И тут я испугалась. Не было никого в этом городе, кто мог бы прийти ко мне так поздно да ещё бесцеремонно лупить в дверь. Я встала и босиком, в ночной рубахе, пошла посмотреть в чем дело. По дороге прихватила на кухне топорик для разделки мяса и, сразу почувствовав себя уверенне, вышла на веранду.
- Кто там? - крикнула я.
- Настя, ты дома? - послышалось с улицы.
- Кто это? - твердо спросила я, а у самой мурашки побежали по телу.
- Да я это, Николай! Не узнала, что ли? - недовольно пробурчал голос за дверью
И точно, как только ночной визитер назвался, я узнала голос своего друга. Непонятно только было, чего он вздумал ломится ко мне среди ночи.
- Зачем явился? - неприветливо поинтересовалась я, пристраивая топорик на полке рядом с дверью.
- Открывай! Что мы через дверь переговариваемся? Дело у меня к тебе!
- Сейчас, только халат накину. - проворчала я и отправилась одеваться.
Николай медведем ввалился в дом, сердито протопал в комнату и не обращая на меня ровно никакого внимания по - хозяйски расположился у стола.
- Ну, и чего ты приперся? - выпалила я, разозленная его бесцеремонностью.
- Дело у меня к тебе. - буркнул приятель.
- Если дело, мог и позвонить-резонно возразила я.
- А то я не звонил! - обижено фыркнул он.
Я глянула на телефон и смущенно скривилась. Николай говорил истинную правду, дозвониться до меня у него возможности не было. Отправляясь спать, я по московской привычке выдернула на ночь телефонный шнур из розетки. Сделала это машинально, потому что здесь некому было поднимать меня неожиданным звонком среди ночи, а в результате пролучила Кольку в качестве гостя. Признавать собственный промах я не собиралась, да и дружка поощрять к рассиживанию не хотела, потому хмуро приказала:
- Давай, излагай по быстрому свое дело и топай домой.
- Грубая ты, Анастасия. И, между прочим, всегда такой была-скорбно покачал головой приятель.
- Ты, случаем, не пьяный? - с подозрением поинтересовалась я, подошла ближе и принюхалась.
От Кольки действительно пахло спиртным и я, довольная своей правотой, торжествующе воскликнула:
- Ну, точно пьяный!
Отошла на шаг и строго спросила:
- Сюда чего приперся?
- Да не пьяный я, выпил граммульку с устатку. - досадливо возразил Николай.
- Немного? Это сколько? Бутылку?
- Кончай придуриваться, Анастасия. Поизголялась и хватит, теперь садись и слушай! Поговорить мне с тобой надо. - неожиданно трезвым голосом приказал друг и я подчинилась, села напротив и притихла.
Некоторое время Николай собирался с мыслями, потом заговорил:
- Мы друг друга давно знаем, считай, с самого рождения. Сколько себя помню, всегда вместе были. В детстве на пару по окрестным помойкам гоняли, в школе все десять лет за одной партой просидели. Я играл, читал, дрался, учил уроки, ходил на танцы в ДК строителей, а ты всегда рядом была. Только, когда ты в свою Москву рванула, мы расстались.
Я попыталась возразить, но он меня остановил:
- Подожди! Не о том речь! Это тогда я очень переживал, считал твой поступок предательством... сначала хотел ехать в Москву и силой тебя домой забирать, потом в загул кинулся ... Теперь я повзрослел, давно успокоился.... Но вот что хочу тебе сказать... Мы не виделись столько лет, а все равно ближе тебя у меня никого нет и никому, как тебе, я не доверяю.
Меня его признание изумило. Сама я, хоть и относилась к нему с теплотой, ничего подобного не испытывала.
- Как же так? У тебя есть мать, родственники, жена, наконец, и ты кому из них не веришь? - с сомнением спросила я, но приятель, погруженный в воспоминания, моих слов даже не услышал.
Говоря по совести, я к Колькиным признаниям отнеслась скептически. Считала, что под влиянием выпитого в нем взыграли сентиментальность и тоска по минувшей молодости, вот и несет всякую ахинею. А завтра на трезвую голову вспомнит, как кис передо мной и порол несусветную чушь, и ему станет стыдно. Решив, что человеку нужно помочь, пока глупостей не наделал и сам себя в неловкое положение не поставил, собралась было выставить его вон, как Николай тоскливо сказал:
- Настя, плохо мне.
- Да что случилось? - всполошилась я.
- Беспокойно мне. Все время жду беды. А с тех пор, как Степана убили, вообще места себе не нахожу. Спать совсем перестал.
Подобные чувства мне были понятны, но развивать эту тему я посчитала лишним. Приятель и так весь на нервах, чего ж его ещё больше заводить? Поэтому забубнила первые пришедшие на ум фразы:
- Ну, это ты зря! Нельзя так изводиться. Он же не родня тебе, просто знакомый. Жаль, конечно, человека, только все погосты не оплачешь!
А что я могла сказать здоровенному лбу, который пришел ко мне среди ночи и жалуется на расстройство сна и нервной системы? Помочь путным советом не могла, так как вообще не понимала, что именно происходит. Как не понимала, чего он пришел ко мне и какой именно помощи ждет. В ответ на мои причитания Николай досадливо поморщился:
- Степана, конечно, жалко, но дело не в этом. Боюсь я, Настя!
- Чего боишься?
- Боюсь...Знаю, следующим буду я. - выдохнул Николай.
- Ну, вот и приехали! И что теперь делать? Как вести себя? Я с такими вещами никогда на сталкивалась, опыта не имею.
Откуда-то из глубины памяти всплыло предупреждение: "Главное - не пороть горячку!" и я осторожно спросила:
- Ты знаешь, почему убили твоего компаньона?
- Точно не знаю, но догадываюсь. Последние месяцы у нас на фирме стали происходить странные дела. Все идет не так: контракты срываются, стройматериалы до места не доходят, рабочие увольняются, в инстанции летят анонимки. Как я теперь понимаю, то была психологическая атака... теперь перешли к действиям.. Вот Степку убили, а он был моей правой рукой.
- Ну, а причина в чем? - продолжала допытываться я.
- Копает кто-то под нас. Пока просто неприятности были, думал, это обыкновенные пакости конкурентов, а после убийства понял, что все очень серьезно. Меня и фирму решили под корень извести.
- Кто?
- Кто-то из своих...из тех, кто рядом находится.... люто ненавидит меня... и это самое страшное...
- Кто это может быть ? - настойчиво повторила я.
- Не знаю! Если б знал, - с тоской произнес Николай. - своими бы руками в клочья порвал.
В памяти всплыло покушение на самого Николая в день нашей первой встречи и я напомнила:
- В тебя ведь тоже стреляли! Ты узнал покушавшегося?
Он страдальчески поморщился:
- Видел мельком в кустах. Толком не разглядел, но... Знаешь, было в нем что-то очень знакомое!
- Ну, хоть какие-то догадки у тебя есть? - не выдержала я.
- Нет! Поэтому, никому не верю! - отрезал приятель и в комнате повисла тяжелое молчание.
Николай сидел, вытянув перед собой мускулистые руки и задумчиво рассматривая свои сжатые кулаки. Я неловко примостилась на краешке стула и меня, несмотря на жару, била крупная дрожь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
- Кто там? - крикнула я.
- Настя, ты дома? - послышалось с улицы.
- Кто это? - твердо спросила я, а у самой мурашки побежали по телу.
- Да я это, Николай! Не узнала, что ли? - недовольно пробурчал голос за дверью
И точно, как только ночной визитер назвался, я узнала голос своего друга. Непонятно только было, чего он вздумал ломится ко мне среди ночи.
- Зачем явился? - неприветливо поинтересовалась я, пристраивая топорик на полке рядом с дверью.
- Открывай! Что мы через дверь переговариваемся? Дело у меня к тебе!
- Сейчас, только халат накину. - проворчала я и отправилась одеваться.
Николай медведем ввалился в дом, сердито протопал в комнату и не обращая на меня ровно никакого внимания по - хозяйски расположился у стола.
- Ну, и чего ты приперся? - выпалила я, разозленная его бесцеремонностью.
- Дело у меня к тебе. - буркнул приятель.
- Если дело, мог и позвонить-резонно возразила я.
- А то я не звонил! - обижено фыркнул он.
Я глянула на телефон и смущенно скривилась. Николай говорил истинную правду, дозвониться до меня у него возможности не было. Отправляясь спать, я по московской привычке выдернула на ночь телефонный шнур из розетки. Сделала это машинально, потому что здесь некому было поднимать меня неожиданным звонком среди ночи, а в результате пролучила Кольку в качестве гостя. Признавать собственный промах я не собиралась, да и дружка поощрять к рассиживанию не хотела, потому хмуро приказала:
- Давай, излагай по быстрому свое дело и топай домой.
- Грубая ты, Анастасия. И, между прочим, всегда такой была-скорбно покачал головой приятель.
- Ты, случаем, не пьяный? - с подозрением поинтересовалась я, подошла ближе и принюхалась.
От Кольки действительно пахло спиртным и я, довольная своей правотой, торжествующе воскликнула:
- Ну, точно пьяный!
Отошла на шаг и строго спросила:
- Сюда чего приперся?
- Да не пьяный я, выпил граммульку с устатку. - досадливо возразил Николай.
- Немного? Это сколько? Бутылку?
- Кончай придуриваться, Анастасия. Поизголялась и хватит, теперь садись и слушай! Поговорить мне с тобой надо. - неожиданно трезвым голосом приказал друг и я подчинилась, села напротив и притихла.
Некоторое время Николай собирался с мыслями, потом заговорил:
- Мы друг друга давно знаем, считай, с самого рождения. Сколько себя помню, всегда вместе были. В детстве на пару по окрестным помойкам гоняли, в школе все десять лет за одной партой просидели. Я играл, читал, дрался, учил уроки, ходил на танцы в ДК строителей, а ты всегда рядом была. Только, когда ты в свою Москву рванула, мы расстались.
Я попыталась возразить, но он меня остановил:
- Подожди! Не о том речь! Это тогда я очень переживал, считал твой поступок предательством... сначала хотел ехать в Москву и силой тебя домой забирать, потом в загул кинулся ... Теперь я повзрослел, давно успокоился.... Но вот что хочу тебе сказать... Мы не виделись столько лет, а все равно ближе тебя у меня никого нет и никому, как тебе, я не доверяю.
Меня его признание изумило. Сама я, хоть и относилась к нему с теплотой, ничего подобного не испытывала.
- Как же так? У тебя есть мать, родственники, жена, наконец, и ты кому из них не веришь? - с сомнением спросила я, но приятель, погруженный в воспоминания, моих слов даже не услышал.
Говоря по совести, я к Колькиным признаниям отнеслась скептически. Считала, что под влиянием выпитого в нем взыграли сентиментальность и тоска по минувшей молодости, вот и несет всякую ахинею. А завтра на трезвую голову вспомнит, как кис передо мной и порол несусветную чушь, и ему станет стыдно. Решив, что человеку нужно помочь, пока глупостей не наделал и сам себя в неловкое положение не поставил, собралась было выставить его вон, как Николай тоскливо сказал:
- Настя, плохо мне.
- Да что случилось? - всполошилась я.
- Беспокойно мне. Все время жду беды. А с тех пор, как Степана убили, вообще места себе не нахожу. Спать совсем перестал.
Подобные чувства мне были понятны, но развивать эту тему я посчитала лишним. Приятель и так весь на нервах, чего ж его ещё больше заводить? Поэтому забубнила первые пришедшие на ум фразы:
- Ну, это ты зря! Нельзя так изводиться. Он же не родня тебе, просто знакомый. Жаль, конечно, человека, только все погосты не оплачешь!
А что я могла сказать здоровенному лбу, который пришел ко мне среди ночи и жалуется на расстройство сна и нервной системы? Помочь путным советом не могла, так как вообще не понимала, что именно происходит. Как не понимала, чего он пришел ко мне и какой именно помощи ждет. В ответ на мои причитания Николай досадливо поморщился:
- Степана, конечно, жалко, но дело не в этом. Боюсь я, Настя!
- Чего боишься?
- Боюсь...Знаю, следующим буду я. - выдохнул Николай.
- Ну, вот и приехали! И что теперь делать? Как вести себя? Я с такими вещами никогда на сталкивалась, опыта не имею.
Откуда-то из глубины памяти всплыло предупреждение: "Главное - не пороть горячку!" и я осторожно спросила:
- Ты знаешь, почему убили твоего компаньона?
- Точно не знаю, но догадываюсь. Последние месяцы у нас на фирме стали происходить странные дела. Все идет не так: контракты срываются, стройматериалы до места не доходят, рабочие увольняются, в инстанции летят анонимки. Как я теперь понимаю, то была психологическая атака... теперь перешли к действиям.. Вот Степку убили, а он был моей правой рукой.
- Ну, а причина в чем? - продолжала допытываться я.
- Копает кто-то под нас. Пока просто неприятности были, думал, это обыкновенные пакости конкурентов, а после убийства понял, что все очень серьезно. Меня и фирму решили под корень извести.
- Кто?
- Кто-то из своих...из тех, кто рядом находится.... люто ненавидит меня... и это самое страшное...
- Кто это может быть ? - настойчиво повторила я.
- Не знаю! Если б знал, - с тоской произнес Николай. - своими бы руками в клочья порвал.
В памяти всплыло покушение на самого Николая в день нашей первой встречи и я напомнила:
- В тебя ведь тоже стреляли! Ты узнал покушавшегося?
Он страдальчески поморщился:
- Видел мельком в кустах. Толком не разглядел, но... Знаешь, было в нем что-то очень знакомое!
- Ну, хоть какие-то догадки у тебя есть? - не выдержала я.
- Нет! Поэтому, никому не верю! - отрезал приятель и в комнате повисла тяжелое молчание.
Николай сидел, вытянув перед собой мускулистые руки и задумчиво рассматривая свои сжатые кулаки. Я неловко примостилась на краешке стула и меня, несмотря на жару, била крупная дрожь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81