– протрубил Олаф. – Кругом была измена!
Рената покачала головой.
– Сомневаюсь. Ты сам подумай. Успешно воевали германские войска только в колониях – в Юго-Западной Африке против народа гереро и против горстки крестьян в Китае. Да еще после первой мировой войны подавили пару восстаний у себя. Но какой же это был противник?
Олаф ничего этого не знал.
– Плохо вооруженные люди, без пушек, самолетов, танков. А как только появился противник, вооруженный не хуже, в восемнадцатом и сорок пятом – тогда твои храбрые воины обратились в бегство. И этим ты гордишься?
Практикантка покачала головой, дружески улыбнулась Олафу и легонько потрепала его непослушные светлые волосы.
– Раскинь мозгами над словами доброго старого Брехта: «После первой войны Карфаген был еще могуч, после второй еще существовал, после третьей был стерт с лица земли». Не может ли так случиться и с нами?
Раскрыв рот, Олаф смотрел вслед практикантке, направлявшейся к своему месту.
– Черт побери! – воскликнула Стефи. – Здорово она тебя приложила!
Олаф пошел красными пятнами, губы у него задрожали. По прежде чем он успел что-то возразить, водитель прибавил громкость радио.
«Точное время: девять часов, ноль минут. Вы слушаете вторую программу западногерманского радио. Передаем последние известия.
Официально только что подтверждено, что на пограничном контрольном пункте Ахен-Лихтенбуш имел место кровавый инцидент, в результате которого один человек убит и двое тяжело ранены. По предварительной версии, несколько молодых людей, желая уклониться от паспортного контроля со стороны пограничной охраны, развязали перестрелку.
Личности преступников и их мотивы пока не установлены. Однако по сообщениям из центра управления и общей оперативной обстановки федерального министерства внутренних дел, особенности преступления недвусмысленно указывают на то, что его совершили члены «Роте-Армее-Фращион» или одной из родственных террористических организаций. Официальные сведения пока не представлялись. Силами полиции в настоящее время ведется розыск…»
Олаф внимательно слушал.
– Ну что? – подколола Стефи, когда радио снова сделали тише. – Придумал теперь, что ответить?
– Заткнись, турецкая шлюха! – прошипел Олаф и бросил на нее злобный взгляд.
15
У дорожного ресторана «Лихтендорф» в районе Шверте красный «транзит» съехал с шоссе. Бросив внимательный взгляд на датчик бензобака, Пахман проехал мимо колонки и остановился у телефонных автоматов.
– Что случилось? – испуганно спросил Грау, вырванный из полудремы внезапной остановкой.
– Нужно позвонить! Дай-ка несколько монет по марке.
Пахман вылез из автомобиля, сделал три-четыре приседания, вращая руками – от долгого сиденья за рулем он устал. Заодно он внимательно огляделся по сторонам. Похоже, никому, кроме него, в данный момент автомат не нужен.
В будке он постарался встать так, чтобы диск не был виден из-за его спины. Услышав свободные гудки, он развернулся, чтоб держать в поле зрения соседнюю кабину и ведущую к ней дорожку.
– Это я. Срочно. В двенадцать в ресторане «Эльх», Пригони чистую машину, ни в коем случае не «БМВ». Что? Чушь! Даже заяц справится с твоей телегой. Должен быть на стоянке перед порнолавкой. Все!
Пахман не стал вешать трубку, только быстро нажал на рычаг и тут же бросил следующую монету.
Уже после второго гудка ему ответил знакомый женский голос:
– Контора адвоката доктора Шустера. Здравствуйте.
– Добрый день. Экспедиционная контора Мюллера. Соедините меня, пожалуйста, с доктором Шустером!
– Минутку, пожалуйста…
Небольшая пауза, и вот уже Шустер на проводе.
– Экспедиционная контора Мюллера, господин доктор.
– Здравствуйте…
– Только что со мной связался водитель, который перевозит вашу мебель. К сожалению, он попал в аварию.
– Надеюсь, он здоров, – тон был ледяным.
– Почти. Но маленькая ваша витрина разбита, большая повреждена. Необходим срочный ремонт.
Секунду царило молчание.
Затем мужчина на другом конце провода вежливо, но подчеркнуто холодно спросил:
– Не могли бы вы сегодня вечером заглянуть ко мне в контору? Скажем, в половине седьмого? Вас устраивает?
Вопрос был чисто риторическим – Пахман все равно не посмел бы сказать «нет».
– Прекрасно. И подготовьте товар к транспортировке. До свидания.
Человек со шрамом вытер лоб, покрывшийся бусинками холодного пота, еще раз подозрительно огляделся по сторонам. Потом извлек из внутреннего кармана кожаной куртки маленькую записную книжку, открыл ее на букву «Б» и набрал четырехзначный номер в Кеттвиге.
– Рурский филиал редакции «Бильд», добрый день.
– Главного редактора, пожалуйста.
– К сожалению, господин Беккер сейчас в…
– Слушай, куколка! – оборвал Пахман секретаршу. В его голосе вновь появились резкие, металлические нотки. – Если не хочешь, чтоб тебя вышвырнули, переключай. И поживее!
Это подействовало. Через три-четыре секунды в трубке раздался многоголосый шум. Должно быть, и в самом деле сейчас заседала редколлегия. Фамилию человека на другом конце провода он не разобрал. Но это было уже неважно.
– Слушайте внимательно, – провозгласил он. – Повторять не буду.
– Кто говорит?…
– Слушайте, не задавая вопросов. Пароль Лихтенбуш. И чтоб вы не сомневались, что это были мы – двое убито в караульной будке, один с тремя пулями в груди остался лежать перед нею.
Шум голосов в трубке смолк. Должно быть, редактор подключил говорящее устройство, чтоб все коллеги могли услышать сенсацию.
– Говорит отряд «Ротер штерн». Лихтенбуш был только началом. Мы отомстим за наших убитых товарищей! Вы еще вспомните тюрьму в Штаммгейме! Вспомните Андреаса и Ульрику! За нами победа в войне народа! Все.
16
«Зост, Арнсберг, Мёнезее – 500 м».
Огромный пассажирский автобус сбавил скорость. Вспыхнули тормозные фары, водитель направил четырнадцатитонную махину из стали, жести и стекла в узкий правый поворот, выводивший на федеральное шоссе номер 229.
– А, черт!
Рычаг ручного тормоза дернулся так сильно, что все невольно вскочили с мест. Перед автобусом виднелся хвост колонны, шесть-восемь автомашин, дальше, уже на самом шоссе, дорогу перекрывали полицейские автомобили. Кругом суетились люди в форме.
– Смотри-ка, целое полицейское стадо! – крикнул Оливер Клокке на весь автобус, вызвав общий смех.
Но улыбка застыла на лице у Ренаты, когда она присмотрелась внимательнее.
Шестеро полицейских в мокрой от дождя полевой форме стояли у выезда на шоссе и проверяли транспорт, идущий из Дортмунда, шестеро других перекрыли расположенный рядом выезд на Липпштадт и Падерборн. На боковых полосах с каждой стороны расположились еще по два полицейских с висевшими на шее в полной боевой готовности автоматами – огневое прикрытие для тех, на проезжей части.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
Рената покачала головой.
– Сомневаюсь. Ты сам подумай. Успешно воевали германские войска только в колониях – в Юго-Западной Африке против народа гереро и против горстки крестьян в Китае. Да еще после первой мировой войны подавили пару восстаний у себя. Но какой же это был противник?
Олаф ничего этого не знал.
– Плохо вооруженные люди, без пушек, самолетов, танков. А как только появился противник, вооруженный не хуже, в восемнадцатом и сорок пятом – тогда твои храбрые воины обратились в бегство. И этим ты гордишься?
Практикантка покачала головой, дружески улыбнулась Олафу и легонько потрепала его непослушные светлые волосы.
– Раскинь мозгами над словами доброго старого Брехта: «После первой войны Карфаген был еще могуч, после второй еще существовал, после третьей был стерт с лица земли». Не может ли так случиться и с нами?
Раскрыв рот, Олаф смотрел вслед практикантке, направлявшейся к своему месту.
– Черт побери! – воскликнула Стефи. – Здорово она тебя приложила!
Олаф пошел красными пятнами, губы у него задрожали. По прежде чем он успел что-то возразить, водитель прибавил громкость радио.
«Точное время: девять часов, ноль минут. Вы слушаете вторую программу западногерманского радио. Передаем последние известия.
Официально только что подтверждено, что на пограничном контрольном пункте Ахен-Лихтенбуш имел место кровавый инцидент, в результате которого один человек убит и двое тяжело ранены. По предварительной версии, несколько молодых людей, желая уклониться от паспортного контроля со стороны пограничной охраны, развязали перестрелку.
Личности преступников и их мотивы пока не установлены. Однако по сообщениям из центра управления и общей оперативной обстановки федерального министерства внутренних дел, особенности преступления недвусмысленно указывают на то, что его совершили члены «Роте-Армее-Фращион» или одной из родственных террористических организаций. Официальные сведения пока не представлялись. Силами полиции в настоящее время ведется розыск…»
Олаф внимательно слушал.
– Ну что? – подколола Стефи, когда радио снова сделали тише. – Придумал теперь, что ответить?
– Заткнись, турецкая шлюха! – прошипел Олаф и бросил на нее злобный взгляд.
15
У дорожного ресторана «Лихтендорф» в районе Шверте красный «транзит» съехал с шоссе. Бросив внимательный взгляд на датчик бензобака, Пахман проехал мимо колонки и остановился у телефонных автоматов.
– Что случилось? – испуганно спросил Грау, вырванный из полудремы внезапной остановкой.
– Нужно позвонить! Дай-ка несколько монет по марке.
Пахман вылез из автомобиля, сделал три-четыре приседания, вращая руками – от долгого сиденья за рулем он устал. Заодно он внимательно огляделся по сторонам. Похоже, никому, кроме него, в данный момент автомат не нужен.
В будке он постарался встать так, чтобы диск не был виден из-за его спины. Услышав свободные гудки, он развернулся, чтоб держать в поле зрения соседнюю кабину и ведущую к ней дорожку.
– Это я. Срочно. В двенадцать в ресторане «Эльх», Пригони чистую машину, ни в коем случае не «БМВ». Что? Чушь! Даже заяц справится с твоей телегой. Должен быть на стоянке перед порнолавкой. Все!
Пахман не стал вешать трубку, только быстро нажал на рычаг и тут же бросил следующую монету.
Уже после второго гудка ему ответил знакомый женский голос:
– Контора адвоката доктора Шустера. Здравствуйте.
– Добрый день. Экспедиционная контора Мюллера. Соедините меня, пожалуйста, с доктором Шустером!
– Минутку, пожалуйста…
Небольшая пауза, и вот уже Шустер на проводе.
– Экспедиционная контора Мюллера, господин доктор.
– Здравствуйте…
– Только что со мной связался водитель, который перевозит вашу мебель. К сожалению, он попал в аварию.
– Надеюсь, он здоров, – тон был ледяным.
– Почти. Но маленькая ваша витрина разбита, большая повреждена. Необходим срочный ремонт.
Секунду царило молчание.
Затем мужчина на другом конце провода вежливо, но подчеркнуто холодно спросил:
– Не могли бы вы сегодня вечером заглянуть ко мне в контору? Скажем, в половине седьмого? Вас устраивает?
Вопрос был чисто риторическим – Пахман все равно не посмел бы сказать «нет».
– Прекрасно. И подготовьте товар к транспортировке. До свидания.
Человек со шрамом вытер лоб, покрывшийся бусинками холодного пота, еще раз подозрительно огляделся по сторонам. Потом извлек из внутреннего кармана кожаной куртки маленькую записную книжку, открыл ее на букву «Б» и набрал четырехзначный номер в Кеттвиге.
– Рурский филиал редакции «Бильд», добрый день.
– Главного редактора, пожалуйста.
– К сожалению, господин Беккер сейчас в…
– Слушай, куколка! – оборвал Пахман секретаршу. В его голосе вновь появились резкие, металлические нотки. – Если не хочешь, чтоб тебя вышвырнули, переключай. И поживее!
Это подействовало. Через три-четыре секунды в трубке раздался многоголосый шум. Должно быть, и в самом деле сейчас заседала редколлегия. Фамилию человека на другом конце провода он не разобрал. Но это было уже неважно.
– Слушайте внимательно, – провозгласил он. – Повторять не буду.
– Кто говорит?…
– Слушайте, не задавая вопросов. Пароль Лихтенбуш. И чтоб вы не сомневались, что это были мы – двое убито в караульной будке, один с тремя пулями в груди остался лежать перед нею.
Шум голосов в трубке смолк. Должно быть, редактор подключил говорящее устройство, чтоб все коллеги могли услышать сенсацию.
– Говорит отряд «Ротер штерн». Лихтенбуш был только началом. Мы отомстим за наших убитых товарищей! Вы еще вспомните тюрьму в Штаммгейме! Вспомните Андреаса и Ульрику! За нами победа в войне народа! Все.
16
«Зост, Арнсберг, Мёнезее – 500 м».
Огромный пассажирский автобус сбавил скорость. Вспыхнули тормозные фары, водитель направил четырнадцатитонную махину из стали, жести и стекла в узкий правый поворот, выводивший на федеральное шоссе номер 229.
– А, черт!
Рычаг ручного тормоза дернулся так сильно, что все невольно вскочили с мест. Перед автобусом виднелся хвост колонны, шесть-восемь автомашин, дальше, уже на самом шоссе, дорогу перекрывали полицейские автомобили. Кругом суетились люди в форме.
– Смотри-ка, целое полицейское стадо! – крикнул Оливер Клокке на весь автобус, вызвав общий смех.
Но улыбка застыла на лице у Ренаты, когда она присмотрелась внимательнее.
Шестеро полицейских в мокрой от дождя полевой форме стояли у выезда на шоссе и проверяли транспорт, идущий из Дортмунда, шестеро других перекрыли расположенный рядом выезд на Липпштадт и Падерборн. На боковых полосах с каждой стороны расположились еще по два полицейских с висевшими на шее в полной боевой готовности автоматами – огневое прикрытие для тех, на проезжей части.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48