В его глазах она заметила озабоченность. Лежавший рядом Вулфрам встревожено поднял голову, покрутил ей и понюхал воздух. Поняв, кто пришел в сад, он снова предался своим приятным мечтам.
– Миссис Паджет, – без всякого выражения проговорил маркиз.
– Милорд. – Она спустилась по ступенькам на каменную дорожку, бежавшую между цветочными клумбами. Лорд Шин выглядел уставшим, но не раздраженным. Это несколько приободрило Грейс. Она поправила свою соломенную шляпу и на мгновение так и застыла с поднятыми вверх руками. – Я знаю, вы не верите, но вы меня не так поняли вчера. Я никогда раньше не встречалась с вашим дядей и не участвую ни в каких его кознях.
Она была лишь жертвой лорда Джона, и очень скоро он мог оборвать ее жизнь. Собственно говоря, это должно было произойти в ближайшую субботу.
Лицо маркиза по-прежнему выглядело сосредоточенным, он был погружен в свои собственные невеселые размышления.
– Какая разница, во что я верю, а во что нет?
– Для меня есть разница… И очень большая, – сказала она тихо.
Неужели он догадывается о ее истинных чувствах? О том, что заставило ее вчера ночью опрометью броситься из его комнаты. Он знает, что она испугалась. Но кроме страха, было еще и унижение. И еще желание, страсть, стремление наслаждаться его красивым телом.
Маркиз молчал, и Грейс пришлось заговорить снова, чтобы заполнить неловкую паузу:
– Мы в одной ловушке, милорд. Если попробуем доверять друг другу, то, возможно, это улучшит наше положение.
Его взгляд сразу поблек.
– Наше положение уже ничто не может улучшить.
– А разве дружба не скрасит наше существование?
Мэтью долго молчал, а когда заговорил, каждое его слово было весомым и хорошо обдуманным.
– Мне хочется верить, что вы действительно боитесь моего дяди.
Она вздрогнула, вспомнив о том ультиматуме, который предъявил ей лорд Джон. Разумеется, она не могла его не бояться. Дядя Мэтью сказал, что она через неделю умрет, и при этом ни один мускул не дрогнул на его лице.
– Да, это так. Можете не сомневаться.
Мэтью продолжал хмуриться.
– Я не смогу спасти вас, миссис Паджет.
– Рядом с вами я чувствую себя в безопасности, – проговорила задумчиво Грейс. – Лорд Шин, я вам не враг.
– Я понял это, – сказал маркиз с таким видом, как будто, наконец, принял важное решение. – Да, вы не враг мне.
– Значит, я могу остаться здесь, с вами? – Грейс совсем не хотелось возвращаться в дом и сидеть там в одиночестве. Она подняла руки и с решительным видом поправила свою шляпу, хотя ее пальцы сильно дрожали. – Я уверена, что смогу помочь вам.
Его губы дрогнули и сложились в добродушную и слегка насмешливую улыбку.
– Похоже, вам и в самом деле стало невыносимо скучно, раз в вас проснулось такое настойчивое желание поработать.
– Я говорила вам, милорд, что физическая работа для меня не в новинку.
Мэтью самым внимательным образом осмотрел сначала одну руку Грейс, затем другую. И это заставило ее кровь с еще большей скоростью бежать по сосудам.
– Эти руки и вправду знали труд.
Грейс взглянула на свои твердые ладони, покрытые мозолями, и прикусила губу. Да, прошло уже много лет с тех пор, когда у нее были белые мягкие ручки леди. Ей действительно приходилось много работать, она ежедневно боролась за свою жизнь, за выживание. И тем не менее, Грейс испытывала неловкость от того, что маркиз видел ее грубые руки. Она была готова сгореть от стыда.
– Надо думать, это умелые руки. – Маркиз посмотрел Грейс в лицо. На этот раз в нем не ощущалось никаких признаков высокомерия.
Она вспыхнула. Понял ли он, чего она хотела? Догадывался ли о ее чувствах? Если так, то у него было полное право презирать ее. Она и сама презирала себя. Прошел лишь месяц со дня смерти мужа, а она уже мечтает о другом мужчине.
Лорд Шин подошел к скамье, окинул критическим взглядом лежащие на ней инструменты и принадлежности для работы в саду, затем передал Грейс пару перчаток:
– Наденьте-ка их. Они, возможно, будут великоваты для вас, но других нет. Я буду вам чрезвычайно признателен, если вам удастся прополоть пару грядок и избавить цветы от сорняков.
Некоторое время они работали молча. Сад оказался в гораздо большем запустении, чем ей показалось сначала. Грейс надеялась, что, работая здесь, она сможет избежать тайных мыслей, которые преследовали ее постоянно и не давали ни минуты покоя. Страх перед будущим и влечение к этому мужчине слились в нечто целое и совершенно неразделимое.
Страх, правда, сделайся еще сильнее. Грейс решила, что ей необходимо как-то отвлечься от своих мыслей. Если она дойдет до последней точки и начнет рыдать, то тогда ей уже не остановиться. Бросив взгляд на маркиза, она вдруг неожиданно для себя спросила:
– Значит, вы болели весь прошлый год?
Он стоял к ней спиной. Услышав вопрос, Мэтью обернулся, его лицо выглядело напряженным.
– Не совсем так.
Маркиз предупредил, что дальше его ни о чем не стоит расспрашивать. Он словно вывесил табличку «Частное владение».
– А как? Как это надо понимать? – продолжала настаивать она, удивляясь сама себе.
– О черт, какое это имеет значение! – Мэтью посмотрел на ножницы в своих руках, а потом с грохотом бросил их на скамью. – Что вы желаете знать?
«Все, все, все о вас!» – хотелось крикнуть Грейс, но она заставила себя не торопиться и не обрушивать так яростно на маркиза свое любопытство. Следовало хорошо подумать над каждым своим словом, прежде чем произносить его.
– Кругом столько загадок…
Он быстро провел рукой по волосам.
– Черт возьми, Грейс… Миссис Паджет…
Когда она услышала, как он произносит ее имя, от удовольствия по телу у нее побежали мурашки. К щекам тут же прилила кровь, но она не опустила голову.
– Вы видели меня, когда мне было плохо. Вы видели меня и в ночной сорочке. К чему теперь церемонии…
– В таком случае, Грейс, скажу вам правду. – Он смотрел прямо ей в глаза. – В прошлом году я пытался бежать отсюда, и после этого мой дядя решил доставить мне сюда любовницу.
Этого она уж никак не ожидала. Грейс медленно поднялась, бросила на скамью полотенце и сняла перчатки.
– Вы говорили, что убежать отсюда невозможно.
Снова на его лице появилась сардоническая улыбка.
– Невозможно.
– Но вы ведь пробовали?
– Я сбегал отсюда три раза за одиннадцать лет. Когда я убежал из поместья впервые, мне было восемнадцать лет. Это все объяснялось приступом моей болезни. После этого четыре года я не мог ни читать, ни писать. Даже с трудом ходил. Чуть позже я пережил еще несколько приступов болезни.
– А потом? – спросила она, с грустью представляя себе беспомощного сумасшедшего, мечущегося в четырех стенах.
– С тех пор приступы не возобновлялись.
Грейс сделала шаг к маркизу.
– Получается, целых семь лет без всяких приступов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
– Миссис Паджет, – без всякого выражения проговорил маркиз.
– Милорд. – Она спустилась по ступенькам на каменную дорожку, бежавшую между цветочными клумбами. Лорд Шин выглядел уставшим, но не раздраженным. Это несколько приободрило Грейс. Она поправила свою соломенную шляпу и на мгновение так и застыла с поднятыми вверх руками. – Я знаю, вы не верите, но вы меня не так поняли вчера. Я никогда раньше не встречалась с вашим дядей и не участвую ни в каких его кознях.
Она была лишь жертвой лорда Джона, и очень скоро он мог оборвать ее жизнь. Собственно говоря, это должно было произойти в ближайшую субботу.
Лицо маркиза по-прежнему выглядело сосредоточенным, он был погружен в свои собственные невеселые размышления.
– Какая разница, во что я верю, а во что нет?
– Для меня есть разница… И очень большая, – сказала она тихо.
Неужели он догадывается о ее истинных чувствах? О том, что заставило ее вчера ночью опрометью броситься из его комнаты. Он знает, что она испугалась. Но кроме страха, было еще и унижение. И еще желание, страсть, стремление наслаждаться его красивым телом.
Маркиз молчал, и Грейс пришлось заговорить снова, чтобы заполнить неловкую паузу:
– Мы в одной ловушке, милорд. Если попробуем доверять друг другу, то, возможно, это улучшит наше положение.
Его взгляд сразу поблек.
– Наше положение уже ничто не может улучшить.
– А разве дружба не скрасит наше существование?
Мэтью долго молчал, а когда заговорил, каждое его слово было весомым и хорошо обдуманным.
– Мне хочется верить, что вы действительно боитесь моего дяди.
Она вздрогнула, вспомнив о том ультиматуме, который предъявил ей лорд Джон. Разумеется, она не могла его не бояться. Дядя Мэтью сказал, что она через неделю умрет, и при этом ни один мускул не дрогнул на его лице.
– Да, это так. Можете не сомневаться.
Мэтью продолжал хмуриться.
– Я не смогу спасти вас, миссис Паджет.
– Рядом с вами я чувствую себя в безопасности, – проговорила задумчиво Грейс. – Лорд Шин, я вам не враг.
– Я понял это, – сказал маркиз с таким видом, как будто, наконец, принял важное решение. – Да, вы не враг мне.
– Значит, я могу остаться здесь, с вами? – Грейс совсем не хотелось возвращаться в дом и сидеть там в одиночестве. Она подняла руки и с решительным видом поправила свою шляпу, хотя ее пальцы сильно дрожали. – Я уверена, что смогу помочь вам.
Его губы дрогнули и сложились в добродушную и слегка насмешливую улыбку.
– Похоже, вам и в самом деле стало невыносимо скучно, раз в вас проснулось такое настойчивое желание поработать.
– Я говорила вам, милорд, что физическая работа для меня не в новинку.
Мэтью самым внимательным образом осмотрел сначала одну руку Грейс, затем другую. И это заставило ее кровь с еще большей скоростью бежать по сосудам.
– Эти руки и вправду знали труд.
Грейс взглянула на свои твердые ладони, покрытые мозолями, и прикусила губу. Да, прошло уже много лет с тех пор, когда у нее были белые мягкие ручки леди. Ей действительно приходилось много работать, она ежедневно боролась за свою жизнь, за выживание. И тем не менее, Грейс испытывала неловкость от того, что маркиз видел ее грубые руки. Она была готова сгореть от стыда.
– Надо думать, это умелые руки. – Маркиз посмотрел Грейс в лицо. На этот раз в нем не ощущалось никаких признаков высокомерия.
Она вспыхнула. Понял ли он, чего она хотела? Догадывался ли о ее чувствах? Если так, то у него было полное право презирать ее. Она и сама презирала себя. Прошел лишь месяц со дня смерти мужа, а она уже мечтает о другом мужчине.
Лорд Шин подошел к скамье, окинул критическим взглядом лежащие на ней инструменты и принадлежности для работы в саду, затем передал Грейс пару перчаток:
– Наденьте-ка их. Они, возможно, будут великоваты для вас, но других нет. Я буду вам чрезвычайно признателен, если вам удастся прополоть пару грядок и избавить цветы от сорняков.
Некоторое время они работали молча. Сад оказался в гораздо большем запустении, чем ей показалось сначала. Грейс надеялась, что, работая здесь, она сможет избежать тайных мыслей, которые преследовали ее постоянно и не давали ни минуты покоя. Страх перед будущим и влечение к этому мужчине слились в нечто целое и совершенно неразделимое.
Страх, правда, сделайся еще сильнее. Грейс решила, что ей необходимо как-то отвлечься от своих мыслей. Если она дойдет до последней точки и начнет рыдать, то тогда ей уже не остановиться. Бросив взгляд на маркиза, она вдруг неожиданно для себя спросила:
– Значит, вы болели весь прошлый год?
Он стоял к ней спиной. Услышав вопрос, Мэтью обернулся, его лицо выглядело напряженным.
– Не совсем так.
Маркиз предупредил, что дальше его ни о чем не стоит расспрашивать. Он словно вывесил табличку «Частное владение».
– А как? Как это надо понимать? – продолжала настаивать она, удивляясь сама себе.
– О черт, какое это имеет значение! – Мэтью посмотрел на ножницы в своих руках, а потом с грохотом бросил их на скамью. – Что вы желаете знать?
«Все, все, все о вас!» – хотелось крикнуть Грейс, но она заставила себя не торопиться и не обрушивать так яростно на маркиза свое любопытство. Следовало хорошо подумать над каждым своим словом, прежде чем произносить его.
– Кругом столько загадок…
Он быстро провел рукой по волосам.
– Черт возьми, Грейс… Миссис Паджет…
Когда она услышала, как он произносит ее имя, от удовольствия по телу у нее побежали мурашки. К щекам тут же прилила кровь, но она не опустила голову.
– Вы видели меня, когда мне было плохо. Вы видели меня и в ночной сорочке. К чему теперь церемонии…
– В таком случае, Грейс, скажу вам правду. – Он смотрел прямо ей в глаза. – В прошлом году я пытался бежать отсюда, и после этого мой дядя решил доставить мне сюда любовницу.
Этого она уж никак не ожидала. Грейс медленно поднялась, бросила на скамью полотенце и сняла перчатки.
– Вы говорили, что убежать отсюда невозможно.
Снова на его лице появилась сардоническая улыбка.
– Невозможно.
– Но вы ведь пробовали?
– Я сбегал отсюда три раза за одиннадцать лет. Когда я убежал из поместья впервые, мне было восемнадцать лет. Это все объяснялось приступом моей болезни. После этого четыре года я не мог ни читать, ни писать. Даже с трудом ходил. Чуть позже я пережил еще несколько приступов болезни.
– А потом? – спросила она, с грустью представляя себе беспомощного сумасшедшего, мечущегося в четырех стенах.
– С тех пор приступы не возобновлялись.
Грейс сделала шаг к маркизу.
– Получается, целых семь лет без всяких приступов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83