Чистое рабство, тоталитаризм! Я целый день в поту работал, работал, работал! Трудился не покладая рук. Премьер-министр заходил? Заходил! Мы очень мило побеседовали о реструктуризации... Министр обороны был, опять денег просил, из культуры заходили, то же чего-то разговаривал, уж не помню чего...
А потом, после обеда - спины не разгибал, все подписывал, подписывал, подписывал. А ты ничего не делаешь - прокричал он вдруг охраннику, - стоишь как пень! Сволочь!
- Не оскорбляйте, - привычно ответил охранник, - я при исполнении, нельзя меня оскорблять.
- Ишь ты! Какая фифа! - завопил президент, - тебе надо мной издеваться можно, а я уж и слова не скажи!
- Я не издеваюсь, я выполняю распоряжение, вами, кстати сказать, подписанное - до восемьнадцати ноль-ноль никто не покидает территорию Кремля! А при вводе чрезвычайного положения никто не покидает рабочего места без особого на то распоряжения. А вы объявили вчера чрезвычайное положение.
- Я ж его не для себя объявлял, я его для других объявлял...
- Закон распространяется на всех и обратной силы не имеет, -повторил заученно охранник.
- Хорошо, я ошибся, я был пьян, болен, меня заставили, наконец!
Молчание.
- Я верну распоряжение на доработку в Совет Федераций...
Молчание.
- А чрезвычайное положение отменю! Хочешь? Прям здесь и отменю. Вот - я отменяю чрезвычайное положение... - он сделал широкий жест рукой.
Ответом было прежнее молчание, кроме того Сапаров презрительно фыркнул и отвернулся к стене.
Президент вдруг подскочил на месте, как юный заяц, истошно и противно закричал "банзай" и, согнувшись напополам, вроде конькобежца, помчался с дикой скоростью на охранника, и изо всех сил пнул его небольшой головой в живот. Но тот даже не пошевелился. Президент в отчаянии сполз на пол и тихо застонал от собственного бессилия. Вдруг его осенило.
- Говоришь, что до особого распоряжения? А особое распоряжение по закону принимает только президент, без утверждения Советом Федераций и Думой, только я принимаю ОСОБЫЕ распоряжения, понял, чурка?
Сапаров совершал напряженный мыслительный процесс, о том выразительно свидетельствовала его сосредоточенная физиономия, но по-прежнему молчал.
- Вот, - продолжал президент, - я сажусь, пишу указ, вот я пишу: "Особое распоряжение..." дальше - распоряжаюсь установить для президента Российской Федерации свободный вход-выход из своего кабинета на неопределенный срок. Так. Подпись - президент Российской Федерации...
- Опяд за звое?- раздался в полушаге скрипучий кавказский голос.
Писавший поднял голову, глаза были грустные, он уже понял, что снова ничего не выйдет. Так и есть. Перед ним находился премьер-министр, хитрая бестия, как только умудрился прошмыгнуть тихой сапой в кабинет. Ведь ни шороха, ни звука!
- Озобый разпоряжений, - прочитал премьер-министр записку, - нед, никуда не годидся.
И разорвал бумажку.
- Господин премьер-министр, поменяйте меня на этом посту, - взмолился Сапаров. - сил моих нет. Каждый день стонет и канючит. Ну что это за служба? Пошлите на кухню назад, там поварихи добрые...
- Заткниз! - премьер был короток и весьма зол, обращаясь к президенту грубо добавил, - по тебе, я гляжу, карцер плачед. Додергаешься ты у наз. Ты - президенд! Президенд - это звучид гордо! А ведешь себя как баб слабый!
Президент решил не сдаваться и придумал уже целую речь в свою защиту, но не успел произнести ни одного слова. В кабинет потянулись первые лица державы, полной обоймой закатилось федеральное правительство, министерский комплект втиснулся, утомленно перебрасываясь унылыми фразами, и спикеры парламентских палат со своими выводками - лидерами фракций - осторожно пробрались.
- Эт-то вы чего, - изумился президент, - эт-то вы куда все? Ну-ка давайте назад все! Чего на ночь глядя врываетесь.
- Уймиз, - тихо приказал премьер, - будет расширенный правительственный совещаний!
- Какое совещание, вы чего с ума сошли, через час хоккейная трансляция, я ж болеть хочу!
- Ды никогда не выздравишь, я тебе обещаю, молчи смирно!
Устало поигрывая мускулами к ним подошли холеные силовики.
- Надо! Господин президент, надо! - коротко объявил директор ФСБ.
- Мы должны политический бомонд ввести в курс дела. Объяснить ситуацию, - более человечно пояснил министр обороны.
Политики тем временем рассаживались по местам. Никто особо не обращал внимания на холодную перепалку лидеров.
- Я выступлю с заявлением, - сообщил главный разведчик,- в общих чертах обрисую, что происходит, потом совместно примем пакет документов, чтобы наутро его провели в парламенте. Другого выхода у нас нет. Иначе западные пижоны снова начнут вопить об общечеловеческих ценностях и демократических нормах...
- Не, ну я так не играю, - заскулил президент, - я два дня дома не был, я кушать хочу...
- Менше надо с бабами крудидся, драхальщик!
- Тихо, тихо, Джохар! - усмехнулся фсбэшник, - не стоит выдавать все наши маленькие тайны, хотя я согласен у них это неплохо получалось.
- Ты чего? Серьёзно?..Ты чего следил за мной с Ленкой? Ты может записывал всё? А-а-а-а!!!
Президент вскочил с кресла и даже занес руку, чтобы по-восточному хитро вмазать коллеге под челюсть, не вышло - премьер и министр обороны скрутили его и шипя, будто змеи, усадили обратно.
-Сидед! - приструнил его премьер, - не рыпайся, мышонок. Разберешься потом, как мужчина с мужчиной, а сейчас не время истерики закатывать.
- Да-да - добавил оборонщик, - мы не для того собрались, чтобы твои шуры-муры расследовать. Отечество, черт его возьми, в опасности!
- Все, хорош, - прервал их директор разведки, - люди ждут.
Он громко прокашлялся, больше для того, чтобы все присутствующие обратили на него внимание, разложил перед собою кипу бумаг и зычно объявил о начале заседания.
Министры заинтересованно поглядывали в сторону президиума, члены парламента обратились в слух, премьер бросал на президента взгляды, полные презрения, а сам президент кисло жевал бутерброд с темной краковской колбасой, который ему презентовал, смилоствившись, министр обороны.
Бутерброд был не первой свежести, отрезок белого батона подсох, и президент кушал его без аппетита, тщательно прожевывая каждый кусок.
- Вот что мы имеем, - сказал директор ФСБ, совершая черным "паркером" дирижерские движения, - вот что мы имеем...
Директор задумался, "паркер" на какое-то время повис в воздухе, но спустя секунду вновь пришел в движение.
- Вот что мы имеем, - повторил выступающий в третий раз и аудитория зашевелила задами.
- Отчизна в опасности, - наконец съехал с мертвой точки разведчик, но снова замолчал.
- Ну, быштрей, - прошамкал президент, прожевывая застывшую колбасу, - я ж, елки-палки, на хоккей опоздаю... - и состроил рожу премьеру, который вновь неодобрительно сверкал на него острыми кавказкими очами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71