Трудно описать восторг и внезапный азарт, которым захватила подобная рыбалка безо всяких снастей и приманок. Через три минуты я уже более осторожно прикасался к рыбе, дополнительно взмучивая воду с помощью ног, так как образовавшуюся сумесь уносило вниз по течению. Я очень быстро сообразил, что спешить с процессом ловли рыбы руками не следует. Рыба в мутной воде позволяла до себя дотрагиваться, причем, если я пытался взять ее за хвост и вытащить из воды, то она вырывалась из рук довольно легко и уходила в сторону, но на малое расстояние. Мною было замечено, что если рыбу одновременно брать за голову и туловище правой или левой рукой, а затем постепенно сжимать ее в ладони до тех пор, пока не почувствуешь, что держишь прочно, такой процесс был самым оптимальным при ловле. Голавли, пойманные мною под бревнами деревянного моста, по длине несколько превышали размер ладони, хорошо в ней укладывались, а из-под большого и указательного пальцев торчал хвост. Было также замечено, что и другая рука пригодилась для ловли: я подгонял ею рыбу к руке, в сторону которой была направлена голова рыбы и несколько мгновений придерживал рыбу в момент захвата.
При первой настоящей рыбалке было поймано около килограмма рыбы — с десяток почти одинакового размера голавлей. Я не захватил с собой никакой сумки, чтобы положить в нее рыбу, поэтому, сломав ивовый куст и оголив его от листьев, сделал кукан, на который нанизал свой первый улов. Дома отец расспросил во всех подробностях об обстоятельствах рыбной ловли и был весьма удивлен, что в такой невзрачной на вид речке могут водиться достаточно крупные голавли.
В Цнянке водился не только голавль, но и налим, поймать которого было значительно труднее, чем любую другую рыбу. Налим — очень сильная и скользкая рыба, водится в труднодоступных для проникновения рук корягах, находясь в самой глубине коряги. Поэтому зачастую при ловле налима приходилось погружаться в воду с головой, чтобы добраться до самых удаленных корневищ, под которыми притаился налим.
В Цнянке также в небольшом количестве водились некрупные окуни. Зачастую, просовывая руки под коряги, я неожиданно натыкался на плавники окуней, которые не пускались наутек, и взять окуня рукой практически не составляло трудностей.
На Цнянке, этой мелководной речушке с родниковой водой, я прошел двухлетнюю практику ловли рыбы руками, набирался опыта, который пригодился при ловле более крупных экземпляров в более глубоких водоемах.
Немалый опыт приобрел я и на речке Вяче, глубина которой местами достигает двух с половиной метров. В частности, я понял, что купание отдыхающих, которое так мешает рыбакам с удочками, при ловле руками только способствует успеху. Более того, я специально просил друзей и знакомых искупаться, чтобы таким образом облегчить себе процесс ловли, в котором необходимо было мутить воду. Когда все с криками и шумом бросались в воду купаться, вода от взмучивания становилась буквально коричневой. После этого я входил в воду ниже купающихся по течению, заранее зная расположение коряг и кустов возле берега, корневища которых находились в воде, в прибрежной зоне. За тридцать-сорок минут мне обычно удавалось наловить не менее четырех килограммов рыбы. Секрет успеха был достаточно простым: рыба уходила вниз по течению от шума купающихся, шагов на двадцать, и пряталась в первые на ее пути укрытия, чтобы позже возвратиться в излюбленные места. Рыбы в корчах было много, поэтому не составляло трудностей вытаскивать по три-четыре штуки одновременно обеими руками, чтобы не погружать их под корч по нескольку раз.
В то время я научился свободно держаться в воде, хорошо плавая и ныряя, под водой мог оставаться полторы минуты. Не боялся глубоко заныривать под коряги, правда, при этом не забывал надеть маску и ласты.
На реке Вяча было довольно памятное место с обрывистым берегом, где глубина достигала трех метров. Течение в этом месте было достаточно быстрое, поэтому ловля рыбы руками в одиночку практически была невозможна из-за того, что мутная вода быстро перемещалась вниз, и рыба могла заметить того, кто ее ловит. На большой глубине имелась подмоина, в которую можно было поместиться даже втроем. Здесь мне впервые пришлось встретиться с более крупной рыбой, достигающей по весу килограмма. В подмоину забивались целые стаи рыбы — плотва, окуни, крупные и мелкие. Для того, чтобы не нырять на большую глубину от десяти до двадцати раз, я брал с собой садок и на ощупь выбирал из скопления рыб наиболее крупные экземпляры, складывая поочередно в садок, находящийся открытым при ловле и придерживаемый левой рукой. Примерно за сорок минут ловли в этом месте я налавливал не менее пяти килограммов отборной плотвы и окуня.
На Вяче я научился одновременно с ловлей под корягами и под берегом ловить рыбу просто в траве, особенно густой. Могу отметить, что в траве поймать рыбу гораздо сложнее, так как у нее больше возможностей избежать рук рыболова, чем под корягой, где рыбу попросту можно прижать к корневищу или части берега, находящейся под водой.
Когда ловишь в жаркий день рыбу в большом количестве, за тобой наблюдают рыбаки-удочники, причем некоторые выражают недовольство тем, что им мешают ловить и пугают рыбу. Иногда рассказывают истории о том, что именно под той корягой, где я в данный момент ловлю рыбу, одного из таких же ловцов укусила водяная крыса, да не просто укусила, а отхватила пару пальцев. Конечно, крыс в реке я видел не раз, но никогда не был их жертвой . Необходимо просто помнить о том, что лучше не ловить рыбу в норах, выходящих на берег, так как не исключена возможность, что водяная крыса находится именно там.
Бывали случаи, когда, перемещаясь вниз по течению и поднимая со дна ил, я становился свидетелем клева у рыбаков, стоящих с удочками ниже по течению. Наиболее опытные рыбаки, зная повадки рыбы и ее отношение к мутной воде, просили меня еще раз пройтись в том же месте и повторно взмутить воду.
В реке Вяча водились и налимы, попадались мне экземпляры весом до килограмма, причем наиболее крупные были
осторожны и прятались в лабиринтах нор с несколькими входами и выходами. Налим для знающих рыбаков — это лакомство, особенно его печень.
Небезынтересным моментом в моей жизни являлась также ловля рыбы в Острошицком озере.
В нем водилось очень много леща, линя, сазана, щуки, окуня, а также крупной плотвы. В озере рыбу поймать руками гораздо труднее. Делалось это так: одевая маску с трубкой и ласты, я проплывал вдоль берега в тех местах, где наблюдал качавшийся камыш. Там проплывала стайка рыб. Я интенсивно поднимал ил со дня озера с помощью ласт, заплывал в гущу камыша и подминал его под себя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
При первой настоящей рыбалке было поймано около килограмма рыбы — с десяток почти одинакового размера голавлей. Я не захватил с собой никакой сумки, чтобы положить в нее рыбу, поэтому, сломав ивовый куст и оголив его от листьев, сделал кукан, на который нанизал свой первый улов. Дома отец расспросил во всех подробностях об обстоятельствах рыбной ловли и был весьма удивлен, что в такой невзрачной на вид речке могут водиться достаточно крупные голавли.
В Цнянке водился не только голавль, но и налим, поймать которого было значительно труднее, чем любую другую рыбу. Налим — очень сильная и скользкая рыба, водится в труднодоступных для проникновения рук корягах, находясь в самой глубине коряги. Поэтому зачастую при ловле налима приходилось погружаться в воду с головой, чтобы добраться до самых удаленных корневищ, под которыми притаился налим.
В Цнянке также в небольшом количестве водились некрупные окуни. Зачастую, просовывая руки под коряги, я неожиданно натыкался на плавники окуней, которые не пускались наутек, и взять окуня рукой практически не составляло трудностей.
На Цнянке, этой мелководной речушке с родниковой водой, я прошел двухлетнюю практику ловли рыбы руками, набирался опыта, который пригодился при ловле более крупных экземпляров в более глубоких водоемах.
Немалый опыт приобрел я и на речке Вяче, глубина которой местами достигает двух с половиной метров. В частности, я понял, что купание отдыхающих, которое так мешает рыбакам с удочками, при ловле руками только способствует успеху. Более того, я специально просил друзей и знакомых искупаться, чтобы таким образом облегчить себе процесс ловли, в котором необходимо было мутить воду. Когда все с криками и шумом бросались в воду купаться, вода от взмучивания становилась буквально коричневой. После этого я входил в воду ниже купающихся по течению, заранее зная расположение коряг и кустов возле берега, корневища которых находились в воде, в прибрежной зоне. За тридцать-сорок минут мне обычно удавалось наловить не менее четырех килограммов рыбы. Секрет успеха был достаточно простым: рыба уходила вниз по течению от шума купающихся, шагов на двадцать, и пряталась в первые на ее пути укрытия, чтобы позже возвратиться в излюбленные места. Рыбы в корчах было много, поэтому не составляло трудностей вытаскивать по три-четыре штуки одновременно обеими руками, чтобы не погружать их под корч по нескольку раз.
В то время я научился свободно держаться в воде, хорошо плавая и ныряя, под водой мог оставаться полторы минуты. Не боялся глубоко заныривать под коряги, правда, при этом не забывал надеть маску и ласты.
На реке Вяча было довольно памятное место с обрывистым берегом, где глубина достигала трех метров. Течение в этом месте было достаточно быстрое, поэтому ловля рыбы руками в одиночку практически была невозможна из-за того, что мутная вода быстро перемещалась вниз, и рыба могла заметить того, кто ее ловит. На большой глубине имелась подмоина, в которую можно было поместиться даже втроем. Здесь мне впервые пришлось встретиться с более крупной рыбой, достигающей по весу килограмма. В подмоину забивались целые стаи рыбы — плотва, окуни, крупные и мелкие. Для того, чтобы не нырять на большую глубину от десяти до двадцати раз, я брал с собой садок и на ощупь выбирал из скопления рыб наиболее крупные экземпляры, складывая поочередно в садок, находящийся открытым при ловле и придерживаемый левой рукой. Примерно за сорок минут ловли в этом месте я налавливал не менее пяти килограммов отборной плотвы и окуня.
На Вяче я научился одновременно с ловлей под корягами и под берегом ловить рыбу просто в траве, особенно густой. Могу отметить, что в траве поймать рыбу гораздо сложнее, так как у нее больше возможностей избежать рук рыболова, чем под корягой, где рыбу попросту можно прижать к корневищу или части берега, находящейся под водой.
Когда ловишь в жаркий день рыбу в большом количестве, за тобой наблюдают рыбаки-удочники, причем некоторые выражают недовольство тем, что им мешают ловить и пугают рыбу. Иногда рассказывают истории о том, что именно под той корягой, где я в данный момент ловлю рыбу, одного из таких же ловцов укусила водяная крыса, да не просто укусила, а отхватила пару пальцев. Конечно, крыс в реке я видел не раз, но никогда не был их жертвой . Необходимо просто помнить о том, что лучше не ловить рыбу в норах, выходящих на берег, так как не исключена возможность, что водяная крыса находится именно там.
Бывали случаи, когда, перемещаясь вниз по течению и поднимая со дна ил, я становился свидетелем клева у рыбаков, стоящих с удочками ниже по течению. Наиболее опытные рыбаки, зная повадки рыбы и ее отношение к мутной воде, просили меня еще раз пройтись в том же месте и повторно взмутить воду.
В реке Вяча водились и налимы, попадались мне экземпляры весом до килограмма, причем наиболее крупные были
осторожны и прятались в лабиринтах нор с несколькими входами и выходами. Налим для знающих рыбаков — это лакомство, особенно его печень.
Небезынтересным моментом в моей жизни являлась также ловля рыбы в Острошицком озере.
В нем водилось очень много леща, линя, сазана, щуки, окуня, а также крупной плотвы. В озере рыбу поймать руками гораздо труднее. Делалось это так: одевая маску с трубкой и ласты, я проплывал вдоль берега в тех местах, где наблюдал качавшийся камыш. Там проплывала стайка рыб. Я интенсивно поднимал ил со дня озера с помощью ласт, заплывал в гущу камыша и подминал его под себя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10