Если бы речь шла о какой-нибудь другой африканской стране, достичь положительного результата было бы сравнительно просто: эти страны живут на зарубежные подачки и, следовательно, существует возможность оказать на их правительства давление. Но в Анголе речь идет о малоизученном движении, получающем поддержку неизвестно от кого. И новость о наличии у этого движения ядерного оружия, если она станет известна соседним странам, может подать им дурной пример. Ядерный шантаж способен приносить немалые прибыли лидерам, не обремененным нравственными принципами.
– На мой взгляд, – сказал сенатор Мак-Интайр, когда генерал да Коста закончил свой доклад, – главной задачей является определение происхождения данных атомных зарядов. Ведь не ангольские же революционеры, в самом деле, изготавливают их в своих джунглях.
Тогда взял слово русский физик. Его звали Литонов. Андрей Литонов.
– Речь идет о снаряде обычного типа, но без заводского клейма. Он мог быть произведен в любой стране мира. Только головка такого снаряда заменена на ядерную. При взрыве заряд тринитротолуола воспламеняется и выделяет такое количество тепла, которого достаточно для начала реакции в ядерном заряде. Но мы имеем дело с атомной бомбой первого поколения, если так можно выразиться. Я даже добавлю: почти кустарного изготовления.
– Я пришел к тем же выводам, – сказал американский физик. – И еще я считаю, что, оставаясь на уровне полукустарного производства, возможно изготовление водородной бомбы. Проблема уменьшения размеров практически решена.
– Но, черт возьми! – перебил его Мак-Интайр. – Ведь нужно достать сырье: уран, плутоний. Его нужно обработать, его нужно...
– Мне кажется, – заметил Иван Бородин, – что в этом кроется разгадка дела, коль скоро мы признаем, что речь идет о ядерном заряде первого поколения. Кто стал бы в наше время мучиться над изготовлением атомных бомб, когда есть возможность делать водородные? Кто, если не тот, чьи технические возможности позволяют делать только атомные? Что же касается сырья, то из какого вещества возможно изготавливать только атомные бомбы?
– Из ядерных отходов, – сказал Губенгейм.
– Совершенно верно, – подтвердил Сергей Швабрин, третий член советской делегации. – Я только хотел напомнить нашим американским друзьям недавнее заявление одного их ученого, профессора Харвея Амстера из Калифорнийского университета, утверждавшего, что в мире найдутся специалисты, способные сделать атомную бомбу из радиоактивных отходов, эвакуированных с атомных электростанций.
Полковник Карлсон внимательно наблюдал за Швабриным. За свою долгую карьеру ему часто приходилось тайно противодействовать КГБ. К тому же сам он почти все время оставался в своем кабинете в Вашингтоне, полагаясь на своих агентов, действовавших на местах, в особенности на агента N 1 – Фрэнки Мэттьюса. Он был рад оказаться лицом к лицу с одним из боссов КГБ.
– Подлинное заявление, сделанное профессором Амстером в конце семьдесят первого года, – подтвердил полковник.
Швабрин был, несомненно, боссом, потому что Москва не имела привычки посылать второстепенных работников, когда нужно было вести переговоры с американцами. В каком звании был Швабрин? И действительно ли его фамилия Швабрин? Он скорее напоминал доброго западного буржуа, чем аса советской разведки, и мог бы без труда, только иначе одевшись, сойти за обычного среднего американца, тем более – Карлсон был удивлен – он с самого начала переговоров не переставал жевать резинку.
Как бы то ни было, Швабрин производил впечатление человека компетентного, а то, что он процитировал по памяти заявление американского ученого, весьма впечатляло. Карлсон признался себе, что он бы этого сделать не смог.
Швабрин тоже незаметно с интересом изучал Карлсона. Он думал, что на такую конференцию американцы должны были выбрать важного чина из Центрального Разведывательного Управления. Благодаря своим источникам информации, весьма эффективным, он считал, что знает всех руководителей ЦРУ. Прежде чем вылететь в Вену, Швабрин просмотрел электронную картотеку. Но ему так и не удалось определить, кто такой полковник Карлсон, даже если предположить, что он фигурировал под другой фамилией.
В этом не было ничего удивительного: Карлсон руководил в Вашингтоне особой службой, действовавшей на стыке ФБР и ЦРУ, имевшей выходы на президента, но пользовавшейся удивительной независимостью. Его бюро официально не существовало и не получало средств из бюджета; оно было особо ценно именно вследствие своего официального небытия. Ему поручались различные деликатные и опасные операции, а если они вызывали бурную реакцию или дипломатические протесты, на самом верху с чистой совестью умывали руки и клялись честью, что им ничего не известно. Таким образом, Карлсон всегда работал без прикрытия, и это его не смущало. Независимость этого стоила. Он продолжал носить полевую форму, участвуя в конфликтах, в которые были вовлечены Соединенные Штаты, пока его не вызвали в Вашингтон. Там ему предложили возглавить Специальную службу и дали нашивки полковника, но в то же время попросили впредь являться только в штатском. Он окружил себя тщательно подобранными сотрудниками, в число которых входила его личная секретарша Лина и, главное, Фрэнки Мэттьюс.
Полковник Карлсон, которому было без малого шестьдесят, казался серым. Все в нем было серым: подстриженные бобриком волосы, густые брови, цвет лица, когда болело раненное в Корее колено, одежда. Однако он был человеком энергичным, пробивным, суровым и не очень сентиментальным.
Конференция продолжалась.
– Значит, вы думаете, – спросил Мак-Интайр, – что атомные снаряды для Анголы изготавливаются из радиоактивных отходов атомных электростанций?
– Да, я так думаю, – ответил Бородин. – Те, кто их производят, – не глупцы. Для локальной войны вроде ангольской тактическое ядерное оружие с зарядом всего в три-четыре килограмма, небольших размеров, доставляемое к цели с большой точностью, во много раз предпочтительнее сложных для изготовления мощных ракет.
– Позволю себе заметить, что в Анголе нет войны, – вмешался да Коста, – обычные полицейские операции против мятежников.
Но никто не придал ни малейшего значения его словам. Даже секретари засомневались, стоит ли записывать его реплику.
– К несчастью, – продолжал Бородин, – радиоактивные отходы разбросаны по всему миру, потому что даже малые страны, такие, как Швейцария, обладают атомными электростанциями. Попробуйте узнать, откуда они!
– У меня есть замечание, – сказал маленький американский физик Губенгейм. – Замечание, которое имеет силу, если мы a priori признаем, что использовались не чистые расщепляющиеся вещества.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31