Он, наконец, повернулся к девушке. Та лежала, крепко зажмурившись. Слезы на ресницах в свете закатных огней отливали розовым.
— Наконец, последняя сцена, — помолчав, сказал Смерх. — Ты называешь свое истинное имя и пытаешься меня соблазнить. Притом прекрасно зная, что будущая защитница деревни не должна быть познана мужчиной, а Истинное Имя должно оставаться тайной. Очень неосторожно, но у тебя не было выхода, не так ли?
— Что со мной будет? — не сказала, но подумала девушка.
— Вообще-то, — сказал Смерх, — ты предала свой долг и дело Света. Поэтому я обязан передать тебя в руки Светлого Братства. Тобой займется инквизиция. Что означает в твоем случае — несколько месяцев допросов и потом испепеление на алтаре Светлых Богов. Во всяком случае, я обязан так поступить. Но, с другой стороны, Грязцы нуждаются в деве-защитнице, а другой девушки, обладающей Силой, нет. Учесть это — тоже моя обязанность. Наконец, ты вряд ли захочешь, чтобы всю оставшуюся жизнь к тебе относились как к изменнице, которую привели к служению силой? Поэтому мы вернемся в село, а я скажу, что еле вырвал тебя из лап нежити. Это даже не будет ложью — или, во всяком случае, это очень маленькая ложь. Но если хочешь, я скажу правду.
— Не надо, — попросила Фрета.
— Тогда постарайся держаться с достоинством, — заключил Смерх. — А теперь вставай. Нас ждут, а идти еще далеко. Мы должны исполнить свой долг.
Как Себастьян и предполагал, селяне, лишившиеся собственного колдуна, попросили его самолично провести обряд инициации девы-защитницы — и хорошо заплатили за это. Теперь пояс мага был туго набит полновесным серебром.
Обряд он провел чисто. Одурманенная заклятьями девушка почти не кричала, даже когда он отсекал ей конечности — так хорошо он снимал боль. Только когда дошла очередь до глаз, с Фреткой случилась истерика, но она быстро смирилась.
Перед самым отъездом маг зашел посмотреть на приготовленную для девушки клеть. Все было сделано правильно: ровный деревянный пол без заноз, поилка, сток для нечистот. На стенке уже висел новенький бич из воловьей кожи — на тот случай, если от девы-защитницы потребуется вся ее Сила. Смерх знал еще по Училищу, как хорошо боль помогает проявлению высших способностей. Как и увечья. В том числе то тайное, которое делает из мужчины мага.
Но Коим лишилась большего, чем тот кусок плоти, который Смерх оставил на алтаре Светлых Богов при вступлении в Братство. А это значит, что больше будет и магическая компенсация. Скоро в обрубке Гранфреты прорастет зерно Силы. Лишенная глаз и конечностей, она сможет видеть и слышать на многие перегоны вдаль, управлять ветром и облаками, чуять нечисть, едва та высунется из чернолесья. Отныне всходы будут обильны, урожаи — щедры, а волколаки и упыри не потревожат боле покой жителей деревеньки Грязцы. И даже если Тьма навалится всей своей погибельной мощью, у деревни хватит сил выстоять и дождаться перемоги. Лет десять — пятнадцать — настолько обычно хватает Силы девы-защитницы — село будет процветать. А там они найдут другую золотоволосую девственницу с Силой под сердцем и сделают с ней то же самое.
Дело Света получило еще одну опору. А он, Смерх, совершил положенное благое деяние, исполнил свой долг, получил справедливую плату — и теперь мог с чистой совестью покинуть эти края.
Затворяя двери клети, маг подумал, что его это почему-то совершенно не радует.

1 2 3 4