А после октябрьских событий назначил его руководителем Центра спецназначения. Центр этот мы создали для того, чтобы больше не возникало кризисных ситуаций, в которых мы чувствовали себя беспомощными, 93-й год многому научил, из этих событий все извлекли суровый урок.
Когда Захаров сказал, что для успешной операции всего-то нужно десять танков и немного военных, генералы оживились: наконец появилось конкретное дело. Шеф поднял начальника Генштаба:
–– Есть у вас десять танков?
–– Борис Николаевич, танки-то у нас есть, танкистов нет.
–– А где танкисты?
–– Танкисты на картошке.
–– Вы что, на всю российскую армию не можете десять танкистов найти?! -– -– опешил президент. -– Пусть офицеры садятся в машины.
–– Я сейчас все выясню, -– перепугался генерал.
Шеф пригрозил:
–– Десять минут вам даю для того, чтобы вы доложили об исполнении, иначе...
Захаров же стал излагать подробности: сначала по радио, по всем громкоговорителям необходимо предупредить осажденных, что будет открыт огонь по Белому дому. Только после предупреждения начнется осада и стрельба по верхним этажам. Это своеобразная психологическая обработка, она подействует на осажденных.
На генералов, я видел, план Захарова уже подействовал -– они слушали безропотно, раскрыв рот. Никто о столь решительных, радикальных действиях и не помышлял. У меня сложилось впечатление, что каждый из них думал лишь об одном -– как оправдать собственное бездействие.
Борис Николаевич спросил штаб:
–– Согласны? Будут у кого-нибудь замечания?
Привычная тишина.
Решение о штурме приняли, и президент приказал:
–– Все, в семь утра прибудут танки, тогда и начинайте.
Тут подал голос Грачев:
–– Борис Николаевич, я соглашусь участвовать в операции по захвату Белого дома только в том случае, если у меня будет ваше письменное распоряжение.
Опять возникла напряженная тишина. У шефа появился недобрый огонек в глазах. Он молча встал и направился к двери. Около порога остановился и подчеркнуто холодно посмотрел на "лучшего министра обороны всех времен". Затем тихо произнес:
–– Я вам пришлю нарочным письменный приказ.
Вернувшись в Кремль, тотчас приказал Илюшину подготовить документ. Подписал его и фельдсвязью отослал Грачеву. Мы все тогда подумали, что этим поступком Грачев приговорил себя к отставке и шеф ему позорного колебания никогда не простит. Но простил и потом еще многое прощал.
Борис Николаевич опять заснул в задней комнате. А я вновь сел "управлять страной". Обстановка более или менее стабилизировалась. Особенно около мэрии на Тверской. К взводу кремлевских солдат присоединились добровольные защитники.
Вокруг Белого дома тоже воцарилась тишина. К утру все пространство перед зданием оказалось пустым -– ни костров, ни палаток, ни бомжей... Все поняли, что ночью сотворили что-то ужасное и за содеянное придется отвечать. Наступило затишье перед боем.
Чуть свет позвонил встревоженный Барсуков:
–– Слушай, Саня, ко мне пришли командиры из "Альфы". Они говорят, что группа не хочет идти на штурм. Офицеры растеряны, некоторые считают, что все происходящее антиконституционно. Им для выполнения приказа нужно заключение Конституционного суда.
Интересная ситуация -– чтобы выполнить приказ президента, необходимо подтверждение Конституционного суда! Такая логика уже ни в какие рамки не укладывалась. Ведь президент к тому же и Верховный главнокомандующий, а военнослужащий обязан сначала выполнить приказ и только потом его обжаловать. Так положено по уставу.
Мы с Барсуковым решили собрать командиров подразделений "Альфы" в зале Совета безопасности -– пусть президент с ними лично переговорит.
Пришлось снова будить Бориса Николаевича. Я попросил, чтобы он побрился и выглядел посвежее -– все-таки ночь была тяжелой. Поручив адъютанту проводить президента до зала, сам пришел туда заранее.
Собралось около сорока офицеров. Многих из них я встречал прежде. Всегда такие улыбчивые, радушные, теперь эти мускулистые парни поглядывали на меня исподлобья, угрюмо и настороженно. Я знал, что "альфистов" одолевают сомнения, но каждый боится высказать их вслух.
Вскоре в зал пришел президент. Командир "Альфы" скомандовал:
–– Товарищи офицеры!
Ельцин обвел окружающих пытливым взглядом:
–– Товарищи офицеры, прошу садиться.
Барсуков заранее предупредил Ельцина о настроении группы. Борис Николаевич произнес краткую речь. Но перед этим суровым голосом спросил командиров:
–– Вы будете выполнять приказ президента?
В ответ -– пугающее молчание.
Суть трехминутного выступления Ельцина сводилась к следующему:
–– Вы обязаны выполнить приказ. И не надо себя мучить сомнениями. Никого репрессиям не подвергнут.
Произнеся короткий монолог, президент удалился. Настроение у него испортилось. Если после посещения Министерства обороны Борис Николаевич воспрянул, то теперь явно ушел расстроенным.
Потом, награждая участников событий 93-го года, Ельцин никак не отметил генерала Барсукова -– считал, что "Альфа" неуверенно себя повела из-за плохого руководства. Хотя никакой вины Михаила Ивановича в этом не было. Спецподразделение подчинялось ему всего несколько месяцев, и Барсуков не успел до конца изменить психологический климат среди офицеров.
Когда "Альфа" перешла к Михаилу Ивановичу, он полностью обновил руководство. Командиром группы назначили Геннадия Николаевича Зайцева и присвоили ему звание генерал-майора.
Зайцев был Героем Советского Союза -– награду получил за операцию по освобождению заложников в Ростовской области. Его считали одним из основателей "Альфы", он пользовался среди офицеров непререкаемым авторитетом.
Побеседовав с Зайцевым перед назначением, я пришел к выводу: "Этот человек в ответственный момент не подведет. К тому же сумеет наладить дисциплину".
А дисциплины в группе уже никакой не было: офицеры подрабатывали на стороне, иногда и рэкетом. Случалось, к одному лавочнику приходили "альфисты" из разных подразделений и требовали дань за охрану. От кого?! От своих же товарищей. Одни утром угрожали, а другие вечером обещали защиту.
Став командиром, Зайцев уволил часть офицеров с сомнительной репутацией. Запретил любую коммерческую деятельность. Наладил занятия, тренировки. Но до прежней "Альфы", которая брала дворец Амина в Кабуле, было еще далеко.
Кроме "Альфы" Белый дом могли штурмовать и другие спецподразделения: "Витязь", например, или "Вымпел". Но "Витязь" отстоял Останкино и теперь охранял его, а у "Вымпела" возникли иные проблемы.
...Жесткий тон выступления президента не прибавил энтузиазма офицерам. Они не воспылали доверием к Борису Николаевичу и сидели с каменными лицами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87