— Нет, у тебя ничего не выйдет, — выпалила ведьма, — ты не отделаешься от меня так легко. Кроме того, может статься, что все эти ужасные истории о карликах — всего лишь глупые вымыслы и слухи. Возможно, Нора Двалина — это всего лишь холодная старая пещера в толще гор. Возможно даже, что она не такая уж огромная и не выходит на ту сторону. Да и потом, кто видел этих самых карликов собственными глазами?
— Послушай, Фрейядис, — вставила Вельгерт. — Существуют и другие довольно короткие переходы через горы. Сейчас уже поздняя весна. Например, на перевале Скади снег уже не столь глубок. И если мы пойдем очень осторожно и не вызовем лавину, то у нас не возникнет никаких трудностей. А что касается нападений Нидхегга, то мы найдем способ отбить их. Если ты собралась совершить такую глупость только из-за моего поведения, то тебе не нужно…
— Это мое окончательное решение, — перебила ее Песнь Крови. — Я спускаюсь в Нору одна. Вы все можете найти другой способ переправиться через горы или вернуться назад той же дорогой.
— Я скажу тебе то же самое, что говорила и раньше, я не подчиняюсь чужим приказам, — с вызовом возразила Хальд. — Зубы Фрейи! Песнь Крови, я не брошу тебя одну!
— Мы тоже! — согласилась Вельгерт.
— Да… мы, — неуверенно добавил Торфинн, повернувшись к жене и нахмурив брови, чего его подруга конечно же не могла видеть в кромешной темноте. — Если тебе так хочется быть убитой и съеденной карликами, ну что ж, значит, нас ждет та же участь.
Хальд рассмеялась шутке, но остальные и не подумали веселиться.
— Фрейядис, — неуверенно произнесла Вельгерт, — несмотря на… на мое поведение раньше, я все же остаюсь твоей подругой. Я не оставлю тебя.
— Кости Модгуд! — выругалась Песнь Крови. — Вы все тупы, как…
— Как ты? — предположила Хальд самым невинным тоном. — Я вот все намеревалась тебя спросить насчет костей Модгуд. Ты упоминала их несколько раз, как и кровь Гарма. Я знаю, что Гарм — это пес, который охраняет врата Хель, но Модгуд?
— Я удивляюсь, — вставила Вельгерт, — что ведьма никогда не слышала о девушке-скелете, охраняющей мост, ведущий во владения Хель.
— Моя богиня — Фрейя, — напомнила Хальд. — Я не какая-нибудь ведьма Хель, которая носится по свету верхом на спинах волков-демонов, совершающих зло. Я никогда не связывалась с Хель или ее любимчиками.
— Пока не встретила меня, — спокойно заметила Песнь Крови. — Скажи спасибо Фрейе, что ты никогда не увидишь ни Модгуд, ни Гарма, Хальд. И вы, Вельгерт и Торфинн… и я… тоже благодарю ее за это. Я понимаю, что это значит.
Хальд снова увидела, как слезы потекли по лицу воительницы. «Спасибо Фрейе, что Вельгерт стала исправляться», — подумала ведьма, затем она с силой потерла ладонями ноющие виски, чтобы собраться с мыслями. Необходимость видеть в темноте требовала повторения заклинания. Она подумала о том, что если бы ее волосы были длинными, то ей бы далось это гораздо легче. Хальд чувствовала, как заклинание вытягивает из нее силы, и ей не терпелось поскорее увидеть рассвет.
После того как король Нидхегг своими бесплотными губами поцеловал Ялну и ушел, оставив в темноте пещеры, она вдруг обнаружила, что снова может двигаться и говорить. Еще долго испытывала она ужас от этого страшного поцелуя, тошнота подкатила к горлу, ее вырвало той скудной пищей, которую она успела съесть. Однако вкус затхлой плоти не покидал ее. У девушки создалось впечатление, точно запах смерти прилип к ее коже и волосам.
Вот тогда-то она и увидела…
Ее волосы… ее длинные темные волосы теперь были покрыты седыми прядями, словно тонкой паутиной. Дрожа от ужаса, она принялась осматривать внимательно собственное тело и обнаружила другие признаки старения.
Только тогда Ялна поняла, что сотворил с ней поцелуй короля. Она вдруг осознала, почему никто никогда не встречал женщин, разделивших с властителем постель. Его поцелуи похищали драгоценные годы, саму молодость. Если бы он задержал свое прикосновение на несколько секунд дольше или поцеловал ее снова, она бы состарилась значительно сильней. Возможно, Ялна даже умерла бы от старости, если бы он позволил ей такую легкую смерть, в чем она очень сомневалась.
Ее снова охватили страх и беспомощность. Прикованная к стене, нагая и одинокая, с парализованными ногами, с болевшим от мучений телом, а теперь еще вынужденная пережить то, что силой магии у нее отнята драгоценная молодость, Ялна разрыдалась. Но вскоре ее слезы высохли, и ненависть к проклятому королю вспыхнула в ее душе даже с большей яростью, давая ей силы сопротивляться и дальше. Она решила сделать все, чтобы помочь Песни Крови.
Она наблюдала за тем, как Нидхегг, ступая медленно и тяжело, вошел в пещеру в сопровождении солдат, ведущих четырех рабынь. На сей раз Ялна заставила себя наблюдать за процессом омоложения властителя с самого начала и до конца, и пока это страшное зрелище проходило перед ее глазами, она лихорадочно соображала, пытаясь найти способ прервать это и навредить королю.
Когда ритуал закончился, она заметила, что движения Нидхегга стали быстрыми и решительными, точно он был молодым, полным сил человеком. Девушка лишний раз убедилась в том, что оказалась абсолютно права в отношении заклинания. Все рассказы и слухи о том, что король приносит в жертву людей для продления собственной жизни, тоже оказались реальностью. Но Ялна также была убеждена и в том, что еще раньше он испытал удивление и сильно испугался, когда после очередного жертвоприношения его внешность не изменилась и мертвое тело не приобрело жизненной силы.
Должно быть, что-то изменило заклинание, сделав его совсем слабым. В конце концов, оказывается, Нидхегг не такой уж неуязвимый, как казалось раньше. Ему можно причинить боль, его можно уничтожить. Появилась надежда, и, воля Скади, Ялна была намерена найти способ и помочь врагам Нидхегга.
После ритуала властитель снова вышел из пещеры.
Оставшись одна, Ялна начала размышлять о том, что узнала о воительнице богини Хель за те несколько минут, когда ее сознание проникло в разум Песни Крови. Она отыскивала сведения, позволившие бы обмануть бдительность Нидхегга и повести его по ложному следу.
Без сомнения, в скором времени король вернется и займется ею. Он обязательно заставит Ялну силой рассказать обо всем, что ей удалось узнать, и выдать все секреты воительницы. При одной только мысли о новых мучениях и боли девушка почувствовала, как паника поднимается из глубин ее души, но она постаралась взять себя в руки и заглушить в себе страх. Единственным выходом для нее было выдумать для Нидхегга несуществующий план, сохранив в тайне все секреты Песни Крови. «Что бы он ни делал со мной, я не стану рассказывать ему о ее дочери Гутрун», — поклялась она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83