Маленький капрал отпустил мне наилучшую улыбку, на которую был способен со своими сплошь гнилыми зубами (эти британцы, эти родезийцы терпеть не могут ходить к зубным врачам).
- Добро пожаловать в Родезию, мистер Рэйни, - сказал он. - Я сейчас пришлю вам джип. Стойте на месте, и все будет чудненько.
Здесь употребляли словечки из старых английских фильмов, которые крутят по местному ТВ. То, что в Англии уже вышло из употребления, здесь только входит в моду.
Вскоре с той стороны ворот появился джип, в котором меня и отвезли в офис вербовщика майора Фрэнка Хелма. Это был высокий белокурый человек, подвижный и общительный. Возраст его приближался к шестидесяти, но выглядел он превосходно. Он встал и пожал мне руку.
- Очень рад, что вы смогли приехать, - обратился ко мне Хелм. Он указал мне на стул и сам тоже сел.
Его кабинет был достаточно прост: металлический письменный стол, три стула, шкаф с папками. Деревянный пол тщательно выскоблен. На стене висела подкрашенная фотография Сесила Родза, создателя империи и основателя Родезии. У родезийского Джорджа Вашингтона были моржовые усы и довольно мрачное выражение лица.
Мое личное дело уже лежало перед майором. Состояло оно в основном из материалов, которые прислал авиапочтой из Нью-Йорка мистер Райен. Я не уверен, что мистер Райен и в самом деле был мистером Райеном, но так он себя называл.
Хелм раскрыл папку.
- Я как раз читал сейчас о вас, Рэйни. Впечатляющий материал. Никаких темных пятен. Родился в Бомонте, Техас, в 1939 году. Родители умерли. Был женат, разведен. - Он взглянул на меня. - Разведен - это замечательно. Терпеть не могу набирать людей, которые только и думают о доме и мамочке. Солдат, который при перестрелке успевает повздыхать на луну, обязательно схлопочет пулю в лоб. И другие из-за него - тоже.
- Я не вздыхатель, майор, - заметил я.
Хелм одарил меня своей очаровательно-отталкивающей улыбкой:
- Я в этом не сомневаюсь. Думаю, ты готов приступить к работе. Вижу, у тебя два года колледжа, высший рейтинг интеллектуальных способностей. А почему такой крепкий, умный парень не стал делать свой первый миллион на нефтяном бизнесе, скажем, тянуть нефтепровод с Аляски?
Задавать такие вопросы, наверное, входило в его обязанности. Надо так надо, в моей профессии ничему не приходилось удивляться.
- Я абсолютно не смыслю в нефтяном бизнесе и не терплю холода. А если нужен прямой ответ, то я наемник потому, что это единственная профессия, которую я знаю. Мне тридцать семь. Сколько я еще протяну? Как повезет, а то, глядишь, и до старости дотяну и буду ни на что не способен, кроме как потягивать пиво да смотреть третий повтор "Дыма выстрелов".
Майор улыбнулся и сказал:
- Даже не представляю тебя таким, старина. А я чем-нибудь таким сейчас и занимался бы, если бы не нынешняя обстановка. Генерал Шерман, может, и ненавидел войну, но мне в моем возрасте она оказалась кстати. Конечно, как только она кончится, меня сразу выгонят на подножный корм.
Не теряя ни секунды, он вернулся к моему личному делу. Через некоторое время с ним было покончено. Потом он достал несколько карточек, раздвинул их, как игрок в покер, и поднял глаза на меня.
- А как бы ты отнесся к вступлению в регулярную армию Родезии? Получал бы ты там поменьше, чем наемник, однако у тебя был бы другой статус. Ты не обижайся, старина, но эти мэрки*, которые приезжают сюда, такой скользкий народ! Нет, они, конечно, воюют с противником, убивают. Но мне было бы приятно, если бы ты выбрал карьеру в регулярной армии. Мы ценим таких людей, как ты, Рэйни. В Родезии заглядывают далеко вперед. Разделаемся с этой падалью, с террористами - у нас будут другие проблемы. Если ты запишешься в регулярную армию, мы сразу же даем тебе родезийское гражданство и выделяем пятьсот акров прекрасной земли. Ну, что скажешь?
- - - - - - - - -
* Сокращение от слова mercenary - наемник.
- - - - - - - - -
Я, конечно, отказался. Я вырос на ферме под Бомонтом. Вообще-то, земля в Восточном Техасе считается плодородной, но наш участок был исключением: должно быть, матушка-природа крепко обиделась, когда создавала этот кусок земли. Может, мой прадед был скверным фермером. Бог его знает, хотя бедняга вкалывал здорово. Мне же, совершенно точно, не надо никаких ферм - ни в Техасе, ни в Родезии, ни в какой-нибудь Глоккаморре.
Майор Хелм вздохнул, и после этого его манера стала менее непринужденной. Он снова обратился к своим карточкам. В голосе его прозвучал вопрос, когда он снова заговорил со мной:
- Во Вьетнаме ты служил в подразделении, которое занималось "внутренним врагом". Я догадываюсь, что это такое, только вот аккуратный наш мистер Райен почему-то не заполнил эту часть.
- Я шесть месяцев служил в "группе Феникс", вот и все, - ответил я майору.
Название было ему, конечно, знакомо.
- Да, та самая "группа Феникс", - продолжал я. - Мы выискивали агентуру в высоких сферах. Понимаете, выявляли вьетнамских офицеров, чиновников, политиков, которые старались застраховаться на будущее и помогали Вьетконгу. И в большинстве своем они оказывались виновными.
Майор Хелм улыбнулся. Он мне определенно разонравился.
- Конечно, виновными, Рэйни. Раз ты убил человека, он не может не быть виновным, правда?
Я сказал "да", и оба мы неестественно засмеялись.
- Думаю, у меня есть работа по тебе, - решил майор, вынимая одну из карточек. - Тебя нельзя записывать в простые наемники, верно? Я думаю, ты будешь командиром одного из наших специальных подразделений по борьбе с терроризмом.
Я не подозревал, что один глаз, правый, у майора стеклянный - до тех пор, пока он не подмигнул мне. Обычно, когда человек подмигивает одним глазом, другой как бы помогает ему. Здесь было иначе, и я это сразу заметил.
- В любом случае, мы направим тебя на борьбу с террористами. Ты, возможно, будешь иметь дело с "внутренним врагом", пока..
- С белыми?
- С людьми. С мужчинами и женщинами, - добавил Хелм. - Убивать женщин - тебя это не очень расстроит, Рэйни?
- Не знаю, - сказал я, ответив ему со своей стороны очаровательно-отвратительной улыбочкой. - Думаю, если это будут "внутренние враги", то придется полюбить и это занятие. А сколько у вас "внутренних врагов"? Я думал, Родезия - это одна сплошная белая солидарность.
Хелм снова заулыбался:
- Ты так думаешь? Всегда, конечно, есть белые ренегаты, которые мечтают договориться с врагом в надежде спасти свои паршивые шкуры. Не в полном смысле шкуры, понимаешь ли, а сохранить все, что у них есть. Ну а потом есть белые либералы. Знаешь, это такие малые, которые хотят, чтобы все - черные и белые - были большими друзьями. Они вечно хотят компромисса с черными, и это делает их угрозой для безопасности государства. Южная Африка, наш хороший друг на юге, достаточно сильна и может поэтому терпеть своих либералов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31