Ищи их теперь. Терпила и не помнит, что в их документах было написано.
- Он что с заявой приканал?
- Да нет, идет терпилой по другому делу, это я его попутно расспрашивал, не имели ли, мол, дела с налоговой. Имел, говорит, до сих пор все внутри болит и стонет, импотентом стал со страху.
- Так чего ж я эту четверку буду с розыска снимать?! Пусть их ищут. Может, они решили, что аперкота маловато, или Воропаев не желал раскошелиться, вот и шпокнули его.
- Да не при делах они, Геныч! По крайней мере, по убийству. Никто из соседей их не видел, все ж такую колоритную команду мимо внимания не пропустишь.
- Может, один из них приходил, который у них за киллера?
- Нет, баба нашего терпилу оприходовала.
Оба хирурга, Аллины любимые мужчины, сидели в квартире Олега и молча пили водку.
Сегодня их любимую женщину обследовали, терапевт не решалась дать добро на предстоящий наркоз, но, как говорится, из двух зол... Она назначила пациентке лечебный комплекс, и та всю вторую половину дня пролежала под капельницей. Анестезиологи тоже не испытывали особого воодушевления - кому ж хочется, чтобы у больного были осложнения, тем более, коллапс63, во время наркоза...
Алла вообще в этот день почти не разговаривала, лишь безразлично отвечала на вопросы консультантов, подставляла руку под манжетку тонометра или иглу для инъекций и выглядела равнодушной, безучастной и опустошенной. Будто уже знала, что её ожидает, и смирилась с этим.
Олег с Женей, не сговариваясь, провели этот день в клинике Ермакова-старшего, но старались не путаться у коллег под ногами и большую часть времени сидели в ординаторской, заходя в Аллину палату лишь после её возвращения с очередного обследования. Терапевт и анестезиологи уже оповестили их о своем мнении, и это вкупе с состоянием любимой женщины внушало ещё большую тревогу. Оба старались подбадривать её, Жека через силу хохмил, но она даже не улыбнулась и не смотрела на них.
Алле сделали премедикацию64, и сейчас она спит. А перед уходом Олег с Женей зашли в её палату, Жека оповестил, что его отец сам вызвался её оперировать, и начал рассказывать анекдот в тему, но она молча лежала под капельницей, бледная и внезапно осунувшаяся, с непривычным обоим выражением лица. Отрешенности?..
"Будто прощается..." - подумал Олег, отворачиваясь, чтобы любимая женщина не заметила его слез.
Они пожелали Алле спокойного отдыха и двинулись к выходу из палаты, а у самых дверей услышали её тихий голос:
- Прощайте, ребята.
- Еще одна свидетельница обнаружилась, слышавшая выстрел, Симкина Екатерина Филимоновна, - сообщил Тимур. - Она расслышала и стук каблучков быстро сбегающей по лестнице женщины сразу после того, как в квартире Воропаева грохнуло. В тот момент Симкина возилась в своей прихожей, но вместо того, чтоб глянуть в глазок, со страху рванула в комнату внучки и тряслась с перепугу - думала, что бандиты застрелили соседа и сейчас станут к ней ломиться. А Наташка, её внучка, оказалась пошустрее и посмелее позвонила на пульт охраны и говорит: "Приезжайте скорее, нас грабят!" Те через пять минут прикатили, видят, что во вверенной их заботам квартире ничего не происходит, правда, о выстреле им бабка сообщила. Ну, они туда лезть не стали, связались с диспетчером, та отзвонилась по "О2", а парни укатили, не пожелали охранять место происшествия. Вызов к тому времени уже приняли, - первая соседка звякнула сразу после выстрела, - и группа выехала. А когда делали поквартирный обход, бабка затаилась, дверь не открыла и внучке велела нос не высовывать. До того бабуля телефонировала дочери и доложила обстановку, а та ей посоветовала, мол, ну их к лешему, бандитские разборки, если станете свидетелями, потом придут и вас застрелят, и велела дверь не открывать. Симкину я потом навещал, но она твердила, что дома никого не было. А сегодня зашел ещё раз, гляжу, девчонка за бабушкиной спиной мне рожи корчит - ей всего двенадцать, - подождал, пока Наташка гулять во двор выйдет, поболтали, и она все выложила - нашел я к ней подходец. Просила только мамке с бабкой не говорить. Так что Воропаева замочила баба. Знать бы - кто. Жаль, что в тот вечер Симкина мертвой хваткой во внучку вцепилась, даже к окну не разрешила подойти.
- Может, другие соседи видели, что за женщина вышла в искомое время из подъезда?
- Походим с Володькой по квартирам, - пообещал оперативник. - Может, ещё кто пугливый разговорится.
Войдя в квартиру друга, Женя увидел в прихожей сумки и чемоданы - Олег так и не успел разложить свои вещи, - и все понял.
- Прости, Олежка, - тихо произнес он.
- Не о чем говорить, Жека, - спокойно ответил Олег. - Все это сейчас второстепенно.
Он прошел в комнату, достал из бара две стопки и бутылку водки - оба хирурга предпочитали её другим напиткам, - и сел в кресло. Женя устроился напротив. Почти два часа они молчали и пили, ополовинили уже вторую бутылку.
Говорить, в общем-то было не о чем. Оба все понимали, и от обоих ничего не зависело. Впервые два отличных хирурга на собственной шкуре почувствовали состояние близких, которые заглядывают в глаза врачу и умоляют: "Сделайте все возможное, доктор..." Раньше им казалось, что просить об этом не надо - они и так сделают все возможное, и даже более того. Но тогда скальпель был в их руках. И жизнь пациента тоже. А сейчас они всего лишь сторонние наблюдатели. Им предстоит бессонная ночь, как и всем, кого тревожит состояние родного человека, и тяжкие мысли: что будет завтра?..
Наконец Олег прервал молчание:
- С чем связана экстренность операции? Можно было дать Алле пару дней психологически подготовиться.
- Послезавтра батя улетает на симпозиум в Лондон, а оттуда - в Швейцарию на конгресс фармакологов. Вернется только через месяц. Столько ждать при саркоме опасно. А никому другому я Аллу не доверю.
- Никак не решу - присутствовать ли при операции или ждать за дверью?
- Я тоже, - кивнул Жека. - Тупо сидеть в ожидании - свыше моих сил. Но, с другой стороны, видеть... - Он прервался и разлил водку по стопкам. Давай за нее, Олег.
Наконец пришел долгожданный ответ от зарубежных коллег на запрос отечественных. Оказалось, что Амалия Георгиади - весьма состоятельная дама, владеющая двумя гостиницами, пятью магазинами и сетью ресторанов. Помимо этого, ей принадлежит несколько домов в разных городах страны, но чаще всего она живет в Лимассоле или в Никосии.
Бракосочетание с российским бизнесменом Семеном Воропаевым, в течение года ухаживавшим за госпожой Георгиади, состоялось 10 августа сего года, новобрачные обвенчались, потом скрепили свой союз в мэрии города. На церемонии присутствовал сам господин мэр, давний друг покойного отца новобрачной.
Ныне родители Амалии Георгиади уже в лучшем из миров, и единственной дочери досталось все их немалое состояние.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99
- Он что с заявой приканал?
- Да нет, идет терпилой по другому делу, это я его попутно расспрашивал, не имели ли, мол, дела с налоговой. Имел, говорит, до сих пор все внутри болит и стонет, импотентом стал со страху.
- Так чего ж я эту четверку буду с розыска снимать?! Пусть их ищут. Может, они решили, что аперкота маловато, или Воропаев не желал раскошелиться, вот и шпокнули его.
- Да не при делах они, Геныч! По крайней мере, по убийству. Никто из соседей их не видел, все ж такую колоритную команду мимо внимания не пропустишь.
- Может, один из них приходил, который у них за киллера?
- Нет, баба нашего терпилу оприходовала.
Оба хирурга, Аллины любимые мужчины, сидели в квартире Олега и молча пили водку.
Сегодня их любимую женщину обследовали, терапевт не решалась дать добро на предстоящий наркоз, но, как говорится, из двух зол... Она назначила пациентке лечебный комплекс, и та всю вторую половину дня пролежала под капельницей. Анестезиологи тоже не испытывали особого воодушевления - кому ж хочется, чтобы у больного были осложнения, тем более, коллапс63, во время наркоза...
Алла вообще в этот день почти не разговаривала, лишь безразлично отвечала на вопросы консультантов, подставляла руку под манжетку тонометра или иглу для инъекций и выглядела равнодушной, безучастной и опустошенной. Будто уже знала, что её ожидает, и смирилась с этим.
Олег с Женей, не сговариваясь, провели этот день в клинике Ермакова-старшего, но старались не путаться у коллег под ногами и большую часть времени сидели в ординаторской, заходя в Аллину палату лишь после её возвращения с очередного обследования. Терапевт и анестезиологи уже оповестили их о своем мнении, и это вкупе с состоянием любимой женщины внушало ещё большую тревогу. Оба старались подбадривать её, Жека через силу хохмил, но она даже не улыбнулась и не смотрела на них.
Алле сделали премедикацию64, и сейчас она спит. А перед уходом Олег с Женей зашли в её палату, Жека оповестил, что его отец сам вызвался её оперировать, и начал рассказывать анекдот в тему, но она молча лежала под капельницей, бледная и внезапно осунувшаяся, с непривычным обоим выражением лица. Отрешенности?..
"Будто прощается..." - подумал Олег, отворачиваясь, чтобы любимая женщина не заметила его слез.
Они пожелали Алле спокойного отдыха и двинулись к выходу из палаты, а у самых дверей услышали её тихий голос:
- Прощайте, ребята.
- Еще одна свидетельница обнаружилась, слышавшая выстрел, Симкина Екатерина Филимоновна, - сообщил Тимур. - Она расслышала и стук каблучков быстро сбегающей по лестнице женщины сразу после того, как в квартире Воропаева грохнуло. В тот момент Симкина возилась в своей прихожей, но вместо того, чтоб глянуть в глазок, со страху рванула в комнату внучки и тряслась с перепугу - думала, что бандиты застрелили соседа и сейчас станут к ней ломиться. А Наташка, её внучка, оказалась пошустрее и посмелее позвонила на пульт охраны и говорит: "Приезжайте скорее, нас грабят!" Те через пять минут прикатили, видят, что во вверенной их заботам квартире ничего не происходит, правда, о выстреле им бабка сообщила. Ну, они туда лезть не стали, связались с диспетчером, та отзвонилась по "О2", а парни укатили, не пожелали охранять место происшествия. Вызов к тому времени уже приняли, - первая соседка звякнула сразу после выстрела, - и группа выехала. А когда делали поквартирный обход, бабка затаилась, дверь не открыла и внучке велела нос не высовывать. До того бабуля телефонировала дочери и доложила обстановку, а та ей посоветовала, мол, ну их к лешему, бандитские разборки, если станете свидетелями, потом придут и вас застрелят, и велела дверь не открывать. Симкину я потом навещал, но она твердила, что дома никого не было. А сегодня зашел ещё раз, гляжу, девчонка за бабушкиной спиной мне рожи корчит - ей всего двенадцать, - подождал, пока Наташка гулять во двор выйдет, поболтали, и она все выложила - нашел я к ней подходец. Просила только мамке с бабкой не говорить. Так что Воропаева замочила баба. Знать бы - кто. Жаль, что в тот вечер Симкина мертвой хваткой во внучку вцепилась, даже к окну не разрешила подойти.
- Может, другие соседи видели, что за женщина вышла в искомое время из подъезда?
- Походим с Володькой по квартирам, - пообещал оперативник. - Может, ещё кто пугливый разговорится.
Войдя в квартиру друга, Женя увидел в прихожей сумки и чемоданы - Олег так и не успел разложить свои вещи, - и все понял.
- Прости, Олежка, - тихо произнес он.
- Не о чем говорить, Жека, - спокойно ответил Олег. - Все это сейчас второстепенно.
Он прошел в комнату, достал из бара две стопки и бутылку водки - оба хирурга предпочитали её другим напиткам, - и сел в кресло. Женя устроился напротив. Почти два часа они молчали и пили, ополовинили уже вторую бутылку.
Говорить, в общем-то было не о чем. Оба все понимали, и от обоих ничего не зависело. Впервые два отличных хирурга на собственной шкуре почувствовали состояние близких, которые заглядывают в глаза врачу и умоляют: "Сделайте все возможное, доктор..." Раньше им казалось, что просить об этом не надо - они и так сделают все возможное, и даже более того. Но тогда скальпель был в их руках. И жизнь пациента тоже. А сейчас они всего лишь сторонние наблюдатели. Им предстоит бессонная ночь, как и всем, кого тревожит состояние родного человека, и тяжкие мысли: что будет завтра?..
Наконец Олег прервал молчание:
- С чем связана экстренность операции? Можно было дать Алле пару дней психологически подготовиться.
- Послезавтра батя улетает на симпозиум в Лондон, а оттуда - в Швейцарию на конгресс фармакологов. Вернется только через месяц. Столько ждать при саркоме опасно. А никому другому я Аллу не доверю.
- Никак не решу - присутствовать ли при операции или ждать за дверью?
- Я тоже, - кивнул Жека. - Тупо сидеть в ожидании - свыше моих сил. Но, с другой стороны, видеть... - Он прервался и разлил водку по стопкам. Давай за нее, Олег.
Наконец пришел долгожданный ответ от зарубежных коллег на запрос отечественных. Оказалось, что Амалия Георгиади - весьма состоятельная дама, владеющая двумя гостиницами, пятью магазинами и сетью ресторанов. Помимо этого, ей принадлежит несколько домов в разных городах страны, но чаще всего она живет в Лимассоле или в Никосии.
Бракосочетание с российским бизнесменом Семеном Воропаевым, в течение года ухаживавшим за госпожой Георгиади, состоялось 10 августа сего года, новобрачные обвенчались, потом скрепили свой союз в мэрии города. На церемонии присутствовал сам господин мэр, давний друг покойного отца новобрачной.
Ныне родители Амалии Георгиади уже в лучшем из миров, и единственной дочери досталось все их немалое состояние.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99