор, как они якобы похоронили его на Вудлоунском кладбище, так ничего и не изменилось.
Его ребята тщательно проштудировали дневник Эмили Ланди и выписали все имена до одного. «Наверняка Изабель Уоринг делала то же самое», — подумал Болдуин, в очередной раз рассматривая рисунок, сделанный со слов Лейси Фаррелл.
На портрете художник оставил примечание: «Свидетель явно не обладает хорошей памятью, поскольку не смогла вспомнить никаких отличительных признаков».
Несколько раз проводились беседы со швейцаром в доме, где произошло убийство, и он тоже не смог сказать ничего вразумительного. Сказал только, что туда-сюда ходит много людей и что ему скоро на пенсию.
«Что ж, таким образом, остается один вариант — Лейси Фаррелл лично должна опознать его, — решил Болдуин. — Убьют ее, и у нас даже зацепки не останется. Конечно, есть отпечатки его пальцев на двери в квартиру Фаррелл, но у нас нет ни малейшего доказательства, что он заходил внутрь. Фаррелл и только Фаррелл сможет привязать его к убийству Изабель Уоринг. Если Фаррелл не опознает Саварано, можешь забыть обо всем», — сказал он себе.
Агенты под прикрытием смогли разузнать лишь то, что перед инсценированной смертью у Саварано обострилась клаустрофобия. Один доложил следующее: «В ночных кошмарах Сэнди снились двери камеры, которые с лязгом захлопывались за ним».
«Что смогло заставить его снова заняться делом? — задавался вопросом Болдуин. — Большие деньги? Долг, за который пришлось расплачиваться? Может, и то, и другое. И, разумеется, жажда охоты. Саварано — жестокий хищник. Хотя, может, и от скуки. Ему могла наскучить спокойная, размеренная жизнь».
Болдуин наизусть знал биографию Саварано: возраст — сорок два года, подозревается в совершении более десятка убийств, в тюрьме был лишь раз — в детской колонии. Умен, просто прирожденный убийца.
«Будь я Саварано, — думал Болдуин, — единственной целью моей жизни сейчас было бы найти Лейси Фаррелл и сделать все возможное, чтобы она никогда не смогла указать на меня пальцем».
Он покачал головой и нахмурился. Программа по защите свидетелей не обеспечивала стопроцентную безопасность, и он это знал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59