Холод подобрался слишком близко. Чайка с Криком взвилась в небо.
Но человек этого даже не заметил. Он смотрел на такую близкую, но недостижимую уже землю.
«Только не здесь, — подумал Север. — Я хочу умереть у тех скал. Я хочу хоть на миг прикоснуться к ним».
Но холод неумолимо сковывал сердце, и оно билось все тише и тише, как смертельно уставшая птица в клетке.
А потом яркий свет ударил по глазам, и Север взмыл вверх, к облакам, оставляя внизу разбитую лодку с замершим телом человека в ней.
Эпилог
— И все-таки мне немного жаль его, — сказала старая женщина, вытирая пропахшие рыбой руки о фартук.
— Почему? Он сделал все, что должен был сделать, — ответил рыбак. — И сделал правильно. За что его жалеть?
— Никогда не могла понять твоих штучек. К чему были эти сложности? Почему ты не объяснил ему все сам?
— Он бы ничего не понял. А если бы и понял, то ничего не смог бы с этим поделать. Что толку давать человеку знание, которым он не сможет воспользоваться? Для него это будет пустым звуком.
— Сколько ему пришлось пережить… — Женщина покачала головой.
— Без боли, без слез не бывает побед. Всегда и за все нужно платить. И цена никогда не бывает слишком высокой.
— Даже жизнь?
— Как будто он был бессмертным! Рано или поздно он все равно бы умер.
— Это жестоко.
— Мир сам по себе жесток… Но и прекрасен. Две стороны одной медали. Он это увидел и был счастлив.
— Недолго.
— Счастье не бывает долгим или коротким. Оно просто есть или его нет. При Чем тут время?
— У тебя на все готов ответ, — проворчала женщина.
Рыбак кивнул. Он неторопливо начал набивать трубку.
— Все-таки я рад за него, — сказал старик. — Он шел туда, куда его вела душа. Он убил в жестокой схватке все темное, что жило в нем. Он сумел прислушаться к себе, понять свою суть и принять свое предназначение. Пусть ему и потребовалось десять лет на это. Он хорошо простился с тем, что ему было уже не нужно и умерло в нем само по себе… Нет, он все сделал хорошо. Правда, так и не смог понять, что все, с чем он столкнулся в море, — это он сам. Ну да такое ему и не под силу.
Он снова замолчал, задумчиво выпуская клубы сизого дыма.
— Но ведь он вернется? — спросила женщин.
— Все возвращается. Вернется и он.
— Он будет помнить?
— Он будет другим. И сможет идти дальше. Может быть, на этот раз он поймет, что человек никогда не сражается с миром. Он всегда сражается с самим собой.
Рыбак выколотил трубку и оглянулся.
— Тебе пора идти, — сказал он кому-то в темноту.
Мальчик улыбнулся и, взяв ведерко и сачок, шагнул к двери хижины.
…Человек сидел на берегу моря. Солнце стояло в зените, и вода блестела так, что на нее больно было смотреть. Было очень жарко, и даже свежий ветер с моря не спасал от яростно палящего солнца.
Человек разлепил опухшие веки. Свет резанул по глазам, но мужнина лишь чуть прикрыл их, чтобы привыкнуть к свету, а потом огляделся.
Каменистый берег был пуст. Все живое попряталось от безжалостного зноя. Лишь чайки с пронзительными криками кружили над тем местом, где сидел человек.
Перед ним стоял мальчик лет десяти и смотрел на него большими не по-детски серьезными глазами. Из одежды на нем были лишь светлые широкие штаны, закатанные до колен. В руках мальчик держал ведерко и сачок. На загорелой до черноты груди болтался на тонком шнурке дешевый оловянный крестик.
— Где я? — прохрипел человек. Распухшие губы шевелились с трудом..
Мальчик ничего не ответил, словно никакого вопроса и не было.
— Где я? — повторил человек…

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24