– Хотел узнать, здесь ли живет Линн Сандерс. Я сказал ему, чтобы убирался.
Боже! – расстроилась Линн. – А ты не знаешь, откуда он?
– Местный раздолбай. Наверное, пытается развить тему. Если эти дьяволы взяли след, они уже не оставят тебя в покое.
– Может, ты его спугнул? – без особой убежденности сказала Линн.
Через полчаса зазвонил телефон.
– Линн Сандерс? – спросил мужской голос.
– Да, – машинально ответила Линн.
– Это Дэн Филдинг из «Эха». Я хотел узнать, что вы думаете насчет статьи из журнала «Соуплайнз»?
– То, что я думаю, напечатать нельзя! – отрезала она.
– Итак, вы не очень обрадованы. А что думает об этом ваш муж?
– Он тоже в бешенстве. Не в последнюю очередь из-за того, что такие, как вы, вертятся у нашей двери.
Тут к ней подошел Ник:
– Кто это, Линн?
Она накрыла трубку ладонью.
– Репортер из «Эха».
К ее удивлению, Ник вырвал у нее трубку и положил ее на рычаг.
– Ты дура! Разве не понимаешь, что все твои слова запишут и используют как свидетельство?
– Свидетельство чего?
– Всего, во что они хотят заставить поверить публику. Они раздуют это до небес. Единственный способ общения с такими подонками – ничего им не говорить.
Он оказался прав. Следующий выпуск местной газеты вышел под шапкой: «ПОЦЕЛУИ СКРЫТОЙ КАМЕРОЙ». Содержание заметки изумило Линн. Каким-то образом репортер ухитрился из минимума материала выжать целую историю. «Телезвезда Линн Сандерс (Кэрол из «Ночных сов») была в бешенстве, когда увидела фотографию из «Соуплайнз», на которой она целуется с новобрачным Джерри Портером. Этот вполне реальный инцидент имел место во время мальчишника Джерри, проходившего в «Красном льве», где Линн в последний раз прислуживала в баре. Жена Джерри, Шарон Браун, сказала, что чуть не развелась с ним, когда увидела фото. Хозяйка «Красного льва», Джеки Карсон, подтвердила, что экс-барменша поступила так «ради смеха», но ее муж в этом не так уж уверен. Свое собственное мнение по этому поводу Линн считает «непечатным». Ну что же, Линн, у нас есть для вас новость: то, что вы делаете на экране, – это одно, но когда телезвезда так себя ведет в своем квартале, людям это не нравится!»
– Надеюсь, ты довольна! – с отвращением отбросив газету, проворчал Ник.
Линн попыталась его обнять, но Ник отстранился.
– Послушай, милый, мне очень жаль. В будущем я буду осторожней – я обещаю.
На этот раз никакой ролевой игры разыграно не было. Когда они легли в постель, Ник обращался с ней грубо, безжалостно щипал за соски и вошел в Линн прежде, чем она была к этому готова, так что даже причинил боль. Линн почувствовала себя уязвленной.
– Лучше вообще не заниматься любовью, чем заниматься вот так, – сказала она ему после того, как все кончилось.
– Ты это заслужила, – зло сверкнув глазами, ответил Ник.
– Нет, не заслужила! Как ты смеешь так говорить?
– Я не хочу, чтобы мой дом осаждала пресса.
– Но это не причина, чтобы вымещать свой гнев на мне. – Она пристально посмотрела на Ника, которого, казалось, хорошо знала. Неужели он действительно так сильно изменился? Впервые после их воссоединения она почувствовала гнетущее разочарование.
Весь следующий день Линн проработала на студии. На этот раз предстояли съемки в непривычной обстановке – на квартире подружки Эндрю. Кэрол собиралась убедить Пенни в том, что между ней и Эндрю ничего нет. Однако, увидев, что Эндрю здесь, она смущается, бормочет извинения и уходит.
Вернувшись домой, Линн вновь застала Ника в скверном настроении. Сердце ее упало.
– Звонила твоя мать, – кислым тоном сказал он. – Кто-то показал ей на работе эту статью. Она огорчилась и хочет, чтобы ты ей позвонила.
Эта новость опечалила Линн. Ведь она только-только убедила мать в том, что у них с Ником снова все в порядке. Теперь ей, очевидно, предстояло выслушать новую порцию рассуждений в духе «Я же тебе говорила».
– Я и без того огорчилась, Линн, узнав, что ты участвуешь в этой вульгарной «мыльной опере», – не дав сказать ей ни слова, своим пронзительным голосом начала Эйлин Оукс. – Но когда я обнаружила портрет своей дочери на страницах скандального журнальчика – это было каплей, переполнившей чашу! Неужели у тебя абсолютно нет уважения к себе? А что думает об этом несчастный Ник? Полагаю, он ужасно расстроен. Тем более после того, как он согласился к тебе вернуться. Наверное, теперь он снова от тебя уйдет, и я не могу его в этом винить. Я знала, что это долго не продлится.
Линн выслушала все до конца, поскольку оправдываться было бесполезно. Самое ужасное, однако, заключалось в том, что мать озвучила ее собственные опасения. Что, если Ник снова уйдет?
В последующие дни Линн изо всех сил старалась этого не допустить. Она готовила Нику его любимые блюда, а ночью всячески пыталась его соблазнить. Помня о том, как он отреагировал на белый халат, она по дороге домой придумала новую любовную игру, которую и разыграла однажды вечером. Пока Ник внизу смотрел телевизор, она снова надела халат, на этот раз ничего под него не поддевая, и налила ванну.
Затем она вернулась вниз и, постучав в закрытую дверь гостиной, сказала:
– Ванна готова, сэр!
– Что? – Выключив телевизор, Ник подошел к двери и слегка ее приоткрыл.
Вид у него был растерянный, и на миг Линн испугалась, что он не станет играть.
– Я приготовила вам ванну, сэр, – с улыбкой повторила она. – Горячую ванну.
– Ванну, сестра? Тогда мне стоило бы ее принять.
Ник сразу вошел в роль, заговорив ворчливым тоном, словно был пациентом дома престарелых. Взяв его под руку, Линн помогла Нику взобраться вверх по ступенькам. При этом она изо всех сил прижималась к нему, стараясь словно невзначай то и дело распахивать халат. Когда они добрались до ванной, Линн его раздела и помогла войти в дымящуюся воду, затем наклонилась над краем ванны так, чтобы была видна грудь.
– Теперь лежите спокойно – я вас намылю, – деловым тоном произнесла она.
Для этой цели Линн выбрала новый кусок роскошного мыла, которое щедро пенилось. Ощущать эту пену на своей коже было очень приятно.
– Теперь руки, сэр, – быстро намылив Нику спину и плечи, сказала она.
Протянув руку вперед, он залез ей за пазуху. Линн игриво шлепнула его по руке:
– Какой вы озорник! Это не для таких, как вы.
– Зачем вы портите мне удовольствие! – захныкал Ник, жадно поглядывая на ее грудь.
Поставив Ника на четвереньки, она принялась намыливать его сзади, не пропуская яичек, затем взяла в руку теплый пенис. Ник застонал от удовольствия, и Линн почувствовала, как твердеет его член.
– Ложитесь снова в воду, грязный старый черт, и все смывайте! – приказала она.
Ник ответил ей робким взглядом. Когда он снова погрузился в воду, член его торчал из нее словно перископ, и Линн с трудом удержалась от смеха.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
Боже! – расстроилась Линн. – А ты не знаешь, откуда он?
– Местный раздолбай. Наверное, пытается развить тему. Если эти дьяволы взяли след, они уже не оставят тебя в покое.
– Может, ты его спугнул? – без особой убежденности сказала Линн.
Через полчаса зазвонил телефон.
– Линн Сандерс? – спросил мужской голос.
– Да, – машинально ответила Линн.
– Это Дэн Филдинг из «Эха». Я хотел узнать, что вы думаете насчет статьи из журнала «Соуплайнз»?
– То, что я думаю, напечатать нельзя! – отрезала она.
– Итак, вы не очень обрадованы. А что думает об этом ваш муж?
– Он тоже в бешенстве. Не в последнюю очередь из-за того, что такие, как вы, вертятся у нашей двери.
Тут к ней подошел Ник:
– Кто это, Линн?
Она накрыла трубку ладонью.
– Репортер из «Эха».
К ее удивлению, Ник вырвал у нее трубку и положил ее на рычаг.
– Ты дура! Разве не понимаешь, что все твои слова запишут и используют как свидетельство?
– Свидетельство чего?
– Всего, во что они хотят заставить поверить публику. Они раздуют это до небес. Единственный способ общения с такими подонками – ничего им не говорить.
Он оказался прав. Следующий выпуск местной газеты вышел под шапкой: «ПОЦЕЛУИ СКРЫТОЙ КАМЕРОЙ». Содержание заметки изумило Линн. Каким-то образом репортер ухитрился из минимума материала выжать целую историю. «Телезвезда Линн Сандерс (Кэрол из «Ночных сов») была в бешенстве, когда увидела фотографию из «Соуплайнз», на которой она целуется с новобрачным Джерри Портером. Этот вполне реальный инцидент имел место во время мальчишника Джерри, проходившего в «Красном льве», где Линн в последний раз прислуживала в баре. Жена Джерри, Шарон Браун, сказала, что чуть не развелась с ним, когда увидела фото. Хозяйка «Красного льва», Джеки Карсон, подтвердила, что экс-барменша поступила так «ради смеха», но ее муж в этом не так уж уверен. Свое собственное мнение по этому поводу Линн считает «непечатным». Ну что же, Линн, у нас есть для вас новость: то, что вы делаете на экране, – это одно, но когда телезвезда так себя ведет в своем квартале, людям это не нравится!»
– Надеюсь, ты довольна! – с отвращением отбросив газету, проворчал Ник.
Линн попыталась его обнять, но Ник отстранился.
– Послушай, милый, мне очень жаль. В будущем я буду осторожней – я обещаю.
На этот раз никакой ролевой игры разыграно не было. Когда они легли в постель, Ник обращался с ней грубо, безжалостно щипал за соски и вошел в Линн прежде, чем она была к этому готова, так что даже причинил боль. Линн почувствовала себя уязвленной.
– Лучше вообще не заниматься любовью, чем заниматься вот так, – сказала она ему после того, как все кончилось.
– Ты это заслужила, – зло сверкнув глазами, ответил Ник.
– Нет, не заслужила! Как ты смеешь так говорить?
– Я не хочу, чтобы мой дом осаждала пресса.
– Но это не причина, чтобы вымещать свой гнев на мне. – Она пристально посмотрела на Ника, которого, казалось, хорошо знала. Неужели он действительно так сильно изменился? Впервые после их воссоединения она почувствовала гнетущее разочарование.
Весь следующий день Линн проработала на студии. На этот раз предстояли съемки в непривычной обстановке – на квартире подружки Эндрю. Кэрол собиралась убедить Пенни в том, что между ней и Эндрю ничего нет. Однако, увидев, что Эндрю здесь, она смущается, бормочет извинения и уходит.
Вернувшись домой, Линн вновь застала Ника в скверном настроении. Сердце ее упало.
– Звонила твоя мать, – кислым тоном сказал он. – Кто-то показал ей на работе эту статью. Она огорчилась и хочет, чтобы ты ей позвонила.
Эта новость опечалила Линн. Ведь она только-только убедила мать в том, что у них с Ником снова все в порядке. Теперь ей, очевидно, предстояло выслушать новую порцию рассуждений в духе «Я же тебе говорила».
– Я и без того огорчилась, Линн, узнав, что ты участвуешь в этой вульгарной «мыльной опере», – не дав сказать ей ни слова, своим пронзительным голосом начала Эйлин Оукс. – Но когда я обнаружила портрет своей дочери на страницах скандального журнальчика – это было каплей, переполнившей чашу! Неужели у тебя абсолютно нет уважения к себе? А что думает об этом несчастный Ник? Полагаю, он ужасно расстроен. Тем более после того, как он согласился к тебе вернуться. Наверное, теперь он снова от тебя уйдет, и я не могу его в этом винить. Я знала, что это долго не продлится.
Линн выслушала все до конца, поскольку оправдываться было бесполезно. Самое ужасное, однако, заключалось в том, что мать озвучила ее собственные опасения. Что, если Ник снова уйдет?
В последующие дни Линн изо всех сил старалась этого не допустить. Она готовила Нику его любимые блюда, а ночью всячески пыталась его соблазнить. Помня о том, как он отреагировал на белый халат, она по дороге домой придумала новую любовную игру, которую и разыграла однажды вечером. Пока Ник внизу смотрел телевизор, она снова надела халат, на этот раз ничего под него не поддевая, и налила ванну.
Затем она вернулась вниз и, постучав в закрытую дверь гостиной, сказала:
– Ванна готова, сэр!
– Что? – Выключив телевизор, Ник подошел к двери и слегка ее приоткрыл.
Вид у него был растерянный, и на миг Линн испугалась, что он не станет играть.
– Я приготовила вам ванну, сэр, – с улыбкой повторила она. – Горячую ванну.
– Ванну, сестра? Тогда мне стоило бы ее принять.
Ник сразу вошел в роль, заговорив ворчливым тоном, словно был пациентом дома престарелых. Взяв его под руку, Линн помогла Нику взобраться вверх по ступенькам. При этом она изо всех сил прижималась к нему, стараясь словно невзначай то и дело распахивать халат. Когда они добрались до ванной, Линн его раздела и помогла войти в дымящуюся воду, затем наклонилась над краем ванны так, чтобы была видна грудь.
– Теперь лежите спокойно – я вас намылю, – деловым тоном произнесла она.
Для этой цели Линн выбрала новый кусок роскошного мыла, которое щедро пенилось. Ощущать эту пену на своей коже было очень приятно.
– Теперь руки, сэр, – быстро намылив Нику спину и плечи, сказала она.
Протянув руку вперед, он залез ей за пазуху. Линн игриво шлепнула его по руке:
– Какой вы озорник! Это не для таких, как вы.
– Зачем вы портите мне удовольствие! – захныкал Ник, жадно поглядывая на ее грудь.
Поставив Ника на четвереньки, она принялась намыливать его сзади, не пропуская яичек, затем взяла в руку теплый пенис. Ник застонал от удовольствия, и Линн почувствовала, как твердеет его член.
– Ложитесь снова в воду, грязный старый черт, и все смывайте! – приказала она.
Ник ответил ей робким взглядом. Когда он снова погрузился в воду, член его торчал из нее словно перископ, и Линн с трудом удержалась от смеха.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44