— Ничего особенного, — ответил Коплан. — Я просто хотел встретиться с инженером, чтобы попросить у него некоторые объяснения.
Почти все европейцы, проезжавшие по дороге, просили о том же. Человек устало пригласил гостей пройти в небольшой прохладный холл с полом, вымощенным плиткой, где стоял сильный запах нефти.
Охранник пересек холл, привел в действие невидимый механизм, потом открыл дверь, и тут же рокот машин стал громче, но затих, когда дверь закрылась.
Таблички со стен кричали красными буквами: «Не курить — смертельно опасно».
Через секунду охранник вернулся в сопровождении крепкого мужчины с блестящим от пота лицом, одетого в белый халат, заляпанный масляными пятнами. Светло-каштановые волосы и кожа кирпичного цвета, как и сдержанное поведение, выдавали подданного Ее Величества королевы Великобритании.
— Джон Пенфолд, — представился инженер, извиняясь жестом за грязные руки. — Чем могу быть вам полезен?
— Простите, что отрываем вас от работы, — сказал Коп-лан, — но возможности получить эти сведения на этом шоссе довольно незначительны. Моя жена и я едем в Абу Кемаль, чтобы посмотреть на архелогические раскопки Мари. Есть ли поблизости место, где мы могли бы переночевать? Если судить по карте и путеводителю, это весьма проблематично.
— О? — произнес англичанин. — Не ломайте себе голову. Вы можете остановиться в соседнем здании. В нем есть комнаты для проезжающих. Обратитесь к консьержу.
— Превосходно! — обрадовался Франсис. — А поесть можно тоже?
— Разумеется! Есть столовая. Вы будете гостями ИПК. Он посмотрел на Клодин, машинально вытер руки о кусок пакли.
— Может быть, мы будем иметь удовольствие увидеться снова?
— Конечно. Мое дежурство заканчивается в шесть часов.
— О'кей. До скорого? — бросил Франсис.
Через пять минут он вошел в другое белое строение, где любезный консьерж, выслушав его объяснения, посоветовал подогнать машину к подъезду, чтобы облегчить выгрузку багажа.
Затем приехавших проводили коридорами, чистыми, как в больнице, к уютной комнате, имеющей душ, — неожиданная роскошь в этой каменистой пустыне. Консьерж сообщил, что ужин бывает между пятью тридцатью и восемью часами в общей столовой и что путешественники освобождаются от всякой платы.
Когда Коплан и его спутница остались одни, Клодин произнесла глухим голосом:
— Вот видишь, везде одно и то же. Нас принимают по-доброму, а ты готовишь этим ничего не подозревающим милым людям гадость.
— Отстань! — раздраженно ответил он. — Ты собираешься читать мне мораль всякий раз, когда мы будем работать вместе?
С обнаженным торсом, он открыл два больших чемодана, привезенные из Багдада, чтобы переодеться.
Раздосадованная Клодин сбросила платье и осталась в одних трусиках.
— А я? Кого еще мне придется очаровывать? — спросила она через некоторое время.
— Никого. Улыбайся и помалкивай. Это все, что я у тебя прошу.
Она подошла к нему и прижалась к его груди как можно крепче.
— Ты не в духе? — спросила она, ласкаясь.
Он отодвинулся, развернул ее и слегка шлепнул по заду.
— Нет, — ответил он. — Вот только, представь себе, у меня тоже бывают причины для недовольства. В эти моменты мне лучше не надоедать. Прими душ, а об остальном не заботься.
Через час, одетые более элегантно, хотя и без претензий, они вошли в зал столовой.
Разговоры десятка людей, собравшихся в этом зале, разом прекратились. Все взгляды обратились на вновь пришедших, и появление гостей было встречено почти тягостным молчанием.
Коплан поздоровался с присутствующими, поклонившись и сказав:
— Джентльмены...
Встав из-за столика, инженер Пенфолд отложил салфетку, чтобы пойти гостям навстречу.
— Будьте как дома, — радушно сказал он, — Садитесь, куда хотите... — Он покраснел. -...можете за мой столик.
Он указал рукой на два свободных места напротив его прибора.
— Охотно, — ответил Коплан.
Улыбающаяся Клодин молча кивнула.
За едой беседа касалась самых различных тем: достопримечательностей Ирака, жизни в Багдаде, мировой политики и других классических тем для разговора людей, никогда раньше не встречавшихся. Разговор неизбежно зашел о нефти вообще и ИПК в частности.
Клодин страшно скучала, тем более что она не понимала ничего из ведущихся при ней разговоров.
Около девяти часов вечера, сидя перед стаканами виски и куря одну сигарету за другой, мужчины все еще оживленно разговаривали.
— Это невероятно, — говорил Франсис. — Вы находитесь на жизненно важном пункте, в самом важном месте на пути перегонки иракской нефти к Средиземному морю, и лишены какой бы то ни было защиты. После диверсии против ваших нефтепроводов в Иордании и Сирии вы не принимаете никаких мер безопасности. Это безумие.
— А почему вы решили, что мы не защищены? — спросил Пенфолд, широко открывая наивные глаза.
Коплан сморщился, изображая осуждение и скептицизм.
— Может быть, вы и защищены, — сказал он, — но я этого не вижу. Если, конечно, вы не считаете защитой жалкий забор из колючей проволоки, который в Европе ставят по краям пастбищ.
Лицо Пенфолда осветилось улыбкой.
— Не доверяйте внешним признакам, — посоветовал он, подмигнув. — Забор служит для определения границ территории и мешает верблюдам расхаживать между внешними трубами.
Совершенно убежденный в эффективности системы обеспечения безопасности сооружений, он продолжал:
— Наиболее уязвимы насосы и шлюзы, открывающие различные трубопроводы, но они находятся внутри здания. Следовательно, для их разрушения нужно сначала проникнуть в здание.
— Это просто, — заметил Коплан. — Я и моя жена вошли на станцию без малейших помех.
— Да, в холл! — воскликнул Пенфолд. — Но пройти дальше вы бы не смогли. Следующая дверь запирается на замок, открыть который может только охранник снаружи. Кроме того, она стальная. Если дверь попытаются открыть силой, персонал, находящийся внутри, успеет предупредить гарнизон форта и взять оружие, стоящее в пирамидах на случай нападения. И это еще не все. Кроме постоянного наблюдения, осуществляемого солдатами, непрерывно патрулирующими окрестности, ночной радар сообщит радиооператору о любом постороннем присутствии в радиусе десяти километров. Если бы вы знали, сколько раз тревогу поднимали из-за безобидных животных!
Коплан принял скептический вид.
— Да, конечно, это несколько меняет дело, — согласился он. — Но что произойдет в случае, если массированную атаку предпримут люди, вооруженные автоматическим оружием?
— Не волнуйтесь, у нас есть пулеметы, — ответил Пенфолд. — А при первой же очереди радист вызовет подкрепления со станций Т-1 и Н-1, где есть вертолеты. Меньше чем за полчаса террористам придется иметь дело не только со здешним персоналом и двадцатью солдатами форта, но и с сорока бойцами с соседних станций.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32