Ты с нас на общак ничего не уделял. Отрубят тебе руки.
Собеседник, видимо бросил трубку. Серега поморщился с досады и попросил меня нажать повтор.
- Ты трубку-то не бросай, - снова заговорил он. - Я сейчас перепишу все наши отстежки и отвезу в надежное место. Если с нами или с нашими точками что-то случится, все станет известно и ворам, и спортсменам. Конец твоему авторитету.
- Ну? - спросил я, когда он опустил телефон.
- Опять отключился. Куда он денется! Поверил.
- А откуда ты знаешь, что он прикарманивал деньги с общака? поинтересовался я.
- Да я и не знаю, просто догадываюсь. Недаром ведь он на все наши стрелки один ездит, чтобы до поры до времени не светить нас перед братвой. И все наши денежки к себе в карман класть.
- Ну, тогда это вилами на воде писано. Если он все, как положено, уделяет, то ты его еще больше разозлил.
- Куда уж больше-то, - Серега почесал затылок. - Че делать-то будем?
- А я откуда знаю? Ты, мудак, всю кашу заварил, ты и думай.
- Думать некогда, - энергично заявил Серега. - Давай так, ты поговори со своим ментом, а я поеду посоветуюсь с нужными людьми. На, звони.
Я набрал решетку, единицу, молнию. "В настоящее время связь с данным номером отсутствует", - сказал милый женский голос. Я послушал эту фразу два раза и дал послушать Сереге.
- Звони ему постоянно, - не теряя энтузиазма, сказал он. - Ты сейчас куда?
- В офис.
Серега достал из кармана портмоне, порылся в нем, поднял голову:
- Твоя доверенность у меня с собой, давай поменяемся машинами. Москвич загружен под завязку пивом, ты потихоньку на нем до своей фирмы доедешь, а мне быстренько порысачить надо. Кое-что предпринять.
- Мне в половине восьмого нужно быть около Оперного театра, в своей машине. Меня по ней должны узнать.
- В семь я тебе ее пригоню.
Мы поменялись ключами.
- Я слышал, что Симоха - мастер спорта по боксу? - спросил я перед тем, как сесть в машину.
- Кандидат.
- А ты где драться научился?
- На улице.
- Как это?
- Вначале вдвоем бьешь одного слабого, потом, вдвоем мочишь двоих слабых, потом метелишь вдвоем одного сильного, потом - двоих сильных. Закалившись таким образом в боях, начинаешь действовать в одиночку. И опять, начинаешь с одного слабого, и так далее, пока один не навешаешь двоим сильным. Опыт, брат, великая вещь.
- Ну и как? Симоха сильный или слабый?
- Симоха сильный, но он был один, - грустно улыбнулся Серега. Он достал из кармана диктофон, вынул из него кассету и протянул мне. - Пусть будет у тебя. Убери в сейф для надежности.
Мы разъехались.
Состояние, которое я испытывал по дороге в офис, бывает при автомобильной аварии, когда едешь, радуешься жизни, все у тебя отлично и вдруг хлопок, удар, и сразу все плохо и ничего назад уже не вернешь. И ты стоишь, чешешь в затылке, орешь на нарушителя или сам выслушиваешь претензии и думаешь, как было бы все хорошо, если бы ты поехал другой дорогой или переждал на светофоре. Невольно вспоминаются досужие рассуждения, в которые ты никогда не верил, о черных и белых полосах в жизни и о лавинообразном приходе неприятностей. Действительность, как разорванная на груди рубаха, обнажает всю немощность и мимолетность нашего благополучия, которое казалось таким рельефным и незыблемым. Как бы мне сейчас не помешал старик Хоттабыч или хотя бы Шурик с его машиной времени.
В проем железных ворот я въехал вслед за белоснежной "Вольво" Ефимова. Интересно, как при такой грязи он умудряется сохранять машину почти в идеальной чистоте?
- Слышь, Коль, - улыбнулся Виктор при пожатии. - Не солидно директору большой фирмы ездить на такой машине.
- Да, ладно уж, мы как-нибудь по-босяцки, - я был рад его видеть. Он с такой легкостью относился к жизни, что его улыбка могла заразить оптимизмом самого конченого брюзгу. Немного радости мне бы сейчас совсем не помешало.
Пока мы поднимались по лестнице, он успел рассказать два анекдота, тупых и пошлых, но по настоящему смешных, так что я пошел на поправку и когда мы вошли в офис, гримаса на моем лице уже отдаленно напоминала улыбку, лишь руки слегка дрожали.
- У тебя физиономия не в порядке, - насмешливо сказал Ефимов, когда мы зашли за ширму.
- Что такое? Сопли на щеках засохли или испачкался где?
- Озабоченная она у тебя какая-то.
- Да, уж, есть проблемы.
- Здесь?
- Нет, в рознице, в моем деле.
- Расскажи, может помогу.
- Спасибо, Вить, не сможешь.
- А здесь как дела?
- Пока вникаю. Намечается кое-какой дефицит денег, а в целом, думаю, все будет в порядке.
- Я что зашел, - Ефимов крутил в руке карандаш, который взял с моего стола. - Мне водочка нужна, и рябина на коньяке. У тебя как, склады полные?
- Товар есть. Ты с отсрочкой работал?
- Да, вначале забирал из расчета на месяц торговли, потом постепенно рассчитывался.
- Без проблем. Только сейчас лучше будем работать маленькими партиями. Взял, продал, рассчитался, снова взял, - я еще вчера принял решение, что с отсрочкой платежей надо постепенно завязывать. - Ожидается повышение спроса на водку, поэтому нет смысла хранить ее в твоем магазине.
Ефимов с удивлением посмотрел на меня.
- А ты становишься хозяином, - сказал он, поправив очки. В голосе слышалась досада. - Ну ладно, мне все равно.
- По-моему, рябиновой настойки у нас сейчас нет.
- Зря. Ты отнесись к этому напитку посерьезней. Восьмое марта показало его высокую ликвидность.
Я написал на перекидном календаре на понедельник слово "рябина".
- Боишься забыть? Игорь никогда ничего не записывал, опасался налоговой инспекции, стукачей и конкурентов.
- Моя память оставляет желать лучшего, а я серьезно отношусь к советам умных людей.
- Говорят, ты что-то вспомнил из того вечера, когда убили Игоря? осторожно спросил Ефимов.
- Кто говорит? - удивился я.
- Не помню, краем уха слышал, что ты даешь какие-то новые показания.
- То, что я вспомнил, вряд ли поможет.
Я видел, что Ефиму ужасно хочется поподробнее порасспросить меня об обстоятельствах того вечера, но он почему-то не решался, а мне не хотелось трепаться.
- Ладно, удачи, - попрощался Виктор. - Пойду к Алле, обычно она мной занималась. Если что, звони. Знаешь мой сотовый?
- Откуда?
- Вот, - он положил на стол визитку. - Ну, пока - пока.
На столе, поверх папок, которыми я занимался утром, лежал пропуск в банк с моей кривой физиономией и две платежки, каждая на пятьдесят миллионов, по этим платежкам мы покупали строительные материалы в каких-то неизвестных мне компаниях. Я позвал Аркадия, и он объяснил мне, что таким образом мы покупаем наличные, на которые потом купим ОНО. Он мне сказал точную цифру, сколько ОНО мы получим в результате этой операции. Я записал ее на перекидном календаре без комментариев под рябиной. Подумав, я приписал ниже: "кредитный отдел" и расписался в платежках.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
Собеседник, видимо бросил трубку. Серега поморщился с досады и попросил меня нажать повтор.
- Ты трубку-то не бросай, - снова заговорил он. - Я сейчас перепишу все наши отстежки и отвезу в надежное место. Если с нами или с нашими точками что-то случится, все станет известно и ворам, и спортсменам. Конец твоему авторитету.
- Ну? - спросил я, когда он опустил телефон.
- Опять отключился. Куда он денется! Поверил.
- А откуда ты знаешь, что он прикарманивал деньги с общака? поинтересовался я.
- Да я и не знаю, просто догадываюсь. Недаром ведь он на все наши стрелки один ездит, чтобы до поры до времени не светить нас перед братвой. И все наши денежки к себе в карман класть.
- Ну, тогда это вилами на воде писано. Если он все, как положено, уделяет, то ты его еще больше разозлил.
- Куда уж больше-то, - Серега почесал затылок. - Че делать-то будем?
- А я откуда знаю? Ты, мудак, всю кашу заварил, ты и думай.
- Думать некогда, - энергично заявил Серега. - Давай так, ты поговори со своим ментом, а я поеду посоветуюсь с нужными людьми. На, звони.
Я набрал решетку, единицу, молнию. "В настоящее время связь с данным номером отсутствует", - сказал милый женский голос. Я послушал эту фразу два раза и дал послушать Сереге.
- Звони ему постоянно, - не теряя энтузиазма, сказал он. - Ты сейчас куда?
- В офис.
Серега достал из кармана портмоне, порылся в нем, поднял голову:
- Твоя доверенность у меня с собой, давай поменяемся машинами. Москвич загружен под завязку пивом, ты потихоньку на нем до своей фирмы доедешь, а мне быстренько порысачить надо. Кое-что предпринять.
- Мне в половине восьмого нужно быть около Оперного театра, в своей машине. Меня по ней должны узнать.
- В семь я тебе ее пригоню.
Мы поменялись ключами.
- Я слышал, что Симоха - мастер спорта по боксу? - спросил я перед тем, как сесть в машину.
- Кандидат.
- А ты где драться научился?
- На улице.
- Как это?
- Вначале вдвоем бьешь одного слабого, потом, вдвоем мочишь двоих слабых, потом метелишь вдвоем одного сильного, потом - двоих сильных. Закалившись таким образом в боях, начинаешь действовать в одиночку. И опять, начинаешь с одного слабого, и так далее, пока один не навешаешь двоим сильным. Опыт, брат, великая вещь.
- Ну и как? Симоха сильный или слабый?
- Симоха сильный, но он был один, - грустно улыбнулся Серега. Он достал из кармана диктофон, вынул из него кассету и протянул мне. - Пусть будет у тебя. Убери в сейф для надежности.
Мы разъехались.
Состояние, которое я испытывал по дороге в офис, бывает при автомобильной аварии, когда едешь, радуешься жизни, все у тебя отлично и вдруг хлопок, удар, и сразу все плохо и ничего назад уже не вернешь. И ты стоишь, чешешь в затылке, орешь на нарушителя или сам выслушиваешь претензии и думаешь, как было бы все хорошо, если бы ты поехал другой дорогой или переждал на светофоре. Невольно вспоминаются досужие рассуждения, в которые ты никогда не верил, о черных и белых полосах в жизни и о лавинообразном приходе неприятностей. Действительность, как разорванная на груди рубаха, обнажает всю немощность и мимолетность нашего благополучия, которое казалось таким рельефным и незыблемым. Как бы мне сейчас не помешал старик Хоттабыч или хотя бы Шурик с его машиной времени.
В проем железных ворот я въехал вслед за белоснежной "Вольво" Ефимова. Интересно, как при такой грязи он умудряется сохранять машину почти в идеальной чистоте?
- Слышь, Коль, - улыбнулся Виктор при пожатии. - Не солидно директору большой фирмы ездить на такой машине.
- Да, ладно уж, мы как-нибудь по-босяцки, - я был рад его видеть. Он с такой легкостью относился к жизни, что его улыбка могла заразить оптимизмом самого конченого брюзгу. Немного радости мне бы сейчас совсем не помешало.
Пока мы поднимались по лестнице, он успел рассказать два анекдота, тупых и пошлых, но по настоящему смешных, так что я пошел на поправку и когда мы вошли в офис, гримаса на моем лице уже отдаленно напоминала улыбку, лишь руки слегка дрожали.
- У тебя физиономия не в порядке, - насмешливо сказал Ефимов, когда мы зашли за ширму.
- Что такое? Сопли на щеках засохли или испачкался где?
- Озабоченная она у тебя какая-то.
- Да, уж, есть проблемы.
- Здесь?
- Нет, в рознице, в моем деле.
- Расскажи, может помогу.
- Спасибо, Вить, не сможешь.
- А здесь как дела?
- Пока вникаю. Намечается кое-какой дефицит денег, а в целом, думаю, все будет в порядке.
- Я что зашел, - Ефимов крутил в руке карандаш, который взял с моего стола. - Мне водочка нужна, и рябина на коньяке. У тебя как, склады полные?
- Товар есть. Ты с отсрочкой работал?
- Да, вначале забирал из расчета на месяц торговли, потом постепенно рассчитывался.
- Без проблем. Только сейчас лучше будем работать маленькими партиями. Взял, продал, рассчитался, снова взял, - я еще вчера принял решение, что с отсрочкой платежей надо постепенно завязывать. - Ожидается повышение спроса на водку, поэтому нет смысла хранить ее в твоем магазине.
Ефимов с удивлением посмотрел на меня.
- А ты становишься хозяином, - сказал он, поправив очки. В голосе слышалась досада. - Ну ладно, мне все равно.
- По-моему, рябиновой настойки у нас сейчас нет.
- Зря. Ты отнесись к этому напитку посерьезней. Восьмое марта показало его высокую ликвидность.
Я написал на перекидном календаре на понедельник слово "рябина".
- Боишься забыть? Игорь никогда ничего не записывал, опасался налоговой инспекции, стукачей и конкурентов.
- Моя память оставляет желать лучшего, а я серьезно отношусь к советам умных людей.
- Говорят, ты что-то вспомнил из того вечера, когда убили Игоря? осторожно спросил Ефимов.
- Кто говорит? - удивился я.
- Не помню, краем уха слышал, что ты даешь какие-то новые показания.
- То, что я вспомнил, вряд ли поможет.
Я видел, что Ефиму ужасно хочется поподробнее порасспросить меня об обстоятельствах того вечера, но он почему-то не решался, а мне не хотелось трепаться.
- Ладно, удачи, - попрощался Виктор. - Пойду к Алле, обычно она мной занималась. Если что, звони. Знаешь мой сотовый?
- Откуда?
- Вот, - он положил на стол визитку. - Ну, пока - пока.
На столе, поверх папок, которыми я занимался утром, лежал пропуск в банк с моей кривой физиономией и две платежки, каждая на пятьдесят миллионов, по этим платежкам мы покупали строительные материалы в каких-то неизвестных мне компаниях. Я позвал Аркадия, и он объяснил мне, что таким образом мы покупаем наличные, на которые потом купим ОНО. Он мне сказал точную цифру, сколько ОНО мы получим в результате этой операции. Я записал ее на перекидном календаре без комментариев под рябиной. Подумав, я приписал ниже: "кредитный отдел" и расписался в платежках.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60