Говоря простым языком, Земля объявила Наксе войну. Официальные декларации всячески избегают подобных фраз — и по более серьезным причинам, чем простое лицемерие: некоторые слова могут вызвать непредсказуемые и непредвиденные последствия. Тем не менее резолюция парламента превратила череду стычек в систематические военные операции. Власти более не ограничивают себя протестами, пропагандой, политическим и экономическим давлением и отчаянными попытками дипломатов: решать будет сила. Это и есть война, это всегда называли войной, и сегодня вечером так назовем её и мы.
Мы сейчас исследуем эту войну, её скрытые причины, её прошлое, настоящее и, возможно, будущее течение; мы посмотрим на все, что с ней связано. Мы постараемся быть беспристрастными…
(Вид из космоса на планету земного типа, но сильно закрытую облаками. Наплыв.)
ОЛАЙЯ (голос за кадром)
Примерно в ста пятидесяти световых годах от Солнца находится тусклая оранжевая звезда, а вокруг неё вращается планета, на которой без специальных приспособлений может жить человек. Жить там не так уж удобно или по крайней мере раньше было не очень удобно. Климат планеты слишком жаркий и бурный, она покрыта дикими джунглями, болотами и выветренными горами. Человек может какое-то время прокормиться местной флорой и фауной, но большая часть её для него смертельно ядовита.
Эта планета больше подходит наксанцам. Когда они ещё только начинали осваивать космические путешествия, они построили здесь несколько поселков, которые разрослись и размножились. Они называют этот мир Тсейякка (набор записанных на пленку клекочущих и булькающих звуков). Земляне, заинтересовавшись этим миром, назвали его Мундомар.
Земляне заинтересовались им, поскольку они могли бы здесь выжить, хотя это и требует геркулесовых усилий. В арктической зоне, прожаренной и увлажненной менее других, им легче всего существовать. Водолюбивые наксанцы избегают этих мест. У них нет никаких резонов не принимать колонистов с Земли, учитывая высокие цены на недвижимость.
(Камера проходит сквозь облака, панорамирует джунгли, топкие равнины, уходящие к океану. Она приостанавливается на тех местах, где разместились скромные поселения наксанцев. Огромные тела цвета и формы сгустков сургуча валяются в лужах, как это им свойственно, что многие люди находят отвратительным. Камера движется на север и наконец доходит до поросшего кустарником плато. Там садится земной космический корабль — модель, уже шестьдесят лет как устаревшая: это вставка из архива, гордый снимок исторического момента.)
Кто в корабле? Конечно, Земля перенаселена людьми. Конечно, редко попадаются планеты, на которых человек может жить, и на большинстве из них есть свое население. Конечно, открытые и населенные им миры очень и очень осторожно впускают к себе новых иммигрантов. Но для того чтобы поселиться на Мундомаре — кто мог так отчаяться… или так надеяться?
Те, кому ничего другого не оставалось, кроме бесконечного отчаяния.
Жизнь целого поколения прошла с тех пор, как раздался пророческий голос Чарльза Бартона…
(Серия кадров, резюме диалогов и закадрового комментария.)
Серый, неприглядный, людный квартал Трущоб в типичном мегалополисе, куда технологическая цивилизация спускает людские отходы. Лень, скука, злость, чувство собственной никчемности; наркотики в бутылках, пилюлях, шприцах, аэрозолях, экраны стереовизоров для всех и каждого, дома радости с мозговыми стимуляторами для тех, кто может наскрести монету. Драки шаек у подростков, войны криминальных империй у взрослых; честное большинство дрожит от страха, но полиция — враг номер один. Гражданские службы, агентства социальной реабилитации, учреждения образования. Простите, ваша квалификация недостаточна. Ваша квалификация подходит, но нет вакансий. Извините, место уже занято. Но иногда открывается перспектива — с крыши городского корпуса, достаточно высокого, чтобы загородить вас от пронзительного городского света и дать увидеть несколько звезд.
А вот — Дно, где народ может выжить, только получая постоянную помощь. Но выжить — и не больше. Техника — не магия, и она не может заменить исчерпанный ресурс. Крестьяне сухой Африки сгрудились под поднятым на опоры акведуком, в котором не хватит воды уберечь их фермы от суховея. Улицы индийских городов ночью вымощены спящими вповалку людьми. Община побережья Гренландии поддерживает свое существование, отправляя всех мужчин старше двенадцати в море за исчезающей уже рыбой. Ни на Дне, ни в Трущобах никто не голодает. Но помощь — всего лишь затычка, а налогоплательщики чувствуют, что их выдаивают.
Все старые средства отказали. Образование? Нельзя научить человека абсолютно нормального интеллектуально человека — специфическим способностям, которых у него нет от рождения, а спрос на рутинных исполнителей падает, хотя и без того низок. Контроль рождаемости? Невозможно уговорить целые народы вымереть. Перераспределение богатств? Законы сохранения действуют в экономике не хуже, чем в физике. Возврат к природе? Предварительным условием является вымирание девяноста процентов человечества.
Но остаются звезды. И остается идеальная мечта — начать все сначала. И если у человека нет другого капитала, у него есть руки.
(Серия архивных кадров о пионерах Мундомара.)
Каторга, боль, горе, но всегда — та надежда, что не дает сдаться. Провидение будущего, что превращает босяков из Трущоб и подъяремных скотов со Дна в людей. Их дети не боятся ничего во всем космосе.
Дети. Их дети. И по мере того как растет колония, как она занимает весь север планеты, растет её материальное богатство, и растет вклад Земли, потому что оказывается, что эта сумасшедшая идея эмиграции с Земли на небо — работает.
На укрощенных землях с лязганьем растут города. Природа укрощена и преобразована.
ОЛАЙЯ
Трения с наксанцами начались в тот момент, когда деятельность людей вышла за плохо определенные границы. Обычно споры удавалось урегулировать. Но социальная структура наксанской колонии такова, что потери отдельных индивидуумов не компенсировались. Она также позволяла ущемленным объединяться в порядке частной инициативы и искать удовлетворения своих претензий. В той культуре, у того вида это вполне легально и приемлемо. Однако у людей другие, несовместимые с таким подходом институты — или, позволю себе сказать, инстинкты? Они стали мстить за то, что считали бандитизмом.
Напряжение росло… Инциденты множились. Генерал-губернатор запросил помощи у Органов охраны мира. Наксанская лига дала ясно понять, что не оставит колонистов Тсейякки на произвол судьбы.
Тем временем индустриальные, экологические и климатологические проекты в человеческом секторе все больше и больше затрагивали природную среду на юге, с наксанской точки зрения — вредили ей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
Мы сейчас исследуем эту войну, её скрытые причины, её прошлое, настоящее и, возможно, будущее течение; мы посмотрим на все, что с ней связано. Мы постараемся быть беспристрастными…
(Вид из космоса на планету земного типа, но сильно закрытую облаками. Наплыв.)
ОЛАЙЯ (голос за кадром)
Примерно в ста пятидесяти световых годах от Солнца находится тусклая оранжевая звезда, а вокруг неё вращается планета, на которой без специальных приспособлений может жить человек. Жить там не так уж удобно или по крайней мере раньше было не очень удобно. Климат планеты слишком жаркий и бурный, она покрыта дикими джунглями, болотами и выветренными горами. Человек может какое-то время прокормиться местной флорой и фауной, но большая часть её для него смертельно ядовита.
Эта планета больше подходит наксанцам. Когда они ещё только начинали осваивать космические путешествия, они построили здесь несколько поселков, которые разрослись и размножились. Они называют этот мир Тсейякка (набор записанных на пленку клекочущих и булькающих звуков). Земляне, заинтересовавшись этим миром, назвали его Мундомар.
Земляне заинтересовались им, поскольку они могли бы здесь выжить, хотя это и требует геркулесовых усилий. В арктической зоне, прожаренной и увлажненной менее других, им легче всего существовать. Водолюбивые наксанцы избегают этих мест. У них нет никаких резонов не принимать колонистов с Земли, учитывая высокие цены на недвижимость.
(Камера проходит сквозь облака, панорамирует джунгли, топкие равнины, уходящие к океану. Она приостанавливается на тех местах, где разместились скромные поселения наксанцев. Огромные тела цвета и формы сгустков сургуча валяются в лужах, как это им свойственно, что многие люди находят отвратительным. Камера движется на север и наконец доходит до поросшего кустарником плато. Там садится земной космический корабль — модель, уже шестьдесят лет как устаревшая: это вставка из архива, гордый снимок исторического момента.)
Кто в корабле? Конечно, Земля перенаселена людьми. Конечно, редко попадаются планеты, на которых человек может жить, и на большинстве из них есть свое население. Конечно, открытые и населенные им миры очень и очень осторожно впускают к себе новых иммигрантов. Но для того чтобы поселиться на Мундомаре — кто мог так отчаяться… или так надеяться?
Те, кому ничего другого не оставалось, кроме бесконечного отчаяния.
Жизнь целого поколения прошла с тех пор, как раздался пророческий голос Чарльза Бартона…
(Серия кадров, резюме диалогов и закадрового комментария.)
Серый, неприглядный, людный квартал Трущоб в типичном мегалополисе, куда технологическая цивилизация спускает людские отходы. Лень, скука, злость, чувство собственной никчемности; наркотики в бутылках, пилюлях, шприцах, аэрозолях, экраны стереовизоров для всех и каждого, дома радости с мозговыми стимуляторами для тех, кто может наскрести монету. Драки шаек у подростков, войны криминальных империй у взрослых; честное большинство дрожит от страха, но полиция — враг номер один. Гражданские службы, агентства социальной реабилитации, учреждения образования. Простите, ваша квалификация недостаточна. Ваша квалификация подходит, но нет вакансий. Извините, место уже занято. Но иногда открывается перспектива — с крыши городского корпуса, достаточно высокого, чтобы загородить вас от пронзительного городского света и дать увидеть несколько звезд.
А вот — Дно, где народ может выжить, только получая постоянную помощь. Но выжить — и не больше. Техника — не магия, и она не может заменить исчерпанный ресурс. Крестьяне сухой Африки сгрудились под поднятым на опоры акведуком, в котором не хватит воды уберечь их фермы от суховея. Улицы индийских городов ночью вымощены спящими вповалку людьми. Община побережья Гренландии поддерживает свое существование, отправляя всех мужчин старше двенадцати в море за исчезающей уже рыбой. Ни на Дне, ни в Трущобах никто не голодает. Но помощь — всего лишь затычка, а налогоплательщики чувствуют, что их выдаивают.
Все старые средства отказали. Образование? Нельзя научить человека абсолютно нормального интеллектуально человека — специфическим способностям, которых у него нет от рождения, а спрос на рутинных исполнителей падает, хотя и без того низок. Контроль рождаемости? Невозможно уговорить целые народы вымереть. Перераспределение богатств? Законы сохранения действуют в экономике не хуже, чем в физике. Возврат к природе? Предварительным условием является вымирание девяноста процентов человечества.
Но остаются звезды. И остается идеальная мечта — начать все сначала. И если у человека нет другого капитала, у него есть руки.
(Серия архивных кадров о пионерах Мундомара.)
Каторга, боль, горе, но всегда — та надежда, что не дает сдаться. Провидение будущего, что превращает босяков из Трущоб и подъяремных скотов со Дна в людей. Их дети не боятся ничего во всем космосе.
Дети. Их дети. И по мере того как растет колония, как она занимает весь север планеты, растет её материальное богатство, и растет вклад Земли, потому что оказывается, что эта сумасшедшая идея эмиграции с Земли на небо — работает.
На укрощенных землях с лязганьем растут города. Природа укрощена и преобразована.
ОЛАЙЯ
Трения с наксанцами начались в тот момент, когда деятельность людей вышла за плохо определенные границы. Обычно споры удавалось урегулировать. Но социальная структура наксанской колонии такова, что потери отдельных индивидуумов не компенсировались. Она также позволяла ущемленным объединяться в порядке частной инициативы и искать удовлетворения своих претензий. В той культуре, у того вида это вполне легально и приемлемо. Однако у людей другие, несовместимые с таким подходом институты — или, позволю себе сказать, инстинкты? Они стали мстить за то, что считали бандитизмом.
Напряжение росло… Инциденты множились. Генерал-губернатор запросил помощи у Органов охраны мира. Наксанская лига дала ясно понять, что не оставит колонистов Тсейякки на произвол судьбы.
Тем временем индустриальные, экологические и климатологические проекты в человеческом секторе все больше и больше затрагивали природную среду на юге, с наксанской точки зрения — вредили ей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73