- Сколько?
- Три миллиона, частями, по миллиону через два дня. Вот ведь аферист, а? То-то я удивлялась, что последние месяцы Сенька зачастил "улаживать вопросы". На работе бывал мало, все время катался по городу. Я поспрашивала одну из наших сотрудниц, которой доверяю, - мы с ней на одном курсе учились, кадр проверенный, - и она поведала, что как только я за порог, Семен тут же срывался с места. Обычно он прикатывал к открытию магазина, кантовался до двенадцати-часу, потом уезжал, а я оставалась. После четырех-пяти Сенька возвращался, и я уходила, а он - сразу после меня. Девчонки мне этого не говорили - у меня субординация соблюдается четко, - а я пребывала в полной уверенности, что мой любовник и компаньон трудится в поте лица. А он, оказывается "улаживал вопросы", набивая собственный карман!
- Неужели Семен каждый раз использовал женщин? Крутил любовь не только со мной, но ещё с парочкой дам?
- А я тебе что говорила?! С самого начала предположила, что Сенька не только тебя окучивал. Вечера-то у него были почти свободны. Секс после моей беременности сошел на нет, я и раньше не очень-то рвалась к нему в постель, - надоел мне любовник, - а, получив прибыток, и подавно манкировала этим делом. Тем самым дала Семену свободу маневров. Общаться с ним я тоже не стремилась - нам и на работе этого хватало. В итоге из гражданского мужа Сенька превратился в вольного казака и нашел сговорчивых бабенок. В банках много женщин на высоких должностях, и многие оголодали по мужику. Семен к подкатился с манерами и галантным обхождением, а размякшая тетка выступила гарантом, что он надежный товарищ. Сыграли роль и отлично сфабрикованные документы, и таким образом, полагаю, Сенька с миру по сосенке настрелял деньжат. Теперь ты поняла, почему он брал кредит явно меньше, чем стоимость представленной в качестве обеспечения недвижимости?
- Поняла, - кивнула Регина. - В "Атланте" это явилось одним из аргументов в пользу принятия решения о выдаче кредита. Мол, стоимость недвижимости значительно превышает, и банк ничем не рискует.
- Вот-вот. И в других банках так же решили.
- И что будешь делать?
- Подожду. Суетиться ещё рано. Есть предчувствие, что меня ожидает ещё куча малоприятных новостей.
Прошла неделя со дня выписки. Алла уже хорошо себя чувствовала. Ее лечащий врач, заменявший профессора Ермакова на время его отъезда, говорил, что заживление идет отлично, а Алла, тем не менее, хандрила.
Опять она частенько сидела в своем кабинете, размышляя о своей жизни и многих драматических событиях. Печалиться о прошлом ей не свойственно, тревожиться без повода о будущем - тем более, в настоящем тоже нет поводов для грусти. Почему же на душе маятно? Вроде бы, все обошлось. Пусть пришлось пережить три тяжелых дня, но разве это сопоставимо с перспективой стать матерью?! Оперативное вмешательство завершилось благополучно, радоваться надо, а не горевать, ведь все уже в прошлом. Если бы пришлось согласиться ещё на одну операцию, - теперь Алла без раздумий пошла бы на это. Пациентка безгранично верила профессору Ермакову - как он скажет, так она и сделает.
- Поехали к Лидии Петровне, - обратилась Алла к верному оруженосцу. Только любимый психиатр может вернуть мне утраченное душевное равновесие.
В психиатрический центр Толик возил её десятки раз и знал, что оттуда Алла выйдет спокойной и улыбающейся. А душевный комфорт обожаемой начальницы для него важнее всего на свете.
Минут через десять Санчо Панса притормозил возле входа в метро, и они вышли из машины купить традиционный букет лилий - любимых цветов психиатра. Рядом с цветочной палаткой толстая тетка продавала любовные романы и зазывала покупательниц, рекламируя продукцию:
- Романы про любовь со скидкой! Пятнадцать рублей - и вся любовь!
- Толян, хочешь любовь задешево? - Алла обернулась к верному оруженосцу.
- С этой, что ль? - не въехал с тему лишенный чувства юмора Толик, смерил тетку оценивающим взглядом, разочарованно отвернулся и сплюнул.
- Лидия Петровна, что-то я опять хандрю, - пожаловалась Алла, вручив врачу букет и сев в кресло. - Уже несколько месяцев на душе маятно. То немного развеюсь, а потом опять накатывает тоска.
Психиатр поставила в вазу последнюю ветку белых трубчатых лилий сорта longiflorum, заняла привычное место за своим столом и спросила:
- А не замечали раньше периодов беспричинной подавленности, когда, казалось бы, никакого особенно повода печалиться нет, но настроение плохое?
- Частенько случалось, но так подолгу - ни разу. Обычно я не позволяла себе раскисать. Образно говоря, сама вытаскивала себя, как барон Мюнхгаузен вытянул за волосы из болота собственную персону вместе с конем. А в этот раз что-то надолго затянулось. На людях я приободряюсь, пытаюсь хохмить, а стоит остаться наедине с собой, в голову лезут грустные мысли, и на душе муторно.
- У вас циклотимия, Алла.
- Это что - душевное заболевание?
- Нет. Циклотимия довольно частое явление, просто люди об этом не знают и объясняют свою подавленность какими-либо внешними причинами. Стрессов и неприятностей в жизни каждого человека сейчас предостаточно, так что всегда можно найти обоснование для плохого настроения. На самом же деле, депрессия возникает аутохтонно, то есть, вне зависимости от событий окружающего мира, образно говоря, идет изнутри, из души, если хотите.
- Значит, моя хандра не связана с драматическими событиями?
- Одно наслоилось на другое. Циклотимии свойственна так называемая фазность: бывают периоды пониженного настроения, чередующиеся с периодами эмоционального подъема. Может быть подряд несколько депрессивных фаз с короткими светлыми промежутками между ними или же после окончания периода депрессии сразу возникает подъем настроения и жизненной активности, либо между сниженным и повышенным настроением человек в обычном состоянии. Если на депрессивный фон, возникший аутохтонно, наслаивается так называемая реактивная депрессия, являющая следствием тяжелой психической травмы, то фаза утяжеляется и удлиняется.
- Мне кажется, до того, как я узнала о смерти отца, у меня было обычное настроение.
- В то время я вас не видела, мне трудно судить, в каком вы были состоянии.
Алла задумалась, вспоминая, потом задумчиво проговорила:
- Пожалуй, я и в самом деле тогда была отнюдь не огурай... Но говорила себе, что это вполне естественно, - в больнице меня терзали малоприятными процедурами, что не придает жизнерадостности, да и моя рука оставляла желать лучшего. Олег не хотел меня выписывать, потому что плохо заживало, но я настояла - надоело томиться в ненавистных мне больничных стенах. Хорохорилась, но, честно говоря, чувствовала себя не ахти.
- Ваше психическое состояние было утяжелено астенией после тяжелого ранения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99