В желтом свете фар можно было разглядеть покатые своды, и наконец джип остановился на гладком каменном полу.
Врач что-то сказал Хезусу, и тот попросил Эйнджела поставить грузовик с таким расчетом, чтобы посветить доктору фарами. Как только врачу создали условия для работы, он разрезал брюки Келлера и тщательно осмотрел раны, не прекращая беседы с Хезусом.
- Он говорит, что раны очень тяжелые, - переводил колумбиец, пока доктор перевязывал раны. - Перебиты кости, большая потеря крови.
- Резник, пойди к входу и посторожи, - распорядился Вэлин. - Если что увидишь, тут же информируй.
- Слушаюсь, полковник, - откликнулся русский и побежал к входу в пещеру.
Доктор перевязал раны на ногах и в паху, критически изучил плоды своих трудов и сказал по-испански:
- Это все, что я могу сделать. Возможно, он выживет, а может, и нет. На все воля Божья.
Теперь я могу вернуться домой?
Вэлин понял его без перевода и покачал головой.
- Прошу прощения, - ответил он на родном языке доктора, - но вам придется остаться, пока мы отсюда не уйдем. Мой солдат нуждается в помощи, и вам придется ее обеспечить.
Врач взорвался фейерверком испанских фраз, в котором Вэлин не смог разобраться, но общий смысл до него дошел, и он с улыбкой сказал Хезусу:
- Попросите его замолчать. Иначе нам придется заткнуть ему рот.
Пока Хезус в мягкой форме объяснял соотечественнику, как себя нужно вести в подобных обстоятельствах, Вэлин перекинулся парой слов с О'Рурком и попросил всех собраться вместе.
- Мы останемся здесь до утра, а потом отправимся к аэродрому, - пояснил полковник. - Видимо, пройдем под горой по туннелю и спустимся вниз.
- С моей стороны никаких возражений нет, - тут же встрял Эйнджел. - У меня единственное желание - как можно быстрее добраться до дома.
- Я разделяю эти чувства, - вступил Спенсер.
- Да, скоро, очень скоро мы окажемся дома.
Это я могу вам обещать, - заявил полковник. - А там у нас появится возможность обменяться парой теплых слов с человеком, который так испоганил операцию, обещавшую быть чистой и непорочной.
- Заодно получим денежки, - добавил Эйнджел.
- Это тоже, - согласился Вэлин. - Это обязательно.
Тем временем в США человек, предавший команду Вэлина, вновь решил позвонить в Ливенуорт.
- Есть новости? - спросил он.
- Самолет вернулся в Панаму пустой. Мои люди остались в Колумбии. Завтра на рассвете пилот сделает еще один рейс, а мы его будем сопровождать.
- А что там сейчас происходит?
- Остатки отряда сумели уйти из СантаАны и позднее сбили вертолет ВВС. Между прочим, "веселого зеленого гиганта".
- Им чертовски везет.
- Полоса удачи закончится завтра, если не раньше.
- Будем надеяться.
- Можете быть уверены.
- Нет, это тебе нужно обо всем позаботиться. И не забывай, что, если у тебя ничего не получится, я буду очень сердиться.
После чего трубку повесили.
33
Незаметно подкрался вечер, и команда Вэлина скудно пообедала остатками сухого пайка, оставив немного еды, чтобы легко закусить перед тем, как покинуть пещеру.
Спенсер, сидевший рядом с Кармен, заметил, что девушка зябнет, и отдал ей свою куртку. Она долго и упорно его рассматривала, прежде чем заговорить.
- Ты меня не обманул, когда давал обещание?
- Конечно, нет.
- Тогда, как мне кажется, у нас нет большого выбора. Мне придется последовать за вами.
- Ты имеешь в виду: со всеми нами или лично со мной?
- Не понимаю.
- Ты хочешь уехать отсюда как часть группы или в паре со мной?
- Ты и сам знаешь.
- Тогда все в порядке.
Он наклонился к ней и крепко поцеловал.
Впервые за долгие годы Спенсер обратился к Богу с молитвой. Он просил, чтобы все обошлось и чтобы им с Кармен можно было начать новую жизнь в Америке.
София продолжала ухаживать за Келлером, вытирая пот, обильно выступавший на лице слабо стонавшего раненого. В горячечном бреду он снова оказался в Восточном Берлине в первые годы после войны. Родившийся в семье нацистов, он был вынужден искать пропитание для себя и матери и постоянно рылся в развалинах домов, усыпавших в то время весь город.
Отец Франца Келлера вернулся из русского плена лишь тенью горделивого офицера СС, некогда отправившегося на восточный фронт в твердой уверенности, что вскоре сокрушит сталинскую армию. Он прожил недолго и умер от туберкулеза в насквозь промерзшей квартире, которую занимала тогда его семья. У Франца не было детства, и когда ему было всего пять лет, он уже попрошайничал у Бранденбургских ворот, которые охраняли американцы, а у них всегда чем-то можно было поживиться. Добытую таким путем жевательную резинку, сигареты и нейлоновые чулки мальчишка обменивал на черном рынке на еду и керосин для примуса, который помог фрау Келлер и ее сыну пережить суровые зимние месяцы.
Мать умерла, когда ему было одиннадцать, и он остался круглым сиротой. Это была середина пятидесятых годов, когда весь свободный мир затаил дыхание в предчувствии экономического чуда, а молодой Франц ночевал в пустующих бункерах, где попадались обгрызанные крысами останки его соотечественников, дрался с подобными себе за гниющие отбросы и постигал искусство постоять за себя в борьбе с монстрами и вурдалаками, бродившими по городу в поисках новых жертв.
К тому моменту, когда воздвигли Берлинскую стену, Франц был уже подростком и до того, как власти запретили всякие контакты между жителями восточной и западных зон, перебрался в Западный Берлин и вступил в банду, орудовавшую на черном рынке, в качестве связного. Годы недоедания не сказались на его физическом развитии, и для своего возраста он был необыкновенно сильным юношей. Если к этому присовокупить прирожденную хитрость и жесткость, привитую жизнью одинокого волка, самостоятельно добывающего себе пропитание, то можно понять, почему довольно быстро Франц привлек внимание своих боссов и начал продвигаться вверх по криминальной лестнице.
Он объездил всю страну, контролируя доставку контрабандных грузов. Естественно, чаще всего приходилось бывать в морских портах, и однажды вечером Франц познакомился в "Звездном клубе" Гамбурга с парнем из Ливерпуля, который играл на гитаре в тамошнем оркестре. Они сразу подружились и по этому случаю гуляли ночь напролет в компании двух проституток, которыми постоянно обменивались, а наутро проснулись с тяжелыми головами от выпитого спиртного и наркотиков. Они позавтракали в кафе в районе доков, поклялись в вечной дружбе и расстались, чтобы больше никогда не встретиться. Музыканта звали Джон Леннон, и Келлер на всю жизнь запомнил ту ночь.
К двадцати годам Франц носил оружие и служил телохранителем у одного из самых влиятельных гангстеров того времени. У него была уютная квартирка в одном из фешенебельных районов города, "мерседес", красивые девки, полно костюмов и обуви из самых модных магазинов, но что особенно важно для круглого сироты из восточной зоны - еды и питья хоть завались.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
Врач что-то сказал Хезусу, и тот попросил Эйнджела поставить грузовик с таким расчетом, чтобы посветить доктору фарами. Как только врачу создали условия для работы, он разрезал брюки Келлера и тщательно осмотрел раны, не прекращая беседы с Хезусом.
- Он говорит, что раны очень тяжелые, - переводил колумбиец, пока доктор перевязывал раны. - Перебиты кости, большая потеря крови.
- Резник, пойди к входу и посторожи, - распорядился Вэлин. - Если что увидишь, тут же информируй.
- Слушаюсь, полковник, - откликнулся русский и побежал к входу в пещеру.
Доктор перевязал раны на ногах и в паху, критически изучил плоды своих трудов и сказал по-испански:
- Это все, что я могу сделать. Возможно, он выживет, а может, и нет. На все воля Божья.
Теперь я могу вернуться домой?
Вэлин понял его без перевода и покачал головой.
- Прошу прощения, - ответил он на родном языке доктора, - но вам придется остаться, пока мы отсюда не уйдем. Мой солдат нуждается в помощи, и вам придется ее обеспечить.
Врач взорвался фейерверком испанских фраз, в котором Вэлин не смог разобраться, но общий смысл до него дошел, и он с улыбкой сказал Хезусу:
- Попросите его замолчать. Иначе нам придется заткнуть ему рот.
Пока Хезус в мягкой форме объяснял соотечественнику, как себя нужно вести в подобных обстоятельствах, Вэлин перекинулся парой слов с О'Рурком и попросил всех собраться вместе.
- Мы останемся здесь до утра, а потом отправимся к аэродрому, - пояснил полковник. - Видимо, пройдем под горой по туннелю и спустимся вниз.
- С моей стороны никаких возражений нет, - тут же встрял Эйнджел. - У меня единственное желание - как можно быстрее добраться до дома.
- Я разделяю эти чувства, - вступил Спенсер.
- Да, скоро, очень скоро мы окажемся дома.
Это я могу вам обещать, - заявил полковник. - А там у нас появится возможность обменяться парой теплых слов с человеком, который так испоганил операцию, обещавшую быть чистой и непорочной.
- Заодно получим денежки, - добавил Эйнджел.
- Это тоже, - согласился Вэлин. - Это обязательно.
Тем временем в США человек, предавший команду Вэлина, вновь решил позвонить в Ливенуорт.
- Есть новости? - спросил он.
- Самолет вернулся в Панаму пустой. Мои люди остались в Колумбии. Завтра на рассвете пилот сделает еще один рейс, а мы его будем сопровождать.
- А что там сейчас происходит?
- Остатки отряда сумели уйти из СантаАны и позднее сбили вертолет ВВС. Между прочим, "веселого зеленого гиганта".
- Им чертовски везет.
- Полоса удачи закончится завтра, если не раньше.
- Будем надеяться.
- Можете быть уверены.
- Нет, это тебе нужно обо всем позаботиться. И не забывай, что, если у тебя ничего не получится, я буду очень сердиться.
После чего трубку повесили.
33
Незаметно подкрался вечер, и команда Вэлина скудно пообедала остатками сухого пайка, оставив немного еды, чтобы легко закусить перед тем, как покинуть пещеру.
Спенсер, сидевший рядом с Кармен, заметил, что девушка зябнет, и отдал ей свою куртку. Она долго и упорно его рассматривала, прежде чем заговорить.
- Ты меня не обманул, когда давал обещание?
- Конечно, нет.
- Тогда, как мне кажется, у нас нет большого выбора. Мне придется последовать за вами.
- Ты имеешь в виду: со всеми нами или лично со мной?
- Не понимаю.
- Ты хочешь уехать отсюда как часть группы или в паре со мной?
- Ты и сам знаешь.
- Тогда все в порядке.
Он наклонился к ней и крепко поцеловал.
Впервые за долгие годы Спенсер обратился к Богу с молитвой. Он просил, чтобы все обошлось и чтобы им с Кармен можно было начать новую жизнь в Америке.
София продолжала ухаживать за Келлером, вытирая пот, обильно выступавший на лице слабо стонавшего раненого. В горячечном бреду он снова оказался в Восточном Берлине в первые годы после войны. Родившийся в семье нацистов, он был вынужден искать пропитание для себя и матери и постоянно рылся в развалинах домов, усыпавших в то время весь город.
Отец Франца Келлера вернулся из русского плена лишь тенью горделивого офицера СС, некогда отправившегося на восточный фронт в твердой уверенности, что вскоре сокрушит сталинскую армию. Он прожил недолго и умер от туберкулеза в насквозь промерзшей квартире, которую занимала тогда его семья. У Франца не было детства, и когда ему было всего пять лет, он уже попрошайничал у Бранденбургских ворот, которые охраняли американцы, а у них всегда чем-то можно было поживиться. Добытую таким путем жевательную резинку, сигареты и нейлоновые чулки мальчишка обменивал на черном рынке на еду и керосин для примуса, который помог фрау Келлер и ее сыну пережить суровые зимние месяцы.
Мать умерла, когда ему было одиннадцать, и он остался круглым сиротой. Это была середина пятидесятых годов, когда весь свободный мир затаил дыхание в предчувствии экономического чуда, а молодой Франц ночевал в пустующих бункерах, где попадались обгрызанные крысами останки его соотечественников, дрался с подобными себе за гниющие отбросы и постигал искусство постоять за себя в борьбе с монстрами и вурдалаками, бродившими по городу в поисках новых жертв.
К тому моменту, когда воздвигли Берлинскую стену, Франц был уже подростком и до того, как власти запретили всякие контакты между жителями восточной и западных зон, перебрался в Западный Берлин и вступил в банду, орудовавшую на черном рынке, в качестве связного. Годы недоедания не сказались на его физическом развитии, и для своего возраста он был необыкновенно сильным юношей. Если к этому присовокупить прирожденную хитрость и жесткость, привитую жизнью одинокого волка, самостоятельно добывающего себе пропитание, то можно понять, почему довольно быстро Франц привлек внимание своих боссов и начал продвигаться вверх по криминальной лестнице.
Он объездил всю страну, контролируя доставку контрабандных грузов. Естественно, чаще всего приходилось бывать в морских портах, и однажды вечером Франц познакомился в "Звездном клубе" Гамбурга с парнем из Ливерпуля, который играл на гитаре в тамошнем оркестре. Они сразу подружились и по этому случаю гуляли ночь напролет в компании двух проституток, которыми постоянно обменивались, а наутро проснулись с тяжелыми головами от выпитого спиртного и наркотиков. Они позавтракали в кафе в районе доков, поклялись в вечной дружбе и расстались, чтобы больше никогда не встретиться. Музыканта звали Джон Леннон, и Келлер на всю жизнь запомнил ту ночь.
К двадцати годам Франц носил оружие и служил телохранителем у одного из самых влиятельных гангстеров того времени. У него была уютная квартирка в одном из фешенебельных районов города, "мерседес", красивые девки, полно костюмов и обуви из самых модных магазинов, но что особенно важно для круглого сироты из восточной зоны - еды и питья хоть завались.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63