Барон едва не задохнулся.
– За что? Я имею право знать, в чем меня обвиняют!
– Ваши секреты будут вскрыты, а преступления наказаны. Впредь до особого распоряжения все потоки пряности в империи останавливаются. Вы, барон Харконнен, ответите на все наши вопросы.
Барона охватила паника. Он не мог понять, что послужило причиной такого жестокого нападения.
– Я… Кто меня обвиняет? Где улики?
– Гильдия прекращает связь и блокирует все космопорты Арракиса. Кроме того, начиная с данного момента приостанавливаются все работы по добыче пряности. Все орнитоптеры должны вернуться на базу. С этого момента им запрещено подниматься в воздух.
Из прибора связи пошел дым, аппарат начал искрить.
– Сеанс связи окончен.
Армада кораблей Гильдии начала испускать пульсирующие лучи, чтобы вывести из строя все управляющие и навигационные системы космопорта Карфага. Светильники в кабинете Харконнена сначала потускнели, а потом вспыхнули ярким светом. Некоторые взорвались, и осколки прозрачного плаза посыпались на голову и плечи барона.
Он прикрыл лицо руками и принялся что-то кричать в микрофон системы связи, но ответом было гробовое молчание. Вышли из строя даже системы локальной связи. В слепой ярости барон зарычал, но его могли услышать только те, кто находился в непосредственной близости, но и эти слуги поспешили бежать от хозяйского гнева.
Барону не от кого было требовать дальнейших объяснений и неоткуда ждать помощи.
Открылись нижние люки трех лайнеров, и из них вылетел в пространство главный флот сардаукаров. Боевые крейсера, корветы, истребители, бомбардировщики – все боевые суда, которые император смог собрать на скорую руку. Шаддам понимал, что оставляет без защиты другие части империи, но ставка была очень высока – он мог одним неожиданным мастерским ударом выиграть все. Даже Гильдия не знала истинных целей императора.
Шаддам, облаченный в мундир со знаками различия главнокомандующего, сидел на командирском мостике флагмана, приближавшегося к Арракису. Это будет кульминацией огромной, длившейся несколько десятилетий, подготовительной работы, стремительный финал проекта «Амаль», заключительный аккорд великой пьесы. Наконец-то он сам приведет к победе свои войска, к победе в Великой Меланжевой Войне. Проект «Амаль» исполнен, и теперь Арракис можно сбросить со всех счетов.
***
Сардаукары получили приказ выполнять прямые распоряжения императора, хотя их конкретное выполнение было возложено на верховного башара Зума Гарона. Шаддаму нужен был человек, безусловно ему преданный, человек, который без лишних вопросов выполнит любой приказ. А вопросы могли быть! Застыв рядом с Шаддамом по стойке «смирно», на мостике стоял суровый сардаукарский ветеран, который не знал планов императора и не понимал желаемого исхода операции. Но Гарон выполнит, как всегда, любой приказ, не обсуждая действия своего повелителя.
Используя то же оружие, которым они испепелили Зановар, сардаукары были готовы уничтожить на Арракисе всю пряность. Это будет первым шагом на пути построения новой империи. После этого у Шаддама будет только один ответ: «Амаль». Одним сегодняшним ударом император Шаддам Коррино IV укрепит владычество Золотого Льва, сокрушит монополистов и торговых соперников, которые омрачают его единоличное правление.
Ах, если бы Хазимир мог видеть мою победу! Император напомнил себе, что не нуждается больше в советниках, которые выступают против него, противоречат его идеям и постоянно стараются приписать себе все заслуги.
Флагман приблизился к плотным слоям атмосферы планеты, и Шаддам выглянул в иллюминатор, чтобы лучше разглядеть коричневую, покрытую глубокими трещинами поверхность планеты. Отвратительное место. Возможно ли здесь еще большее опустошение? Он заметил редкий ряд спутников, неэффективных спутников слежения за погодой, которые Гильдия неохотно установила здесь по требованию барона Харконнена. Спутники следили за климатом только в районах добычи пряности, оставляя без присмотра все остальные участки планеты – пустыню и полярные регионы.
– Пора поупражняться в стрельбе по движущимся мишеням, – объявил император. – Пошлите истребители, пусть они уничтожат эти спутники. Все до единого.
Он побарабанил пальцами по подлокотнику командирского кресла. Шаддам всегда любил играть в солдатиков. – Давайте окончательно ослепим барона.
– Слушаюсь, ваше императорское величество, – ответил Зум Гарон. Секунды спустя из лайнера вылетели небольшие суда и, рассыпавшись по небу, устремились к целям, как стаи саранчи. Точными выстрелами эти корабли превратили в раскаленный пар все погодные спутники Арракиса. Шаддам наслаждался зрелищем этих маленьких взрывов.
С земли его флот, должно быть, выглядит устрашающе. Гильдия полагает, что Шаддам хочет лишь установить здесь свое твердое военное присутствие, ослабить оборонительные системы Харконнена, чтобы сардаукары могли беспрепятственно конфисковать нелегальные запасы пряности. Уже аристократы Ландсраада – те немногие, которые знали, куда и зачем направляется экспедиция, – выстроились в очередь, надеясь получить из рук Шаддама лакомый кусок – право управления имперским леном Арракиса, означавшее возможность распоряжаться запасами и добычей меланжи.
Которая вскоре станет совершенно бесполезной.
О, Шаддаму просто не терпелось перейти к следующему акту разыгрываемой сейчас пьесы. По понятной ассоциации он вспомнил сухую и устаревшую драму «Тень моего отца», в которой превозносились добродетели кронпринца Рафаэля Коррино, глупца, который так и не принял официально императорский титул.
Шаддам сам решил стать покровителем искусств, хотя и не собирался ограничивать свое поприще одной культурой. Имперские биографы в красках опишут военные и экономические подвиги Шаддама Коррино, а писатели создадут произведения, в коих император предстанет перед изумленными потомками поистине великим преобразователем. Все оказывается таким простым, когда император получает в руки абсолютную власть, которой заслуживает по праву рождения.
Когда пустынная планета превратится в обугленный шар, Космическая Гильдия – и все остальные, кто целиком и полностью зависит от меланжи, – будут висеть у него, императора Шаддама, на крючке. Нынешнюю кампанию Коррино решил назвать Арракисским Гамбитом.
Ради такого сказочного триумфа стоило пойти на экстраординарный риск.
***
Величие должно всегда сочетаться с уязвимостью.
Кронпринц Рафаэль Коррино
Готовый к следующему поворотному пункту своей жизни, герцог Лето Атрейдес вошел под своды Зала Речей Ландсраада. Даже в отсутствие императора, отправившегося играть в какую-то очередную военную игру, эта речь могла сыграть решающую роль в аристократической карьере герцога.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101
– За что? Я имею право знать, в чем меня обвиняют!
– Ваши секреты будут вскрыты, а преступления наказаны. Впредь до особого распоряжения все потоки пряности в империи останавливаются. Вы, барон Харконнен, ответите на все наши вопросы.
Барона охватила паника. Он не мог понять, что послужило причиной такого жестокого нападения.
– Я… Кто меня обвиняет? Где улики?
– Гильдия прекращает связь и блокирует все космопорты Арракиса. Кроме того, начиная с данного момента приостанавливаются все работы по добыче пряности. Все орнитоптеры должны вернуться на базу. С этого момента им запрещено подниматься в воздух.
Из прибора связи пошел дым, аппарат начал искрить.
– Сеанс связи окончен.
Армада кораблей Гильдии начала испускать пульсирующие лучи, чтобы вывести из строя все управляющие и навигационные системы космопорта Карфага. Светильники в кабинете Харконнена сначала потускнели, а потом вспыхнули ярким светом. Некоторые взорвались, и осколки прозрачного плаза посыпались на голову и плечи барона.
Он прикрыл лицо руками и принялся что-то кричать в микрофон системы связи, но ответом было гробовое молчание. Вышли из строя даже системы локальной связи. В слепой ярости барон зарычал, но его могли услышать только те, кто находился в непосредственной близости, но и эти слуги поспешили бежать от хозяйского гнева.
Барону не от кого было требовать дальнейших объяснений и неоткуда ждать помощи.
Открылись нижние люки трех лайнеров, и из них вылетел в пространство главный флот сардаукаров. Боевые крейсера, корветы, истребители, бомбардировщики – все боевые суда, которые император смог собрать на скорую руку. Шаддам понимал, что оставляет без защиты другие части империи, но ставка была очень высока – он мог одним неожиданным мастерским ударом выиграть все. Даже Гильдия не знала истинных целей императора.
Шаддам, облаченный в мундир со знаками различия главнокомандующего, сидел на командирском мостике флагмана, приближавшегося к Арракису. Это будет кульминацией огромной, длившейся несколько десятилетий, подготовительной работы, стремительный финал проекта «Амаль», заключительный аккорд великой пьесы. Наконец-то он сам приведет к победе свои войска, к победе в Великой Меланжевой Войне. Проект «Амаль» исполнен, и теперь Арракис можно сбросить со всех счетов.
***
Сардаукары получили приказ выполнять прямые распоряжения императора, хотя их конкретное выполнение было возложено на верховного башара Зума Гарона. Шаддаму нужен был человек, безусловно ему преданный, человек, который без лишних вопросов выполнит любой приказ. А вопросы могли быть! Застыв рядом с Шаддамом по стойке «смирно», на мостике стоял суровый сардаукарский ветеран, который не знал планов императора и не понимал желаемого исхода операции. Но Гарон выполнит, как всегда, любой приказ, не обсуждая действия своего повелителя.
Используя то же оружие, которым они испепелили Зановар, сардаукары были готовы уничтожить на Арракисе всю пряность. Это будет первым шагом на пути построения новой империи. После этого у Шаддама будет только один ответ: «Амаль». Одним сегодняшним ударом император Шаддам Коррино IV укрепит владычество Золотого Льва, сокрушит монополистов и торговых соперников, которые омрачают его единоличное правление.
Ах, если бы Хазимир мог видеть мою победу! Император напомнил себе, что не нуждается больше в советниках, которые выступают против него, противоречат его идеям и постоянно стараются приписать себе все заслуги.
Флагман приблизился к плотным слоям атмосферы планеты, и Шаддам выглянул в иллюминатор, чтобы лучше разглядеть коричневую, покрытую глубокими трещинами поверхность планеты. Отвратительное место. Возможно ли здесь еще большее опустошение? Он заметил редкий ряд спутников, неэффективных спутников слежения за погодой, которые Гильдия неохотно установила здесь по требованию барона Харконнена. Спутники следили за климатом только в районах добычи пряности, оставляя без присмотра все остальные участки планеты – пустыню и полярные регионы.
– Пора поупражняться в стрельбе по движущимся мишеням, – объявил император. – Пошлите истребители, пусть они уничтожат эти спутники. Все до единого.
Он побарабанил пальцами по подлокотнику командирского кресла. Шаддам всегда любил играть в солдатиков. – Давайте окончательно ослепим барона.
– Слушаюсь, ваше императорское величество, – ответил Зум Гарон. Секунды спустя из лайнера вылетели небольшие суда и, рассыпавшись по небу, устремились к целям, как стаи саранчи. Точными выстрелами эти корабли превратили в раскаленный пар все погодные спутники Арракиса. Шаддам наслаждался зрелищем этих маленьких взрывов.
С земли его флот, должно быть, выглядит устрашающе. Гильдия полагает, что Шаддам хочет лишь установить здесь свое твердое военное присутствие, ослабить оборонительные системы Харконнена, чтобы сардаукары могли беспрепятственно конфисковать нелегальные запасы пряности. Уже аристократы Ландсраада – те немногие, которые знали, куда и зачем направляется экспедиция, – выстроились в очередь, надеясь получить из рук Шаддама лакомый кусок – право управления имперским леном Арракиса, означавшее возможность распоряжаться запасами и добычей меланжи.
Которая вскоре станет совершенно бесполезной.
О, Шаддаму просто не терпелось перейти к следующему акту разыгрываемой сейчас пьесы. По понятной ассоциации он вспомнил сухую и устаревшую драму «Тень моего отца», в которой превозносились добродетели кронпринца Рафаэля Коррино, глупца, который так и не принял официально императорский титул.
Шаддам сам решил стать покровителем искусств, хотя и не собирался ограничивать свое поприще одной культурой. Имперские биографы в красках опишут военные и экономические подвиги Шаддама Коррино, а писатели создадут произведения, в коих император предстанет перед изумленными потомками поистине великим преобразователем. Все оказывается таким простым, когда император получает в руки абсолютную власть, которой заслуживает по праву рождения.
Когда пустынная планета превратится в обугленный шар, Космическая Гильдия – и все остальные, кто целиком и полностью зависит от меланжи, – будут висеть у него, императора Шаддама, на крючке. Нынешнюю кампанию Коррино решил назвать Арракисским Гамбитом.
Ради такого сказочного триумфа стоило пойти на экстраординарный риск.
***
Величие должно всегда сочетаться с уязвимостью.
Кронпринц Рафаэль Коррино
Готовый к следующему поворотному пункту своей жизни, герцог Лето Атрейдес вошел под своды Зала Речей Ландсраада. Даже в отсутствие императора, отправившегося играть в какую-то очередную военную игру, эта речь могла сыграть решающую роль в аристократической карьере герцога.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101