- сказал он. - С тобой будет то же, что со
всеми! Вот погляди-ка!
И он свел Йоханнес в сад принцессы. Брр... какой ужас! На каждом
дереве висело по три, по четыре принца, которые когда-то сватались за
принцессу, но не сумели отгадать того, что она задумала. Стоило подуть
ветерку, и кости громко стучали одна о другую, пугая птиц, которые не
смели даже заглянуть в этот сад. Колышками для цветов там служили
человечьи кости, в цветочных горшках торчали черепа с оскаленными зубами -
вот так сад был у принцессы!
- Вот видишь! - сказал старик король. - И с тобой будет то же, что и
с ними! Не пробуй лучше! Ты ужасно огорчаешь меня, я так близко принимаю
это к сердцу!
Йоханнес поцеловал руку доброму королю и сказал, что все-таки
попробует, очень уж полюбилась красавица принцесса.
В это время во двор въехала принцесса со своими дамами, и король с
Йоханнесом вышли к ней поздороваться. Она была в самом деле прелестна,
протянула Йоханнесу руку, и он полюбил ее еще больше прежнего. Нет,
конечно, она не могла быть такою злой, гадкой ведьмой, как говорили люди.
Они отправились в залу, и маленькие пажи стали обносить их вареньем и
медовыми пряниками, но старик король был так опечален, что не мог ничего
есть, да и пряники были ему не по зубам!
Было решено, что Йоханнес придет во дворец на другое утро, а судьи и
весь совет соберутся слушать, как он будет отгадывать. Справится он с
задачей на первый раз - придет еще два раза; но никому еще не удавалось
отгадать и одного раза, все платились головой за первую же попытку.
Йоханнеса ничуть не заботила мысль о том, что будет с ним; он был
очень весел, думал только о прелестной принцессе и крепко верил, что бог
не оставит его своей помощью; каким образом поможет он ему - Йоханнес не
знал, да и думать об этом не хотел, а шел себе, приплясывая, по дороге,
пока наконец не пришел обратно на постоялый двор, где его ждал товарищ.
Но дорожный товарищ Йоханнеса грустно покачал головой и сказал:
- Я так люблю тебя, мы могли бы провести вместе еще много счастливых
дней, и вдруг мне придется лишиться тебя! Мой бедный друг, я готов
заплакать, но не хочу огорчать тебя: сегодня, может быть, последний день,
что мы вместе! Повеселимся же хоть сегодня! Успею наплакаться и завтра,
когда ты уйдешь во дворец!
Весь город сейчас же узнал, что у принцессы новый жених, и все
страшно опечалились. Театр закрылся, торговки сладостями обвязали своих
сахарных поросят черным крепом, а король и священники собрались в церкви и
на коленях молились богу. Горе было всеобщее: ведь и с Йоханнесом должно
было случиться то же, что с прочими женихами.
Вечером товарищ Йоханнеса приготовил пунш и предложил Йоханнесу
хорошенько повеселиться и выпить за здоровье принцессы. Йоханнес выпил два
стакана, и ему ужасно захотелось спать, глаза у него закрылись сами собой,
и он уснул крепким сном. Товарищ поднял его со стула и уложил в постель, а
сам, дождавшись ночи, взял два больших крыла, которые отрубил у мертвого
лебедя, привязал их к плечам, сунул в карман самый большой пучок розог из
тех, что получил от старухи, сломавшей себе ногу, открыл окно и полетел
прямо ко дворцу. Там он уселся в уголке под окном принцессиной спальни и
стал ждать.
В городе было тихо, тихо; вот пробило три четверти двенадцатого, окно
распахнулось и вылетела принцесса в длинном белом плаще, с большими
черными крыльями за спиной. Она направилась прямо к высокой горе, но
дорожный товарищ Йоханнеса сделался невидимкой и полетел за ней следом,
хлеща ее розгами до крови. Брр... вот так был полет! Ее плащ развевался на
ветру, точно парус, и через него просвечивал месяц.
- Что за град! Что за град! - говорила принцесса при каждом ударе
розог, и поделом ей было.
Наконец она добралась до горы и постучала. Тут будто гром загремел, и
гора раздалась; принцесса вошла, а за ней и товарищ Йоханнеса - ведь он
стал невидимкой, никто не видал его. Они прошли длинный-длинный коридор с
какими-то странно сверкающими стенами, - по ним бегали тысячи огненных
пауков, горевших, как жар. Затем принцесса и ее невидимый спутник вошли в
большую залу из серебра и золота; на стенах сияли большие красные и
голубые цветы вроде подсолнечников, но боже упаси сорвать их! Стебли их
были отвратительными ядовитыми змеями, а самые цветы - пламенем.
выходившим у них из пасти. Потолок был усеян светляками и голубоватыми
летучими мышами, которые беспрерывно хлопали своими тонкими крыльями;
удивительное было зрелище! Посреди залы стоял трон на четырех лошадиных
остовах вместо ножек; сбруя на лошадях была из огненных пауков, самый трон
из молочно-белого стекла, а подушки на нем из черненьких мышек,
вцепившихся друг другу в хвосты зубами. Над троном был балдахин из
ярко-красной паутины, усеянной хорошенькими зелеными мухами, блестевшими
не хуже драгоценных камней. На троне сидел старый тролль; его безобразная
голова была увенчана короной, а в руках он держал скипетр. Тролль
поцеловал принцессу в лоб и усадил ее рядом с собой на драгоценный трон.
Тут заиграла музыка; большие черные кузнечики играли на губных гармониках,
а сова била себя крыльями по животу - у нее не было другого барабана. Вот
был концерт! Маленькие гномы, с блуждающими огоньками на шапках, плясали
по залу. Никто не видал дорожного товарища Йоханнеса, а он стоял позади
трона и видел и слышал все!
В зале было много нарядных и важных придворных; но тот, у кого были
глаза, заметил бы, что придворные эти не больше ни меньше, как простые
палки с кочнами капусты вместо голов, - тролль оживил их и нарядил в
расшитые золотом платья; впрочем, не все ли равно, если они служили только
для парада!
Когда пляска кончилась, принцесса рассказала троллю о новом женихе и
спросила, о чем бы загадать на следующее утро, когда он придет во дворец.
- Вот что, - сказал тролль, - надо взять что-нибудь самое простое,
чего ему и в голову не придет. Задумай, например, о своем башмаке. Ни за
что не отгадает! Вели тогда отрубить ему голову, да не забудь принести мне
завтра ночью его глаза, я их съем!
Принцесса низко присела и сказала, что не забудет. Затем тролль
раскрыл гору, и принцесса полетела домой, а товарищ Йоханнеса опять летел
следом и так хлестал ее розгами, что она стонала и жаловалась на сильный
град и изо всех сил торопилась добраться до окна своей спальни. Дорожный
товарищ Йоханнеса полетел обратно на постоялый двор; Йоханнес еще спал;
товарищ его отвязал свои крылья и тоже улегся в постель, - еще бы, устал
порядком!
1 2 3 4 5 6
всеми! Вот погляди-ка!
И он свел Йоханнес в сад принцессы. Брр... какой ужас! На каждом
дереве висело по три, по четыре принца, которые когда-то сватались за
принцессу, но не сумели отгадать того, что она задумала. Стоило подуть
ветерку, и кости громко стучали одна о другую, пугая птиц, которые не
смели даже заглянуть в этот сад. Колышками для цветов там служили
человечьи кости, в цветочных горшках торчали черепа с оскаленными зубами -
вот так сад был у принцессы!
- Вот видишь! - сказал старик король. - И с тобой будет то же, что и
с ними! Не пробуй лучше! Ты ужасно огорчаешь меня, я так близко принимаю
это к сердцу!
Йоханнес поцеловал руку доброму королю и сказал, что все-таки
попробует, очень уж полюбилась красавица принцесса.
В это время во двор въехала принцесса со своими дамами, и король с
Йоханнесом вышли к ней поздороваться. Она была в самом деле прелестна,
протянула Йоханнесу руку, и он полюбил ее еще больше прежнего. Нет,
конечно, она не могла быть такою злой, гадкой ведьмой, как говорили люди.
Они отправились в залу, и маленькие пажи стали обносить их вареньем и
медовыми пряниками, но старик король был так опечален, что не мог ничего
есть, да и пряники были ему не по зубам!
Было решено, что Йоханнес придет во дворец на другое утро, а судьи и
весь совет соберутся слушать, как он будет отгадывать. Справится он с
задачей на первый раз - придет еще два раза; но никому еще не удавалось
отгадать и одного раза, все платились головой за первую же попытку.
Йоханнеса ничуть не заботила мысль о том, что будет с ним; он был
очень весел, думал только о прелестной принцессе и крепко верил, что бог
не оставит его своей помощью; каким образом поможет он ему - Йоханнес не
знал, да и думать об этом не хотел, а шел себе, приплясывая, по дороге,
пока наконец не пришел обратно на постоялый двор, где его ждал товарищ.
Но дорожный товарищ Йоханнеса грустно покачал головой и сказал:
- Я так люблю тебя, мы могли бы провести вместе еще много счастливых
дней, и вдруг мне придется лишиться тебя! Мой бедный друг, я готов
заплакать, но не хочу огорчать тебя: сегодня, может быть, последний день,
что мы вместе! Повеселимся же хоть сегодня! Успею наплакаться и завтра,
когда ты уйдешь во дворец!
Весь город сейчас же узнал, что у принцессы новый жених, и все
страшно опечалились. Театр закрылся, торговки сладостями обвязали своих
сахарных поросят черным крепом, а король и священники собрались в церкви и
на коленях молились богу. Горе было всеобщее: ведь и с Йоханнесом должно
было случиться то же, что с прочими женихами.
Вечером товарищ Йоханнеса приготовил пунш и предложил Йоханнесу
хорошенько повеселиться и выпить за здоровье принцессы. Йоханнес выпил два
стакана, и ему ужасно захотелось спать, глаза у него закрылись сами собой,
и он уснул крепким сном. Товарищ поднял его со стула и уложил в постель, а
сам, дождавшись ночи, взял два больших крыла, которые отрубил у мертвого
лебедя, привязал их к плечам, сунул в карман самый большой пучок розог из
тех, что получил от старухи, сломавшей себе ногу, открыл окно и полетел
прямо ко дворцу. Там он уселся в уголке под окном принцессиной спальни и
стал ждать.
В городе было тихо, тихо; вот пробило три четверти двенадцатого, окно
распахнулось и вылетела принцесса в длинном белом плаще, с большими
черными крыльями за спиной. Она направилась прямо к высокой горе, но
дорожный товарищ Йоханнеса сделался невидимкой и полетел за ней следом,
хлеща ее розгами до крови. Брр... вот так был полет! Ее плащ развевался на
ветру, точно парус, и через него просвечивал месяц.
- Что за град! Что за град! - говорила принцесса при каждом ударе
розог, и поделом ей было.
Наконец она добралась до горы и постучала. Тут будто гром загремел, и
гора раздалась; принцесса вошла, а за ней и товарищ Йоханнеса - ведь он
стал невидимкой, никто не видал его. Они прошли длинный-длинный коридор с
какими-то странно сверкающими стенами, - по ним бегали тысячи огненных
пауков, горевших, как жар. Затем принцесса и ее невидимый спутник вошли в
большую залу из серебра и золота; на стенах сияли большие красные и
голубые цветы вроде подсолнечников, но боже упаси сорвать их! Стебли их
были отвратительными ядовитыми змеями, а самые цветы - пламенем.
выходившим у них из пасти. Потолок был усеян светляками и голубоватыми
летучими мышами, которые беспрерывно хлопали своими тонкими крыльями;
удивительное было зрелище! Посреди залы стоял трон на четырех лошадиных
остовах вместо ножек; сбруя на лошадях была из огненных пауков, самый трон
из молочно-белого стекла, а подушки на нем из черненьких мышек,
вцепившихся друг другу в хвосты зубами. Над троном был балдахин из
ярко-красной паутины, усеянной хорошенькими зелеными мухами, блестевшими
не хуже драгоценных камней. На троне сидел старый тролль; его безобразная
голова была увенчана короной, а в руках он держал скипетр. Тролль
поцеловал принцессу в лоб и усадил ее рядом с собой на драгоценный трон.
Тут заиграла музыка; большие черные кузнечики играли на губных гармониках,
а сова била себя крыльями по животу - у нее не было другого барабана. Вот
был концерт! Маленькие гномы, с блуждающими огоньками на шапках, плясали
по залу. Никто не видал дорожного товарища Йоханнеса, а он стоял позади
трона и видел и слышал все!
В зале было много нарядных и важных придворных; но тот, у кого были
глаза, заметил бы, что придворные эти не больше ни меньше, как простые
палки с кочнами капусты вместо голов, - тролль оживил их и нарядил в
расшитые золотом платья; впрочем, не все ли равно, если они служили только
для парада!
Когда пляска кончилась, принцесса рассказала троллю о новом женихе и
спросила, о чем бы загадать на следующее утро, когда он придет во дворец.
- Вот что, - сказал тролль, - надо взять что-нибудь самое простое,
чего ему и в голову не придет. Задумай, например, о своем башмаке. Ни за
что не отгадает! Вели тогда отрубить ему голову, да не забудь принести мне
завтра ночью его глаза, я их съем!
Принцесса низко присела и сказала, что не забудет. Затем тролль
раскрыл гору, и принцесса полетела домой, а товарищ Йоханнеса опять летел
следом и так хлестал ее розгами, что она стонала и жаловалась на сильный
град и изо всех сил торопилась добраться до окна своей спальни. Дорожный
товарищ Йоханнеса полетел обратно на постоялый двор; Йоханнес еще спал;
товарищ его отвязал свои крылья и тоже улегся в постель, - еще бы, устал
порядком!
1 2 3 4 5 6