Дальше был вопрос техники, и на этом мы расстались, сохранив до сего времени приятельские отношения.
Следующей, заслуживающей внимание, красавицей, была некая И., кстати, тоже арфистка, но, правда, только ученица.
В свое время (в начале семидесятых годов) годов, я вышел на весьма своеобразную особу, назовем ее Мариной, отличавшуюся совершенно невообразимым задом, хотя, надо признаться, все то, что было выше ее талии, заслуживало всяческих похвал - тонкая изящная талия, лилейная грудь, очаровательные ушки, при всем при том блондинка с нежнейшим цветом лица. Но, зад - воистину - как писал поэт:
Жопа - метр на метр!
Не Жопа - а склад продовольствия...
Вот бы мне хуй с километр,
Доставил бы я ей удовольствие!
И комментировал раб в комедии Аристофана "Мир".
"...Ой-ой!
Не зад у нее, а праздничное шествие!"
Помню, как однажды, когда ее зад начал меня уж очень удручать (несмотря на все ее прелести, я просто физически не был способен надлежащим образом справиться со всей этой грудой великолепного мяса, а не только что появляться с ней на людях), я предложил ее за вечер в "Советской" одному из своих приятелей, известному жопошнику, готовому за мощный зад отдать душу на покаяние. Зайдя в кабак, я предусмотрительно ушел вперед под предлогом выбора столика, оставив приятеля самостоятельно управляться с гражданкой.
Скажу только, что когда в проходе показалась Марина с ее кавалером, весь зал на мгновение замер, а потом разразился бурными, долго не смолкающими аплодисментами...
И приятель, и Марина получили то, что им не доставало, а Марина, в знак благодарности, пообещала меня познакомить со своей подругой, очень красивой, по ее словам, совсем юной, но, как она меня тут же предупредила, только недавно потерявшей свою девственность, ученицей Гнесинского училища по классу арфы.
Когда Марина привела ко мне домой И., я, буквально, остолбенел настолько она была хороша!
Да и было от чего прийти в телячий восторг - высокая стройная жгучая брюнетка с волной длинных волос, прекрасными формами, огненными глазами и белоснежной кожей - ну, настоящая Кармен, разве что Кармен, если верить П.Мериме, была смуглянкой.
Мариша, сославшись на срочные дела и решив, вполне справедливо и своевременно, что мы и без нее разберемся в наших проблемах, быстро нас покинула, а мы с И. в начале стали пить чай, но постепенно перешли на шампанское, благо его запас у меня всегда хранился в баре. В процессе разговора я выяснил, что моя Кармен в настоящее время собирается со своей мамашей заняться - какая проза! - ремонтом своей квартиры, но не знает, куда на это время деть арфу. Я не колебался ни секунды и тут же предложил свои услуги, сказав, что арфа мне нисколько не помешает, а только придаст моему интерьеру более респектабельный вид. И, действительно, в продолжение всей моей эпопеи с И., все приходящие ко мне гости, видя стоявшую около бара арфу, впадали в легкий шок...
К моей радости и моему удивлению, И. очень быстро забралась ко мне в койку и, несмотря на отсутствие у нее бурного темперамента, чего я, по правде говоря и судя по ее внешнему виду, совсем от нее не ожидал, мы провели с ней восхитительный вечер, после которого я настолько потерял голову, что всерьез решил жениться.
А что? - пришла ко мне шальная мысль - Мне скоро будет 50, квартира и деньги, по старым меркам, у меня были, стало быть пришла пора обзавестись семейством. Короче, я влюбился... чего от себя я никак не ожидал.
И. чего то наплела матери и перевезла, с ее разрешения, ко мне свою арфу, после чего мы несколько недель блаженствовали, практически не вылезая из койки и только поздним вечером И. возвращалась в свои пенаты, оправдываясь перед мамой необходимостью в усиленных занятиях музыкой.
Но есть бог Амур на этом свете, и он меня спас от столь опрометчивого шага, который в своем ослеплении я был готов совершить. То, что мне было 50, ей не было и 17, меня не останавливало - не я первый и не я последний с такой разницей в годах, достаточно вспомнить Марию и Мазепу, 74-летнего Гете и 19-летнюю Ульрику фон Левецов, а, еще лучше - посмотреть на картину "Неравный брак".
Однако все имеет свое начало и все имеет свой конец. Мои отношения с моей Кармен упорядочились, мы прекрасно ладили друг с другом, но тут ремонт квартиры был завершен и мама решила востребовать дочку вместе с арфой на прежнее место жительства, при этом изъявив желание познакомиться со мной поближе. Я ничего не имел против, понимая, что мне пришла пора объясниться и официально просить руки ее дочери.
Вечером моя Кармен в сопровождении своей матери заявилась ко мне. Я их встретил, что мне совершенно несвойственно, букетом роз, после чего пригласил на бокал шампанского.
Увидав маму моей Кармен, я не поверил своим глазам: передо мной стояла совершенно молодая (тут я только вспомнил, что И. мне в свое время говорила, что ее мама родила, когда ей было всего 18 лет), очень элегантная и интересная женщина, которой, ей-богу, нельзя было дать больше 30 лет.
Отправив И. в другую комнату, мы с К., так звали новоприбывшую, без суеты и не нужного волнения рассмотрели создавшуюся ситуацию, в ходе анализа которой я был вынужден согласиться с К. в том, что И. не разрешат в ее неполные 17 лет оформить надлежащим образом официальный брак, что у меня будут проблемы в институте, что ей необходимо завершить образование и не забеременеть, а мне, в связи с вышеизложенным, следует подождать годик-другой и, если мои намерения не изменятся, только тогда следует вернуться к данному вопросу. Придя, как говорят в наше время, к консенусу, мы мирно допили шампанское, послушали музыку и спокойно разошлись по домам. Любовная лихорадка у меня на этом закончилась.
В дальнейшем я еще неоднократно встречался с моей Кармен, но страсть постепенно ушла и мы стали с ней хорошими приятелями, а года через два-три я помог ей выйти замуж, еще через несколько лет она бросила мужа, снова вышла замуж и теперь обретает где-то в Лондоне.
Чтобы закончить эту историю, могу к ней добавить только то, что маму моей Кармен я, естественно, не обошел, но мы с ней, что называется, не сошлись характерами - она была слишком ревнива и мои художества ее явно не устраивали.
ДУРНУШКИ
"Целомудренна та, которой никто не домогается".
Овидий. Любовные элегии, 1, 8,43-44.
(Сasta est, quam nemo rogavit)
Вопреки широко распространенному мнению, уложить некрасивую девушку в койку бывает зачастую значительно трудней, правда, и не так интересно, чем записную красавицу. Красавица четко знает, зачем ее волокут в койку и что от нее в дальнейшем хотят, тогда как дурнушка, не понимая причин, заставляющих ребят лезть к ней под юбку, начинает рефлексировать, заниматься своим психоанализом, придавать своей письке совершенно несвойственное ей значение и мечтать о чем-то большом и чистом, не соображая, что ей просто надо пойти и вымыть слона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55