А Гилеад твердо заявил, что им пора отправляться домой. Как ни уговаривала его Дейдре, он стоял на своем. Упрямый, как и его отец. Но зато ей удалось выяснить, где камни.
Немного успокоившись, Дейдре заметила, что Друстана нет, вместо него заезжий бард перебирал струны арфы и пел о путешествиях по Британии и землях, лежащих по ту сторону пролива. В голове Дейдре забрезжила новая идея. Если бард вскоре отправится в Галлию, можно сунуть ему записочку для Диона: пусть знает, что с ней все в порядке.
– У тебя сегодня мечтательный вид, – заметил Нилл, сидевший с ней рядом. – Думаешь о нашей свадебной ночи?
– На свадьбу я сделаю вам сюрприз, – с вымученной улыбкой сказала Дейдре.
– Хочешь доставить мне удовольствие в постели? – с похотливой ухмылкой спросил Нилл.
Бог мой! Да ее тошнит при одной мысли об этом.
– Вы увидите, а пока надо подождать.
С трудом отделавшись от жениха, Дейдре пошла в солар, где Ангус держал пергамент и перья. Там было темно, но в жаровне еще тлели угли. Этого достаточно, чтобы пробраться к столу. Дейдре торопливо набросала несколько слов Диону о том, что она живет у Ангуса и продолжает выполнять свою миссию. Дион поймет, что она имела в виду.
Она осторожно проскользнула обратно в зал и подошла к барду. Тот ухмыльнулся, когда Дейдре спросила, не могут ли они поговорить наедине, но его лицо сразу стало серьезным, стоило вложить в его руку несколько серебряных монет и письмо.
– Очень важно, чтобы этот человек получил весточку.
Бард кивнул и спрятал письмо в свою холщовую сумку.
Дейдре не заметила, что Ангус стоит неподалеку и смотрит на нее.
Ангус проснулся от легкого шороха за дверью. Задвижка медленно приподнялась. Он ощупью нашел кинжал, лежавший на полу, вытащил его из ножен и замер, притворяясь спящим. В комнату, залитую лунным светом, бесшумно проскользнула чья-то тень, на мгновение застыла, приноравливаясь к полумраку, и подошла к кровати. Ангус, наблюдая за происходящим из-под полуопущенных ресниц, слегка всхрапнул.
Тень склонилась над ним, женская рука легла прямо на его мужское достоинство.
– Я знаю, что ты не спишь, – сказала Формория. Ангус откинул покрывало и втащил ее в постель.
– Я мог убить тебя, – ответил он, торопливо снимая с нее рубашку.
– Только не говори, будто ты не ждал меня. – Она рассмеялась и закинула ноги ему на спину. – А иначе почему ты лежишь голый и вполне готовый к любовным утехам?
Он проворчал нечто невразумительное и жадно приник к ее мягкой груди, подбираясь языком к твердому соску. Формория выгнулась дугой, вцепилась в его густые волосы, прижимая поближе к себе. Она тихо стонала в ответ на яростные движения его языка.
– Как ты хочешь – медленно и легко или быстро и сильно? – спросил он, приподняв ее бедра.
Глаза Формории блеснули в темноте.
– Глубоко, до самого конца.
Ангус вошел в ее горячую тугую плоть. Формория, сцепив ноги над его талией, извивалась, призывая идти дальше. Он наносил один удар за другим. Наконец ее тело забилось в конвульсиях, и она почувствовала, как в ее лоне разлилась горячая влага.
Тяжело дыша, любовники лежали, не отрываясь друг от друга.
– Знаешь, твой сын подозревает, что это я покушаюсь на жизнь Элен, – шепнула Формория.
Ангус поднял голову.
– Ох, а крошка Дейдре считает виновником меня. Но разве нам это нужно?
– Нет, в этом нет необходимости. Мною лет назад мы с тобой дали клятву и скрепили ее кровью. Древние ритуалы связывают сильнее, чем то, о чем бормочут священники.
– Да. – Формория нежно откинула с его лба влажные волосы. – Мы связаны навеки, одна душа не может жить без другой.
Ангус поцеловал кончики ее пальцев.
– Ты никогда не жалела, что сделала это? Из-за клятвы ты несчастлива с Туриусом.
– Нет, я люблю тебя, Ангус.
– И я люблю тебя, Мори. В этом мире и в ином. Ты – моя настоящая жена. – Он поцеловал ее в лоб. – Ты хмуришься?
– Извини, я думаю.
Ангус приподнял брови.
– То, о чем ты обычно думаешь в постели, вызывает у тебя улыбку… и у меня тоже.
– Мне кажется, ты нехорошо поступаешь с этой девушкой, Дейдре.
– Не беспокойся, – с легким раздражением сказал Ангус. – Она не любит Нилла, но взамен у нее будут титул и богатства.
– Ты знаешь, что этого недостаточно. У меня есть и то и другое.
– Но мы дали клятву, Мори. В стоунхендже. А красотка Дейдре – нет.
– Забавно, как раз сегодня она расспрашивала о камнях.
Ангус, игравший локоном Формории, замер.
– Почему?
– Она спрашивала, есть ли здесь поблизости какие-то замки, развалины, каменные круги и где они находятся, – ответила Формория, пожив плечами. – Мы остановились на вершине горы, потому что Гилеад хотел поскорее вернуться.
– Значит, они не входили в круг?
– Нет.
– Вот и славно. – Ангус испустил вздох облегчения. – Пусть держатся подальше от камней. Кстати, а почему вы оказались так далеко? Ведь Дейдре не умеет ездить верхом.
– Это она тебе сказала? – улыбнулась Формория.
Ангус помрачнел.
– Она сказала, что хочет научиться ради Нилла. Хочет угодить ему.
– Угодить Ниллу? – Формория расхохоталась. – Это вряд ли.
– Я не люблю, когда меня водят за нос. Зачем ей это?
– Перестань ворчать. Подумай. Скорее всего, чтобы встречаться с Гилеадом.
– Она помолвлена с Ниллом.
– Нилл мужлан. А твой сын, несмотря на все его благородные намерения, притягивает женщин, как сам Рогатый бог.
– Не думаю, что ему понравилось бы сравнение с Цернунном, – сухо заметил Ангус.
– Может, и так, – игриво отозвалась Формория. – Но ему стоит поучиться у тебя. Я тысячу раз говорила, что своим искусством ты посрамишь даже этого дикого бога.
– Иди ко мне, милая.
Формория слегка подтолкнула его плечом, опрокинув на спину, и легла сверху.
– Как пожелаете, милорд, как пожелаете.
Среди исступленных поцелуев Ангус вдруг подумал: если Дейдре шпионка, ей могла понадобиться лошадь. Какой же он дурак! Никто еще не обманывал его так ловко.
Но сейчас существует только Мори.
Глава 9
Солнцестояние
– Я не люблю, когда из меня делают дурака! – прогремел Ангус.
– Я тоже, отец. Я понятия не имел, что она умеет ездить верхом, – ответил Гилеад, наливая себе козье молоко, которое он принес в солар.
– Но ведь ты давал ей уроки!
Гилеад прикусил губу. По правде говоря, на занятиях ему было интереснее всего смотреть, как округлые ягодицы Дейдре опускаются и приподнимаются над седлом. И даже сейчас, несмотря на гнев отца, он вспоминал об этом украденном поцелуе, о ее теплых, нежных губах, гибком языке… Гилеад расправил плечи. Да кто же она на самом деле? И зачем приехала сюда?
– Мы ездили шагом и рысью на манеже. Уингеру пятнадцать лет, это надежная, спокойная лошадь.
– Ба! – Ангус потянулся к кувшину с разбавленным вином и налил немного в свой кубок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75