- Нет, нет... сиди, - сказала она. - Но это была не земная песня. Что
это?
- Джерри Лоусон, фриледи, - ответил он. - Она очень старая. Первых
лет покорения космоса. Я пел ее перевод с английского оригинала.
Свободные Звезды все поголовно интеллектуалы, равно как и эстеты. И
он ждал, что сейчас она заметит, что кому-нибудь следовало бы собрать
народные песни Кита и издать их книгой.
- Мне понравилась песня, - сказала она. - Она мне очень понравилась.
Кенри отвернулся.
- Благодарю вас, фриледи, - произнес он. - Осмелюсь спросить вас, как
называется то, что играли вы?
- О, та мелодия еще более древняя, - сказала она. - Это "Крейцерова
соната". Я просто обожаю ее. - Она медленно улыбнулась. - Мне кажется, что
я хотела бы познакомиться с Бетховеном.
Их взгляды встретились, и они смотрели друг другу в глаза
долго-предолго.
Городок кончился сразу, будто его обрезали ножом. Он был таким уже
три тысячи лет - убежище времени: иногда он стоял в одиночестве посреди
ветреных равнин, и, кроме обломков древних стен, вокруг не было видно
никаких следов человеческого жилья; иногда он оказывался полностью
поглощенным чудовищным мегаполисом, а иногда - как сейчас - на окраине...
Но всегда он оставался Городком, неизменным и неприкасаемым.
Впрочем, нет. Не совсем так. Бывали времена, когда над ним
проносилась война, оставляя оспины на стенах, дыры в крышах и наполняя
улицы трупами; иногда его осаждали безумствующие толпы, желавшие лишь
одного - линчевать какого-нибудь томми; являлись надменные чванливые
чиновники - объявить об очередном ущемлении прав обитателей. Эти времена
могут вернуться, они обязательно вернутся, подумал Кенри. Он поежился под
пронизывающим осенним ветром и двинулся к ближайшей улице. По соседству с
Городком теперь раскинулись районы трущоб, застроенные мрачными
многоквартирными домами. По безликим улицам бесцельно слонялись толпы
людей. Они носили костюмы и юбки грязно-серого цвета, и от них пахло.
Большинство из них были Нормами, формально свободными гражданами, - что
означало свободу голодать, когда не было работы. Значительную часть
составляли Нормы-Д, занимавшиеся физическим трудом. Тупые тяжелые лица...
Но там и тут то и дело попадались более живые лица Нормов-С, а иногда даже
Норма-В. Когда сквозь толпу проталкивался Стандарт, довольный собой или
своим мундиром с эмблемой владельца или государства, что-то мелькало в их
глазах. Растущее понимание, ощущение неправильности жизни, раз уж рабы
оказываются выше свободных людей. Кенри и раньше замечал эти взгляды. Он
знал, что следует за ними, - слепая жажда разрушения. А ведь повсюду жили
еще люди с Марса, с Венеры, с лун Юпитера, да, а как же, ведь у
Блистательных с Юпитера тоже имеются амбиции, а Земля до сих пор
оставалась самой богатой планетой. Нет, подумал он, Звездная Империя долго
не протянет. Но она просто обязана просуществовать до конца жизни его и
Дорти, а они уж позаботятся о том, чтобы обеспечить будущее своих детей.
Чей-то локоть впился ему под ребро.
- Прочь с дороги, томми!
Он сжал кулаки, вспоминая о том, что ему приходилось совершать там, в
глубинах неба, и представляя, что он мог бы сделать сейчас... Молча он
уступил дорогу. Какая-то толстая тетка свесилась из окна и, засмеявшись,
плюнула в него... Плевок он стер, но никак не мог стереть смех, который
преследовал его по пятам.
Они ненавидят нас, подумал он. Они не решатся свергнуть своих господ
и потому выплескивают свою ненависть на нас. Что ж, потерпим. Лет двести
осталось, не больше.
Тем не менее внутри у него все дрожало. Он чувствовал, как напряжены
нервы, мышцы живота, а шея болит от постоянных почтительных поклонов.
Нужно выпить, подумал Кенри. А Дорти подождет, никуда из своего
розового сада не денется. Заметив подмигивающую неоновую бутылку, он
свернул к таверне.
За столиками расположились несколько угрюмых мужчин, тупо
уставившихся в настенный экран с прыгающим изображением. Этому
анахронизму, наверное, было лет сто от роду, В зале также сидели с
полдюжины девиц Стандартов-Д, усталых и затасканных. Одна из них
машинально улыбнулась Кенри, но когда разглядела его лицо, костюм и
эмблему, фыркнула и отвернулась.
Он подошел к стойке. Бармен встретил его ледяным взглядом.
- Один "Водзан", - сказал Кенри. - Впрочем, лучше двойной.
- Мы не обслуживаем всяких томми, - ответил бармен. Костяшки пальцев
Кенри побелели. Он повернулся и собрался уходить, но тут кто-то дотронулся
до его локтя.
- Минутку, космонавт. - Потом бармену: - Один двойной "Водзан".
- Я ведь уже сказал...
- Это для меня, Уилм. А уж я волен распоряжаться выпивкой как захочу.
Могу хоть на пол выплеснуть. - В этом голосе было что-то такое, отчего
бармен тут же потянулся за бутылками. Кенри взглянул на белое безволосое
лицо с налетом распущенности. Тощий, затянутый в серое человек навалился
на стойку, одной рукой бесцельно перекатывая кости в стаканчике. Пальцы
казались совершенно бескостными, они скорее походили на маленькие нежные
щупальца. Глаза у него были маленькие и красные.
- Благодарю вас, - сказал Кенри. - Я, с вашего позволения, заплачу...
- Нет, ставлю я. - Его собеседник принял стакан и передал Кенри. -
Давай!
- Ваше здоровье, сэр! - Кенри поднял стакан и выпил. Напиток жидким
пламенем обжег внутренности.
- Будем надеяться, - безразлично заметил человек. - Впрочем, мне это
ничего не стоило. Обычно то, что я говорю здесь, - закон.
У этого странного типа было столь же странное телосложение. Наверное,
подумал Кенри, он - так называемый Специал-Икс, созданный по заказу в
какой-нибудь генетической лаборатории потехи ради. Владелец, пресытившись
шутом, отпустил его на волю, и у того остался один лишь путь - в трущобы.
И скорее всего, сейчас это просто мелкий вор, хотя с тем же успехом он
может быть членом запрещенной и объявленной вне закона Гильдии Убийц.
- Долго летал? - спросил тип, глядя на кости.
- Около двадцати трех лет, - ответил Кенри. - К Сириусу.
- Многое изменилось, - сказал Икс. - Антикитизм снова вошел в силу.
Будь осторожен, а то тебя просто прихлопнут или в лучшем случае ограбят, а
ты даже не сможешь позвать патруль.
- Я очень благодарен вам...
- Не за что. - Гибкие пальцы снова собрали кости и положили их в
стаканчик. - Мне нравится чувствовать свое превосходство.
- Ах вот как! - Кенри поставил стакан. На мгновение все померкло
перед глазами. - Понимаю. Что ж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11