– Проходит под глупенькую, а по-моему, прикидывается. Доила его, наверно.
– Ну я вас утомил… Еще два-три момента, и пора закругляться…
– Ничего. Мне любопытно; меня еще ни разу не допрашивали.
– Но это не допрос. Формально допрашивают не совсем так.
– Тогда надеюсь, что до формального дело не дойдет.
– Я тоже… Скажите, тогда, в прошлую среду, когда случилось несчастье, вы с Коротковым виделись?
– Нет.
– Зачем же вы говорите неправду? Он был у вас. Могу даже назвать время. В половине первого ночи.
Пушистые ресницы сомкнулись, голова поникла, русый локон упал на чистый белый лоб.
– Был. Я ошиблась.
– Он не сказал вам, что произошло с отцом?
– Нет. Он же сам тогда не знал точно. Дал понять, что, возможно, с отцом случилось какое-то несчастье, сказал – он исчез непонятным образом.
– А для чего же он к вам приезжал так поздно? Только для намеков? О чем вы говорили?
– Наверно, хотел как-то смягчить, подготовить…
– Он добрый человек?
– Ко мне Слава всегда относился по-товарищески.
– Хорошо. Извините за назойливость. Вы ведь должны в четверг ехать со стройотрядом на БАМ?
– Должна была… Из-за отца мне разрешили приехать позже… Когда мне будет удобно…
– Ну и правильно. Если я вам не надоел, мы еще как-нибудь поговорим.
– Пожалуйста.
Рассказывает Мария Лунькова
Раньше я в судьбу не верила. Мистика – три листика… А тут поверила…
Это прошлым летом было, я уже у Славки работала. Раз вечером бабуся моя в аптеку попросила сходить, раунатин у нее кончился. Ну топаю в дежурную, на угол Комсомольской и Павловской. А там скверик есть, знаете? Лавочки стоят… Ветрено было, пыльно, в сквере ни собаки, а на одной лавочке под фонарем кто-то сидит.
В шляпе, голова запрокинута. Иду мимо, а он: «Девушка, можно вас на минутку?» Думаю, ханурик какой-то, алкаш, но остановилась. Гляжу – мне в папаши годится, говорю: «Вы, дядя, совесть в чужих очках покупали?» Но вижу: не пьяный. А он: «Если нетрудно – нитроглицерин». Он, видно, в аптеку и шел, да не дошел.
Ну я бегом, в кассе пробивать не стала, говорю в штучном: дайте нитроглицерину, человеку плохо, сейчас вернусь. Ну она поняла, сунула колбочку, я обратно к нему бегом – хорошо, на низком каблуке была. А он уже и «мама» сказать не может. Положила я ему в рот таблеточку, а он пальцами показывает – две надо. Я присела, подождала, пока в себя придет… Ну он быстренько оклемался. Спрашиваю: может, «неотложку» вызвать? Ничего, говорит, уже все в порядке, а как вас зовут? Ну если «как зовут?» – значит, правда все в порядке. Встала я, а он: «Ради бога, ради бога, мое имя Александр Антонович, не подумайте плохого, я вам так благодарен». И так далее. Сказала и я свое имя-отчество, а он в кармане роется – ну, думаю, если сейчас деньги предложит, плюну ему на сапоги, на туфли то есть. А он достает шариковую ручку, красивая такая, фээргэшная, возьмите на память. Я сдуру пошутила – короткая больно память, к ней же нового баллончика не найдешь, а он спрашивает: «Вы курите?» – «Курю, конечно». И он дал мне газовую зажигалку. «Ронсон», дорогая… Я отказывалась, но он за сердце начал хвататься, и пришлось взять. Хотела его проводить, а он говорит: мне тут недалеко. Ну до свидания – до свидания. Я в аптеку, взяла раунатин, расплатилась – и домой.
Зажигалка – люкс. Она какая-то электронная, что ли, камушки вставлять не надо, только заправляй газом. Но я этого дядечку скоро бы забыла, если бы не Славка.
Едем мы как-то из Снегиревки в город, он заводит толковище: то да се, не надоело ли тебе со всякой шантрапой валандаться? В смысле – с мальчишками. А я как раз со своим Витькой разбежалась. Зануда он порядочный. Все хорошим манерам учил – не так повернулась, не туда пошла. На мои мороженое ели, я ему пиво выставляла, а он на мотоцикл откладывает. Говорит, куплю – и махнем на Черное море. Я, значит, на заднем сиденье. И каску на меня наденешь, спрашиваю. «А как же? – говорит. – Так полагается по правилам». Ну и сказала я ему «ку-ку».
А Славка пристал: давай познакомлю с мужиком. Уже немолодой, но к молодым женщинам не ровно дышит. И не жлоб. И деньги есть. И вдовец. И все при нем.
Черт с тобой, говорю, познакомь, но чтобы без хамства. Сам-то Славочка тоже под меня шары катить пробовал, он же неотразимым себя считает. Да фигушки – не для него росла…
У Славки и план готов – я домой, он в гостиницу, помоемся, переоденемся, он этого мужика захватит, потом заедут за мной, и втроем в «Избушку». На Московском шоссе загородный ресторан знаете?
Почистила я перья, блеск навела, а тут и Славка сигналит. Еще светло было, выхожу, они у машины стоят, мужик этот курит. Славка уже хотел нас знакомить, а у того сигарета изо рта на землю упала. Стоит он как столб и шепчет: «Это же Мария». Оказалось, Славка Александра Антоновича привез, того самого, которого я нитроглицерином кормила. Запомнил он меня.
Ну скажите: не судьба? Я его тоже, конечно, узнала, но он не таким старым показался, как тогда. Костюмчик – шик. Галстук повязан, как у дипломата. А главное – глаза мне понравились. Сразу видно – добрый мужик.
Гульнули мы по всем правилам, но он ко мне в гости не набивался. Визитку дал, просил звонить – хоть домой, хоть на работу. А мне тем более набиваться ни к чему, не собиралась я звонить. Но тут Славка началмозги пудрить: Саша не ест, не пьет, Саша сохнет, всем расчет дал – одна я ему снюсь.
Короче, опять встретились, потом еще, и пошло-поехало. Он мне стал вроде отца. Своего родного я не помню они с матерью развелись, когда мне четыре года было, а мать умерла, когда восемь.
Но это только сначала, а потом все наоборот. Такой он был неприютный, такой несчастный… Честно, я перед ним себя старухой чувствовала. Нет на людях он марку держал, солидный такой, серьезный. А останемся вдвоем раскиснет и как ребёнок. Меня он наверно, и вправду любил. Раз говорит: давай поженимся. Я хохотать стала, но он не обиделся, сказал что у него дочь такая же, даже на полгода старше А жить он рассчитывал не больше десяти лет. Так что все кончилось шуткой: не захотел он оставлять меня молодой вдовой.
Но эта идея у него в голове долго шевелилась. Потому и решил познакомить меня с Еленой. И вышла ерунда.
Привез меня Саша к себе домой, по дороге все объяснял, что очень она у него строгая и капризная. Поглядели мы друг на друга: о чем говорить? У нее такое выражение, как будто я кровь из вены брать приехала с толстой иглой. А я вижу: тоже хороша штучка. После мы еще раза три встречались, а тогда она сумку в руки и упорхнула. Кто я, что я – Саша ей не уточнял, и так ясно. А он перед ней как побитый. А когда Саша мне квартиру показывал, вижу – в ее комнате на стуле Славкины брюки серые и кожаная куртка. Спрашиваю: он что, живет у вас? Говорит: бывает. Я Славку потом прикупила, он обозлился:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22