- Может выпьем чего-нибудь?
Она повернулась ко мне.
- Не стоит обращаться со мной как с ребенком.
- У меня и в мыслях не было. Просто хочу предложить лекарство от скуки. Почему бы тебе не выпить?
- Нет желания.
- Тогда предлагаю немного потанцевать. Если ты расслабишься, все может показаться не таким уж унылым. Послушай...
Оркестр заиграл "Я сдаюсь, дорогая".
- Хорошая мелодия. Пойдем... - я слегка тронул спинку её стула, как бы предлагая присоединиться ко мне. Наконец она встала, я взял её за руку, и мы направились в соседний зал.
- Неужели ты не понимаешь, что мы и минуты не оставались наедине с тех пор, как уехали из дома?
- Ты не права, но к чему такая спешка? У нас ещё будет впереди множество таких минут...
Она выжидающе посмотрела на меня.
- Именно об этом я и хотела поговорить. О чем вы беседовали с отцом?
- Не надо сейчас об этом. У нас ещё хватит времени...
Я увлек её за собой, и мы присоединились к танцующим парам. Тут меня ожидал сюрприз, который сразу же занял одно из первых мест в длинном списке приятных происшествий, случавшихся в моей жизни. Она оказалась великолепной партнершей, пожалуй самой лучшей из всех, что у меня были. Маргарет двигалась в такт музыке, как бы пропуская её сквозь себя и наполняя новым содержанием. Ее грациозность просто восхищала. Странно, она никогда не ассоциировалась у меня с танцами...
- Ты увлекалась хореографией?
- Немного...
- Заметно. Продолжаешь?
- Нет.
- Считай, что мы уже возобновили занятия.
Тут я замолчал, не желая говорить ей, как она великолепно танцует. Сейчас Маргарет могла и не поверить в мою искренность.
- Так что сказал тебе отец?
- Не здесь...
Она остановилась у открытой стеклянной двери.
- Ну, давай же потанцуем. Это было так прекрасно...
- Я хочу поговорить с тобой, - настаивала она.
- Ты прекрасно танцуешь. Без шуток, у тебя просто талант.
- Оркестр будет играть до утра, - не уступала Маргарет.
Я толкнул дверь, и мы оказались на открытой веранде. Вдали мерцали городские огоньки, и у меня промелькнула мысль о Холидей и тех других, которые ждали...Да, это дело мне по силам. Холидей и Джинкса придется убрать, а возможно и Мейсона с его братцем тоже. Надо будет обезопасить себя от малейшей угрозы шантажа. С Мэндоном я управлюсь, а Вебера и Риса прижму так, что и пикнуть не посмеют. Ну, а если они начнут упорствовать в своих заблуждениях, у меня всегда под руками будет ацетиленовая горелка, которая оставит от них только жалкую кучку шлака. В моем новом доме места для них хватит...
Мы спустились по каменным ступеням и вышли на усыпанную гравием дорожку, обсаженную циниями. Несколько рабочих приводили в порядок тренировочное поле для гольфа, подстригали траву. Неподалеку, на самом краю поля стояла скамья.
- Можем поговорить здесь, - предложил я.
- Мне знакомо местечко получше, - настояла она.
- Мы успеем до ужина?
- Это же ресторан. Еду здесь можно заказать в любой момент.
Дорожка спускалась по склону, позади осталось поле для гольфа, обсаженное по краю циниями, и теперь мы шли вдоль невысокого бетонного бортика, требовавшего капитального ремонта. Но местный распорядитель работ мало отличался от своих коллег и предпочитал торговать цементом, вместо того, чтобы пустить его в дело.
- И где же это место?
- Там внизу. У нас ещё много времени...
- Я подумал...
Она обняла меня за талию и мы пошли, все удаляясь в темноту от освещенного здания клуба. Потом через мостик высотой не больше фута перешли на другую дорожку, отделенную от первой мелкой, поросшей травой канавкой. Темнота все плотнее обступала нас и звуки музыки стали едва различимы в наступающей тишине.
А мы все шли...Где-то вдалеке слышалось мерное жужжание дождевальной установки, но в глубине сознания я почувствовал что-то неладное. Еще несколько шагов и я понял в чем дело.
Воздух вокруг должен быть наполнен влагой, а этого не было. Мне оставалось только убедить себя, что ничего подобного быть просто не может, а я нарочно нагнетаю страх, чтобы заставить себя вернуться назад. Но зачем? Какой же я после этого мужчина?
И все-таки воздух был сухой, без единого намека на водяную пыль. Я вовсе не старался напугать себя, черт побери, все именно так и было.
Мы остановились.
- Давай вернемся, - попросил я.
- Немного впереди есть озеро и раскидистый дуб на берегу.
- Давай не будем сегодня впадать в меланхолию, - предложил я.
- Ты чем-то напуган?
- Напуган? Нет, я ничего не боюсь.
- Тогда зачем ты носишь с собой оружие?
Ее рука оказалась в моем кармане.
- Это же мой пистолет.
- Зачем он тебе?
- Все вполне законно. У меня есть разрешение на ношение оружия.
- Так зачем?
- Самозащита.
- От кого?
- От угрозы ограбления, мне часто приходится носить с собой крупные суммы денег.
- Это не единственная причина, не так ли?
- Ты ошибаешься.
- Давно он у тебя?
- Дня два, не больше...
Это было ложью. Я таскал с собой оружие ещё со школьной скамьи. И только теперь понял, зачем мне это было нужно. Это была частица моего прошлого и с этим надо было кончать.
Она посмотрела на меня, и я увидел её глаза, её губы, белизну её лица, подчеркнутую чернотой волос, которую не замечал при ярком свете, но здесь, в темноте, не разглядеть этого было невозможно. Я снова почувствовал запах Huele de Noche и понял, что именно потому не чувствовал влажности воздуха. Дом готов был для новых посетителей...
До чего дойдет это бесконечное самокопание; и как глубоко ты раскопаешь, прежде чем сможешь остановиться? Что ещё скрывается в глубине твоего подсознания?
Она взяла мою руку и увела меня в темноту, сомнабулическую черноту молодых посадок бука. Моя рука дрожала, с каждым шагом во мне просыпались детские страхи, вот я миновал яблоню, коптильню, с крыши которой случайно упал и разбился насмерть мой младший брат (даже в том, что это была случайность я не был уверен, мы играли на её покатой крыше, играли...), покосившийся курятник и, наконец, оказался у сарая с распахнутыми воротами, мое сердце дрогнуло, как парус под порывом сильного ветра, и холодный воздух наполнил мои легкие, и все мое существо подсказывало, что этого не может быть в действительности. Это была галлюцинация, эмбриональный фрагмент моей памяти, сознание и подсознание шли параллельно, как дорожки, по которым мы пришли сюда, они не пересекались, но были нераздельно связаны друг с другом. Это был символ, полет фантазии, а я вытянул руку и потрогал его. Оказалось - дерево.
1Именно там все и началось, у сарая. Мне было года полто 1ра, а может быть два. Я шел с бабушкой, но тогда я считал её 1своей матерью. Мне осталось неизвестным, что случилось с мо 1ими родителями. Бабушка всегда носила широкую черную юбку, 1волочившуюся по земле. Край её всегда был испачкан грязью 1 (эта юбка - одно из моих самых ранних воспоминаний).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65