— Ну вот, теперь ты у меня молодец.
«А ты как был козлом, так и остался!»— подумал Демиен.
Чего бы ни говорил Антихрист, страсть его сына к рисованию была не сравнима ни с чем. Где бы ни был Демиен, чего бы он ни делал — все воспринимал он по особенному, не так, как другие. Для него каждая мелочь имела значение. Он безумно обожал жизнь. Одержимо кидаясь в нее, он не мог насытиться ею. Но в то же время он в любой момент готов был расстаться с жизнью. «Уж лучше я умру ради ничего, чем буду жить ради того, что не люблю»— думал он. А любил он краски. Но сам процесс рисования мало его заботил. Демиена привлекало в красках то, что с помощью них он мог выразить свои чувства, «увидеть» их, понять мир и себя. Внутренние переживания принимали четкие формы, когда он рисовал. Красота мира и уродство его, чувства людей и деяния их, гибель и возрождение — все было бесконечно и непостижимо, именно это и делало жизнь жизнью. И жить стоило лишь ради самой жизни, ради постижения ее. Демиен любил бывать на планете, окунаться в жизнь, общаться с людьми. Он любил прекрасных девушек и юношей, любил предаваться плотским утехам. Он мог быть грубым и настойчивым, нежным и неискушенным, изобретательным и чувственным. В любви его привлекало именно разнообразие. Но при этом он не знал, какой же он на самом деле. Он мог вести себя по-разному, но всегда делал это с величайшим мастерством, так что никто даже не сомневался в его искренности. Да он и сам не сомневался в ней. Это была великая игра, ложь, доведенная до совершенства. Он смог обмануть всех, но только после того, как обманул себя.
В любви он постоянно стремился узнать что-то новое, почувствовать доселе неведомое, сделать еще несделанное. Он остро чувствовал настроение партнера, и многообразие человеческих характеров лишь распаляло его инстинкт исследователя и творца. Демиен был приятной наружности молодой человек, темпераментный и общительный, и быстро привлек к себе внимание на планете. Там господствовали сильнейшие маги с баснословными состояниями. Выросшие дети магов держались особняком от своих родителей, и у каждых были свои развлечения. Демиен любил хорошо провести время и дать выход энергии настолько, насколько было возможно. Как-то однажды он познакомился с очаровательным юношей, который пригласил его к себе, пообещав, что Демиен не пожалеет. Когда они прибыли в дом юноши, то обнаружили там двух прелестных девушек, еще одного молодого человека и мужчину преклонных лет, удивительно высокого и обладающего гигантскими габаритами. Посередине богато убранной залы находилось огромной ложе, на котором и разместились все пятеро. Для начала выпили по бутылке вина, горячего и возбуждающего. Затем в ход пошли сигары, которые обладали удивительной способностью делать мир бесконечно прекрасным, а жизнь — чудесной и веселой. Демиен плохо помнил, что было тогда между ним и его новыми знакомыми. Лишь какие-то короткие, неясные образы всплывали после в его голове. Он смутно помнил, что, в то время как он усиленно двигался между ногами одной из прелестниц, сзади ему наносил мощные удары обладатель немолодой гигант. Где-то рядом находились еще двое, но Демиен ничего не видел и не слышал. Острейшая боль и сладчайшее наслаждение унесли его в другой, дивный мир. Еще он помнил, как чьи-то языки слизывали с него какую-то жидкость. Языки добирались до самых потаенных уголков, заставляя юношу изнывать от нестерпимого блаженства. Ему причиняли боль, его ласкали, его просили выполнять различные прихоти… И подобных встреч было множество.
Демиен давно привык к тому, что его настроение и желания периодически изменяются. Бывали периоды, когда он не мог ничем заниматься, кроме рисования. Тогда он плевал на развлечения, уроки и задания учителей, и полностью отдавался во власть творческого порыва. Он почти не спал и ни на что не отвлекался, пока не был полностью удовлетворен. Он знал, что вскоре подобная одержимость сменится безразличием к краскам. Были дни, когда он даже не мог притронуться к ним. Тогда он учился, развлекался, мечтал и занимался тем, чем должен был. Были же времена, когда Демиен погружался в некую апатию. И когда он находился во власти ее, то предпочитал просто ничего не делать. Самым лучшим занятием в такое время было скитание по планете и пассивное созерцание жизни на ней.
Всякий раз, когда Демиен заканчивал картину, его постигало чувство глубокой потери, как будто бы он утрачивал что-то очень дорогое. Но вскоре душа его успокаивалась, картина откладывалась в ящик и тут же забывалась, ибо Демиен был увлечен очередным своим творением. Что за упоительные минуты проводил он, рисуя некий образ, которым настойчиво бился в сердце его, требуя быть понятым и признанным. Лишь художник способен понять переживания другого художника, и отдать дань работе его. Величайшая награда для творца есть признание его детища и восхваление достоинств его. Да и как можно хулить работу мастера? Ведь создавая свое творение, он вкладывал в него душу. Как можно оценивать душу, чаяния ее, видение ею мира? Не есть ли душа высшее, что создано во Вселенной за все время ее существования? Душа, одержимая бесами, или же душа, свободная от каких бы то ни было предрассудков, есть единственная ниточка, что связывает человека с Жизнью. Не будь души, человек был бы мертв. Слабая физическая оболочка со всеми своими инстинктами стоит без души не больше, чем мертвая горная порода, веками находящаяся на какой-нибудь планете. Творец в своем воображении представляет себе тысячи картин и несметное количество жизней, ситуаций, событий. Он смотрит на жизнь сквозь два окошка, называемые глазами, и ничто не оказывается недостойным внимания его. Все воспринимается, запоминается и хранится в бездонной душе, чтобы в один прекрасный день стать одним из творений матера, который донесет свою мудрость и знания до людей. Он заставит души их волноваться, как волновалась некогда его собственная, он покажет, что есть в мире нечто прекрасное, высокое, непостижимое. Это нечто выше добра и зла, жизни и смерти, правды и лжи. Может быть, это сама душа, а может, и бытие. Но так ли важно, что? Главное то, что бьется человеческое сердце, волнуемое переживаниями души, что есть у людей восторг и слезы, наслаждение и боль. Все, что испытывает человек, не может умереть, не может раствориться вместе с дымкой от костра, на котором сгорело бренное тело. Это будет жить вечно. В творениях человека, в памяти о нем, или просто в бытии, незримое и непостижимое.
Глава 10. Ангел
Прошло еще два года. Как раз в тот день, когда Демиену стукнуло семнадцать, Стил услышал голос своего повелителя. Сатана прошипел:
— Благодаря тебе Судный день так и не наступил, ибо ты победил Иисуса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64