Вот вопросы, на которые у меня нет ответа, ребе.
- А на остальные вопросы у тебя, значит, ответы есть? Например: нужна ли Творцу какая-то черная дыра, чтобы диктовать своему народу?
Иосиф поднял руки:
- Я знаю только то, что чувствую, а чувствую только то, что существует там, под Храмовой горой, на глубине три километра. Я пришел за советом...
- Вот мой совет, - сказал раввин Бен Зеев, руководитель иерусалимской иешивы "Ор мешамаим", не отдавая себе отчета в том, что одним словом меняет историю еврейского народа, - Всевышний дал тебе удивительный дар понимать природу. А дар понимать решения Творца? Что, по-твоему, дарование Торы? Исход из Египта? Основание Иерусалима? Все, чем жил наш народ на протяжении трех тысячелетий? И выжил, кстати, а иные народы исчезли с лика земного. И это - только эманации из-под земли? Эти твои... биоизлучения?
Неужели Иосиф воображал, что ребе скажет что-то иное?
Ему очень не хотелось идти со своим открытием в клуб "Экстрастар". Коллеги-сенситивы - народ сложный. Портить отношения Иосиф не хотел ни с кем. Он прекрасно понимал: никто из коллег черную дыру под Стеной плача не ощущает. Исходящую от нее энергетику - да, конечно! Очищающее влияние Святого города - безусловно! Но причину... А тут является некто Лямпе, в клубе без году неделя, оле хадаш, милый, в общем, человек, вот даже и помогали ему первый год, и что он в ответ? Чувствует, понимаете ли, то, что никто из значительно более мощных сенситивов не видит в упор? Да, господа, ревность... Нет, господа, внимание коллег приятно, ежели они видят твою слабость. А если - силу?
Иосиф в клуб не пошел. Домой он вернулся в моцей шабат на попутной машине, хмурый, обросший, и на робкий вопрос Раи "где ж ты мотался три дня, горе мое?" ответил грубо, но весомо: "Сидел в Мосаде". Видимо, Иосиф имел в виду мисаду, что тоже не привело Раю в восторг, потому что тогда следовало спросить "а с кем?", но именно этого вопроса жена страшилась более всего на свете. Она считала, что с вопросов "С кем? Где? Когда?" начинаются все семейные трагедии.
- Седина в голову, бес в ребро, - сказала мама Хая из своей комнаты.
Через неделю Иосиф устроился на работу. Нет, в Офакиме ничего не нашлось, ездил он каждое утро в Беер-Шеву и возвращался не поздно, был еще бодр и способен даже посвящать вечерние часы приему посетителей, желавших проверить свои квартиры на предмет поиска геопатогена. Рая была бы весьма признательна клиентам, если бы они приносили свои квартиры с собой, чтобы мужу не приходилось таскаться каждый раз за многие кварталы от дома, но клиент ведь норовит урвать побольше, заплатив поменьше, а Иосиф такой безотказный... Бюджет семьи постепенно поправлялся, зарплата из Беер-Шевской компании приходила регулярно, и спустя полгода после описанных выше событий семейство Лямпе являло собой пример удачной абсорбции с полным олимовским набором: машканта, машина, электроприборы.
Кстати, Иосиф так и не сказал ни Рае, ни Мае, ни даже матери своей Хае, чем он, собственно, занимается в компании, мисрад которой в Беер-Шеве располагался на центральной улице Герцль. Вывеска "Мерказ клаль" могла означать что угодно.
Никто, даже лучший в мире сенситив, лозоходец и исследователь геофизических аномалий не способен предсказать землетрясение с точностью до минуты. Месяц - да, день - возможно, час - уже сомнительно.
Известное нынче всем землетрясение, произошедшее в Иудее 21 ноября 2024 года и затронувшее боковыми лепестками Иерусалим, было предсказано знаменитым Азриэлем с точностью до трех месяцев. Впоследствии дату удалось уточнить - ноябрь, причем, скорее всего, вторая половина. Все сенситивы сходились во мнении, что эпицентр окажется в тридцати километрах от Иерусалима к востоку, что более всего пострадает Иерихо, а поскольку эта часть эрец Исраэль вот уж скоро четверть века называлась "Государство Палестина", то никого, кроме героев-поселенцев предстоящий удар стихии особенно не волновал. Ибо, по всем оценкам, в самом Иерусалиме могли пострадать только ветхие халупы. Клуб сенситивов "Экстрастар" даже опубликовал по этому поводу в "Едиот ахронот" свое коммюнике, фамилия Лямпе упоминалась среди подписавшихся.
Почему бы и нет? Иосиф был полностью согласен с мнением коллег. Знал он чуть больше, но это неважно.
Все, кто посещал Старый город летом и осенью 2024 года, сетовали на то, что для туристов оказались закрыты раскопки древнего города Давида к югу от Стены плача. Ладно бы только закрыли, так еще и поставили среди камней высокую металлическую колонну, внутри которой что-то нудно подвывало и время от времени гулко ухало. Знающие люди утверждали: ищут нефть. Незнающие полагали, что проводится эксперимент по новым методам археологических изысканий - альтернативную мировую линию. Ведь именно в семидесятом должен был родиться Генрих, верно?
- Ну вот, - удовлетворенно сказал господин Штарк, - ты, наконец, понял.
Он произнес это таким тоном, будто был убежден, что средний историк в состоянии понять только азбучные истины.
- А что такого произошло в семидесятом? - задумчиво сказал я, перебирая в памяти события того времени. - Ранние годы застоя в СССР. США увязли во Вьетнаме. Франция переживает период политической нестабильности. В Германии... Но Германия нас ведь не интересует...
- Франция, - сказал господин Штарк. - И узнать это можно только одним способом.
- Ну да, - кивнул я, - воспользоваться Смесителем истории. Но, господин Штарк, почему ты пришел ко мне? Смесители продаются во всех салонах фирмы "А-зман а-зе", и если ты еще не приобрел эту штуку...
- Приобрел, - сказал господин Штарк, - и я не настолько туп, чтобы не воспользоваться Смесителем и не узнать истину. Разумеется, я был в том времени. В семьдесят втором, а не в семидесятом, если на то пошло. Трагическая случайность. Даже Магистр мог этого не учесть. В июне семьдесят второго на авиасалоне в Бурже произошла катастрофа - советский Ту-144 потерял управление и врезался в дом. Погиб экипаж, там был даже замминистра. Об этом писали. А о том, что в разрушенном доме погибла молодая женщина по имени Жаннетт Плассон, не писал никто.
- Ты хочешь сказать...
- Она находилась на восьмом месяце. Если бы катастрофы не произошло, или если бы салон состоялся месяцем позже, Жаннетт родила бы мальчика, который через двадцать семь лет изменил бы лицо мира.
- А как насчет альтернатив? - спросил я.
- А никак, - пожал плечами господин Штарк. - Гибель самолета - это ведь не результат чьего-то сознательного выбора. Если бы пилот хотя бы на мгновение задумался - влепить машину в дом или спокойно завершить полет, обе альтернативные возможности были бы осуществлены физически. Но процесс от выбора человека не зависел. И альтернативных миров, в которых Генрих родился бы и выполнил свою миссию, просто нет.
1 2 3 4 5 6
- А на остальные вопросы у тебя, значит, ответы есть? Например: нужна ли Творцу какая-то черная дыра, чтобы диктовать своему народу?
Иосиф поднял руки:
- Я знаю только то, что чувствую, а чувствую только то, что существует там, под Храмовой горой, на глубине три километра. Я пришел за советом...
- Вот мой совет, - сказал раввин Бен Зеев, руководитель иерусалимской иешивы "Ор мешамаим", не отдавая себе отчета в том, что одним словом меняет историю еврейского народа, - Всевышний дал тебе удивительный дар понимать природу. А дар понимать решения Творца? Что, по-твоему, дарование Торы? Исход из Египта? Основание Иерусалима? Все, чем жил наш народ на протяжении трех тысячелетий? И выжил, кстати, а иные народы исчезли с лика земного. И это - только эманации из-под земли? Эти твои... биоизлучения?
Неужели Иосиф воображал, что ребе скажет что-то иное?
Ему очень не хотелось идти со своим открытием в клуб "Экстрастар". Коллеги-сенситивы - народ сложный. Портить отношения Иосиф не хотел ни с кем. Он прекрасно понимал: никто из коллег черную дыру под Стеной плача не ощущает. Исходящую от нее энергетику - да, конечно! Очищающее влияние Святого города - безусловно! Но причину... А тут является некто Лямпе, в клубе без году неделя, оле хадаш, милый, в общем, человек, вот даже и помогали ему первый год, и что он в ответ? Чувствует, понимаете ли, то, что никто из значительно более мощных сенситивов не видит в упор? Да, господа, ревность... Нет, господа, внимание коллег приятно, ежели они видят твою слабость. А если - силу?
Иосиф в клуб не пошел. Домой он вернулся в моцей шабат на попутной машине, хмурый, обросший, и на робкий вопрос Раи "где ж ты мотался три дня, горе мое?" ответил грубо, но весомо: "Сидел в Мосаде". Видимо, Иосиф имел в виду мисаду, что тоже не привело Раю в восторг, потому что тогда следовало спросить "а с кем?", но именно этого вопроса жена страшилась более всего на свете. Она считала, что с вопросов "С кем? Где? Когда?" начинаются все семейные трагедии.
- Седина в голову, бес в ребро, - сказала мама Хая из своей комнаты.
Через неделю Иосиф устроился на работу. Нет, в Офакиме ничего не нашлось, ездил он каждое утро в Беер-Шеву и возвращался не поздно, был еще бодр и способен даже посвящать вечерние часы приему посетителей, желавших проверить свои квартиры на предмет поиска геопатогена. Рая была бы весьма признательна клиентам, если бы они приносили свои квартиры с собой, чтобы мужу не приходилось таскаться каждый раз за многие кварталы от дома, но клиент ведь норовит урвать побольше, заплатив поменьше, а Иосиф такой безотказный... Бюджет семьи постепенно поправлялся, зарплата из Беер-Шевской компании приходила регулярно, и спустя полгода после описанных выше событий семейство Лямпе являло собой пример удачной абсорбции с полным олимовским набором: машканта, машина, электроприборы.
Кстати, Иосиф так и не сказал ни Рае, ни Мае, ни даже матери своей Хае, чем он, собственно, занимается в компании, мисрад которой в Беер-Шеве располагался на центральной улице Герцль. Вывеска "Мерказ клаль" могла означать что угодно.
Никто, даже лучший в мире сенситив, лозоходец и исследователь геофизических аномалий не способен предсказать землетрясение с точностью до минуты. Месяц - да, день - возможно, час - уже сомнительно.
Известное нынче всем землетрясение, произошедшее в Иудее 21 ноября 2024 года и затронувшее боковыми лепестками Иерусалим, было предсказано знаменитым Азриэлем с точностью до трех месяцев. Впоследствии дату удалось уточнить - ноябрь, причем, скорее всего, вторая половина. Все сенситивы сходились во мнении, что эпицентр окажется в тридцати километрах от Иерусалима к востоку, что более всего пострадает Иерихо, а поскольку эта часть эрец Исраэль вот уж скоро четверть века называлась "Государство Палестина", то никого, кроме героев-поселенцев предстоящий удар стихии особенно не волновал. Ибо, по всем оценкам, в самом Иерусалиме могли пострадать только ветхие халупы. Клуб сенситивов "Экстрастар" даже опубликовал по этому поводу в "Едиот ахронот" свое коммюнике, фамилия Лямпе упоминалась среди подписавшихся.
Почему бы и нет? Иосиф был полностью согласен с мнением коллег. Знал он чуть больше, но это неважно.
Все, кто посещал Старый город летом и осенью 2024 года, сетовали на то, что для туристов оказались закрыты раскопки древнего города Давида к югу от Стены плача. Ладно бы только закрыли, так еще и поставили среди камней высокую металлическую колонну, внутри которой что-то нудно подвывало и время от времени гулко ухало. Знающие люди утверждали: ищут нефть. Незнающие полагали, что проводится эксперимент по новым методам археологических изысканий - альтернативную мировую линию. Ведь именно в семидесятом должен был родиться Генрих, верно?
- Ну вот, - удовлетворенно сказал господин Штарк, - ты, наконец, понял.
Он произнес это таким тоном, будто был убежден, что средний историк в состоянии понять только азбучные истины.
- А что такого произошло в семидесятом? - задумчиво сказал я, перебирая в памяти события того времени. - Ранние годы застоя в СССР. США увязли во Вьетнаме. Франция переживает период политической нестабильности. В Германии... Но Германия нас ведь не интересует...
- Франция, - сказал господин Штарк. - И узнать это можно только одним способом.
- Ну да, - кивнул я, - воспользоваться Смесителем истории. Но, господин Штарк, почему ты пришел ко мне? Смесители продаются во всех салонах фирмы "А-зман а-зе", и если ты еще не приобрел эту штуку...
- Приобрел, - сказал господин Штарк, - и я не настолько туп, чтобы не воспользоваться Смесителем и не узнать истину. Разумеется, я был в том времени. В семьдесят втором, а не в семидесятом, если на то пошло. Трагическая случайность. Даже Магистр мог этого не учесть. В июне семьдесят второго на авиасалоне в Бурже произошла катастрофа - советский Ту-144 потерял управление и врезался в дом. Погиб экипаж, там был даже замминистра. Об этом писали. А о том, что в разрушенном доме погибла молодая женщина по имени Жаннетт Плассон, не писал никто.
- Ты хочешь сказать...
- Она находилась на восьмом месяце. Если бы катастрофы не произошло, или если бы салон состоялся месяцем позже, Жаннетт родила бы мальчика, который через двадцать семь лет изменил бы лицо мира.
- А как насчет альтернатив? - спросил я.
- А никак, - пожал плечами господин Штарк. - Гибель самолета - это ведь не результат чьего-то сознательного выбора. Если бы пилот хотя бы на мгновение задумался - влепить машину в дом или спокойно завершить полет, обе альтернативные возможности были бы осуществлены физически. Но процесс от выбора человека не зависел. И альтернативных миров, в которых Генрих родился бы и выполнил свою миссию, просто нет.
1 2 3 4 5 6